в каком городе жил садко
Найдена родина легендарного Садко
В деревне Гостцы близ Великого новгорода легендарного гусляра считают своим
Место это расположено в трёх километрах от Ильмень-озера и в получасе спокойной езды от трассы Москва — Санкт-Петербург. Здесь вообще немало интересных мест, связанных в первую очередь с рыбаками, огородниками, кустарями. Земли ведь древние — обжитые, со своими традициями и устоями. Обычно новгородцы проезжают Гостцы по пути в Замленье, где начинается рыбацкое раздолье. Мы же остановились погостить.
Название Гостцы, как это легко предположить, происходит от слова «гость». Но, возможно, и от слова «гостьнец», что в старину означало «дорога».
Когда-то Гостцы стояли на пути из Новгорода в Москву. В писцовой книге от 1495 года есть заметка о том, что в Гостцах на берегу Ильменя числится четыре двора. Деревню потом отдали новгородскому Ефимьевскому монастырю, и сто лет назад в ней насчитывалось уже 94 двора и 424 жителя.
В советские годы здесь располагалась центральная усадьба колхоза «Ленинский путь», преобразованного в наши дни в СПК «Прогресс».
Первое, что услышал корреспондент «НВ» в Гостцах, было:
— Наша деревня — самая нарядная в округе! Посмотрите, какие у нас дома стоят!
Здесь гордятся своими деревянными избами и традициями строить жильё так, как подсказывают красота и целесообразность. На пяти улицах административного центра Гостецкого сельского поселения проживают около трехсот жителей. Большинство из них — постоянные местные жители, чьи родовые корни уходят в глубь веков. Летом, понятное дело, погостить сюда приезжают немало дачников.
Дома в Гостцах стоят крепкие, коренастые, словно вросшие в землю дубы. Местные постройки даже на первый взгляд отличаются от других типов жилых деревянных домов в Новгородской области. Прежде всего это подызбица — пристроенное помещение для хозяйственных надобностей. Здесь могут лежать рыболовные снасти, дрова, инвентарь.
Постройки этого типа относят к памятникам деревянного зодчества — до того они редки и своеобразны. Так, в нынешнем году дому Зои Гусаровой исполняется 100 лет. Ещё более старые постройки встречаются в почти примыкающей к Гостцам деревне — Веретье. Дело в том, что центральная усадьба сельсовета сильно погорела в 1932 году, а потом её нещадно бомбили во время войны — местные жители размещали в своих домах раненых, и немцы об этом знали.
Линия фронта проходила отсюда всего в 30 километрах. Веретье же не горело, во время войны его не бомбили, и потому туда можно ездить как на экскурсию. Нас, кстати, глава администрации Гостецкого сельского поселения Татьяна Игнатьева тоже свозила, но не для того, чтобы удовлетворить журналистское любопытство. Ей хотелось и самой посмотреть, как обживаются старые дома. Местные бабушки, десятками лет хранившие тепло очага в своих домах, уже умерли, и теперь важно, чтобы наследники и собственники принялись за дела как настоящие хозяева. Дом ведь без присутствия человека только ветшает!
Новых жильцов в домах-музеях, к сожалению, мы не застали. Было видно, что в наросшие перед дверями сугробы давненько не ступала нога человека. Однако наколотые развалы дров вселяли надежду.
— Если готовят дрова — значит, будут жить! — сказала Татьяна Григорьевна.
В старину в Гостцах и других деревнях в округе была ещё традиция ставить дома на улицу торцом. Считалось, что так лучше.
Сейчас подобным образом, конечно же, не строят. Сегодня вообще всё по-другому. Самый современный и красивый в Гостцах дом, пожалуй, у Силичевых. Здесь не просто калитка, а фонарь над ней, и не просто наличники, а резные узоры вокруг окон. Конёк на крыше горделиво возвышается над спутниковой телевизионной антенной. Помимо хозяйственных построек для содержания скота есть и поэтическая беседка с видом на большое поле. Дом Силичевых — на окраине деревни.
Внутри дома также кругом резьба: книжные полки, тумбочки, шкафы, шкатулки, подставки — всё сделано вручную простым лобзиком.
Хозяин терема Валерий Силичев — мастер плотницких работ. Основная профессия у ветерана афганской войны — водитель, но в его роду все мужчины были людьми мастеровыми, а потому и Валерий Александрович продолжает традиции семейного творчества. Хозяйка дома очень довольна.
— Такую красоту не купишь ведь ни за какие деньги! Вазочки, шкатулки, тумбочки, книжные полки — всё в деревянном кружеве, — рассказывает Лариса, супруга Валерия.
В школу на автобусе
Нынешний год — первый, когда деревня Гостцы осталась без школы. Малокомплектное образовательное учреждение на 34 ученика закрыли, чтобы сократить неэффективные бюджетные расходы. Двумя рейсами автобуса всех детей теперь отправляют в посёлок Пролетарий. Юрлицо — администрация Гостецкого сельского поселения — также доживает последний год. В октябре в результате административного переустройства в Новгородском районе планируется сократить число сельских администраций, и Гостцы отойдут к посёлку Пролетарий.
Глава администрации Татьяна Игнатьева прокомментировала такой поворот событий спокойно:
— Пролетарий давно уже довлеет над нами как наиболее крупный населённый пункт, и потому вполне логично, что административный центр переместится туда. Где мы будем работать? У нас люди предприимчивые, работящие, так что применение своим талантам найдем.
Между тем наша знакомая Лариса Силичева, по ее же словам, не раз уже меняла профессию. Из продавца переквалифицировалась в культурного работника и теперь заведует местным домом культуры. Здесь у неё главная гордость — краеведческий музей. У него самого, как это часто бывает, есть своя история. В 1980 году материалы исторического значения стала собирать местная учительница Людмила Голубева. Став директором дома культуры, она за 16 лет собрала богатый краеведческий материал.
— Много у нас предметов старины, экспонатов, но жители всё продолжают нести фотографии, альбомы и предметы старины, — рассказывает Лариса Сергеевна. — Просто руки не доходят, чтобы продумать экспозицию и выставить всё по порядку.
Бюст Ленина, газетные вырезки про первую местную трактористку, портреты лучших колхозников, рассказы об афганцах и чернобыльцах… Как мне показалось, нелегко сельскому культработнику сориентироваться в быстро меняющемся мире идеологических установок. У каждого периода своя ценность. Из истории страницы не выбросишь, заново её не перепишешь. Каждому посетителю к тому же интересна своя эпоха.
— А ещё у нас недалеко тут родина Садко, — рассказала Лариса Силичева, забираясь в историю родного края всё глубже и глубже. — Полное имя героя народной легенды — Садко Сытинец. Он был из деревни Сытино. Это в десятке километров от нас. Всё мы установили документально, исследуя архивы.
Вот ведь история! Выясняется, что Садко — не просто легенда, за ней стоит реальный человек. Сейчас деревни Сытино не существует, но каждый год 9 августа, на день святого Пантелеймона-исцелителя, туда едут паломники и члены исторических клубов. Они добираются по тяжёлой грунтовой дороге до деревни Льзень, в которой живут всего шесть человек, а потом пешком идут ещё пару километров, чтобы постоять у развалин древнего храма.
— Много веков назад люди тоже думали о том, как начать своё дело, как прославить себя, — рассуждает Лариса Силичева. — Я верю, что гусляр Садко занимался торговлей и захотел сделать себе что-то вроде рекламы. Потому он заказал сочинителю легенду о себе. В то время многие князья и бояре так делали, но легенды о Садко получили народную поддержку. Они были интересными, со смыслом — потому и выжили.
Получилось, что легенда крепче любого памятника. Кстати, некий Сотко Сытиничь действительно упоминается в новгородской летописи 1167 года в качестве строителя церкви Бориса и Глеба в Новгородском детинце. «К имени этого лица приурочены различные сказочные мотивы, восходящие частью к местным легендам, частью к международным бродячим сказочным сюжетам», так пишут сегодня историки и лингвисты.
Одна из легенд про Садко, напомним, рассказывает, что он побился с богатыми новгородскими купцами об заклад в том, что в Ильмень-озере есть рыба «золотые перья». С помощью Водяного царя Садко выиграл заклад, стал торговать и разбогател.
В старинной русской былине читаем:
«И пошел Садко да ко Ильмень он ко озеру,
И садился он на синь на горюч камень,
И как начал играть он во гусли во яровчаты…».
Так вот: самое интересное, что камень этот не сгинул во тьме веков. И сегодня его можно найти на картах и на водах Ильмень-озера как раз недалеко от деревни Бор.
Вообще-то самый известный Синий Камень — на Плещеевом озере близ Переславля-Залесского. Это место паломничества, потому как камень считается священным и целительным. Однако энтузиасты отыскивают синь-камень и в Ильмень-озере. Оно ведь неглубокое. Здесь на джипе можно кататься, как по городским лужам. Что и делают приезжающие летом автолюбители из Москвы и Петербурга. Зимой камень погружен под воду, но каждую весну после паводка он появляется над поверхностью. Специалисты считают, что его масса составляет около 32 тонн, но и по сей день его не затянуло на илистое дно. Чудеса, да и только!
Вот как описывает в Интернете своё путешествие к новгородскому синь-камню турист под ником Seliger73: «Камень лежит в нескольких стах метрах от кромки берега. Глубина воды в районе камня — около полуметра. Его положение очень сильно расходится с указанным на карте по долготе. По широте совпадает очень точно. Судя по всему, он переместился на восток ближе к берегу. И это очень удивительно».
Новгородец Садко — суперзвезда
Татьяна Хмельник
Садко — самый популярный житель Новгорода Великого. Мы знакомы с ним с детства по мультфильму, с юности — по опере Николая Римского-Корсакова или по фильму 1950-х годов. Все знают: Садко — сказочный персонаж. Но так ли это?
Прежде всего: сказочному персонажу положено жить в сказочной стране. А Садко живёт в реальном мире — возле новгородского «моря», Ильмень-озера. Оно большое, коварное нравом, и в понимании наших предков, не слишком искушённых в гидрографии, вполне могло сойти за море, оттого там и царь морской. И хотя все девять версий былины о Садко были записаны в Олонецкой губернии, это именно Ильмень, а не олонецкая Ладога, ведь в текстах фигурирует Господин Великий Новгород.
Почему же в Новгородской губернии утратили эту былину, а в Олонецкой, где жило много новгородских переселенцев, сохранили? Ответить на это трудно, но скорее всего олонецкие новгородцы как переселенцы бережнее относились к фольклору своих предков, который напоминал им о далёкой родине.
А вот был ли Садко горожанином? Вряд ли. Он любил постоянно играть на берегу озера, а от Новгорода, даже современного, до озера, если пешком, то совсем неблизко, что уж говорить о древнем городе, который ещё дальше отстоял от Ильменя вниз по Волхову. Попробуйте-ка от Торговой стороны, скажем, через мост пройти до Кремля, а там береговыми улицами в сторону озера. Да замучаетесь шагать! А представьте, каково проделывать этот путь с гуслями? Они тяжёлые, это вам не губная гармошка. Так что искать следы родины Садко нужно за городом, по прибрежным деревням.
Кое-что с древних времён действительно сохранилось по берегам Ильменя. Увы, не на западном берегу — он слишком рекультивирован, там много современных построек, много дачников, ведь здесь до Новгорода рукой подать. На южном высоком берегу — старинное село Коростынь, но и здесь Садко вряд ли жил: к озеру тут нужно спускаться по крутому осыпающемуся обрыву. Восточный берег, увы, — сплошная болотина, здесь в древности стояли рыбацкие деревушки на один-два дома, но такие места не для гусляра-профессионала. Остаётся северный берег, точнее, северо-восточный, потому что на северо-западном — сам Господин Великий Новгород.
И вот тут можно попытать счастья. Есть у нас одна примета, но о ней позже… А пока просто полюбуемся на окрестности, вдохнём вольный ветер с озера. Названия-то здесь какие — Нильско, Гостцы, Веретье, Замленье… Деревни всё старинные, учтённые в переписной книге Деревской пятины ещё в 1495 году. До сих пор сохранились там деревянные дома конца XIX — начала ХХ веков. Это постройки, характерные для северо-восточного Приильменья, — высокая подызбица (или подклет), прикролёк вдоль фасада, пристроенная хозпостройка (иногда называемая каретником). Всё сведено под единую крышу, которая ровной линией опускается практически до земли. Очень удобно: не надо в непогоду выходить из помещения, чтобы задать корм скотине или взять дров.
Дома эти чрезвычайно живописны и почти все обитаемы, не заброшены. Конечно, конец позапрошлого века — это не седая древность, но крестьянские избы сотни лет не живут, особенно в здешне сыром климате. И есть предположение, что сохранившиеся избы весьма похожи на своих предшественниц, — новгородцы всегда были весьма консервативны.
Ильмень — грозное озеро
Рядом с деревней Поляны, где на карте отмечено урочище Понеделье, на речке Понедельке находился Николаевский Понедельский мужской монастырь. Впервые он упоминается в летописях за 1386 год, когда здесь рядом стоял Дмитрий Донской со своими войсками во время своего похода на Новгород.
Причина того похода заключалась в «озорстве» новгородских ушкуйников (пиратов) на Волге. К Донскому приезжал новгородский архиепископ Алексей, приезжали послы новгородские мир заключать. Вот как об этом сказано в Пискарёвской летописи: «Тогда же предиреченные послы ноугородцкие, ехав на Понеделье, добили челом великому князю Дмитрею Ивановичю за Великий Новгород и мир взяли по старине. А за винные люди докончали, заволжан и хто в путь с ними ходил, и за тех, за кем княжьчина залегла, 8000 рублёв и чёрной бор князю великому с них взятии». Правда, в других летописях ставка Дмитрия Донского указывается немного в другом месте — на правом берегу реки Ниши, где находилось сельцо Ямно с одноимённым озером рядом.
И вот с этими местами связано имя Садко — вполне реального человека. В новгородских летописях есть одно упоминание, датированное 1167 годом: «На ту же весну заложи Съдко Сытиницъ церковь камяну святую мученику Бориса и Глеба, при князи Святослави Ростиславици, при архиепископе Илии».
Практически все деревни, которые здесь сохранились, — Замленье (Замлинье), Хохули. Льзень, Веретье — входили в состав Сытинского погоста. Даже здешняя речка называется Сытенка. А местные покажут на кладбище в километре за деревней Льзень, где от Успенской церкви остались только плитка пола и кучи битого кирпича, и скажут — вот оно, село Сытино, известное с 1477 года, а то и раньше. Действительно, на картах XIX века здесь указано село Сытино, где в 1909 году проживало 102 человека и где были школа, кузница и две чайных. Но также известно, что с 1582 года в этом месте упоминается село Кунья Гора, а центр погоста оказывался в стороне. В 1477 году в селе Сытино была церковь Петра и Павла, а не Успенская церковь. И во всех документах остаётся неизменным наименование погоста — Сытинский, при том, что упоминается и село Кунья Гора, которое, кстати, принадлежало долгое время Троице-Сергиевой лавре и некоторое время Иверскому монастырю.
По моему мнению, исторический центр Сытинского погоста — село Сытино, известное с 1477 года, когда в нём со своим штабом с 23 по 27 ноября находился Иван III и где он принимал очередную делегацию новгородцев во главе с архиепископом Феофилом, просящих о пощаде и мире, — на самом деле находился не здесь. Это совсем недалеко — у современной деревни Вейско, на берегу нынешней речки Замлинки, которая, в соответствии с документами 1785 года, тогда называлась Сытинка. Именно здесь были остатки церкви Петра и Павла и несколько небольших возвышенностей типа сопок со слоями камня и земли. И понятно, почему жилой дом священника Петропавловской церкви Сытинского погоста располагался в деревне Замлинье — это же прямо через речку!
Камень синь да горюч
Вот так и получается — легендарный Садко, легендарное Сытино, и оба неуловимы! Но вот обещанная примета. В былине упоминается местная труднодоступная достопримечательность в водах озера. Это Синий камень:
А и пошел Садко да ко Ильмень он ко озеру,
А и садился он на синь на горюч камень,
А и как начал играть он во гусли яровчаты,
А играл с утра как день топерь до вечера.
А и по вечеру как по поздному…
Что за камень такой — синий, да ещё горючий? Ведь все немногочисленные крупные валуны, лежащие в ильменской воде у берега, — это гранит, остальные породы (гнейс, диабаз, известняк, песчаник) представлены галькой. Любители мистики, пожалуй, придумают что-нибудь ужасное и удивительное, начиная с голубой крови водяных змей и заканчивая светящимся метеоритом.
Однако, на мой взгляд, объяснение простое: такой камень мог служить ориентиром и своеобразным маяком для рыбаков. До сих пор в прибрежных деревнях помнят об этом Синем камне и могут его показать. Наверху камня есть углубление, где удобно разжигать огонь — не обязательно костёр, который разрушает гранит, нет, это могла быть и масляная плошка с фитилем, ведь в темноте огонёк виден далеко. Так делали в европейских странах на рыбацких побережьях, в основном на озёрах, где нет сильных штормов. Учитывая месторасположение камня — между двух групп деревень, до каждой из которых несколько километров, — эта версия кажется наиболее правдоподобной.
Ну и напоследок: почему легендарный исторический Садко играл именно на гуслях? В средневековом Новгороде были и другие инструменты, все они назывались «гудебными сосудами» (издающими звуки). Многочисленные и разнообразные гудки-дудки, жалейки, рога, свирели, сопели, кугиклы, бубны, колокольцы, варганы были популярны на народных праздниках. Но ничто не могло сравниться с гуслями! Хорошо настроенные, они издавали звук торжественный и певучий, без дребезга и свиста, и игра на них считалась вершиной музыкального мастерства, то есть настоящим искусством.
Так что Садко, пленивший своей игрой даже морского царя, мог считаться супер-музыкантом своего времени. И весьма характерно, что символом вольного Великого Новгорода стал именно музыкант — пусть и занявшийся торговлей, но не изменивший своей музыке.
Фото: Александра Потравнова
На фото: Там, на острове, деревня Наволок на Ильмене. Ей минимум 500 лет, а сколько максимум — никто не знает. Деревня и сегодня жилая: дома стоят, скот ходит, летом сады-огороды цветут-плодоносят. Предполагаемая родина Садко совсем рядом…