в каком году появились штрафные батальоны в годы вов
Преступление и наказание на войне,
или Правда о штрафбатах
Беседа с генерал-майором, ветераном Великой Отечественной войны Александром Васильевичем Пыльцыным
Осенью 2016 года в издательстве «Алетейя» вышла новая книга ветерана Великой Отечественной войны, генерал-майора Александра Васильевича Пыльцына «Штрафбат. Наказание, искупление». Мы встретились с Александром Васильевичем, провоевавшим в 8 штрафном батальоне с декабря 1943-го по май 1945-го, чтобы поговорить о тех мифах о Великой Отечественной вообще и штрафбатах в частности, которые вошли в массовое сознание благодаря исторически недостоверным произведениям массовой культуры последнего времени.
— Александр Васильевич, вы известны русскому читателю как герой войны, командир роты 8 штрафного батальона, а в настоящее время — историк штрафных батальонов. Из современной публицистики явствует, что якобы войну выиграли штрафные батальоны и штрафные роты. Каков их реальный вклад в Победу?
Через штрафные формирования прошло всего 427 тысяч человек
— А каковы в среднем были потери штрафных батальонов?
— Статистика приводит такие данные. В среднем штрафной батальон терял в шесть раз больше, чем обычный стрелковый батальон. Но это, конечно, в среднем. Были случаи, когда мы теряли всего 2–3% численности, бывало, что и 80% (разумеется, сюда включаются не только убитые, но и раненые).
— Если не ошибаюсь, минимальные потери были во время легендарного рейда вашего 8 штрафного батальона в тыл немцев под Рогачевом в феврале 1944 г. К сожалению, в современной публицистике и кинематографии укоренилось представление, весьма смешное и печальное в силу своей извращенности, о том, что якобы штрафники не шли в бой без заградотрядов, без войск НКВД. Позвольте спросить, сколько заградительных отрядов сопровождало ваш батальон в тыл к немцам?
Во время службы в 8 штрафбате я никогда не видел заградотрядов позади нас
— Во время всей моей службы в 8 штрафном батальоне я никогда не видел заградотрядов позади наших боевых порядков. Не слышал, чтобы это было и в других штрафных батальонах, не было их и за штрафными ротами. В документах военного времени их присутствие позади штрафников и, тем более, их стрельба по своим же войскам также не отражены. Это — миф. Штрафники шли в бой не за страх, а за совесть. Так, во время рейда в тыл немецких войск под Рогачевым с нами не пошел даже единственный наш особист. Мы прекрасно воевали и без них: действовали так активно, что к концу третьего дня были израсходованы почти все боеприпасы. За время этого пятидневного рейда разгромили несколько штабов, уничтожили автоколонну, немецкую зенитную батарею и много чего другого.
Да и не только современная публицистика, кинематография или некоторые «писатели» продолжают «ставить» заградотряды за штрафниками. Развелись такого же пошиба войны не нюхавшие «поэты», которые неотступно видят вместо героики Великой Отечественной сплошные заградотряды.
Я привёл некоторые стихи «поэтов-заградотрядчиков», потому что они, к сожалению, иногда трогают души людей больше, чем правдивая, документально обоснованная проза.
— Если не ошибаюсь, под Рогачёвом ваш батальон освободил более тысячи человек, которых немцы угоняли в Германию.
— И, разумеется, в этот рейд вы шли не с палками наголо, как показано в нашем кинематографе.
— Каких только глупостей и гадостей не придумают, лишь бы опорочить нашу Победу. И «трупами немцев завалили», и «кровью Европу залили». Вот, к примеру, в одном фильме показали, что штрафники шли в бой с. черенками от лопат. Ничего глупее придумать не сумели. На самом деле, нам всегда выдавали современное вооружение, временами даже лучше, чем обычным стрелковым батальонам. Так, в рейде в немецкий тыл под Рогачевом нам был придан огнеметный взвод, который буквально испепелил немецкую зенитную батарею, поджигал технику в немецких колоннах.
— В немалой степени деятельность фальсификаторов истории поддерживается закрытостью архивов.
— Да, действительно. В свое время были открыты многие документы, связанные со штрафными батальонами, заградотрядами, СМЕРШем. Теперь, с открытием очень нужного и доступного многим интернет-ресурса «ОБД Мемориал», они вновь закрываются, снова их прячут, «секретят». Хотя, казалось бы, прошло более 70 лет, что скрывать? Вот и появляется полуправда, на которой творят своё грязное дело разного рода фальсификаторы.
— Хотелось бы вас спросить относительно героизма штрафбатовцев. Встречались ли подвиги, подобные поступку Александра Матросова, заслонившего своим телом амбразуру дота?
А о том, как воевали бойцы нашего 8 штрафного батальона, достаточно убедительно говорит следующий факт. За рогачевский рейд 600 из 800 человек были освобождены от наказания штрафбатом, причем без ранений. Чтобы добиться этого в обыкновенных условиях, надо было совершить нечто выдающееся. Многие штрафбатовцы даже после ранения не выходили из боя, не шли в медсанбат, хотя имели на это полное право, но оставались в строю из чувства боевого братства.
Наш штрафной батальон вместе с гвардейским стрелковым полком сдерживал натиск около 4 немецких дивизий, прорывавшихся из окружённого Бреста в июле 1944 года, и мы общими усилиями не дали им прорваться, несмотря на их перевес в силах.
Приведу несколько примеров из боёв за Брест. Штрафник Прохоров, будучи снайпером, за 26 июля уничтожил 15 гитлеровцев, ни на один шаг не отойдя от занимаемого рубежа. На следующий день был ранен, но поля боя не покинул, а уничтожил ещё 17 немцев. За эти подвиги он был награждён орденом Отечественной войны 2 степени.
Вот выписка из наградного листа на штрафника Воробьёва:
«В районе шоссе Брест–Варшава 26.7.44 гранатой уничтожил расчёт станкового пулемёта немцев. Будучи тяжело раненым, продолжал отстреливаться от наседающего противника. »
В боях за Брест я и сам был тяжело ранен. Из госпиталя возвращался вместе со штрафником нашего штрафбата, тоже закончившим лечение после тяжёлого ранения. Он мне рассказал, что он и его друг вначале были легко ранены, добрались до медпункта, им оказали нужную помощь, перевязали раны и предложили самостоятельно добраться до эвакопункта, с которого их отвезут в медсанбат. Но его друг заявил, что хочет вернуться в свой взвод и помогать боевым друзьям, которых из-за того, что оба они ранены, осталось меньше. Потом предложил идти с ним, заявив: «У тебя совесть-то, наверное, ещё не убита, а тоже только ранена!» И оба вернулись на линию огня, сражались, пока его друг, инициатор возвращения к боевым товарищам, не погиб, а мой собеседник получил второе, уже тяжёлое ранение, с которым и попал в госпиталь. Знаю, что при убытии из штрафбата в свою часть он был награждён медалью «За отвагу».
Вообще тогда досрочно, без ранений, только за боевые отличия были отчислены из штрафбата и восстановлены во всех офицерских правах 231 человек! То есть почти все, воевавшие за Брест. Командующий 70-й Армией генерал-полковник В.С. Попов по представлению комбата Осипова наградил орденами 13 штрафников, медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги» — 52 человека, всего 65 бывших штрафников получили правительственные награды.
И таких фактов, вопреки «знатокам» штрафбатов, было много.
— При этом вы скромно умалчиваете о себе. На мой взгляд, как минимум дважды вы заслужили звание Героя Советского Союза. Первый раз, когда на Наревском плацдарме подорвали «пантеру», второй раз, когда форсировали Одер 16 апреля 1945 года и были ранены.
— Встает вопрос о вере на войне. Скажите, вы наблюдали проявления религиозности среди сослуживцев?
— В явном виде — нет. В штрафбате, как известно, служили только офицеры — и командиры, и проштрафившиеся, т.е. в значительной степени коммунисты или комсомольцы. К тому же окружающая обстановка была такова, что для верующих людей обнаруживать свою веру было затруднительно. Однако у многих, может быть, даже у большинства, по-видимому, была некая духовная опора, вера в Бога, что помогало сражаться, надеяться и выживать. Некая сокровенная вера у людей все же была. Даже я, хоть и крещёный, но школой и комсомолом воспитывавшийся в атеизме, свято верил, что какие-то Высшие силы вершат многое. Потом я понял, что это Тот Бог, во имя Которого я был крещен. Что именно Его силой я получал несмертельные ранения в миллиметрах от «летального» исхода. Что, не умея плавать, не утонул ни в Днепре, ни в Друти под Рогачёвом, ни в Припяти или в Западном Буге при операции «Багратион», ни в Висле, ни тем более — в Одере, где, теряя сознание при ранении в голову, успел подумать: «Слава Богу, убит, не утонул», так как всегда опасался именно этой смерти.
— В вашей книге рассматривается серьезный духовно-нравственный вопрос, поставленный еще в «Преступлении и наказании» Ф.М. Достоевского. Скажите, насколько, на ваш взгляд, наказание — пребывание в штрафбате от одного месяца до трех — было адекватно преступлению?
Законы военного времени суровы, но адекватны войне
В нашем (и не только) штрафном батальоне одно время около половины бойцов составляли «офицеры-окруженцы» — те, кто, оставшись в окружении, бежали из плена, но не вступили в партизанские отряды, не перешли линию фронта, а скрывались при немцах и дожидались возвращения наших. Рядовых «окруженцев», как правило, не отправляли в штрафные роты, а офицеров — на месяц-два-три (в зависимости от полученных сведений) направляли в штрафбат. Жестоко? Но, во-первых, с офицеров больший спрос, а во-вторых, зачастую невозможно было определить: а не перевербовался ли под немцами этот «окруженец», не послан ли с заданием? И на всякий случай, на реальную проверку их отправляли в штрафбат, поскольку в бою человек проверяется надежней всего. И, к сожалению, были — правда, очень редкие — случаи, когда штрафники дезертировали и даже перебегали к немцам. В нашем штрафбате генерал Рокоссовский разжаловал начальника штаба батальона из-за того, что тот не проверил донесения своих подчиненных, которые зачислили нескольких бойцов-изменников в списки убитых и раненых, в то время как те перешли на сторону врага.
Можно назвать и другие «пограничные случаи», например, когда начальники страдали из-за своих подчиненных. Например, в апреле 1945 г. в наш батальон поступил командир эскадрильи по фамилии Смешной. Он получил 2 месяца штрафбата за то, что во время перегона по воздуху новых самолётов из тыла на фронт один из его подчиненных то ли из-за ухарства, то ли из-за разгильдяйства не справился с управлением, разбил машину и погиб сам. На Одерском плацдарме Павел Смешной воевал очень достойно, уничтожил несколько танков, мощных огневых точек и немецких вояк, но героически погиб, прикрывая нас огнем. Я ходатайствовал о присвоении ему звания Героя Советского Союза. Не дали. Комбат, комдив и командир корпуса согласились с этим, подписали наградной лист на Героя, но член Военного совета Армии, видимо, зная определённые условия присвоения этого высокого звания бойцам штрафных формирований, ограничился награждением Павла Антифиевича орденом Отечественной войны 1 степени.
А вот другой, достаточно колоритный случай с летчиком. Старший лейтенант Георгий Дмитриевич Костылев, Герой Советского Союза, во время короткого отпуска в блокадном Ленинграде в феврале 1943 г. попал в гости к майору-интенданту. Увидев изысканные яства, дорогие коллекционные вина, он вышел из себя. Мать Георгия Дмитриевича была блокадницей, многие родственники и друзья погибли от голода. В ярости Костылев вдребезги разнес это гнездо «пира во время чумы» и сильно избил майора-интенданта. За это попал в штрафбат на 2 месяца, хотя по справедливости туда надо было отправить майора-интенданта. Так бы и случилось, если бы Костылев сдал его в органы госбезопасности. Но не захотел — возможно, по благородству. Однако воинскую дисциплину никто не отменял, и Костылева не спасло даже звание Героя Советского Союза. Тем не менее, благородный гнев Георгия Дмитриевича был столь праведен, что Господь уберег его, и через некоторое время за боевые заслуги он досрочно вернулся в свою часть, примерно продолжив свою боевую службу командиром эскадрильи истребителей. За проявленное мужество Костылёву были возвращены все боевые награды, а вскоре и присвоено звание майора. С 1944 г. и до конца войны Костылёв служил в должности Главного инспектора ВВС Краснознамённого Балтийского флота. Это к тому, что пребывание в штрафбате не мешало впоследствии бывшим штрафникам.
— Однако были и несомненные случаи вины.
— Да, разумеется. В штрафбат попадали расхитители, проштрафившиеся интенданты, трусы. Был один случай в 1944 г., когда красноармейцы из маршевого пополнения, найдя неразорвавшуюся мину, по дури стали разбивать ей доски для костра. Она, естественно, взорвалась, погибло 4 человека, было ранено 9. Виновные в преступном бездействии и нераспорядительности офицеры пошли под суд и в штрафбат.
В результате то ли вредительства, то ли халатности и разгильдяйства в октябре 1942 г. в 58 гвардейском минометном полку (это знаменитые «Катюши») 80 процентов машин оказались неисправными и небоеспособными. Виновные были отправлены в штрафные части. Если учесть, что немцы в это время прорывались к Волге, мотивы такого решения станут понятными.
— Да, к сожалению, и такие случаи могли иметь место. Один из подобных был в нашем батальоне. 30 октября 1944 г. на Наревском плацдарме в моей роте погиб штрафник Родин — бывший майор, командир разведроты 4-й стрелковой Бежецкой дивизии. Направлен он был в штрафбат с формулировкой: «За трусость», но поверить в это я не могу. Родин до этого был награжден орденами Красного Знамени, Красной Звезды, медалью «За отвагу». Трусам такого не давали. Сам он был богатырского сложения. Поскольку был направлен приказом командира дивизии, могу предположить, что между ними было какое-то личное столкновение. Вероятно, Родин отказался выполнять безнадежное и бессмысленное задание начальства по принципу: «Не поведу людей на убой». За это, возможно, и пострадал, погибнув при преодолении минного поля.
Но бывали случаи и другого рода, когда некоторые начальники попадали в штрафбат за самоуправство. Из архивного документа-шифровки известен случай, когда командир стрелковой роты старший лейтенант Лоза,
Тот под дулом пистолета голышом побежал к врагу. На другой день немцы с удовольствием передали через громкоговоритель об измене этого солдата, который выдал все, что знал: фамилии командиров, расположение частей и т.д. Понятно, какое впечатление это оказало на красноармейцев. Если бы не офицер, заставивший его бежать к немцам, этот солдат не стал бы изменником. Поэтому старшего лейтенанта Лозу осудили и направили к нам в штрафбат.
— Получается, он склонил подчиненного к измене Родине.
— Да, этот офицер спровоцировал преступление. Тут еще и алкоголь способствовал: как говорится, пьяный бес под руку толкнул. Такая нравственная, а точнее безнравственная цепочка выстраивается: пьянство, гордыня, желание унизить подчиненного при благовидной и не очень возможности и, как вы говорите, склонение ко греху. Но когда он попал в штрафбат перед нашим наступлением на немецкий Альтдамм, видимо, настолько прочувствовал и осознал свою вину, что воевал примерно и рискованно, постоянно рискуя жизнью. Из наградного листа штрафника Лозы:
«В боях за населённые пункты с 17 по 20 марта 1945 года, будучи стрелком, проявил мужество и отвагу, уничтожил 8 немецких солдат, занял 2 дома, захватил ручной пулемёт. Тов. Лоза достоин правительственной награды».
Приказом 61-й Армии награждён медалью «За отвагу». Побыв рядовым в штрафбате, этот офицер, видно, полностью осознал, что натворил, внутренне осудил своё неверное отношение к подчинённым, а может, и покаялся — если не перед Богом, то перед своей совестью.
— Если говорить о создании книги, то мне хотелось бы сердечно поблагодарить не только своих друзей и всех добрых людей, помогавших мне финансово, но и сотрудников Архива Министерства обороны за неоценимую помощь. Они прислали по моей просьбе из Подольского архива ряд документов, которые подкрепили и подтвердили мои воспоминания.
Со своей стороны я сердечно поздравляю читателей портала Православие.Ru с великим Днем Победы, желаю крепкого здоровья и успехов, а также свято хранить память о Великой Отечественной войне и о всем светлом, что связано с великим подвигом нашего народа.
О штрафных батальонах и ротах
Кто из людей старшего поколения не помнит знаменитый фильм «Вечный зов» и не менее знаменитый роман Анатолия Иванова с таким же названием? Там были сцены о встрече земляков перед атакой, когда несколько из них были в штрафной роте. Мне показалась очень правдивой та история, а не показанная в фильме «Штрафбат», поставленный намного позже, когда скороспелые сценаристы и режиссеры стали плодить подделки под историю. И по некоторым из них складывается впечатления, что войну мы выиграли только благодаря штрафникам. Мне захотелось собрать воедино имеющиеся у меня материалы на тему штрафных батальонов и рот, и довести до читателей, интересующихся материалами о Второй мировой войне.
В этой статье уделено внимание двум аспектам: штрафным подразделениям (Красной Армии и Вермахта) и заградительным отрядам. Что представляли собой эти структуры, когда они появились, и какие функции на них были возложены, какие отличия были между штрафными батальонами СССР и Германии?
К лету 1942 года немцы прошли почти пол страны, и вышли к Волге. По мере отступления нашу армию охватывали пораженческие настроения. Участились случаи дезертирства и добровольного перехода на сторону врага. К немцам переходили большими группами, иногда по 100 человек и более. Нередко это случалось даже во время боя. Только в первой половине 1942 года чекисты задержали 369 тысяч человек, заподозренных в дезертирстве. 10 тысяч из них казнили прямо перед строем. Поэтому, Сталину, как Верховному главнокомандующему, следовало предпринять самые решительные меры ради спасения сложившейся ситуации. «Ни шагу назад» — именно так называли в войсках новый приказ №227 от 28 июля 1942 года Народного комиссара обороны СССР Иосифа Виссарионовича Сталина. Историки рассказывают, что этот приказ написал лично Сталин. Он был издан в самый тяжелый для страны период войны. Высшее командование Красной Армии было просто вынуждено пойти на укрепление и ужесточение дисциплины в воинских рядах. Было постановлено: сформировать в масштабах фронта от одного до трех штрафных батальонов по 800 человек в каждом, сформировать в масштабах армии от пяти до десяти штрафных рот до 200 человек в каждой, чтобы дать им возможность полностью или частично кровью искупить свои тяжкие преступления перед Родиной.
В штрафные батальоны, кроме заключенных, попадали лица среднего и, довольно часто, старшего командного состава, по приказу дивизии или бригады, или же по приговору военного трибунала, на срок, составляющий 1-3 месяца. Тем же самым приказом они подлежали разжалованию в рядовые. Такой батальон мог состоять из солдат всех званий: начиная от рядового и заканчивая подполковниками. Но назывались бойцы штрафного батальона не рядовыми, не штрафными рядовыми, не штрафными майорами и так далее, а просто — бойцами-переменниками. Отныне, к своим командирам они обязаны были обращаться «Гражданин майор», «Гражданин лейтенант» и тому подобное. А бойцами-переменниками штрафников называли потому, что смертность среди них была очень высока, и очень часто составы этих подразделений менялись. Их на самые опаснейшие участки отправляли группами, взводами и отделениями. Нередко им приходилось по приказу пересекать минные поля. Перед боем штрафников предупреждали, что в случае их ранения ползти назад к своим не нужно — после боя подберут. Такой был порядок в штрафных батальонах.
В штрафные роты направляли только рядовых бойцов и младших командиров, ефрейторов и сержантов. Попадали туда и те, что отбывали свой срок в лагерях за не тяжкие политические преступления. Рота состояла из, примерно, 300 человек. На каждый взвод приходилось по 2 офицера. В роту брали не всех. Чтобы попасть в нее, допустим, из того же лагеря — это нужно было еще заслужить. Командование отбирало только тех, по его мнению, надежных людей, которые будут хорошо воевать и с честью исполнять свои обязанности. Учитывали при отборе и состояние здоровья, и политическую благонадежность.
Когда Красная армия начала вытеснять противника из своих территорий, появился новый источник пополнения штрафных рот. Это были люди, которые проживали на ранее оккупированных землях и прислуживали фашистам, поддерживая их режим. Зачастую в эту категорию попадали полицаи и старосты, но лишь те, кто не запятнал себя серьезными преступлениями против власти и народа. Другим предстояло отвечать по всей строгости закона военного времени. Поэтому те, кто за собой чувствовал вину, уходили вместе с отступающими фашистскими войсками.
26 сентября 1942 года заместитель наркома обороны Георгий Жуков утвердил положение о штрафных ротах, батальонах и заградительных отрядах. Согласно документу, командирами штрафных частей назначались только наиболее дисциплинированные и отличившиеся в боях офицеры. Они формировали постоянный кадровый состав штрафных подразделений и попадали туда не за провинности, а за заслуги. Этих офицеров отбирали через густое сито НКВД. Зато командирам были гарантированы разнообразные служебные льготы и высокие оклады.
Система штрафных подразделений во время Второй мировой войны не была изобретением наркома обороны Сталина. В немецкой армии штрафники тоже существовали. Как стало известно от самих бывших немецких штрафников, такие подразделения в нацистской Германии начали формироваться еще задолго до нападения на СССР. Командиры этих подразделений немецким командованием назначались также из числа опытных и надежных офицеров. Начальниками в немецких штрафных батальонах были, в основном, кадровые унтер-офицеры и офицеры — настоящие нацисты. Они бесцеремонно и жестоко относились к своим подчиненным, особенно к политическим заключенным, расстреливая за малейшие непослушания. В штрафные подразделения Вермахта направлялись как нарушители воинской дисциплины, так и уголовники. В ходе Второй мировой войны в Германии была создана сложная система штрафных подразделений. Гитлер лично постановил их формирование еще в 1940 году своим приказом. Примерно на 30% они состояли из политических преступников, участвующих в рабочих движениях против действующего режима еще в 30-е годы. «Тени Вермахта» (так называли эти батальоны) воевали на всех действующих фронтах. Одной из главных задач немецких штрафников было прикрытие отхода линейных частей.
К концу войны из штрафных подразделений Вермахта, особенно из расквартированных в Греции, началось массовое дезертирство. Как стало известно, многие дезертиры затем вступали в греческие и югославские партизанские отряды. Но, в основном, немецкие штрафники, так же, как и наши, сражались храбро на всех участках фронта, кровью и потом зарабатывая прощение. Чем ближе был конец войны, тем чаще немцы использовали штрафников. Неся огромные потери, в штрафные подразделения Вермахта начали забирать за малейшую провинность.
Строк пребывания в штрафном подразделении наших вооруженных сил определялся приговором суда или военного трибунала. Обычно, 10 лет лишения свободы заменялись 3-мя месяцами в штрафной роте, срок от 5-ти до 8-ми лет — 2-мя, до 5-ти лет — 1 месяцем или до первого ранения. За особые боевые заслуги штрафник в Красной Армии мог быть освобожден досрочно и даже иногда представлялся к правительственной награде по представлению командования. В отличие от Красной Армии, срок пребывания в штрафных подразделениях Вермахта был неограничен, ни ранения, ни любые боевые заслуги не являлись основанием для снятия вины с немецкого штрафника.
В штрафных подразделениях потери были примерно в 3-5 раза выше, чем в линейных частях. Очень многое зависело и от умения командиров, но далеко не все. К концу войны враг сопротивлялся наиболее ожесточенно, и не исключено, что наши и немецкие штрафники не раз сталкивались в боях. Можно только представить себе, какие яростные и отчаянные это были схватки. Недаром немцы приходили в ужас, узнав, что против них выставлена такая грозная и отчаянная сила. Эта безудержная ярость в бою не была связана с тем, что, как многие считают, в спины штрафников были нацелены автоматы заградительных отрядов. А ведь заградительные отряды были! Во времена хрущевской оттепели в фольклоре так называемых «шестидесятников» ширились рассказы о том, как сталинские заградительные отряды якобы расстреливали наши отступающие подразделения. Под гитару в компаниях тогда исполнялась песня, где были такие слова: «Эта рота наступала по болоту, а потом ей приказали, и она пошла назад, эту роту расстрелял из пулемета свой же заградительный отряд». Тема заградительных отрядов всегда была предметом споров и противоречивых высказываний.
Введенные командованием заградотряды, предупреждающие бегство с передовых позиций, по свидетельствам ветеранов, никогда прямо за спинами штрафных подразделений не применялись. Ни одному из исследователей не удалось найти ни одного факта, который подтверждал бы, что заградотряды стреляли на поражение по своим войскам и штрафникам. В том просто не было нужды. Ведь и так любой командир в любую секунду мог пристрелить отступающего или не подчинившегося приказу штрафника. В сериале «Китайская шкатулка» про Смерш показан такой эпизод с расстрелом не подчинившегося приказу командира бойца.
Возможно ли сейчас, с позиции мирного времени, однозначно толковать приказ Сталина, который положил начало формированию штрафных подразделений? Насколько он был суров, был ли иной выход? Может ли быть на войне наказание за преступление большее, чем гибель в бою? Говоря о создании штрафных батальонов, хотелось бы подчеркнуть, что они, в принципе, были созданы своевременно и принесли определенную, может быть даже большую, пользу. Такой вывод можно сделать, если смотреть на историю Великой отечественной войны со всех сторон и широко. Следует понимать, что война — это серьезное дело, на войне идет речь о жизни и смерти не только людей, но и страны в целом.
В конечном итоге, штрафные батальоны и роты позволяли сохранять личный состав действующих войск. Большинство же тех, кто прошел войну, кто был штрафником и остался в живых, считают, что эти подразделения были шансом для оступившихся, смалодушничавших и совершивших промах искупить свою вину, снять с себя черное пятно. Доля штрафников в общем составе войск была невелика. Сколько их полегло под огнем противника, в разведке боем, при форсировании водных преград, не узнать никогда. Эти потери отдельно не учитывались. До сих пор ратные подвиги штрафных подразделений не отмечены ни памятным знаком, ни монументом. С 1942-го по 1945-й год, находясь на опаснейших участках передовой, штрафные подразделения с честью выполняли боевые задачи. Достойны ли они памятника? Об этом до сих пор идут споры. Очевидно одно: бойцы штрафных частей, и погибшие, и оставшиеся в живых, имеют право на то, чтобы их дети и внуки знали правду о тех, кого противник боялся и называл молчаливой смертью. Чаще всего штрафники шли в атаку или совершенно молча, или звучал отборный русский мат над рядами атакующих.
Кадры знаменитого Парада Победы, состоявшегося в июне 1945 года на Красной площади, обошли весь мир. Если присмотреться повнимательнее к стоящим в строю, и к тем, кто прошел по площади, то можно заметить на кителях некоторых старших офицеров солдатские ордена Славы. Всем известно, что такими орденами награждались только простые солдаты, а это значит, что среди участников Парада Победы могли быть и штрафники, искупившие вину перед Родиной.
За всю войну (то есть не одновременно) на всех фронтах было 65 отдельных штрафных батальонов и 1037 отдельных штрафных рот. Обычно эти части расформировывались через несколько месяцев. С 1942 по 1945 просуществовал только один отдельный штрафной батальон — 9-й отдельный штрафной.
За все годы Великой Отечественной войны через штрафные части прошло, по некоторым данным, 427 910 человек. Если учесть, что за всю войну через вооружённые силы СССР прошло 34 476 700 человек, то доля бойцов и командиров (с 1943 года офицеров) РККА, прошедших через штрафные части за весь период Великой отечественной войны, составляет примерно 1,24 %.
Например, в 1944 году общие потери Красной Армии (убитые, раненые, пленные, заболевшие) — 6 503 204 человек; из них штрафников — 170 298. Всего в 1944 году в Красной Армии имелось 11 отдельных штрафных батальонов по 226 человек в каждом и 243 отдельные штрафные роты по 102 человека в каждой. Среднемесячная численность армейских отдельных штрафных рот в 1944 году на всех фронтах колебалась от 204 до 295.
Среднемесячные потери постоянного и переменного личного состава всех штрафных частей за год составили 14 191 чел., или 52 % от среднемесячной их численности (27 326 чел.). Это в 3-6 раз больше, чем общие среднемесячные потери личного состава в обычных войсках в тех же наступательных операциях 1944 г.
Более подробно о штрафных подразделениях рассказывает следующий материал.
Штрафные авиационные эскадрильи предполагалось создавать согласно Директиве Ставки ВГК № 170549, для лётчиков, которые проявили саботаж, трусость и шкурничество.
Основания, чтобы попасть в штрафную эскадрилью, — те же, а вернуться в часть позволяло только число и итоги боевых вылетов.
Однако распространения они не получили. Приказом НКО № 0685 от 9 сентября 1942 г. предписывалось отправлять провинившихся лётчиков в пехоту.
Отдельные штурмовые стрелковые батальоны
Появились в 1943 году. Формировались из военнослужащих рядового и командно-начальствующего состава, находившихся длительное время на территории, оккупированной противником (в плену, в окружении, в партизанах), и тем самым потенциально находящихся под подозрением в возможном сотрудничестве с врагом. Срок пребывания — 2 месяца участия в боях, либо до награждения орденом за проявленную доблесть в бою или до первого ранения, после чего личный состав при наличии хороших аттестаций мог быть назначен в полевые войска на соответствующие должности. Переменный состав не лишался воинских званий, так как не был осуждён трибуналом, но при этом все бойцы переменного состава были рядовыми солдатами-«штурмовиками». Чаще всего туда попадали бойцы, освобождённые из плена после соответствующих фильтрационных мероприятий.
Штат штрафных частей.
Личный состав штрафбатов и штрафрот делился на переменный и постоянный состав. Переменный состав представлял собою непосредственно штрафников, находившихся в подразделении временно до отбытия срока наказания (до трёх месяцев), перевода в обычную часть за проявленное личное мужество, либо по ранению. Постоянным составом являлись командиры подразделений от взвода и выше, назначавшиеся из числа кадровых офицеров, политработники, штабные работники (связисты, писари и др.) и медицинский персонал.
Лицам из числа постоянного состава служба в штрафном подразделении компенсировалась рядом льгот — при начислении пенсии один месяц службы засчитывался за шесть месяцев стажа, офицеры получали повышенное денежное довольствие (командир взвода получал на 100 рублей больше, чем его коллега в обычной части) и усиленное снабжение по продовольственному аттестату, рядовой и младший начальствующий состав получал повышенное продовольственное обеспечение.
Штат штрафного батальона насчитывал 800 человек, штрафной роты — 200.
Основания направления в штрафные части
Основанием для направления военнослужащего в штрафное воинское подразделение служил приказ командования в связи с нарушением воинской дисциплины или приговор суда за совершение воинского или общеуголовного преступления (за исключением преступления, по которому как мера наказания была предусмотрена смертная казнь).
В качестве альтернативной меры наказания допускалось направление в штрафные роты гражданских лиц, осуждённых судом и по приговору суда за совершение нетяжких и средней тяжести общеуголовных преступлений. Лица, осуждённые за тяжкие и государственные преступления, отбывали наказания в местах лишения свободы.
В соответствии с действующими на тот момент нормативно-правовыми актами, регулирующими порядок направления в штрафные части, комплектование указанных частей лицами, отбывающими наказание за тяжкие уголовные преступления, а также за государственные преступления (т. н. «политические») не разрешалось. Лица, уже отбывающие наказание в местах лишения свободы, согласно действовавшим на тот момент Уголовно-процессуальному и Исправительно-трудовому кодексам, обязаны были отбыть весь положенный срок только в учреждениях исполнения наказания. По этой же причине не могли быть направлены в штрафные роты отбывающие наказание «воры в законе».
В виде исключения, по личному ходатайству Наркома внутренних дел Л. Берии, лица из числа осуждённых, отбывающих наказание в исправительно-трудовых лагерях, колониях-поселениях, независимо от состава совершённого преступления (за исключением лиц, осуждённых за тяжкие общеуголовные преступления и особо тяжкие государственные), могли быть амнистированы или условно-досрочно освобождены за примерное поведение и перевыполнение плана, и только после этого призывались в действующую армию в регулярные части на общих основаниях.
В то же время имелись отдельные случаи направления в штрафные подразделения «политических» заключённых. В частности, в 1942 году в 45-ю штрафную роту был направлен осуждённый в 1941 году на 5 лет лагерей по 58-й статье Владимир Карпов, ставший впоследствии Героем Советского Союза и известным писателем.
Основания освобождения из штрафных частей
Основаниями для освобождения лиц, отбывающих наказание в штрафных войсковых подразделениях, являлись:
• Отбытие срока наказания (не более трёх месяцев). Осуждённые на 10 лет — 3 месяца, от 5 до 8 лет — 2 месяца, до 5 лет — 1 месяц.
• Для штрафных эскадрилий — число и итоги боевых вылетов.
• Получение военнослужащим, отбывающим наказание, средней тяжести или тяжёлого ранения, требовавшего госпитализации.
• Досрочно решением военного совета армии по ходатайству командира штрафного войскового подразделения в виде поощрения в отношении военнослужащих, проявивших исключительное мужество и храбрость.
Награждение в штрафных частях
За проявленную отвагу, мужество и героизм в боях, военнослужащие отбывающие наказание (переменный состав), на усмотрение командира роты (батальона), могли быть награждены.
В песне Владимира Высоцкого «Штрафные батальоны» есть строки:
И если не поймаешь в грудь свинец,
Медаль на грудь поймаешь «За отвагу».
Все эти данные свидетельствуют, что не стоит преувеличивать роль штрафных подразделений ни в Красной Армии, ни в вермахте. Да, они были, да, несли большие потери, чем пехотные подразделения, и внесли определенный вклад в нашу общую победу. Но героизировать штрафников не за что. И жалеть тоже.