в каком городе снимали рэмбо первая кровь
Джонни, будь хорошим
«Его звали Рэмбо, и он был с виду вполне обыкновенным парнем с длинной густой бородой и спадающими на шею волосами. Он стоял у бензоколонки на окраине города Мэдисон, штат Кентукки, вытянув вперед руку в надежде, что его подберет машина, и потягивал кока-колу из большой бутылки; возле его ног лежал спальный мешок, и кто бы мог подумать, что через день, во вторник, на него будет охотиться вся полиция округа Бэзэлт…»
Так начинается книга американского писателя Дэвида Моррелла, в конце 60-х годов преподававшего литературу в университете Пенсильвании. Моррелл, на тот момент еще ничем себя не проявивший, мечтал написать роман, и однажды за просмотром новостей нашел свою тему. В вечернем выпуске шли подряд два сюжета – о Вьетнамской войне и массовых беспорядках в маленьком американском городе. Дэвид стал играть с идеей о том, что поставить целый город на уши может всего один человек. Человек, искалеченный Вьетнамом и доведенный до крайности тем, что, вернувшись домой, встречает везде одно отчуждение. Война на территории США – вот что могло ошеломить и шокировать читателя.
Среди студентов Моррелла были и бывшие солдаты, с которыми он часто беседовал после занятий о пережитых ими ужасных днях. Поднаторев в теме посттравматического шока, Дэвид сел за роман, персонаж которого, герой войны по фамилии Рэмбо, бродяжничал, потому что после вьетконговского плена не мог спать в помещении. Когда шериф очередного города попытался выставить его со своей территории, Рэмбо оказал сопротивление и был арестован. В подвале участка, где его хотели обрить, он впал в безумство при виде бритвы и сбежал, зарезав полицейского. Охота, которую открыл на него после этого разозленный шериф, привела к еще более печальным последствиям.
Выписывая своего бойца, названного в честь французского сорта яблок, очень кстати принесенных домой женой, Моррелл держал в уме образ Оди Мерфи – американского солдата, собравшего наибольшее количество наград на полях Второй мировой, а после войны снимавшегося в кино. Роман «Первая кровь» вышел в 1972-м году и стал бестселлером. Права на книгу сразу же выкупила киностудия Columbia Pictures, но позже предпочла передать их Warner Bros. Те тоже с готовностью взялись за дело – и с тем же результатом. Студии менялись, менялись сценаристы – одно время по Голливуду циркулировало около двух десятков скриптов разных авторов. На роль Рэмбо рассматривались актеры один мощней другого: Джефф Бриджес, Роберт Де Ниро, Пол Ньюман, Аль Пачино, Дастин Хоффман, Джон Траволта, Клинт Иствуд… Но дело не двигалось по одной простой причине: книга была слишком жестокой, и не поддавалась никакой адекватной адаптации. Увидев на экране такого «героя», зрители пришли бы в ужас.
70-е закончились, и Моррелл уже распрощался с идеей увидеть свое творение на экране, но тут проектом заинтересовались независимые продюсеры Эндрю Дж. Вайна и Марио Кассар, владевшие молодой компанией Carolco Pictures. Парочка несколько лет кое-как перебивалась, торгуя дистрибуционными правами и продюсируя малобюджетные фильмы. Чтобы взлететь, требовался хит, и когда режиссер Тед Котчефф рассказал Вайне о том, что потратил три месяца на доработку неплохого сценария «Первой крови», который Уорнеры так и не решились запустить в производство, партнеры решили рискнуть и выкупили права. Скрипт работы Майкла Козолла и Вилльяма Сакхэйма им в целом понравился, а на главную роль они захотели взять Сильвестра Сталлоне, игравшего в спродюсированной ими военной драме «Бегство к победе». «Мы отправили ему сценарий в понедельник, а во вторник после обеда он уже дал согласие», – вспоминает Котчефф.
Сталлоне понимал, что ему нужна роль, которая бы помогла сломать имидж Рокки Бальбоа – боксера-неудачника, пусть и любимого народом, но мешающего Слаю развиваться дальше. «Первая кровь» давала ему возможность сыграть профессионала и выразить свое сочувствие солдатам. «Их обманули, – комментировал актер. – В 70-м уже было ясно, что у нас нет шансов победить в этой войне. И мне тяжело было слышать, как их потом обзывали детоубийцами». Однако многолетние неудачи проекта едва не отпугнули и его: до Сильвестра дошло, что партия чокнутого убийцы может стать пятном на его карьере, и он уже готов был отказаться. Хозяева Carolco решили схитрить и попросили его доработать рукопись Козолла, Сакхэйма и Котчеффа. Уловка сработала: Слай втянулся и вскоре уже не представлял, что Рэмбо может сыграть кто-то другой. Поборов скепсис, он решил, что, возможно, именно его эта роль ждала целое десятилетие, и ударил с партнерами по рукам, согласившись на двухмиллионный гонорар.
Деньги на постановку Кассар одолжил у своего крестного отца, французского банкира; бюджет определили в размере 11 млн – хотя, как это часто бывает, удержаться в рамках предполагаемой суммы не удалось. «Мы были очень молоды, – вспоминает эту авантюру Марио. – Все в Голливуде говорили, что мы спятили, и что хороший фильм со Сталлоне нам никогда не снять». Однако отступать было некуда, и в октябре 1981-го съемки в Канаде стартовали.
Городок Хоуп (от англ. hope – «надежда») в муниципальном районе Британская Колумбия, что в сотне миль от Ванкувера, идеально подходил для целей фильммейкеров, равно как и расположенный неподалеку парк Golden Ears Provincal: там были горы, имелся лес, напоминавший тропические джунгли, а местные зимы считались очень мягкими. Но с погодой голливудцы просчитались, нарвавшись на самую холодную осень за много лет: температура периодически падала до +5, безостановочно лили промозглые дожди. Съемки затянулись до декабря, потом повалил снег, который приходилось растапливать мини-огнеметами, чтобы ранее отснятые кадры не контрастировали с белым ландшафтом. Сталлоне, полфильма бегавшему на ледяном ветру то в майке без рукавов, то обвязавшись куском найденного в лесу гнилого брезента, пришлось несладко. Из-за густого тумана члены съемочной группы боялись отойти в чаще друг от друга, чтобы не потеряться. На съемках сцены с пещерными крысами (добыть удалось только белых, лабораторных, которых покрасили краской для волос) замерзшие животные, постоянно карабкавшиеся актеру на голову, здорово его искусали.
«Я мог соскользнуть с края скалы, – вспоминает Слай знаменитую сцену с вертолетом. – Поэтому к моей лодыжке привязали веревку. Я все равно бы убился об отвесный склон, но веревка хоть дала бы возможность поднять обратно мое тело. Стоял дикий холод, да еще ветер шел от чертова вертолета, и ничего нельзя было с этим поделать».
Большинство опасных трюков Сталлоне исполнил сам, что стоило ему обожженной факелом руки и нескольких сломанных ребер при прыжке на сосну с высокой скалы. Когда снимали проезд на мотоцикле, забыли перекрыть дорогу, и Слай едва-едва разминулся с чьим-то грузовиком. «Чуть к ангелам не улетел, – комментировал актер. – Погода стояла дрянная, и у меня на скорости 45 миль в час от мороза буквально глаза начали стекленеть. Попробуй тут сконцентрироваться…» Сцену, где его бьют по почкам дубинкой, сняли за 15 дублей, за это время спина Слая вся покрылась кровоподтеками. Мелких же ран, требовавших штопки в больнице, никто и не считал. Брайан Деннехи, сыгравший упрямого шерифа Уилфреда Тисла, тоже сломал ребра и получил порез бутафорским ножом. В сцене погони он незапланированно скатился с обрыва и перевернулся вместе с машиной, чем порадовал режиссера; впоследствии этот кадр вошел в фильм.
Актер Ричард Кренна и предположить не мог, что роль полковника Сэмюэла Траутмана (получившего имя, разумеется, в честь Дяди Сэма), под руководством которого Джон Рэмбо превратился в идеального бойца, станет его звездным часом. Но вышло так, что утвержденный на эту партию Кирк Дуглас потребовал умертвить главного героя. Сталлоне сказал «нет», Дуглас осерчал и улетел обратно в Америку. Директор по кастингу приуныл, но вовремя вспомнил о Кренне. В тот же вечер агент актера огорошил его двумя новостями. Первая – Ричарда зовут на роль полковника. Вторая – в Канаде ему надо быть послезавтра. Кренна прилетел из Лос-Анджелеса днем, а уже вечером его снимали. Актер понятия не имел, что ему надо делать, так что режиссер подсказывал ему буквально каждую реплику.
Далеко не все удалось снять в Хоупе: сцены с пещерой и заброшенной штольней делались на огромном складе в Ванкувере. Устроить в городе большой погром Котчеффу тоже не удалось, зато ему разрешили переделать списанное здание банка в полицейский участок – с тем уговором, что потом киношники снесут постройку. Взорванная бензоколонка была вовсе построена с нуля.
Скандальная слава книги обеспечила фильму громкий киностарт в октябре 1982-го: »Первой крови« приписывали невероятный уровень жестокости, и каждый рвался в этом убедиться. Но вместо рек крови зрители получили высококлассный экшн, какого прежде не снимали в Голливуде, и это оказалось даже интересней. Критики хвалили также композитора Джерри Голдсмита и оператора Энди Ласло, весь фильм снявшего по принципу »золотого сечения«.
Когда Вайна и Кассар показали иностранным дистрибуторам 40-минутную нарезку из трюков, драк, погонь, стрельбы и взрывов, те обезумели от восторга и чуть не растерзали компаньонов, борясь за прокатные права. Присутствовавший при этом событии Кренна позже рассказывал: »Шум стоял, как на нью-йоркской фондовой бирже. В два счета все права были распроданы по самым высоким ценам«.
Интересная история фильма «Рэмбо: Первая кровь»
Канадец по происхождению, Моррелл в то время как раз получил на родине диплом бакалавра английской словесности и перебрался в США, чтобы продолжить учебу и стать магистром и доктором наук. Будучи чужаком-иностранцем, он в волнениях не участвовал, но наблюдал их вблизи, параллельно смотрел по ТВ репортажи из Вьетнама и хотел как-то поддержать антивоенных бунтарей. Поэтому он решил написать роман о солдате, который возвращается с заморской войны и привозит ее с собой, «слетая с катушек» и устраивая бойню в провинциальном городке. Моррелл задумал показать, что война – это не веселое приключение и не добродетельная борьба со злом, а кромешный ад, разрушающий души воюющих. Также он намеревался продемонстрировать читателям, как ужасна война, когда она идет не за океаном, а у них дома, на заднем дворе. Моррелл хотел, чтобы американцы хотя бы ненадолго почувствовали себя вьетнамцами.
Это был первый роман Моррелла, и работа над ним продвигалась с трудом. Пока Моррелл корпел над книгой, он стал преподавателем, и среди его студентов нашлось немало ветеранов Вьетнама. Наблюдая за их поведением и слушая их рассказы о том, что они пережили в Азии и в США, Моррелл постепенно «настраивал» главного героя, изначально основанного на Оди Мерфи – известном всей Америке ветеране Второй мировой. Мерфи доблестно сражался, вернулся с ворохом наград, стал звездой вестернов и до конца своей сравнительно недолгой жизни (он погиб в авиакатастрофе в 1971 году в возрасте 45 лет) страдал от посттравматического синдрома. Который выражался в паранойе, привязанности к легальным наркотикам, приступам неконтролируемой ярости. И Мерфи не страдал молча. Он откровенно рассказывал о том, что с ним творилось, и боролся за улучшение системы реабилитации ветеранов.
Как-то раз во время работы над романом Моррелл перечитывал стихи Артюра Рембо и размышлял о короткой, но пестрой жизни этого поэта XIX века, который участвовал в восстании Парижской коммуны и служил наемником в Индонезии (в то время голландской колонии). Жена писателя в тот день купила яблоки популярного на востоке США сорта «рэмбо» (название этого сорта восходит к шведскому слову Ramberget, которое переводится как «Воронья гора»), и Моррелл счел, что это совпадение – знак свыше. Так главный герой его книги обзавелся фамилией Рэмбо и военным позывным «Ворон». Имя Джон, в свою очередь, было не только самым популярным в англоязычных странах, но и естественным именем для одинокого солдата. Ведь в США письма девушек, не дождавшихся парней из армии и объявляющих о разрыве, называют Dear John… («Дорогой Джон…»). Впрочем, это имя герой получил лишь в сценарии – в книге он был просто Рэмбо.
Захватывающий сюжет, агрессивное действие и антивоенный пафос – Голливуд это сочетание влекло сильнее, чем налоговые льготы, и «Первая кровь» быстро была куплена для экранизации. Однако орешек оказался твердым. Кто только не пробовал себя в написании сценария, кто только не претендовал на режиссерское кресло, кого только не приглашали на главную роль! Проект сменил пять студий, прошел через руки двух десятков сценаристов, об исполнении роли Рэмбо задумывались все звезды 1970-х, от Роберта Де Ниро до Джона Траволты. Но всякий раз находилось непреодолимое препятствие.
Как правило, потенциальные экранизаторы «Первой крови» спотыкались о чрезмерную жестокость книги. При переносе действия из романа в фильм Рэмбо представал террористом, не заслуживающим ни сочувствия, ни сопереживания. Те же, кого это не смущало, натыкались на то, что после завершения Вьетнамской войны антивоенная пропаганда уже была неактуальна, и зрители не хотели, чтобы голливудцы бередили начавшие было заживать раны.
Наконец, в самом начале 1980-х «Первая кровь» перешла в руки ливанца Марио Кассара и венгра Эндрю Вайны, владельцев созданной несколькими годами ранее независимой студии Carolco. Они купили проект по совету канадского режиссера Теда Котчеффа, который работал над «Кровью», когда ей занималась студия Warner. К тому времени упоминания Вьетнамской войны уже не встречались в штыки, а отношение к ветеранам было лучшим, чем в конце 1960-х, когда протестующие против войны называли их «убийцами» и встречали их как преступников. Так что партнеры решили, что время «Первой крови» наконец-то пришло – уже не как антивоенного фильма, а как кино о забытом ветеране.
Предыдущей картиной Марио и Вайны была военно-спортивная драма «Победа» (сюжетный аналог нашего «Матча», только о западных военнопленных, играющих в футбол с немецкими тюремщиками), и они сразу подумали о приглашении в «Первую кровь» Сильвестра Сталлоне, который в «Победе» изображал американского вратаря (кстати, одним из членов его «команды» был сам великий Пеле).
Сталлоне в то время был в трудном положении. Он оставался всемирно известным, но ни одна из его картин, за исключением «Рокки» и «Рокки 2», не добилась существенного коммерческого успеха. Он не хотел казаться актером одной роли, и он жаждал воздать должное тем, кто воевал за Америку, но не был принят страной как герой. Поэтому он очень быстро согласился сыграть Рэмбо – с условием, что ему позволят переписать сценарий и создать такого героя, какого ему будет комфортно сыграть. Продюсеры и взявшийся ставить картину Котчефф не возражали. Они помнили, что сценарий «Рокки» принес Сталлоне номинацию на «Оскар», и они хотели, чтобы Рэмбо был больше похож на Рокки, чем на безжалостного маньяка.
Взяв за основу сценарий Майкла Козолла и Уильяма Сакхайма (самый удачный из множества написанных к тому времени), Сталлоне занялся смягчением образа Рэмбо. Он настоял на том, чтобы герой фактически никого не убивал (кидание в вертолет камня и скидывание машины с дороги трудно называть убийством) и чтобы Рэмбо казался своего рода наивным большим ребенком, взрослеющим только тогда, когда ему приходится выживать и сражаться. В свою очередь, продюсеры потребовали, чтобы в картине было побольше действия и поменьше разговоров. Эксперты по международным продажам, они хотели облегчить работу будущим переводчикам и режиссерам озвучания.
Изменились в новом сценарии и Траутмен с Тизлом. Первый из отстраненного начальника превратился в «отца солдатам», который не только готовил Рэмбо, но и сражался вместе с ним. Второй, напротив, почти утратил свое ветеранство, которое ни разу не упоминается в картине. Внимательные зрители, впрочем, могут заметить военные медали в его кабинете и отметить, что в финале Тизл ведет себя не как полицейский, а как снайпер. Эти изменения были нужны для того, чтобы укрепить «сторону Рэмбо» и ослабить «сторону шерифа», гарантировав, что зрители будут болеть не за тех, кто пролил первую кровь, а за того, чья кровь была пролита. Даже если он будет вести себя как преступник.
Подбирая актеров на эти роли, Котчефф отдал шерифа актеру Брайану Деннехи, бывшему морпеху (он ухитрился отслужить в тот небольшой промежуток, когда Америка не воевала, но часто рассказывал, что был во Вьетнаме). Деннехи и Сталлоне уже снимались вместе в исторической социальной драме «Кулак», но там у Деннехи была куда менее значимая роль. Американский ирландец впечатлил режиссера своей импозантной внешностью и умением находить в роли оттенки, которых не было в сценарии.
Роль Траутмена изначально была поручена знаменитому Кирку Дугласу, герою «Спартака» и многих других легендарных лент. Дуглас был готов сниматься, но у него нашлись претензии к сценарию, и когда создатели фильма отказались переписывать текст под диктовку звезды, он сбежал со съемок. Пришлось срочно искать замену, и новым Траутменом стал телевизионный актер Ричард Кренна, который вошел в образ буквально с колес, начав сниматься сразу после прочтения сценария.
Также в фильме снялся Дэвид Карузо, в то время начинающий исполнитель, а в будущем звезда сериалов «Полиция Нью-Йорка» и «CSI: Место преступления – Майами». Роль у него была не слишком важная (он играл одного из полицейских), но ярко-рыжий актер сразу обращал на себя внимание, и его коллеги между собой говорили, что парень далеко пойдет, если верно разыграет свои карты.
Поскольку Сталлоне, как уже говорилось, считался прибыльной звездой, лишь когда играл Рокки, найти деньги на «Первую кровь» оказалось непросто. В конце концов Марио Кассар просто воспользовался тем, что его крестный отец (самый обычный, не криминальный) был «шишкой» в крупном европейском банке, и он взял кредит в 18 миллионов долларов, пообещав крестному, что легко «впарит» фильм иностранным дистрибьюторам, как только сможет им показать нарезку из отснятых сцен. Это было весьма самонадеянно, но для продюсера это скорее достоинство, чем недостаток.
В книге действие развивалось в штате Кентукки, но создатели фильма сочли, что съемки в Канаде обойдутся дешевле, и потому место действия было перенесено в северо-западный штат Вашингтон (привет, «Сумерки»!). Съемки же проходили чуть севернее, в граничащей с Вашингтоном канадской провинции Британская Колумбия, неподалеку от Ванкувера (кстати, в тех же краях, где десятилетия спустя снимались «Сумерки»). Американский городок под названием Хоуп («Надежда») изображал канадский городок под названием Хоуп, но с надеждой в нем было плохо. Местные лесопилки закрывались одна за другой, и горожане сидели без работы. Для голливудцев, правда, это было очень даже удобно, потому что чем депрессивнее город, тем дешевле в нем снимать и тем проще договариваться с жителями и властями. В свою очередь, лесные сцены создавались в провинциальном лесопарке Британской Колумбии «Золотые уши», который получил свое название в честь двух горных отрогов.
Хотя Британская Колумбия и расположена на севере Северной Америки, она славится своим мягким и теплым климатом. В ее густонаселенных районах среднегодовая температура составляет 12 градусов Цельсия, что делает ее самым теплым уголком Канады. Поэтому продюсеры «Первой крови» надеялись, что с намеченными на зиму съемками больших проблем не будет. Однако погода, в отличие от канадцев, отказалась сотрудничать с южанами. Почти каждый день шел либо дождь, либо снег, дул промозглый ветер, и температура порой опускалась до существенного минуса, особенно во время съемок в предгорье. И если члены съемочной группы могли одеваться по погоде, то Сталлоне приходилось бегать в кадре в джинсах и футболке. Остается только гадать, как он не заработал воспаление легких.
Вообще, актер на 200% отработал свой гонорар. Он страдал от холода, носил импровизированный балахон из гнилой рогожки (костюмеры подобрали эту ткань на брошенной лесопилке и потом берегли ее как зеницу ока, потому что другой такой же у них не было), карабкался по скользким скалам, пробирался по настоящим подземным пещерам и отбивался от самых настоящих крыс. Правда, не лесных, а лабораторных – декораторы покрасили белых крыс в серый цвет.
Также Сталлоне выполнил три четверти трюков своего персонажа. Актер в то время был не настолько ценен, чтобы его держали как можно дальше от рискованных съемок. Естественно, не обходилось без травм. Так, при съемке падения Рэмбо на ветки деревьев Сталлоне сломал несколько ребер, потому что приземлился не животом, а грудью. Что ж, по крайней мере ему не нужно было изображать боль и суровое отчаяние, а публика видела, что в кадре звезда, а не каскадер.
Когда предварительный монтаж был завершен (рабочая версия ленты продолжалась три часа, но продюсеры настояли на сокращении до удобоваримых 95 минут), наступил момент истины. Картина была снята на кредит, который надо было возвращать, – в отличие от обычных, рисковых киноинвестиций. Будет ли Carolco жить? Сможет ли она продать фильм дистрибьюторам или обанкротится?
Студия не обанкротилась. Когда продюсеры представили картину международным дистрибьюторам, те пришли в такой восторг, что просмотровый зал превратился в филиал биржи. Все потрясали чековыми книжками и наперебой предлагали все более крупные суммы за право проката в своих странах. «Первая кровь» окупилась еще до того, как вышла на экраны, и Carolco отлично заработала, продав права на каждую страну в отдельности, а «сдав» их все оптом одной крупной компании.
Сценарий «Первой крови» переписывали 26 раз, а героя назвали в честь яблок: дикие факты о первом фильме про Рэмбо
19 сентября в прокат выходит «Рэмбо: Последняя кровь» — пятая часть боевика про Джона Рэмбо в исполнении Сильвестра Сталлоне. В честь этого мы решили заглянуть в истории и вспомнить, с чего начиналась эта франшиза. Как от «Первой крови» отказывались все голливудские студии, почему Сталлоне изначально не хотел играть в фильме, и как благодаря картине образовался новый жанр боевиков 80-х. Вспоминаем самые захватывающие факты о первом фильме про Джона Рэмбо.
Роман «Первая кровь» открыл обывателю внутренний мир вьетнамского ветерана
…но кажется, сделал это слишком рано. На тот момент образ безумного вьетнамского ветерана, который мы увидим у Копполы или Чимино, в культуре просто отсутствовал. Писатель Дэвид Моррелл был канадцем и не воевал, но сильно впечатлился студенческими волнениями в США 60-х, напрямую связанными с войной во Вьетнаме. Так родилась идея книги о вернувшемся домой солдате, который устраивает резню в родном городе.
Моррелл решил показать войну как ад, навсегда разрушающий психику и характер человека. Его Рэмбо был не просто ветераном, а искалеченным войной человеком, который обезумел от пережитого и продолжает убивать, даже вернувшись домой. Но в 72-м, когда вышла книга, и ко времени экранизации старания Моррелла не оценили: в кино Рэмбо предстает гораздо более адекватным героем.
Когда Морелл работал над книгой, его жена купила яблоки сорта Rambo
Этот сорт был выведен в Швеции несколько веков назад в семье фермера Питера Гуннарссона Рэмбо. Морреллу очень понравилось название: в нем он чувствовал какой-то «звук силы», и он решил так назвать своего героя. С шведского языка Rambo переводится как «воронье гнездо», поэтому бывший военный получил позывной «Ворон». В книге, кстати, у Рэмбо нет имени — Джоном он станет уже в кино.
Сценарий фильма пережил 26 драфтов
Сценарий на несколько лет отправился на полку, но успех «Охотника на оленей» и «Апокалипсиса сегодня» возродил к нему интерес. В итоге, после 26 итераций проект оказался в руках двух независимых продюсеров — Марио Кассара и Эндрю Вайны, которые довели его до кинотеатров.
Джона Рэмбо могла сыграть половина Голливуда
Пока сценаристы с продюсерами переписывали сценарий, кастинг-директора перебирали всех доступных актеров среднего возраста. На главную роль рассматривали Клинта Иствуда, Аль Пачино, Роберта Де Ниро, Пола Ньюмена, Майкла Дугласа, Ника Нолти, Джона Траволту, Дастина Хоффмана, Стива Маккуина и многих-многих других. Например, Пачино хотел сделать Рэмбо настоящим безумцем, но авторы фильма эту идею отвергли.
За другие роли тоже велась нешуточная борьба: шерифа Тизла мог сыграть Роберт Дювалл или Джин Хэкмен, полковника Траутмана — Ли Марвин или Кирк Дуглас. Дуглас покинул съемочную площадку за несколько дней до начала съемок из-за разногласий по сценарию. Он хотел, чтобы фильм заканчивался, как книга — смертью главного героя, но Сталлоне был против.
Сталлоне согласился играть Рэмбо при условии, что герой не будет таким отбитым, как его изобразил автор книги
Изначально актер от роли отказывался, как и многие: за 10 лет, что проект находился в производстве, у него появилась слава «проклятого». Он прошел через слишком много рук, никто не хотел за него браться. Но для Сталлоне начало 80-х было очень непростым временем в карьере — он уже был суперзвездой Голливуда, но помимо «Рокки» в его портфолио почти не было успешных картин. Сталлоне очень нуждался в еще одном суперхите. Когда ему повторно предложили роль в «Первой крови», он все же согласился, но поставил условие — сделать Джона Рэмбо более человечным персонажем, а не тем безумцем, которого описал в книге Моррелл.
В целях экономии фильм снимали в Канаде. Зимой!
Так как «Первой кровью» в итоге занималась не большая голливудская студия, а независимая — Carolco, съемки решено было перенести в Канаду, чтобы удешевить производство. Снимали в маленьком городке Хоуп зимой, и погода была не на стороне съемочной группы — постоянно шел дождь и снег, задувал мощный ветер. Во время съемок в лесу из-за плохой видимости кинематографистам запрещали отходить друг от друга на большое расстояние — заблудиться там было проще простого. Несмотря на плохую погоду и легкую одежду, Сталлоне умудрился ни разу не заболеть во время съемок.
Помимо места съемок были проблемы с реквизитом
На съемках Сталлоне повстречал фейковую фанатку
Случилось это в баре неподалеку от съемочной площадки. Актер рассказывал, что в один из вечеров к нему пристала какая-то девица, которая притворялась его неистовой поклонницей. Они провели весь вечер вместе, но в итоге оказалась, что она с ним любезничала только из-за выпивки. Много лет спустя, Сталлоне включит похожую сцену с «фанаткой» в «Рокки Бальбоа» (2006).
Почти все трюки Сталлоне выполнял сам — и страдал
В одной из сцен он даже сломал несколько ребер, но продолжил съемки. В некоторых сценах актер не играет, а действительно страдает от настоящей боли. Досталось и другим актерам: например, во время сцены побега из тюрьмы Сталлоне случайно сломал нос актеру Альфу Хамфрису, ударив его локтем по лицу. По случайному совпадению то же самое в книге — в той же сцене и с тем же персонажем! — делает и Рэмбо. Хамфрису, правда, это не очень понравилось — остаток съемок он проходил с пластырем на лице.
В это сложно поверить, но Рэмбо никого не убивает в фильме
На экране Рэмбо показывает не все возможности ножа, и у Сталлоне была идея включить в картину сцену с убийством какого-нибудь внушительного животного — кабана или волка. Но актера быстро отговорили: животные в канадских лесах были очень опасные, плюс на фильм могли ополчиться защитники природы. В итоге в фильме есть сцена с охотой, но момент убийства остается за кадром.
Съемочная группа долго не могла определиться с финалом фильма
Чтобы закончить съемки, продюсеры влезли в долги
Изначальная версия фильма шла почти три часа
По словам Сталлоне, это было так плохо, что он пришел в ярость. Актер хотел выкупить права на фильм и уничтожить его до выхода в прокат. Но потом в монтаж вмешались продюсеры и утрамбовали картину в 95 минут. В таком виде она и появилась в кинотеатрах.