в какой стране больше всего матерятся
ИСТОРИЯ МАТА: Откуда взялся мат, история русского мата и КТО матерится больше всего В МИРЕ?
Вы знали, что в среднем человек ругается 230 000 раз за всю жизнь? Это минимум 10 раз в день! Во многих странах существуют законы, запрещающие ругаться в публичных местах, на телевидении и даже по телефону. Однако ругань помогла изобрести телефон! Именно ругательства своего помощника услышал в телефонной трубке Александр Белл, после того, как помощник неправильно соединил некоторые провода. Мат помогает снять стресс, точнее и ярче выразить эмоции, а еще — может помочь определить национальность потерявшего память пациента! Потому что, даже утратив все воспоминания, человек все равно будет помнить ругательства на родном языке. И еще один факт: русский мат — не самый многообразный в мире. Он всего лишь на третьем месте, уступая английскому и голландскому языкам!
Откуда пошел мат и можно ли прожить без него?
Происхождение мата
Во всех языках мат чаще всего описывает сексуальную сферу человеческой жизни, поскольку в современных западных культурах она является, своего рода, секретной темой. Главной причиной, скорее всего, служит религия, а точнее главные мировые авраамические религии — христианство, мусульманство, иудаизм.
Как доминирующие, эти религии диктовали развитой части человечества, как жить. Они акцентировали внимание на духовной стороне жизни человека, а физиологическую сторону и разговоры о ней табуировали. Главными были дух, душа, а тело — это бренное, земное. Потому любая деталь этого аспекта человеческой жизни автоматически звучала грубо и непристойно. Логично, что грубая форма речи сама собой стала ругательной. Самый безобидный пример такого превращения — то, что поступившего плохо человека можно назвать задницей.
На противопоставлении высоким духовным текстам, которые считались как бы «чистыми», оскорбление, не важно какое, считалось «грязным». Так, словесное обозначение грязных вещей стало использоваться в качестве оскорбления. Из-за этого возник еще один речевой феномен, присущий романским языкам — бласфемия. Составное греческое и латинское слово, которое значит «хулить бога» — по нашему богохультсво. Одним словом — посягательство на святое, оскорбление святыни.
Еще один более низменный аспект жизнедеятельности человека также стал запретным и непристойным — это речь об испражнениях. Это так называемая скатологическая лексика — та, что выдвигает на первый план грязные, животные стороны человеческой жизни. Она звучит менее грубо, чем лексика, относящаяся к половому акту, потому она была менее порицаема.
Мат в разных языках
В романских языках, например, в итальянском бласфемия считается более оскорбительной, чем все остальные виды ругательств.
Североевропейские языки, особенно в германские больше делают акцент на скатологическую лексику — связанную с испражнениями. Почему это так, достоверно не известно. Возможно, всему виной реформация и менее трепетное отношение к религии на территории германских государств. В итоге, такие слова, как *овно, с**ть и их аналоги, стали очень популярным видом ругательств.
Основы русского мата
Однако, в русском языке матерные выражения — это всегда очень специфические выражения. У матерного слова в русском языке всегда вполне конкретное значение, и чтобы выразить его не ругаясь, приходится подбирать слова и строить целые предложение.
Русский мат — весьма необычное языковое явление. В отличии от ругательств в европейских языках, русский мат представляет собой нечто вроде альтернативного языка, который может заменить собой обычную речь. Вы наверняка неоднократно слышали, как, например, строители умудряются общаться исключительно матерными выражениями и при этом все равно понимают друг друга.
Матерные слова могут заменить почти все части речи кроме, разве что, предлогов. Казалось бы, вот он — живой пример богатства русского языка. Однако, если присмотреться, можно понять, что все эти трех этажные конструкции формируются всего лишь из четырех общих корней основным матерных слов — х*й, п**да, е**ть и б**дь.
Хотя раньше их было намного больше. Со временем некоторые или просто исчезли из широкого употребления, или стали чем-то вроде жаргонизма, утратив ругательное свойство. Например, слово «мудак». Оно имеет происхождение от старословянского слова «мудо», которое значило «яйцо» в обыденной речи и мужские тестикулы в жаргонном смысле.
Как пишет доктор филологических наук Валерий Михайлович Мокиенко
«Основные „три кита“ русского мата… этимологически расшифровываются достаточно прилично: праславянское:
Четвертый «кит» русского мата — слово «бл**ь» — происходит от слова «блуд» — блуждать, заблуждаться, ошибаться. Здесь и прямая связь со словом «блудница» — гулящая женщина.
Что интересно, этимология слов «трахать» и «е**ть» шли параллельно — сначала бить\ударять, а позже «совокупляться».
И это слово означает вполне конкретное явление. Чтобы его выразить обычными словами, придется использовать множество слов. К тому же, все они не выразят эмоциональный вес оскорбления.
Источник — Россия Сегодня
А вы знали, что у нас есть Instagram и Telegram?
Подписывайтесь, если вы ценитель красивых фото и интересных историй!
Статья о мате: ругательства народов мира 🕔 1 мин.
В приличном обществе крепкие слова употреблять, несмотря на их всенародное знание, не принято, но рассказывая о развитии ругательств от до геракловых времен и до компьютерного века заменять ханжески брань многоточиями — по крайней мере глупо Мы не будем в рассказе о мате заменять буквы многоточиями, поэтому прежде чем бросить камень в автора и газету, осмелившихся упомянуть вслух тайные слова, которые знают все, вспомните, что вы могли дальше и не читать.
Жил-был кандидат наук. Ученик известнейшего специалиста по английскому языку. Написал диссертацию на невинную чисто филологическую тему «Синтаксис сложных предложений в английском языке». Никого не трогал, его никто не трогал. Но в 50 лет мужчине, как известно, бес бьет в ребро и Владимир Ильич Жельвис не стал исключением. Только черт ему попался хитрый, филологический и сначала доцент заинтересовался несуществующими словами — лакунами. Допустим, в английском языке нет слов «кипяток», «сутки», а русские до сих пор не придумали, как называть скопившуюся в уголках глаз желтоватую слизь.
В 1991 в России впервые защищена докторская работа по мировому мату. Мы сидим в комнате-кабинете Владимира Ильича, который весь уставлен книгами, словарями по английскому языку, литературе, искусству, на стенах висят картины, иконы. Передо мной сидит типичный ученый с академической бородкой и профессорской лысиной. Только разве что джинсы и молодежная футболка не вяжутся к облику шестидесятилетнего доктора наук и разговариваем о мате. Увы, как это не печально признать, но научные исследования Жельвиса снимают с нашего народа корону чемпионов мира по ругательствам. Русские матерятся не намного больше и не намного больше других народов. И даже не превосходят их в крепости ругательств. Просто каждый народ ругается в меру своей испорченности и традиции.
Каждый народ считает матом те ругательства, которые задевают его священные вещи. Только тогда мат выполняет свою оскорбительную миссию. В новогреческом первое место принадлежит богохульному мату типа «гамо панайя су!» («я совокупляюсь с твоей богоматерью!»), «гамо то тео су!» («я совокупляюсь с твоим богом!») и т.д. Наиболее грубыми и непристойными словами в египетском арабском являются «хаваль!» («гомосексуалист») и «ибн шармута!» («сын проститутки»). Во всем арабском и вообще мусульманском мире одно из самых сильных оскорблений — «Собака!», в то время как в большинстве европейских культур это поношение стоит много ниже других. Для болгар ругательство «изрод!» («урод») очень оскорбительно и произнесший его может оказаться в суде. В нганасанском языке очень оскорбительно воспринимаются «Сирота!», «Вор!» и «Половина вульвы!». В монгольской культуре широко используется ругательство «Кровь!», для нескольких армянских и азербайджанских запретных слов характерно слово «сперма».
Слухи о вежливости японцев сильно-сильно преувеличены
Иногда японцы теряются, как малые дети, при виде иностранцев, поскольку не могут определить их статус и подобрать соответствующий ему уровень вежливости и, не зная как себя вести, жители страны восходящего солнца ищут выход в игнорировании собеседников с неопределенным статусом. Книги с матерными выражениями, обработанные опытными японскими переводчиками можно читать хоть в институте благородных девиц дореволюционных времен. «Пошел к чертовой матери!» — по-русски. «Немедленно исчезни с моих глаз!» — по-японски. Русская грубость пряталась в адресе посыла, а японская в категоричности приказа, неприятного, как вонзание самурайского меча в живот. Там, где русский человек пытается ошарашить собеседника матом сексуального происхождения, японец шокирует нечистоплотностью: «Так какого ж вы хрена миски занимаете, когда бригады нет?» (русский). «Тогда чего миски таким грязным способом занимаете?». Простое слово «дура», которым иногда оскорбляют мужчину, японцы переведут, как «подобное женщине паршивое насекомое».
Жители страны восходящего солнца вообще любят ругаться при помощи насекомых: «ты не стоишь раздавленного панциря насекомого!», «раздавленный панцирь!», «раздавленное насекомое!» Представьте себе чувства простого японского переводчика, который пытается максимально точно перевести кусочек из «Поднятой целины», где люди восхищенно удивляются производительности трактора : «Собрание ахнуло. Кто-то потерянно обронил: „Эх,… твою мать!“» Фумио Уда пишет: «Часть, обозначенная многоточием, свидетельствует о том, что здесь употреблен мат (…). Поскольку здесь это выражает реакцию на заявление парторга, агитирующего за вступление в колхоз (…), то это не ругательство. Это сочетание, обозначающее примерно „Вот это да!“, но способ его материализации — грязный».
Словосочетание «чертов идеалист» к японскому читателю дойдет в выражении «идеалистка ты сраная». Пол оскорблению был изменен специально, поскольку в японском языке нет того неуловимого русского оттенка, когда слово идеалист имеет отрицательную нагрузку. Зато в японской иерархии женщина стоит ниже мужчине и переделывание в идеалистку — есть снижение полового статуса и само по себе оскорбительно.
Как сложились такие удивительные для большинства остальной части земного шара японские ругательства, остается лишь гадать. Может быть, виновата постоянная угроза со стороны природы — землятрясения и наводнения, цунами и тайфуны, может быть, материться было небезопасно, когда кажущийся с виду безвредный старичок окажется мастером боевых искусств и намнет бока молодому дерзкому на язык нахалу. Владимир Ильич считает, что причина в чрезвычайной ранимости японцев. Японец понимает, как будет больно обруганному, и поэтому прибегает к такой мере лишь в крайнем случае. Достаточно лишь намекнуть на нехорошее поведение человека, и он поймет и исправится. Кроме того, японцы считают, что никто не может быть абсолютно прав, а значит в разной пропорции виноваты в конфликте обе стороны, и оскорбляя неправоту собеседника, ты оскорбляешь еще и неправоту в себе.
Азиатский мат — дело тонкое
Русский человек, для которого мат является душой национальной культуры, может мечтать о том, чтобы не оказаться на Яве с их умопомрачительной системой словесных оскорблений.
Яванцы используют очень много форм обращения, в зависимости от общественного или служебного положения людей или их возраста. Основных ступеней, форм обращения — две: нгоко («простой язык») и кромо («вежливый язык»). Кроме того, существует ступень мальо («средний язык») — промежуточный между нгоко и кромо; им пользуются, когда необходимо быть менее вежливым, чем при употреблении форм кромо, но нельзя пользоваться и нгоко — это было бы слишком грубо.
Есть еще кромо-ингил («высокий кромо»), баса-кедатон («дворцовый язык») и баса-касад («грубый язык»). Кромо-ингил идет в ход, когда говорится о высокопоставленном лице и его окружении, баса-кедатон употребляется при дворах феодалов. Нгоко, кромо и мальо имеют каждый свои более мелкие подразделения. Нгоко делится еще на нгоко-лугу («основной нгоко») и нгоко андап («вежливый нгоко»), который, в свою очередь, делится на антья баса и баса антья. Самой грубой является ступень баса-касад. Здесь, например, возможны замены названий человеческих частей тела, конечностей и т.п. названиями аналогичных частей тела у животных («брюхо», «морда» вместо «живот», «лицо»). Но оскорбление заключается не смысле слов, а в факте перехода на грубую форму баса-касад. Такие переходы со стороны простолюдинов в феодальные времена наказывались смертной казнью, а в период голландской колонизации Явы виновных подвергали порке. Можно оскорбить и переходом на более важную форму. Так, словно близкий друг вдруг вместо «ты» стал говорить вам «Вы».
Кстати, оскорбить можно даже ближайшего родственника, назвав его на «ты», поскольку во вьетнамском языке очень разнообразная система родственных обращений. Муж может обращаться к жене, говоря просто «ты» или называя ее младшей сестрой. Жена же должна называть супруга старшим братом и тыканье равносильно ругательству. Дети должны звать родителей: мама, папа и исключительно на Вы. В Казахстане, например, не рекомендуется братьев и сестер мужа называть по имени, и женщины вынуждены прибегать к синонимам: «мырзага», «кайын ага» («старший брат мужа»), «кайын iнiм» («младший брат мужа»). Даже собственного ребенка женщина не может называть по имени, если он воспитывается у бабушки с дедушкой.
Кто не успел научиться материться, тот опоздал
Владимир Ильич считает, что чем «трехэтажнее» и изысканнее мат, тем меньше пыл ругающегося. Дело в том, что, по наблюдениям, знающие несколько языков люди предпочитают материться на том, чьи слова оскорбительнее для ушей собеседника. Но если уж допечет по-настоящему, то переходят на известную с младых ногтей национальную брань, даже если она уступает в экспрессивности другим известным ругательствам.
Правда, Вячеслав Фетисов, игравший за хоккейный клуб «Красные крылья Детройта», рассказывал, как один из молодых обамериканившихся хоккеистов, который изменил свое русское имя на Алекс, а окончание фамилии — на «офф», во время игрового, весьма жесткого столкновения на хоккейном поле материт Вячеслава по-американски: «Факью, фак оф». Очевидно, контакт был не таким уж болезненным, чтобы забыть свое стремление стать стопроцентным американцем и перейти на исконно русскую речь.
Причем человек в минуты крайнего раздражения материться теми словами, которые узнал в отрочестве-юности, а не изысканными четырехэтажными ругательствами. С другой стороны, детство могло пройти в военных городках или другой обильно матерящейся среде и ребенок может в школьные годы чудесные нахвататься таких оборотов, что филологам и не снились, но такие случаи весьма редки.
Очень трудно определить степень гнева рабочего человека, которому мат заменяет существенную часть разговорного языка и по сути уже превращается в литературную норму данного человека или просто в слова-паразиты. И еще сложнее понять начальников (офицеров и директоров) для которых грязное слово — прием воспитательного воздействия на подчиненных. Для других чиновников мат — игра в демократию — мол я такой же, как и ты.
Матерящаяся интеллигенция и студенчество восстают против мнений света и ломают устоявшийся стандартный, «пластмассовый» язык. Богема, ругаясь, шикует и намеренно шокирует окружающих. Старые русские крестьяне были всегда патриархальны, боголюбивы и мат в деревнях была большая редкость. А уж кому было дано богом и жизнью материться, так это оторванным от земли, корней, привычной жизни селянам, попавшим в большой город и ставшими рабочим классом. Такая стрессовая ситуация просто требовала выход в виде сквернословия.
Женщина в России переходила на крепкий язык весьма редко и это тоже часть национальной культуры, где мат является мужским языком. Когда человек матерится, то он как бы еще и говорит — я сильнее тебя, я могу тебя обругать. В Китае же женщины ругаются похлеще мужиков и это, похоже, типичная для азиатов позиция: «раз я слабее, то хоть обругаю тебя»
Мат умер! Да здравствует мат!
Кладу язык на рельсы, но через 80 лет русский человек перестанет материться. Да по большому счету уже сейчас мат стоит на грани вымирания. В некогда православной до мозга костей России до революции ругательства, связанные с Богом, стояли на первом месте. И дело не в том, что русский народ был не богобоязлив. Наоборот. Ведь задача мата — вызвать шок, и это достигалось путем оскорбления самого святого. Даже упоминание черта и его ближайших родственников (чертова бабушка) и хозяйственно-бытовых агрегатов (чертова кочерга) считалось жуткой скверной. Ну и где сейчас богохульные высказывания? Слово черт, экс-ругательно стало обычной нормой и даже превращается чуть ли не высокопарное ( можно же проще сказать «мудак» или еще что-нибудь в этом роде). А потом мат до тех пор является таковым, пока его действия являются оскорбительными. В современной России происходит такая тенденция, что слова типа «…ный в рот», «… твою мать», «пошел на …», становятся чем-то вроде присказки, вводного слова, слов-паразитов и уже никто не воспринимает их буквально, и отрицательные эмоции вызывает в большей степени лишь сам факт упоминания бывших опальных словцов.
Кино, музыка, литература, средства массовой информации, стремясь к выразительности, следуют старому как мир закону и частым употреблением ругательств превращают их из эксприссемы в стандарт, а со временем доведут и до стереотипа. Слова типа «шлюха», «б…дь», «говно» уже давно прочно поселились на экранах телевизоров и страницах газет, перестав шокировать окружающих. Русский народ скорее матерится из уважения к традиции, но никак не от души. Сколько ругательств перебежало в строй законной лексики — не счесть, а вот чем обогатилась ненормативная речь за последние десятилетия? Разве что тюремными ругательствами типа «козел» и «педик».
Есть, конечно, специфичные выражения из зоны, типа, «шахтер», но они употребляются единицами из стосоракамиллионного населения России. «Козлами» могут ругаться околоуголовные круги, но обычные люди это не используют. Гомосексуализм никогда для Руси не был актуальной темой. С учетом прошедшей в стране коренной сексуальной революции, шансов стать ругательным словом у этого существительного и его производных и синонимов весьма невелики.
Экономические ругательства, состоящие из слов вроде «секвестировать», «чубайс», «прихватизация», «новый русский», «малиновый пиджак» — скорее всего останется лишь в анекдотах, но до уровня мата не дойдет. Сейчас идет бурная американизация ругательств, но по экспрессии английские «фак ю», «фак офф» и другие «мазафака» все равно уступают любому русскому ругательству, и если уж слова-аборигены стоят на грани выживания, то уж «оккупантам» вообще ловить нечего.
Еще в битве при Ватерлоо английские войска окружили кучку гордых и отважных французов и герцог сказал им: «Солдаты, вы доказали свою храбрость и мы не хотим убивать таких славных воинов. Можете уходить». Французы сказали «merde» ( дерьмо), и взбешенный таким смертельным оскорблением герцог приказал расстрелять смельчаков из пушек. Прошло двести лет и президент страны Франсуа Миттеран этим же «merde» напуствовал выпускников университета. Сейчас во французском языке это слово может обозначать что-то вроде «ни пуха, ни пера»
У славян есть бог мокоша
Русский мат появился еще в языческие времена, при поклонении богу Мокоше, который, по преданиям славян, отвечал за урожай, плодородие, продолжение рода, здоровье членов племени. Тогда женщины просили, чтобы их организм был крепок и готов принять мужчину, чтобы нарожать побольше воинов во благо рода. И, собственно говоря, при той морали обозначение половых органов вовсе не являлись руганью или матом. Очевидно, после крещения Руси князем Владимиром сменилась мораль и привычные слова вдруг стали ругательствами. Примерно такая же ситуация произошла в Древней Греции. На одной из колонн сохранилась надпись, что такой-то и такой-то здесь совокупился с мальчиком таким-то. Прям «Вася + Ваня = любовь». Но позже не то что гомосексуальные отношение, но и гетеросексуальные попали под табу.
Деление мата на группы
Вначале было Слово. И было оно о Боге. Богохульства являются самыми древними ругательствами планеты. Первая группа ругательств — так называемое поминание Бога всуе: «Боже!»,»Святые угодники!«, «Матерь Божия!»; на втором месте оппонент Бога — дьявол и упоминание любых сил зла: «Черт!», «Дьявол!». Затем идут всевозможные посылания к двум вышеупомянутым героям: «Иди ты к Богу (в рай)!», «Пошел к черту!»; проклятья: «Будь ты проклят!»; нестандартные сочетания «… твою в Бога (душу, Господа душу, Христа-Спасителя) мать!».
Популярная модель каталанцев начинается со слов «я сру на Богова Бога, на дважды Богова Бога, на Бога и Деву Марию, на Бога и Его Мать, на пять ран Христовых, на женский орган (?) Бога, на Бога, с Которым ты сношался, на Богову проститутку, на двенадцать апостолов, на грёбаных святых в бутылке, у которой Бог служит пробкой, на просфору, на член страстей Христовых (?), на четыре столпа, которые поддерживают Христов сортир.»
В киргизской культуре : «кудайсыз!» (безбожник«) или «капыр!» (от «кяфир», «кафир», неврный) — не верящий в Аллаха, немусульманин, неправоверный. В русской культуре — подобно: «безбожник», «нехристь» и «бусурманин». Вторая группа ругательств связана с нечистотами и человеческими отходами: «говенный друг». Существительные в основном приблизительно соответствуют русским «говнюк!», «говноед!», «засранец!», а там, где используются глаголы — «говна не стоить», «я на него насрал!» и тому подобное.
Очень похожи инвективы ряда кавказских культур. Грузины могут сказать: «tavze dagajvi!» («я испражнялся тебе на голову!»), «pirsi cagajvi!» («… тебе в рот!»), «mignero!» («ты говно!»). Венгры не уступят: «szarok a szadba!» («я испражняюсь тебе в рот!»), на фарси: «bi damagнi babat rydam!» («я испражняюсь на нос твоего отца!»), «guн bi gisit!» («пусть твои волосы будут в говне!»), «guн luliн!» («вывалявшийся в говне»,»ничтожный«). Среди финских скатологизмов можно выделить «raskapaa!» («голова, набитая говном») и «kasipaa!» («голова, полная мочи»); среди шведских — «skitstovel» («сапог с говном»). Одно из сильнейших оскорблений индейского племени мандан (группа сиу, верхняя Миссури) — «поедатель экскрементов!», то есть попросту «говноед!», свое презрение к оппоненту индейцы шейенны выражают примерно так же: «рот в говне!». Индейцы племени пока (группа сиу) предпочитают «ты — пожиратель собачьего говна!»…
… И практически забытые в цивилизованном мире оскорбления, связанные с различными животными. Причем латышские зоосравнения неотличимы от русских: «хитрый, как лиса», «глупый, как индюк», «быстрый, как ласточка» (… олень, серна), «трусливый, как заяц», «смирный, как овца», «заносчивый, как петух», «трудолюбивый. как муравей» (… пчела), «назойливый, как муха», «тихий, как мышь», «сильный, как бык», «голодный, как волк», «вонючий, как хорек», «слабый, как цыпленок», «черный, как ворон», скользкий, как угорь«, «голый, как церковная крыса». Немного отличающихся от русских сравнений у латышей мало: «коварный, как лиса», «хитрый, как змея», «жадный, как волк», «мокрый, как крыса».
У соседей латышей — литовцев «змея!» употребляется в значении русского «свинья!». Очень распространено «жаба!». В казахской культуре популярны в этом плане шмель, щука, кобель, воробей, а в англоязычных странах они совсем не котируются. Русские считают льва эталоном грации, силы и красоты, у казахов он уродлив и неловок. Черепаха у русских символизирует медлительность, неповоротливость, у казахов — лень и беспечность. Русским требуется известное напряжение, чтобы согласиться, что в каких-то случаях волк может оказаться хитрее лисы. Отношение к крысе, вероятно, одинаково отрицательно во всех культурах, однако русским не свойственно, подобно англичанам, ассоциировать ее с предательством или, подобно французам — с жадностью.
В Испании волк, овца, корова, слон — абсолютно нейтральные в «ругательном» плане животные. Заяц символизирует трусость, а кролик — нет, козел — это муж, которому изменила жена, но жену, которой изменил муж, назвать козой нельзя. Крот у испанцев — символ тупости и ограниченности, устрица — молчаливости и сдержанности, хорек — назойливого любопытства и нелюдимости…
Тайцы считают змею символом выдержки, обезьяну — мудрости, слона — добропорядочности, крокодила — спокойствия и невозмутимости. Чечены (и ингуши) упрямого человека могут обозвать ишаком: «Ты упрям, как ишак брата!», а грязного человека — буйволом. Кошка, напротив, символ опрятности, аккуратности. Во Франции «кошка!» («снat!») — очень грубое оскорбление женщины с сексуальным подтекстом. В таджикском ареале в сравнении людей с животными выступают: лев как олицетворение смелости, лиса — хитрости, змея — ловкости и ума («ужаленный змеей» — это то же, что и русский «стреляный воробей»), корова — глупости. У эскимосов ворон (мифологический создатель всего сущего) — символ мудрости, паук — мифический помощник человека, предупреждающий зло, жук, напротив, — символ зла, лиса — символ мудрости, а не хитрости. Среди уничижительных слов в португальском языке можно выделить «желтую корову», «уродливого червя» и «ласточку».
В странах буддизма заяц — символ мудрости, поэтому сравнение с зайцем не может быть оскорбительным. То же — у японцев и африканцев, где заяц, правда, символ догадливости. В Древнем Китае заяц был священным животным. Однако в настоящее время «заяц!» в Китае — сильнейшее оскорбление с сексуальным подтекстом. Так же сексуально воспринимают китайцы восклицание «Черепаха!» и его варианты: «зеленая черепаха!», «сын зеленой черепахи!». Однако болотная черепаха ассоциируется уже с трусостью, как и крыса.
Тут очень нестандартны ирландское и индийское ругательства — соответственно, «Пусть она выйдет замуж за призрака и родит от него котенка!» и «Пусть твоя дочь выйдет замуж за джина и родит от него трехголового змея!».
В последнее время самыми популярными являются идиомы об интимных отношениях матери и всех родственников оскорбляемого. Чрезвычайно распространены обвинения в позорном происхождении: «Выб…док!» (в значении незаконнородженного, байстрюка, бастарда). Одна из самых распространенных групп — обвинение в различных перверсиях: «Пидорас!» (сокр. «Пидор») — искаж. «педераст».
Сюда же примыкает группа обвинений в скотоложстве или сексуальной неразборчивости, нередко сводящаяся просто к наименованию соответствующего животного (напр. «Сука!»). Среди сравнительно редких «экзотических» инвектив можно назвать, например, «необрезанный пенис» и идиому «целоваться по-европейски» — очень оскорбительные среди туземцев архипелага Тонга.
Здесь еще, как всегда, отличились венгры, которые в качества объекта сексуального желания готовы видеть: «… твоего дедушку, твоего Христа, твоего Творца, коня Господа, коня Христа, Деву Марию, Господа Небесного, дорого Господа твоей жалкой матери-проститутки» и т.д.
Азербайджанские оскорбления в адрес неженатого человека затрагивают честь его сестры; то же самое коитальное оскорбление, обращенное к женатому, направлено уже на его жену. Коитальное оскорбление может носить и несколько иной характер, например, обвинять оппонента в различных перверсиях, инцесте, утверждать, что оппонент появился на свет в результате совокупления его родителей с животными. Как всегда изобретательны на язык венгры: «Пусть твой отец тебя изнасилует!» и арабы — «Пусть Аллах тебя изнасилует!». Но есть еще страны (Германия и Италия), где сексуальный мат не в чести. Современные монголы полагают, будто все матные слова заимствованы ими… из русской национальной культуры. Доказательством этому утверждению служит тот факт, что у монголов, живущих за пределами современной Монголии и мало вступавших в контакт с русскими, подобных инвектив не отмечается. Многие русские же считают, что мат перешел к ним от «татаро-монгольского нашествия».
И самыми сильными бранными словами, которые даже сейчас практически не появляются в самой «распущенной литературе», является обозначение женских половых органов. В русских словарях слова «…зда» — редкий гость. Иногда мелькнет в специальных изданиях матерных частушек. В языке ашанти (Гана) это слово тоже одно из сильнейших, в то время как в чечено-ингушском ареале она настолько оскорбительна, что практически неупотребима.
Очень сильная инвектива в языке соньрай (Мали), йоруба (Нигерия), суахили (Момбаса), в арабском (Египет) дословно совпадает с башкирской и таджикской: «Muliebria твоей матери!» Название мужских гениталий табуировано примерно в той же степени. Но эскимос может спокойно ответить жалующему на холод ребенку: «Подержись за мой пенис!» В то же время, например, в балкарской, чечено-ингушской и других кавказских традициях соответствующее наименование практически неупотребимо (особенно — наименование glans penis, ибо произносящий его тем самым больше оскорбляет себя, чем оппонента). И наконец, ругательства, проходящие под знаменем слова «незаконнорожденный». Это «сукин сын!», «ублюдок!», «Выб…док!», «Подзаборник!». В азербайджанском языке это «биш», означающее, кроме «незаконнорожденный», еще и «хитрый». В карачаево-черкесском языке — «рожденный непонятной силой», «найденный в крапиве»; чуваши — «неизвестного происхождения и звания»; фарси — «без головы и без ног» (т.е. «без корней»), «сын нищего»; а на суахили — «запрещенный ребенок». В египетском это — «дочь шлюхи», «шлюхин сын», «сын грязной женщины», «дочь вора», «сын гомосексуалиста», «дочь сутенера», «сын погонщика ослов».
Очень редко упоминается кровные ругательства: «Клянусь кровью Христовой!» (итальянское), «кровь собаки» (польское) и одно из сильнейших ирландских оскорблений «кровь доносчика» (подразумевается, что «в тебе течет кровь доносчика»). В монгольском употреблении «кровь» также является одним из самых заметных ругательств во всей национальной культуре. По всей видимости, это редуцированное «Кашляй кровью!», то есть что вроде злопожелания: «Чтоб тебе кровью кашлять!». Ругаются «кровью» грузины и армяне: «Чтоб кровь твою выпили!», «Чтоб остановилась твоя кровь!», арм. «Арнататах линес!» — «Чтоб тебе кровью истечь!».
От исследователя до извращенца — один шаг
( в глазах пугливых иностранцев)
Чтобы собрать материал для работы приходилось Владимиру Ильичу превращаться в дипломата. Поначалу подойдет Жельвис к собеседнику и начнет издалека. О русских проблемах, особенностях национального мышления, потом скажет: «Вы знаете, что русские очень сильно матерятся». «Да-да», — кивнет иностранец. «А какие ругательства есть в вашем языке?».
Очень было трудно работать с представителями страны победившего социализма — китайцами, которые подобные вопросы воспринимали, как политическую провокацию и могли пожаловаться вплоть до посольства. И постоянно Владимир Ильич ходил под угрозой, что его примут за извращенца или гомосексуалиста с такими «странными» интересами. Кстати, чтобы не дразнить гусей не давал ни одному из своих студентов, как это часто делают в высшей школе, тему мата для курсовых и дипломных. Большинство студентов все-таки молодые девушки. Хотя с самого начала работы филфаковцы донимали преподавателя просьбами прочитать им спецкурс на тему его исследований. Очевидно, под напором студентов придется сдаться, раз уж даже его докторская работа издана отдельной книгой «На поле брани».
Мат известных лиц
Соратники Гитлера писали, что фюрер называл себя в минуты отчаяния жопой и дыркой для говна. Однажды английский наследный принц Чарльз выступал перед австралийскими школьниками и случайно выронил листок. Слова, которые он произнес с досады, были следующие: «Oh God, my bloody bit of paper», что в переводе с английского на кондовый русский означало: «Ах ты мля! Грёбаный листок». На листке, кстати, по утверждениям прессы было написано:»Сквернословие — презренная и глупая привычка«.
За ругательство критиковали американских президентов Трумэна и Кеннеди, а Никсону мат даже ускорил потерю президентского кресла: во время расследования неблаговидных поступков президента и опубликования стенограммы телефонного разговора ругательства Никсона опускали и писали: «ругательство». Это очень возмутило американскую общественность, хотя потом выяснилось, что они были не самые крепкие.
Советским и российским президентам и премьерам тоже есть что сказать веско, зримо, ясно. Михаил Горбачев, например, встретил гэкачепистов фразой: «Ну что, мудаки, доигрались», а премьер Виктор Черномырдин как-то произнес: «Если мы эту реформу не примем, то нам придет …дец».
Майя Плисецкая в мемуарах выдала такую фразу: «До усеру испугались смельчаки Головкиной». Интеллигентнейший Булат Окуджава тоже в печать допускал соленые словца: «Чтоб известным стать — не надобно горенье, а надо обосрать известное творенье».
Даже основоположники коммунизма Маркс и Энгельс умели крыть матом: «Получить грубый пинок в самое мягкое место, религиозные запоры, литературный понос, испарения чумной демократической клоаки». Владимир Ильич Ленин тоже был не последний воин на поле брани и слова «мошенник», «сладенький дурачок», «старая бюрократическая крыса», «ослиные уши», «жалкий комок слизи» и «говно» спокойно срывались с его языка. Газеты тех революционных лет пестрели «белобандитами», «мерзавцами», «выродками» и «шакалами», «чудовищными ублюдками» и т.д. Современная же коммунистическая пресса тоже не церемонится с противниками: «Педерасты, гады, долбанутые, хапуги, сучьи дети, лягушки, гнойные стрептококки, грязные человекообразные обезьяны, мерзопакостные извращенцы…»
Если мата больше нет — забираюсь в интернет
Владимир Ильич не оставил тему ругательств и сейчас исследует мат политиков и философов. Он слышал, что депутаты Госдумы России не особенно сдерживают себя на заседаниях, но, к сожалению, все интересующие его слова вымарываются уже на стадии опубликования стенограммы. К ярославским депутатам тоже нужен подход и сейчас Владимир Ильич ищет свидетелей чиновничьего мата. И очень заинтересовался доктор наук предложением вашего корреспондента исследовать интернетовский и компьютерный мат. Глаза загорелись, тело поддалось вперед: «вы сведите меня с людьми. Которые в этом разбираются». Так что, господа сисопы и юзеры, наша электронная феня нужна науке.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.