в каком году проходил 27 съезд кпсс
ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОЙ СЪЕЗД КПСС
Съезд КПСС, утвердивший основные направления политики Перестройки и принявший новую редакцию программы КПСС.
Съезд проходил 25 февраля – 6 марта 1986 г. На съезде с отчетным докладом ЦК КПСС и докладе о программе партии выступил М. Горбачев. Он анонсировал преобразования, которые предполагали: рост темпов развития производства, прежде всего машиностроения, и его техническую модернизацию (“ускорение”), усиление самостоятельности предприятий и рыночных отношений (“хозрасчет” и самоуправление), расширение информированности общества о положении в стране и мире (“гласность”), привлечение граждан к участию в политической жизни при сохранении однопартийной власти КПСС (“демократизация”), улучшение отношений с капиталистическим странами на основе равноправия и открытости (“новое мышление”). Ключевым элементов реформ планировалось сделать перестройку экономики на основе расширения товарно-денежных отношений. Нарушение демократических норм, отсутствие гласности и командно-административные (а не рыночные) методы руководства экономикой Горбачев считал причинами “застоя”, бюрократизации, которые в докладе подверглись резкой критике. Теперь приверженность прежней политике официально осуждалась. Съезд принял новую редакцию программы партии. Со времен Н. Хрущева программа значительно устарела. Из нее пришлось исключить утопические положения о близком наступлении коммунизма. Доклад Горбачева вызвал большие надежды в советском обществе, но реально за провозглашением основных идей Перестройки (это слово вскоре после съезда стало употребляться самостоятельно – как наименование реформ) не последовало решительных действий. К концу 1986 г. это стало вызывать разочарование в обществе.
Исторические источники:
Воротников В.И. «А было это так…» М., 1995;
Горбачев М.С. Жизнь и реформы. М., 1995;
XXVII съезд Коммунистической партии Советского Союза. Стенографический отчет. М., 1986.
Унесенные перестройкой. XXVII съезд КПСС: иллюзорная реформа или прорыв в будущее?
Борис Соколов
35 лет назад в СССР проходил «перестроечный» XXVII съезд КПСС, во время которого Горбачев, Лигачев и Ельцин еще выступали единой командой, призывая коммунистов и всю страну к гласности и ускорению. Историк Борис Соколов вспоминает, что о съезде говорили участники и очевидцы событий весны 1986 года.
XXVII съезд КПСС, проходивший с 25 февраля по 6 марта 1986 года, стал первым съездом горбачевской перестройки, а также первым съездом с 20-х годов, на котором разгорелись реальные политические дискуссии, пусть и в скрытой форме. Помощник Михаила Горбачева Анатолий Черняев в дневниковой записи охарактеризовал его политический доклад съезду как «документ равный XX съезду вместе взятому, — по энергии и мастерству, в нем заложенным». Николай Работнов, физик-ядерщик и по совместительству поэт, один из авторов популярных в свое время сборников «Физики шутят» и «Физики продолжают шутить», о горбачевском докладе был иного мнения. В день начала работы съезда он записал в дневнике:
«Миша залился на пять — или шесть? — часов. Слушать я не мог, конечно, но комментаторы отмечают антиимпериалистический накал, какого не было лет пятнадцать. Вроде ничего я и не ждал, но, тем не менее, чувствую себя обманутым. Начальство решило поиграть в динамизм — подыграют за милую душу. Начальство решило поиграть в гласность — почему бы и нет. А многословие, многословие…»
В ходе съезда слово «ускорение» и его производные было употреблено 361 раз (в том числе в политическом докладе съезду Михаила Горбачева — 44 раза), «перестройка» — 159 раз (в докладе Горбачева — 27 раз), а слово «гласность» — всего лишь 30 раз (в докладе Горбачева – 9 раз). Таким образом, основной упор в тот момент делался на ускорение, на то, чтобы догнать и перегнать Америку и другие развитые капиталистические страны по уровню социального и экономического развития, возвращаясь на уровне лозунгов к хрущевским временам.
Неслучайно Михаил Сергеевич говорил о том, что «теперь многое, а по существу все, будет зависеть от того, насколько эффективно мы сумеем использовать преимущества и возможности социалистического строя, его экономическую мощь и социальный потенциал». Тогда он, да и подавляющее большинство делегатов съезда, искренне верил в эту традиционную марксистскую формулу превосходства социализма над капитализмом. Перестройка и гласность мыслились лишь как подспорье для ускорения. Рыночные же элементы в горбачевском докладе сводились только к «упорядочению индивидуальной трудовой деятельности».
Термин «перестройка» в партийном лексиконе отнюдь не был новым. В частности, его довольно часто употреблял Сталин. Например, на XVI съезде ВКП(б) он говорил, что «что перед нами стоит задача перестройки всей технической базы народного хозяйства». Замечу также, что слово «перестройка» употреблялось в припеве «Песни трудовых добровольцев», включенной в «Песенник добровольца» Русской освободительной армии генерала Власова, составленный русским эмигрантом Анатолием Флауме и изданный в Нарве в 1943 году:
Флаг перестройки подымем сегодня,
Радостно верить, что скоро свободной
Разумеется, на XXVII съезде КПСС слово «перестройка» употреблялось скорее в сталинском, а не в антикоммунистическом значении, которое это слово приобрело только к концу правления Горбачева. Имя же Сталина на съезде не было произнесено ни разу. Член Политбюро Виталий Воротников впоследствии возмущался тем, что «решения XXVII съезда были, в конечном счете, отброшены и на вооружение взята прозападная буржуазно-демократическая идеология общественного развития».
А ученый-химик Лев Остерман в дни работы съезда приветствовал «отмену цензуры и фактически полную свободу печати», инициатором чего считал всецело Горбачева, поскольку Политбюро подобное «нравиться никак не может». Он восхищался: «Господи, какая лавина некогда совершенно секретной информации обрушилась на наши головы!». Хотя до настоящей свободы слова тогда еще было далеко.
Кинодраматург Анатолий Гребнев воспринял съезд как род спектакля, «разыгрываемого теми же людьми, на этот раз по новому сценарию под названием «Смелость». Люди-то все те же. А хочется верить. » И указал на наиболее актуальное ожидание общественности: «Конкретно: оставят ли «пайки»? Ельцин на съезде говорил об «излишних благах» для руководителей, которые надо отменить. Не верится, что — сам, без согласия ПБ».
Критик Лев Левицкий, говоря о «двух струях» на съезде, отмечал: «Одни выступают так, словно ничего не произошло и все идет, как должно идти. Другие резко говорят о неполадках и безобразиях. Отчетливее всего это проявилось в выступлениях Ельцина (преемника Гришина) и первого секретаря партии Грузии Шеварднадзе. Тон отчасти задан был Горбачевым. Вторая струя сильнее первой». Но при этом Лев Абелевич сетовал: «По ходу работы съезда резалась правда-матка, но никакие практические выводы из этого извлечены не были». А киновед Татьяна Юрьева очень точно определила суть происшедшего на съезде, в том числе в плане обновления состава ЦК: «Горбачёвщина — это насильственная смена одного поколения чиновников другим».
Правду-матку на съезде резали, но практических выводов из нее не делали
В то же время сам Горбачев не был вполне уверен в успехе перестройки, но гнал от себя сомнения. После съезда он говорил Воротникову: «Для нас очень важен 1986 год, да и вся пятилетка. Вопрос стоит так, что если провалимся, не справимся с обязательствами, данными народу, то проиграем борьбу за социализм, за умы людей, за авторитет партии, страны». Как в воду глядел!
Борис Ельцин, в то время — кандидат в члены Политбюро и глава Московской городской парторганизации, в выступлении на съезде особо отметил, что «в городе существуют застойные явления в экономике, что наслоились проблемы в развитии городского хозяйства, в отставании социальной инфраструктуры (общественного транспорта, торговли, здравоохранения и т. д.), в капитальном строительстве, в идеологической сфере, что уже в разряд политических перешел вопрос о потере своеобразия архитектуры Москвы, особенно ее центра». И счел все это «следствием порочных методов руководства, прежде всего проявления благодушия, парадности, празднословия, стремления ряда руководителей к спокойной жизни».
Ельцин поддержал горбачевский тезис об ускорении, заявив: «Поддерживая курс на ускоренное развитие, мы должны увеличить среднегодовые темпы роста промышленности в 1,6 раза…». В то же время Борис Николаевич предостерегал: «Мы не собираемся окунуться в трясину потребительства», что доказывает: в тот момент он вряд ли имел хоть какое-то представление о рыночной экономике. И еще Ельцин задал риторический вопрос: «Неужели в ЦК КПСС никто не видел, к чему идут дела в Узбекистане, Киргизии, ряде областей и городов, где шло, прямо скажем, перерождение кадров?».
XXVIII съезд КПСС: история последнего съезда партии
2 июля исполняется 20 лет с того дня, как начал работу XXVIII съезд КПСС. Это был последний в истории партии.
Съезд КПСС являлся верховным органом Коммунистической партии Советского Союза. По Уставу КПСС съезды созывались Центральным комитетом КПСС не реже одного раза в пять лет. За свою историю КПСС (начиная с 1898 года по 1990 год) провела 28 съездов.
XXVIII съезд КПСС состоялся 2-13 июля 1990 г. К этому времени партия фактически раскололась на сторонников радикальных реформ, выступавших за превращение КПСС в партию парламентского типа, и так называемых «консерваторов», обвинявших Михаила Горбачева в отказе от коммунистической идеологии. Состоявшийся в феврале 1990 г. Пленум ЦК КПСС под давлением Горбачева постановил убрать из Конституции СССР 6‑ю статью, которая законодательно закрепляла руководящую роль КПСС.
К моменту открытия ХХVIII съезда в организациях КПСС насчитывалось чуть более18 млн человек, то есть за предыдущие полтора года партия уменьшилась количественно на миллион. В работе съезда приняли участие 4 683 делегата.
Съезд выявил глубокий кризис в партии.
На съезде Борис Ельцин предложил переименовать КПСС в партию демократического централизма и разрешить в ней свободу фракций. Его предложение не встретило поддержки. Попытки демократов добиться преобразования КПСС в демократическую партию парламентского типа успеха не имели. Тогда Ельцин, а вслед за ним ряд других демократических лидеров заявили о выходе из КПСС.
Михаилу Горбачеву удалось преодолеть жесткое сопротивление консервативного крыла партии и получить, в целом, поддержку своего курса. Решением съезда он был переизбран на пост Генерального секретаря (из 4683 делегатов против Михаила Горбачева голосовало 1116 человек), что уменьшало его зависимость от ЦК КПСС. Но избрание Горбачева на высший пост в парии уже не играло никакой роли. Его авторитет стремительно падал.
11 июля, за два дня до закрытия съезда, на более чем 100 шахтах Донбасса прошла 24-часовая забастовка, участники которой потребовали не только отставки председателя Совмина СССР Николая Рыжкова, но и закрытия парткомов на предприятиях и национализации имущества КПСС.
Полки магазинов оставались пустыми, в страну стала поступать западная гуманитарная помощь, по всей стране стали проходить митинги под лозунгами «Долой КПСС!».
Из-за внутренних разногласий Съезд не смог принять новую программу, ограничившись программным заявлением. Тем не менее, в своей заключительной речи при закрытии съезда Горбачев еще раз подчеркнул, что партия «должна решительно и без опоздания перестраивать всю свою работу и все структуры на базе нового устава и программного заявления съезда с тем, чтобы в новых условиях эффективно выполнять свою роль партии авангарда».
ХХVIII съезд после острой дискуссии утвердил партийную «платформу», фактически отменявшую программу 1986 г. и декларировавшую постепенный переход КПСС на позиции «демократического социализма».
В новый устав был включен параграф 22, который, несмотря на слабые оговорки, практически узаконил федерализацию партии, провозгласив самостоятельность республиканских партийных организаций и предоставив им право разрабатывать собственные программные и нормативные документы, то есть иметь собственные программы и уставы. Принятие этого параграфа означало ликвидацию КПСС как единой политической партии и одновременно устраняло последние слабые преграды на пути к разделу СССР.
Новый устав устанавливал выборность генерального секретаря ЦК на съезде. Учреждалась также выборная на съезде должность заместителя Генерального секретаря.
Состоявшийся по окончании XXVIII съезда пленум ЦК КПСС (13-14 июля 1990 г.) избрал политбюро ЦК КПСС, впервые без кандидатов в члены. Произошло полное обновление Политбюро, за исключением Генерального секретаря. В состав политбюро впервые в истории не вошли руководители правительства и главных политических ведомств.
Так закончился XXVIII партийный съезд, оказавшийся в истории партии последним. Внутри КПСС оформилось несколько противостоящих друг другу течений. А вскоре началось создание новых партий социал-демократической и либеральной ориентации.
Противостояние реформаторских и консервативных сил привело к обострению кризисных явлений в партии и обществе. В июне 1991 г. на пленуме ЦК КПСС Михаил Горбачев подвергся резкой критике, в ответ на которую он заявил, что подает в отставку с поста Генерального секретаря. Отставка была отклонена, так как грозила развалом самой КПСС.
29 августа 1991 г. Верховный Совет СССР приостановил деятельность КПСС на всей территории СССР. Полный запрет деятельности КПСС и Компартии РСФСР был осуществлен указом президента РСФСР Бориса Ельцина 6 ноября 1991 г.
В 1992 г. и последующие годы в России был создан ряд коммунистических партий и организаций, крупнейшей из которых является Коммунистическая партия Российской Федерации.
Материал подготовлен на основе информации открытых источников
В каком году проходил 27 съезд кпсс
27-й Съезд КПСС. Отказ от коммунистической перспективы
XXVII Съезд КПСС проходил с 25 февраля по 6 марта 1986 года. За период после предыдущего Съезда произошло три смены генерального секретаря и именно в период, предшествовавший этому съезду, и был провозглашен курс на “перестройку”. Поэтому этот съезд был знаковым событием, которое, с одной стороны, фиксирует текущее состояние дел, с другой стороны – дает установку на будущее развитие партии.
“ Весь год от мартовского и особенно апрельского Пленума ЦК и до конца февраля 1985 года можно считать периодом подготовки XXVII съезда КПСС. Выкристаллизовывались основные идеи и направления политики партии. Многие из них «запускались в дело» и проходили проверку в общественной практике.
Основные мощные импульсы в работе исходили от самого Горбачева. Задача людей, которые бы ему помогали, состояла в том, чтобы по возможности адекватно очертить сумму теоретических, политических и идеологических идей, суть назревших социальных преобразований, придать им форму политических выводов и установок, но таких, которые бы не ограничивали политические действия какими-то рамками «от сих до сих», а раскрывали бы простор для общественно-политического творчества. Это был по преимуществу не литературный, а творческий, поисковый процесс.
То есть, как видно, слово “перестройка” в те времена еще явно не упоминалась в качестве лозунга, со словом же “ускорение” горбачевцы начали проводить подмену понятий: вместо форсированного создания материально технической базы коммунизма под ним стали понимать некое “преобразование общества”, то есть эксперименты, которые и положили начало разрушению социализма.
Именно в своем отчетном докладе на XXVII Съезде КПСС Горбачев изложил и таким образом заставил партию руководствоваться установками на дружбу с американским империализмом, на “гласность”, на “рыночные реформы” и т.п. Причем иногда по прочтении доклада может возникнуть вопрос: действительно ли Горбачев был весьма слаб умом и не понимал, что говорил, либо же специально хитрым образом навязывал свои идеи. Вот, например, как он обосновывает необходимость дружбы с американскими империалистами:
Вопреки расхожему мнению, XXVII Съезд КПСС был не первым, где звучала жесткая критика и самокритика – критиковали любые партийные органы даже во времена самого глубокого “застоя”. Но кое-что на это съезде было и впервые. Так на XXVII Съезде впервые признались в невыполнении пятилетних планов. Но вместо того, чтобы самому покаяться за плохую работу (и в качестве маскировки, чтобы избежать ответственности, Горбачев, подобно его предшественникам и последователям, дает контрольные цифры не о своей деятельности за отчетный период, а об успехах за длительное время), он делает весьма странные выводы. Вот соответствующий текст:
“ За четверть века после принятия третьей программы КПСС Советский Союз добился значительных успехов. Семикратно увеличились основные производственные фонды народного хозяйства. Построены тысячи предприятий, созданы новые отрасли. Национальный доход вырос почти в 4 раза, промышленное производство – в 5 раз, сельскохозяйственное производство – в 1,7 раза. Если до войны и в первые послевоенные годы уровень экономики США казался труднодосягаемым, то уже в 70-е годы по научно-техническому и экономическому потенциалу мы существенно приблизились к нему, а по производству некоторых важнейших видов продукции – превзошли. За четверть века реальные доходы на душу населения увеличились в 2,6 раза, общественные фонды потребления – в 5 с лишним раз. Построено 54 миллиона квартир…
Вместе с тем в 70-е годы в народном хозяйстве стали нарастать трудности, заметно снизились темпы экономического роста. В результате оказались не выполнены задачи по развитию экономики, поставленные Программой КПСС, и даже более низкие задачи 9-й и 10-й пятилеток”. Напомним, планы 9-й и 10-й пятилеток исходили из программы строительства коммунизма. Казалось бы, самое время напомнить о необходимости выполнять эту программу активнее. Горбачев же переводит стрелки:
“Из всего этого товарищи, мы должны извлечь самые серьезные уроки.
Первый из них можно назвать уроком правды. Ответственный анализ прошлого расчищает путь в будущее, а полуправда, стыдливо обходящая острые углы, тормозит выработку реальной политики, мешает нашему движению вперед. Именно поэтому в новой редакции Программы партии Центральный Комитет счел необходимым еще раз сказать о негативных процессах, появившихся в 70-е и начале 80-х годов.
Другой урок касается целеустремленности и решительности в практических действиях… Начав преобразования, нельзя ограничиваться половинчатыми мерами ”
То есть, как видно, Горбачев говорит о реальных недостатках не для того, чтобы их исправить, чтобы активизировать движение к коммунизму, а, напротив, для того, чтобы использовать их для оправдания своих новых идей – “гласности” (см. следующий параграф) и “экономической реформы”).
Еще из экономических новаций горбачевского доклада. Раздел про научно-технический прогресс впервые сопровождается буржуазным словечком “инвестиции”; говорится о большей экономической эффективности мелких (читай – частных) предприятий по сравнению с крупными государственными, приводится как положительный пример одно из предприятий, которое, повысив у себя производительность труда, не сократило рабочий день, а уволило 12 тысяч рабочих.
Горбачев прямо признался: “ Тезис о развитом социализме получил распространение у нас как реакция на облегченные представления о путях и сроках решения задач коммунистического строительства ”. То есть когда идея “развитого социализма” уже сыграла свою пагубную роль – тогда и стало можно говорить о ее истинной сущности (как это было проведено в новейшей истории: сегодня российские буржуазные власти разрешают народу знать и о ельцинском алкоголизме, и о грабительском характере приватизации, и о кассе выборов-1996, и кто и с какой целью взрывал жилые дома в Москве, и кто платил Доренке за наезды на Лужкова – но после того, как их черные дела сделаны и пересмотру не подлежат).
Еще показательные эпизоды из горбачевского доклада по вопросам программы:
Соответствующий раздел программы КПСС был сформулирован так:
Интересно здесь то, что горбачевцы не отказываются от идеи “развитого социализма”, более того, они записали ее в один ряд с Октябрьской революцией и построением социализма. Высмеивать идею “развитого социализма” горбачевцы стали позже.
Раздел программы, посвященный коммунизму, изобилует оппортунистическими штампами: “ Между ними [социализмом и коммунизмом] нет резкой грани… КПСС не ставит целью предвосхитить в деталях черты полного коммунизма…. Любые попытки забегания вперед обречены на неудачу… ” и т.п. Характерно, что основной принцип коммунизма в горбачевской редакции программы изложен так: “ от каждого по способностям, каждому по потребностям”, хотя на самом деле фраза “от каждого по способностям…” относится к социализму, принцип же высшей фазы коммунизма звучит так: “ каждый по способностям, каждому – по потребностям”. Это принципиальный вопрос, предполагающий, что коммунизм не допускает принуждения к труду.
Введены были в программу КПСС и горбачевские новации в экономике: “ полнее использовать товарно-денежные отношения ”, “ последовательный перевод предприятий и объединений на полный хозрасчет при усилении экономических рычагов ”, “ широкое развитие кооперативного и индивидуального строительства ”, и т.п.
Кроме утверждения доклада Горбачева и принятия новых редакций партийной программы и устава, Съезд по традиции заслушал отчет премьер-министра СССР (которым к тому времени стал Н.И.Рыжков) о плане развития экономики на следующую, 12 пятилетку. В его докладе можно отметить две интересные вещи.
Таким образом, XXVII Съезд КПСС хотя внешне и не отличался от предшествующих парадных съездов времен Брежнева, но его решения заложили мину под СССР: съезд отказался от курса на коммунизм и в качестве альтернативы ему выдвинул первые шаги к развалу социалистической экономики, и всё это было подкреплено кадровым обеспечением. Бюрократические методы, примененные горбачевцами для проталкивания таких решений, заслуживают внимательного изучения – чтобы впоследствии знать их и уметь им противостоять.
Подготовка к XXVII съезду КПСС
Виталий Воротников вспоминает:
«Уже 2 января 1986 года состоялось первое заседание Политбюро. О ходе обсуждения проекта новой Программы КПСС и поступивших предложениях. Разговор повел М. С. Горбачев:
«Интерес к документу огромный. Его поддерживает подавляющее большинство приславших свои замечания и предложения. В общем, материал богатый. Чувствуется и определенное недопонимание некоторых положений Программы.
Сейчас появилось много политической трескотни — о социальном прогрессе, дисциплине, ответственности. А на деле перестройка пока идет медленно на всех уровнях, а кое-где и вообще никак. Думаю, следует нам устроить разговор с первыми секретарями. Подтянуть практические дела».
Слова Горбачева о том, что
«…на деле перестройка идет медленно, кое-где никак», — это, по сути, одно из первых общих упоминаний в его рассуждениях о происходящих в партии и стране процессах как о перестройке.»
Других упоминаний, что он произносил слово «перестройка» в контексте основной политики СССР. Свидетельство Воротникова первое из такого рода.
2 января 1985 года михаил Горбачев в первый раз в качестве генсека скажет слово «перестройка» как о отдельной кампании в стране
После этого, когда проект доклада был закончен, Горбачев представил его Политбюро. Сам он вспоминал:
« К середине января я представил проект доклада в Политбюро и при его обсуждении впервые почувствовал, насколько сильна власть идеологических стереотипов. Даже выдвинутые мною члены руководства, которые, казалось бы, по многим качествам относились к реформаторам, были до крайности робки, когда речь шла не то что о пересмотре, а только об уточнении тех или иных теоретических формул. Тут они наперебой спешили продемонстрировать свою ортодоксальность.
Как бы не впасть в ересь, «как бы чего не вышло» — вот что было почти у всех на уме. Заявляли о поддержке нового, но у многих то и дело включались идеологические тормоза.»
Следом Горбачев с Яковлевым (отвечал за идеологию), Лукьяновым (за демократизацию), Болдиным и Медведевым (оба за экономику и социальное развитие) вместе доработали этот доклад.
6 февраля Горбачев зачитал его на Порлитбюро в второй раз. Виталий Воротников пишет:
«6 февраля. Политбюро ЦК. Вел М. С. Горбачев. Рассмотрен проект политического доклада на XXVII съезде.
Члены Политбюро, секретари ЦК внесли ряд предложений, редакционных правок, уточнений. Горбачев сказал, что «коллективный поиск путей и способов решений огромных задач, стоящих перед партией и страной, можно считать завершившимся.
Важно, что ввели раздел о многомерности и взаимозависимости современного мира, с этого начинается доклад. Суть переломного момента во внутренней и внешней ситуации, тенденции и наша линия определены верно. Здесь у нас единство. То, что надо перестраиваться, мы почувствовали на себе.
За словом должно быть дело. Беда в том, что даже после апрельского пленума опять возникла новая плеяда болтунов, говорильня. Поддакивают, поддерживают, но ничего не делают. Чего-то выжидают. Чего? Надо, чтобы на съезде получился разговор, адекватный докладу, созвучный времени.
А если будет разрыв? Тогда выходит, что «авангард оторвался от армии». Надо «вытянуть уровень» съезда. Здесь важны роль и выступления членов Политбюро». (Он явно призывал нас: поддержите меня, мне нужна поддержка съезда.) Доклад одобрили, с учетом обмена мнениями.»
Валерий Болдин вспоминает:
«Через день назначается заседание Политбюро ЦК. Все получили проект доклада и в те времена еще считали, что могут влиять на содержание изложенных в нем концепций. Обсуждение разворачивается капитальное. Вроде бы все члены Политбюро равны, но начинают выступать по старшинству — кто ближе к председателю. И что я стал с печалью замечать, так это то, что все чаще и чаще превозносятся доклады генсека, его идеи.
И вот теперь взахлеб говорится о тех или иных удачных положениях. Но затем и лишь как пустячки следуют некоторые замечания, редакционные поправки, и не по принципиальным вопросам. Однако Громыко, сначала активно предлагавший свои замечания по существу, скоро сник и стал помалкивать или говорить уклончиво, неохотно.»
Горбачев далее пишет о главной составляющей доклада – разделении властей:
« При подготовке доклада были сделаны первые попытки осмыслить роль партии в контексте перестройки общества. Появляются положения, которые получат развитие на январском Пленуме 1987 года и особенно на XIX конференции КПСС.
«Партия осуществляет политическое руководство, определяет генеральную перспективу развития. Что касается путей и методов решения конкретных хозяйственных и социально-культурных вопросов, то здесь широкая свобода выбора предоставляется каждому органу управления, трудовому коллективу, хозяйственным кадрам».
«Партия решительно выступает против смешения функций партийных комитетов с функциями государственных и общественных органов». Конечно, никто тогда не усматривал в подобных утверждениях призыва к политической реформе, но ведь объективно они сыграли именно такую роль.»
Горбачев вспоминает о завершающей части подготовки доклада:
«Когда работа над докладом подошла к концу, мы обнаружили большой разрыв между ним и новой редакцией Программы КПСС — последняя была бледней во всех отношениях — по идеям, глубине анализа, четкости аргументации в пользу нового политического курса. Пришлось спешно готовить поправки, чтобы снять хотя бы бросающиеся в глаза расхождения между двумя документами.
Эти поправки было предложено внести на заседании Программной комиссии 17 февраля 1986 года. И уже на следующий день Пленум ЦК утвердил Политический доклад, проекты новой редакции Программы и Устава КПСС, а также доклад об основных направлениях экономического и социального развития СССР на предстоящие годы.»
Приближался день открытия съезда, назначенный на 25 февраля. Валерий Болдин вспоминает:
«Гостиницы ЦК и Моссовета постепенно заполняются делегатами съезда. Размещение идет по рангам и делегациям. Приехавшие со всей страны, они заняты собой. Им нужно купить многое себе, домашним, знакомым, которые заказали столько вещей, что их нелегко перевезти даже поездом.
Управление делами ЦК организует специальное почтовое отделение, которое отправляет покупки на места. На XXVII съезде, как решило Политбюро, делегаты получат более скромные подарки, но и они стоят не один миллион рублей. Это набор — кейсы, кожаные папки, часы, авторучки, ряд книг политического характера, изданных великолепно, специально для съезда.
Кроме того, каждый делегат может пройти и купить в гостиницах другие вещи. Здесь работают специальные секции ГУМа, гастрономов. Из всех республик присланы деликатесные продукты национального характера. В общем, к съезду тогда готовились капитально. Но это был по существу последний съезд, где создавались привилегированные условия для делегатов. На следующем, чтобы получить порцию сосисок на завтрак, надо было выстоять в очереди.
…А пока Горбачев дома продолжал читать текст доклада, делегаты изучали нового лидера. Ореол славы его был тогда велик, однако какая-то недосказанность, неискренность, непонятность барьером разделяла людей и руководство. Это были первые трещины, развалившие в последующем всю партию, рассорившие народы, расколовшие страну.»