что такое сдп и пкт в тюрьме
Специальные режимы в тюрьмах России: БУР, ДИЗО, ШИЗО, СУС
Попадание в места лишения свободы уже само по себе является суровым наказанием. Если же, находясь в тюрьме, арестант пререкается с тюремной администрацией, нападает на сокамерников, распивает спиртное или употребляет наркотики, то меры пресечения для него могут ужесточиться.
При первичном нарушении бунтарю выносится выговор. Он также может быть оштрафован. Если же подобные санкции заключенного не останавливают, то в ход идет особый вид наказания. Человека могут изолировать от сокамерников, существенно ухудшив ему условия проживания. Жесткость таких санкций зависит от вида исправительного учреждения, в котором пребывает заключенный, и специфики нарушения. Ниже мы поговорим о БУР, ШИЗО, ДИЗО, ПКТ, СУС в российских тюрьмах.
Что предполагают строгие условия содержания
Аббревиатура СУС расшифровывается как «специальные условия содержания», которые призваны существенно усложнить жизнь заключенным, находящимся в исправительных колониях общего режима. Многие люди думают, что СУС – это особый вид камерного помещения. Однако в действительности это не так. Речь идет не о конкретном помещении, а именно об условиях, называемых строгими.
Чтобы определить заключенного в СУС, не требуется предварительного судебного разбирательства. Специфика данных условий содержания отражена в статье 121 УИК РФ. После перевода на строгий режим, заключенный содержится в отдельном помещении, которое запирается. В результате арестант лишается возможности свободно перемещаться по территории исправительного учреждения.
Находясь на строгом режиме, осужденный по-прежнему имеет право на полуторачасовую ежедневную прогулку. Причем при условии хорошего поведения, начальство тюрьмы может продлить это время до трех часов.
Находясь на СУС, человек получает по три посылки и бандероли, а также может рассчитывать на три краткосрочных и столько же долгосрочных свиданий. Для сравнения, обычные сидельцы получают по шесть крупных и мелких посылок и могут рассчитывать на такое же количество коротких и длительных встреч с родственниками. На облегченном режиме количество таких небольших человеческих радостей увеличивается до двенадцати в год по каждому пункту.
Отличия касаются и максимальной суммы денег, которую может арестант потратить в месяц, скупившись в местном ларьке. Так, обычным сидельцам разрешается покупать товаров на 9000 рублей в месяц. Находясь на СУС, человек может потратить не более 7800 рублей. В местах лишения свободы расчет проводится безналичным способом – бумажные деньги здесь не используют.
Еще одним ограничением СУС является невозможность условно-досрочного освобождения.
Барак или особое помещение
В исправительных колониях общего и строгого режимов предусмотрены помещения камерного типа или ПКТ. Такие камеры расположены прямо на территории колонии. Ранее ПКТ называли БУРом, что расшифровывалось как «барак усиленного режима». В некоторых исправительных колониях это название сохранилось как неофициальное и сегодня.
Другой разновидностью особых помещений является ЕПКТ или единое помещение камерного типа. Это самостоятельное пенитенциарное помещение, куда заключенные отправляются по этапу.
Злостных нарушителей тюремного порядка заселяют в ЕПКТ и ПКТ по нескольку человек на одно помещение. В статье 118 УИК РФ указано, что обитатели таких камер претендуют лишь на две передачи в год. Бандеролей разрешено столько же.
Находясь в ПКТ, заключенный может потратить не более 5000 рублей со счета. Длительность прогулки является стандартной и составляет полтора часа в день. При условии хорошего поведения заключенного, начальник исправительного учреждения может увеличить это время до трех часов.
В ПКТ заключенные пребывают в аскетических условиях. Спят на откидных койках, которые запрещено использовать после подъема – надзиратели следят за тем, чтобы заключенные даже не садились на кровать во время бодрствования. В помещении есть стол и скамейки, которые намертво прикреплены к полу.
За метровой перегородкой расположен санузел. На окне находится мелкоячеистая стальная решетка, лампы и батареи отопления располагаются в нишах, отгороженных сеткой. Стены покрыты светлой штукатуркой. Пол – деревянный или бетонный.
Штрафной изолятор
Одни из самых суровых условий содержания предусмотрены в ШИЗО или штрафном изоляторе. Попасть сюда не хотят даже матерые зэки, которые привыкли конфликтовать с тюремным начальством. В статье 118 УИК РФ указаны условия содержания арестантов в штрафном изоляторе.
Пребывая в маленьком и душной одиночной камере, человек лишается следующих элементарных благ:
В ШИЗО заключенным запрещается иметь любые личные вещи, за исключением базовых средств гигиены. Запрет распространяется также на трату денег с лицевого счета на дополнительную пищу – арестанты обязаны питаться только тюремной пищей, качество которой оставляет желать лучшего. Кроме того, размеры порций уменьшены в сравнении с обычными.
Есть вопрос к юристу? Спросите прямо сейчас, позвоните и получите бесплатную консультацию от ведущих юристов вашего города. Мы ответим на ваши вопросы быстро и постараемся помочь именно с вашим конкретным случаем.
Телефон в Москве и Московской области:
+7 (495) 266-02-45
Телефон в Санкт-Петербурге и Ленинградская области:
+7 (812) 603-78-25
Бесплатная горячая линия по всей России:
8 (800) 301-39-20
По общим правилам срок пребывания в изоляторе не может превышать 15 суток. Однако в тюремной практике найдется немало случаев, когда человек находился в ШИЗО в течение месяцев. Раз за разом, администрация колонии попросту продлевала сидельцу срок. В особенности это касалось тех лиц, которые злостно нарушали порядки, установленные на зоне, постоянно конфликтуя с тюремным начальством.
Изолятор – помещение крайне тесное. Стандартная его площадь составляет 9 м2. На них располагается 2-4 кровати полочного типа. Здесь нет одеял и матрацев. Окно является очень маленьким, зарешеченным. Нередко оно располагается под самым потолком. Причем в некоторых камерах окна могут и вовсе отсутствовать.
После подъема спальные нары откидываются и прикрепляются к стене. В некоторых камера на обратной стороне таких кроватей располагаются небольшие полочки, где заключенные могут сидеть днем. Причем в некоторых колониях такие сидения располагаются под тупым углом к стене, что не позволяет арестанту полноценно присесть – он вынужден пребывать в среднем положении между сидячим и стоячим.
Единственная возможность смены обстановки – это ежедневная часовая прогулка. Если же заключенный плохо себя вел, то ему могут запретить гулять.
Тюремное руководство жестко пресекает любое инакомыслие среди осужденных. Поэтому нередко в ШИЗО отправляют такое количество арестантов, что нар на всех попросту не хватает. В таких условиях люди вынуждены спать по очереди. Но даже в этом случае придремнуть днем не удастся – тюремная охрана тщательно за этим следит.
Дисциплинарный изолятор для несовершеннолетних
Одной из разновидностей ШИЗО является ДИЗО – дисциплинарный изолятор. Такие помещения предусмотрены в колониях для несовершеннолетних. В соответствии с положениями статьи 137 УИК РФ, условия ДИЗО максимально приближены к стандартному штрафному изолятору, но при этом являются несколько смягченными.
Получив разрешение от начальника ИУ, малолетний преступник может претендовать на краткосрочные свидания. При этом длительные встречи с родственниками, телефонные разговоры, бандероли и посылки находятся под запретом.
Заключенным в ДИЗО разрешается гулять ежедневно по 2 часа. Также в изоляторе разрешается иметь школьные принадлежности, необходимые арестанту для продолжения обучения. Речь идет о тетрадях, ручках, учебниках. При этом играть в настольные игры и курить запрещается.
В сравнении со штрафным изолятором, в ДИЗО снижен и срок максимального пребывания заключенного. Вместо стандартных 15 суток, малолетний преступник может получить лишь 10 дней такого наказания. И в данном случае существующие запреты соблюдаются. Однако тюремное руководство может вернуть дебошира в обычную камеру лишь на день-два, после этого снова определив его в ДИЗО.
В отличие из ШИЗО, из дисциплинарного изолятора допускается досрочное освобождение. Для этого необходимо соответствующее постановление начальника воспитательной колонии или его заместителя
О полной социальной изоляции
Заключенного могут отправить в одиночку лишь в исключительных случаях. Эта мера пресечения считается в местах лишения свободы наиболее строгой. Причем одиночные камеры могут использоваться только в тюрьмах, что указано в статье 131 УИК РФ. На данный момент на территории РФ функционирует только две тюрьмы, где имеются одиночки.
Находясь в таком изоляторе, заключенный может видеть родственников лишь два раза в год в ходе краткосрочных свиданий. Арестанту запрещается расходовать деньги с личного счета. В камере при этом разрешается иметь лишь свежую прессу, религиозную литературу и стандартный набор личной гигиены.
Наиболее суровым фактором в одиночных камерах выступает полная социальная изоляция. Заключенному запрещают общаться с другими зэками даже в ходе полуторачасовых прогулок.
В стандартной одиночной камере имеется единственное спальное место. Окно или отсутствует, или находится у самого потолка. Единственным источником освещения является лампочка, которая горит круглосуточно. Имеется также санузел и стол, вмурованный в пол.
Карцер
Нередко заключенные колоний называют ШИЗО карцером. Однако карцер – это одиночная камера, которая присутствует только в тюрьмах. Сегодня на территории РФ присутствует 8 тюрем. И официальные упоминания о том, что в российских исправительных учреждениях предусматриваются карцеры, отсутствуют. В УИК РФ наиболее суровыми условиями содержания признаются одиночки и строгий режим.
Карцер по сути является темницей. В плане обстановки он напоминает ШИЗО с откидной полкой-койкой и небольшим окошком у самого потолка. Суть карцера – это не лишение заключенного удобств, а его изоляция от других заключенных. Хотя ни о каких удобствах здесь не может быть и речи.
На сегодняшний день лишь в немногих российских тюрьмах сохранились «эталонные» темницы. Они представляют собой каморки с бетонными стенами без окон. Единственным источником освещения здесь является тусклая лампочка, которая не способна осветить подвальное помещение. Вместо туалета здесь используется ведро.
В таких карцерах запрещается держать заключенных более 15 суток. Проведя в подобных условиях длительный срок, человек может попросту сойти с ума.
Наказание в колонии. Что такое СУС, ПКТ, ЕПКТ, БУР, ШИЗО
Пребывание в месте лишения свободы – тяжелое испытание для любого человека, особенно если он попадает в тюрьму или на зону впервые. Условия содержания в МЛС могут существенно различаться в зависимости от режима (общего, строгого, особого) и условий конкретного ИУ. Но какими бы тяжелыми они ни были, у администрации имеется законная возможность еще сильнее закрутить гайки и лишить заключенного тех немногих радостей, которые ему были доступны.
Поговорим об особых взысканиях и соответствующих помещениях: СУС, ПКТ, ЕПКТ, БУР, ШИЗО и прочих неприятных для слуха осужденных и их близких аббревиатурах.
Зафиксированное нарушение – это отдаление встречи с желанной свободой
Существует Приказ Минюста РФ от 16.12.2016 N 295, утверждающий Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений. В нем подробно изложены права и обязанности как сотрудников колоний, так и лиц, отбывающих в них наказание.
Не слишком серьезные нарушения, особенно совершенные впервые, караются, можно сказать, лояльно: зачастую дело ограничивается воспитательной беседой, в крайнем случае, выговором или штрафом. А вот систематические и злостные нарушения режима обычно влекут за собой куда более серьезные последствия в виде ужесточения условий и содержания в особых помещениях.
Режим содержания в таких помещениях регламентирован статьей 118 УИК РФ. Однако там указаны только общие положения: условия содержания в значительной степени зависят от политики администрации ИУ или ВУ, а также местных реалий.
Например, в некоторых колониях существуют специальные «дворики» – небольшие помещения, не имеющие формального статуса. Они крайне малы, там можно только стоять либо сидеть на корточках. Однако осужденные искренне радуются, если дело заканчивается «двориком» – «бумага» по нарушению не была оформлена, следовательно, оно документально не зафиксировано. А это значит, что надежда на УДО остается, как и прочие арестантские «плюшки»: свидания, посылки, официально разрешенные телефонные переговоры и так далее.
По закону осужденный за небольшое или средней тяжести преступление может уйти на УДО по истечению 1/3 срока (но не менее 6 месяцев), тяжкое – после половины, особо тяжкое – после 2/3 срока.
За что могут ужесточить условия содержания осужденного
Наказание могут назначить за любое нарушение режима, но сотрудники колонии зачастую закрывают глаза на всякие мелочи либо карают за них не слишком строго. Однако формально они обязаны реагировать на любое нарушение. К сожалению, имеют место случаи и предвзятого отношения: то, что одному постоянно сходит с рук, другого периодически приводит в ПКТ или ШИЗО.
Перечень злостных нарушений, неминуемо ведущих к наказанию, выглядит примерно так:
А тогда уже, здравствуй, новый срок в дополнение к старому.
Строгие Условия Содержания (СУС)
В колонии общего режима предусмотрены три режима содержания: общий (для подавляющего большинства), строгий (для нарушителей) и облегченный (почти свобода, с правом работы и проживания вне колонии).
В переводе на общечеловеческий, СУС – это строгие условия содержания в колониях общего режима.
Формально СУС не является помещением камерного типа. По сути, это то же «общежитие». Однако свобода осужденного ограничивается еще более значительно: беспрепятственно перемещаться по территории колонии он не может, барак запирается. На прогулки отводится полтора часа в сутки (при хорошем поведении – до трех).
Среди прочих ограничений (по сравнению с обычным режимом) предусмотрено сокращение:
Помещения камерного типа. ПКТ и ЕПКТ
Вот здесь мы имеем дело уже с помещениями камерного типа. Ранее ПКТ именовались аббревиатурой БУР (бараки усиленного режима). Во многих колониях неформально сохраняется старое название.
В отличие от ПКТ, существующей в рамках ИУ, ЕПКТ – самостоятельное пенитенциарное учреждение. Бывалые осужденные называют ЕПКТ «крытками», то есть, «крытыми» зонами, по сути, тюрьмами. Отправляют туда обычно злостных нарушителей режима традиционным способом, по этапу.
ПКТ, естественно, запираются, обстановка более чем спартанская: откидные койки, скамьи, привинченный к полу стол, решетки на окнах, лампах и батареях, санузел за перегородкой.
Длительность прогулки – как в предыдущем случае, 1,5 часа в сутки (до трех при хорошем поведении), бюджет расходов – до 5 тысяч рублей ежемесячно. Разрешается одно краткосрочное свидание, одна посылка (передача) и бандероль раз в полгода.
Штрафной изолятор. ШИЗО (карцер)
Самое суровое взыскание в колонии любого типа – это заключение в ШИЗО (штрафной изолятор). Это настоящее испытание на выносливость и умение приспосабливаться к любым условиям. Свободы ограничены максимально – смотрим все ту же статью 118 УИК РФ.
Запрещено буквально все – телефонные переговоры, посылки, свидания. Правда, в исключительных обстоятельствах начальник колонии может дать разрешение на телефонный разговор, но такое случается крайне редко. На прогулку отводится всего час в день. С собой можно взять только туалетные принадлежности, тапочки, полотенца и книгу религиозной тематики.
Обстановка в ШИЗО мрачная: в принципе, из всех удобств – только нары и санузел. Причем нары обычно на день складывают, сидеть на них не разрешается. Иногда к обратной стороне привинчивают дощечки для сидения, но зачастую под таким углом, что принять более-менее комфортную позу невозможно – попросту съезжаешь. «Антураж» в виде решеток прилагается.
Обычно ШИЗО рассчитаны на 2-4 человек, но в камеру могут поместить и вдвое больше осужденных. Атмосфера соответствующая: теснота, духота, спать приходится по очереди (днем, помним, нары складывают к стене). Положение отягощается еще и тем, что окна в ШИЗО зачастую отсутствуют или не открываются.
Ранее максимальный срок пребывания в ШИЗО ограничивался 15 сутками. Такое правило есть и сейчас, но осужденный запросто может получить дополнительное наказание во время пребывания в изоляторе, например, за запрещенное здесь курение. Иногда осужденные сидят в ШИЗО месяцами по надуманным причинам, но это уже явный произвол администрации конкретного ИУ.
Согласно закону, в ШИЗО не отправляют только инвалидов I группы, беременных и женщин, если у них есть дети до трех лет в доме ребенка.
Дисциплинарный изолятор. ДИЗО
ДИЗО (дисциплинарный изолятор) – это вариант ШИЗО в колонии для несовершеннолетних («на малолетке»). Условия и там далеко не сахарные, ограничений масса. Но по сравнению с ШИЗО имеются некоторые послабления:
Телефонные разговоры, посылки и мелкие «радости жизни» вроде курения также под запретом.
Одиночные камеры
«Одиночки» – это исключительно тюремные реалии, на зонах подобных «апартаментов» нет. Самое страшное здесь отнюдь не условия содержания (зачастую «одиночки» комфортнее и «свежее» общих камер), а полная социальная изоляция, которая самым пагубным образом сказывается на психическом состоянии заключенных.
Можно выделить несколько условных типов «одиночек»:
Обитателям одиночных камер оставлено право на полуторачасовую ежедневную прогулку (в небольшом дворике, строго в одиночестве), покупки на 5 тысяч рублей с личного счета, одну посылку, бандероль и краткосрочное свидание (с разрешения администрации) раз в полгода.
Как ломают зэков в «красных» лагерях: пошаговая стратегия
Первую половину девятилетнего срока я провёл там, где секцией дисциплины и порядка (СДП) пугали «первоходов». О ней травили небывалые байки и ссылались на неё при необходимости утихомирить мужиков из лагерной массы: дескать, не расшатывайте «чёрный ход» и не провоцируйте «мусоров», а то в столовую будете ходить строем и с песнями.
Последние несколько лет своего путешествия я провёл в плотном окружении активистов из СДП. Это было не лучшее время, но зато самое насыщенное.
Секция дисциплины и порядка в «красном» лагере — это не просто десяток-другой запуганных зэков, что в открытую следят за другими осуждёнными и обо всём докладывают в кабинеты оперативников.
СДП — это нервная система «красного» лагеря. Официально она может называться как угодно, кроме своего собственного названия.
Ещё в 2010 году глава ФСИН запретил в тюрьмах и лагерях секции дисциплины и порядка: уж слишком много было беспредела. Но СДП, конечно же, не исчезли, просто поменяли официальное название. Например, ДПД — добровольная пожарная дружина.
Зэки-пожарные тоже бывают. Они реагируют на учебные тревоги и бегают на потеху лагерю в форме пожарного, в каске и с огнетушителем. Таких активистов в лагере максимум с десяток, но по документам их может быть и сто. Всё зависит от потребностей оперов или отдела безопасности лагеря, а то и самого «хозяина» — начальника колонии. Фальшивые пожарные и есть СДП.
К каждому объекту и субъекту лагеря тянутся нити кураторов СДП, у них всё под контролем. О любом значимом событии и тем более ЧП в лагере первыми должны узнавать «эсдэпурики» — это их основная обязанность. Узнать и довести информацию до вышестоящего активиста. Словно по нервной системе, сигнал за мгновение долетает до главных нервных узлов СДП — «ментов отряда», дневальных ночной/дневной смены СДП, а потом и до главы «эсдэпуриков».
Главный в СДП — «мент колонии». Он ежеутренне на докладе у своего куратора в штабе, будь то начальник колонии или его заместитель. Он на обходе зоны вместе с администрацией, записывает распоряжения «больших звёзд» и выполняет их. Он решает судьбы большинства зэков лагеря, по крайней мере, способен значительно повлиять на решение администрации по кому-либо из зэков. Он же настраивает в лагере всю систему слежения и доносов, вплоть до мелочей.
Ад администрации
Основная масса зэков «красного» лагеря, несомненно, страдает. Осуждённые в режимных отрядах ничем не заняты и постепенно тупеют перед телевизором или радиоприёмником с ежедневной передачей о правилах внутреннего распорядка (ПВР). В производственных — рабочих — отрядах зэки, наоборот, с утра до вечера пашут на предприимчивого начальника колонии в промзоне. Однако по сравнению с простым активистом из отряда СДП любой другой зэк живёт шикарно.
Когда в «красном» лагере обычный заключённый без связей и денег попадает в систему СДП, то выбор у него небольшой: смириться и делать всё, что скажут, или страдать от издевательств, а потом всё равно смириться и делать всё, что скажут.
После двухнедельного карантинного ада зэки распределяются администрацией по отрядам и должностям. Не повезло тем, кто по той или иной причине попадает в СДП. Как минимум спать им придётся куда меньше положенного, а получать по печени, наоборот, гораздо больше.
Первые три дня неофит учит администрацию лагеря. Это значит, что в свободное между подъёмом и отбоем время зэк сидит и, словно стихотворение в школе, учит ФИО, звания и должности всех тех представителей администрации, что работают в лагере. Десятки фамилий и званий перепутать легко, далеко не все зэки хорошо знают русский язык, но в тугой атмосфере страха, так умело создаваемой садистами-активистами, экзамен по администрации не сдают единицы. Кто в школе так и не научился рассказывать стихи, был позже жестоко бит в лагерном СДП.
Теоретическая зубрёжка сменяется практикой в лагере. Если посмотреть на лагерь с высоты птичьего полёта, то на всех перекрёстках и узловых объектах можно заметить «эсдэпуриков». У каждого из них в руках блокнот, за ухом — карандаш. В лагере активисты СДП следят за всем и всеми: записывают передвижение сотрудников администрации, ведут хронометраж и пишут о маршрутах тех зэков, что интересуют оперов или верхушку СДП, подслушивают разговоры и даже пытаются вербовать в свои агенты обычных зэков.
«Мент колонии». 2018 год, колония ИК-40 г. Кемерово.
«Эсдэпушник» обязан знать в лицо всех сотрудников администрации, издалека узнавать по походке любого работника колонии. Поэтому новички стоят, например, на углу штаба и часами смотрят на «шлюза» — входные двери в лагерь. Как только они заметят появившегося сотрудника, то тут же подают жестами сигнал на следующую точку «эсдэрупиков» где-нибудь метров за тридцать и записывают на листок время и код сотрудника. Чтобы записи были точными, а связь — мгновенной и в тоже время не считывалась случайным наблюдателем, все сигналы и записки кодированы. Каждому сотруднику администрации верхушкой СДП присвоен код в виде цифры и жеста. Стоит какому-нибудь заместителю начальника выйти с обходом в лагерь, как впереди него летит весть: такой-то и во столько-то вышел из штаба и идёт в зону. Центровые узлы нервной системы лагеря приходят в боевую готовность: прячут запрещенные предметы, наводят в отрядах и на объектах лоск и готовят отчёты.
С помощью зэков администрация следит в том числе и за своими же сотрудниками. На любом обходе и при отрядных плановых обысках всегда присутствует «эсдэпурик» и пишет, что и у кого изъято, во сколько был закончен обыск и сколько пакетов с изъятыми вещами были доставлены в дежурку. Таким образом «хозяин» лагеря исключает возможность появления коррупционных связей между осуждёнными и сотрудниками.
Так же тщательно СДП следит и за зэками, правда, не за всей массой, а только за теми, кто на карандаше. Профучётники и юридически грамотные заключённые, наглецы и потенциальные бунтари — все те зэки, кто представляет какой-то интерес для оперативников, берутся на особый контроль, «на карандаш». «Эсдэпурики» их так и называют — «карандаши». Их разговоры пишутся, передвижение по лагерю — пишется, время посещения туалета — пишется. Не нужно никаких видеокамер и умных систем наблюдения: зэки следят и докладывают не хуже, но гораздо дешевле.
«Карандаши» на карандаше
«Карандашами» могут стать даже за принадлежность к определённой народности: тувинцы или буряты в большинстве своём склонны к неподчинению лагерной администрации, и потому они уже за то, что родились не такими, как все, взяты на особый контроль оперативников. Именно поэтому после изучения сотрудников администрации «эсдэпурики» обязаны выучить наизусть всех «карандашей», чтобы даже со спины узнать того или иного профучётника и сделать о нём соответствующую запись в блокноте.
В СДП лагеря может быть до сотни активистов, и каждый из них имеет десятки дополнительных к ПВР обязанностей, каждый из них чем-то загружен. Одни следят за администрацией, другие специализируются на «карандашах», третьи обязаны следить за «кучками», то есть за собранием каких-либо зэков более трёх человек. Отдельные бригады «эсдэпуриков» заняты промзоной, столовой, штабом, магазином, баней — у каждого свои объекты наблюдения и свои обязанности. Пошёл зэк на перекур — запись, кинул мимо урны бумажку — запись, разговаривал во время приёма пищи — запись.
После отбоя, когда весь лагерь замирает в тревожном сне, к делу в отряде СДП приступает ночная смена. Десятки писарей часами дешифруют записи дневных событий и передвижений, составляют отчёты для «мента» колонии, кураторов отряда, оперативников лагеря.
Днём СДП следит, ночью пишет. И каждое утро глава СДП идёт на доклад в штаб, где рассказывает своему куратору — как правило, заместителю начальника колонии — о событиях и происшествиях в колонии за прошедшие сутки.
По каким критериям зэков отбирают в СДП?
По распоряжению оперативников в СДП могут автоматически по прибытии попадать «малолетки» — юные заключённые, что по достижении совершеннолетия переводятся из учреждений для малолетних преступников в лагеря общего режима. Как правило, на «малолетках» взрастают юные бунтари, мечтающие расшатать «красный» режим, поэтому ещё на приёмке в «красных» лагерях с малолеток активно сбивают дубинками «блатную пыль» и на перевоспитание определяют в СДП.
Если в лагерь прибывает блатной зек, в личном деле которого указана связь с преступным миром, его тоже могут прожать в карцере — «под крышей», а после получения необходимых заявлений на камеру — отправить жить в отряд СДП. Даже если блатной не работает, а лишь находится среди «эсдэпуриков», его биография, несомненно, замарывается.
Но в целом население СДП — это обычные запуганные зэки. Они боятся всего. Неизвестный штаб, где злобные сотрудники отправляют зэков пачками «в гарем». Мрачный куратор из оперативного отдела, от предложений которого невозможно отказаться. Начальник отряда, постоянно чего-то требующий. Десяток активистов СДП, круглосуточно унижающих обычных «эсдэпушников». Зашуганные зэки не то что не готовы к отстаиванию своих законных прав содержания, они боятся даже смотреть в глаза сотрудникам и главным активистам.
Их страх объясним. Некоторых из зэков держат на крючке ещё со времён карантина, где они писали «чистосердечные» признания о любви к анальному и оральному сексу и своём добровольном желании «уехать в гарем». «Сознавшимся» присваивали женские имена, и отрядный актив СДП обращался к ним исключительно в женском роде.
Но немало и тех, кто идёт работать в СДП сознательно. Они с предвкушением учатся закладывать других зэков и получать за это хоть маленькие, но привилегии. Со временем и другие «эсдэпурики» входят во вкус и уже с маниакальным удовольствием «отстреливают» зэков, докладывая в «точковках» об их нарушениях.
Кто-то не застегнул пуговицу, кто-то вышел на плац с руками в карманах, кто-то стрельнул у соседа сигарету — «эсдэпушники» знают, что в дальнейшем этому зэку достанется в каптёрке отряда или штабном кабинете без права на оправдание. Элемент власти их прельщает. Так они вырастают сначала в собственных глазах, а потом и в карьере активиста СДП.
Конечно же, основная масса заключённых презирает «эсдэпушников», а особо дерзкие не упускают возможности даже им как-то насолить. Где-то отпустят в спину унизительное словцо, а где-то могут и «проштырить» бок заточенным электродом. Поэтому администрация тщательно оберегает свои «глаза и уши», и смелые зэки то и дело подлетают в кабинетах от дубинок и шокеров.
Не попасть
Избежать работы в СДП трудно, но возможно. Редкие единицы, кто не готов мириться с необходимостью доносов, бьют в отряде стёкла и режут себе вены или выпрыгивают в окно на асфальт. Некоторые даже решаются вспороть себе горло на коротком свидании с матерью, лишь бы его вернули после медсанчасти хоть в штрафной изолятор, но уже не в СДП.
Большинство духовитых зэков после медсанчасти, конечно же, сменяют место пребывания, бывает, и на карцер до конца срока. Но у администрации бывают и циничные решения: ещё ночью зэк бегал по лагерю с криками «помогите, убивают!», а уже утром его, зашитого и подлеченного, возвращают из медсанчасти в тот же отряд СДП, от пыток которого он и сбежал. Так, многие перестают даже думать о возможности сорваться из отряда.
Конвейер «красных» лагерей выпускает из своих «шлюзов» на волю два вида штампованной продукции: со всем согласные граждане и профессиональные осведомители. Одни будут послушно делать всё, что им скажут люди в погонах, другие так же профессионально им доносить. Работы для СДП хватит по обе стороны забора «красных» лагерей.