в каком году появилась оспа в россии

Полная изоляция Москвы, карантин в Боткина и разворот самолёта над Парижем. Как в 1960 году удалось победить чёрную оспу

Вернувшийся в СССР из Индии художник Алексей Кокорекин внезапно чувствует недомогание и буквально сгорает за несколько дней. Врачи из Боткинской больницы сумели поставить диагноз, однако с художником общалось огромное количество людей. Знакомые, семья, любовница, сотрудники комиссионных магазинов. За дело пришлось взяться КГБ, которому поставили задачу вычислить всех, с кем контактировал художник, в кратчайшие сроки и при помощи врачей остановить эпидемию.

Коллаж © LIFE. Фото © ТАСС / Валерий Матыцин, кадр из фильма «В город пришла беда»

Всему виной — беспечность

Всё началось с того, что известному художнику-плакатисту, дважды лауреату Сталинской премии Алексею Кокорекину дали путёвку в Индию. Кто бы не обрадовался такой возможности набраться свежих впечатлений? Вот и художник был рад.

Алексей Кокорекин. Фото © ТАСС / Вайль Григорий

Чтобы выехать за рубеж, в СССР нужно было не только пройти полный медосмотр, но и сделать ряд прививок: большая часть инфекционных болезней была в СССР побеждена, но в мире люди по-прежнему умирали от чумы, оспы и жёлтой лихорадки.

Неизвестно, каким образом художнику удалось избежать необходимой прививки: договорился ли он с врачом прививочного кабинета или у него были противопоказания, выяснить так и не удалось. Штамп о прививке в медкарте Кокорекина появился, и его выпустили за границу.

Кроме ковра художник купил в Индии подарки для жены и любовницы, в объятия которой он бросился сразу по прибытии в Москву. А на следующий день, подгадав прилёт самолёта из Дели, он, как ни в чём не бывало, появился на пороге родного дома и вручил подарки ничего не подозревающей супруге.

Недомогание Кокорекин почувствовал уже вечером. У него поднялась температура, а позже на теле появилась сыпь. На следующий день вызвали участкового врача, который поставил диагноз «грипп». Через два дня Кокорекину стало так плохо, что его увезли на скорой в Боткина, но диагноз оставили прежним. Сыпь на теле списали на аллергию, в общем, ошиблись — оставалось всего несколько дней до Нового года, и, возможно, головы медиков были заняты приятными хлопотами.

Пациенту дожить до праздника не удалось — через сутки ему стало хуже и он скончался. Дело принимало скверный оборот: было неясно, от чего умер дважды сталинский лауреат, заслуженный деятель искусств РСФСР. Надежды, что диагноз поставит патологоанатом, не оправдались — штатный специалист лишь разводил руками.

Тем временем ситуация накалялась: заболел врач, лечивший Кокорекина, женщина-медик из приёмного отделения, которая оформляла Кокорекина в больницу, истопник, проходивший мимо его палаты, и даже подросток, лежавший на другом этаже, — его кровать стояла рядом с вентиляцией. Одна из медсестёр робко предположила, что это может быть оспа, но её слушать не стали — не та квалификация.

Чтобы прояснить ситуацию, вызвали завкафедрой патологоанатомии ЦИУВ академика Николая Краевского. Но и он помочь ничем не смог, но сообразил пригласить в морг своего старого знакомого из Ленинграда — пожилого врача-патологоанатома. Старичок, знакомый с болезнью не понаслышке, сразу определил причину смерти.

Источник

Как в СССР справились с черной оспой

Сегодня все средства массовой информации просто переполнены информацией о коронавирусе. Понятно, когда специальные службы разъясняют, как действовать в той или иной ситуации, как избежать заболевания и как лечиться. Но наряду с этим бурно расцвела и фейковая «правда», которая кроме сумятицы и тревоги ничего не вызывает. Наша редакция неоднократно рассказывала, как в нашей стране боролись с болезнями и в том числе с эпидемиями. Самое главное, борьба эта проводилась успешно. Была статья о том, как Екатерина II сделала себе первую прививку от оспы, и после в стране началась вакцинация. Мы рассказывали, как граф Григорий Орлов спасал Москву во время чумного бунта, как «испанка» нанесла непоправимый урон Европе и России. Сегодня мы хотим рассказать вам о событиях, произошедших в нашей стране 60 лет назад, которые могли нанести нам урон не меньший, чем средневековые эпидемии.

Лауреат Сталинской премии – носитель черной оспы

А все началось в декабре 1959 года, когда во Внуково сел самолет из Индии. На его борту находился известный художник-плакатист Алексей Кокорекин. Он хорошо известен по плакатам Великой Отечественной войны: «За Родину!», «Смерть фашистской гадине!» и другим. Алексей Алексеевич дважды был лауреатом Сталинских премий.

53-летний Кокорекин должен был сделать соответствующие прививки перед поездкой в экзотическую страну, но, вероятнее всего, он уговорил медиков просто поставить отметку о вакцинации. Поездка была интересной, художник провел много встреч, бесед, лекций и интервью. Алексей Алексеевич даже присутствовал на церемонии сожжения индийского брахмана, который умер от черной оспы.

Алексей Алексеевич прилетел раньше (жена ждала его к следующему дню). В аэропорту он прошел все таможенные и пограничные процедуры и отправился… к любовнице. Он немного покашливал, но был декабрь, – а кто не кашляет зимой? На следующий день художник был уже дома и раздавал подарки. Но вскоре ему стало хуже, кашель усиливался, поднялась температура, и пришлось обратиться к врачам скорой помощи. Кокорекин был сразу госпитализирован с подозрением на осложненную форму гриппа. Однако больной угасал прямо на глазах, появившуюся сыпь посчитали аллергической реакцией, к утру 29 декабря Кокорекин умер. На вскрытие был приглашен академик Н.А. Краевский, а по счастливой случайности с ним пришел старичок, приехавший в гости к академику патологоанатом из Ленинграда. Старенький врач посмотрел и сказал: «Да это, батенька, variola vera – черная оспа»

Забытая болезнь

Черная оспа к тому времени была уже почти забытой болезнью. В 1936 году с ней справились путем всеобщей вакцинации. И кто бы мог подумать, что она вернется почти через 25 лет. Правда, в Индии она еще долго оставалась серьезной проблемой.

Это инфекционное заболевание, передается от человека к человеку. Симптомов много, и один из них проявляется в виде сыпи – пузырей черного цвета, наполненных жидкостью. Это и послужило названием для заразы. В прошлом, пока не появилось средства для выработки иммунитета, болезнь была распространена по всему свету. Сегодня с черной оспой справились по всему миру, так как был уничтожен сам вирус, ее вызывающий. Повсеместное проведение вакцинации привело к тому, что последний больной был зафиксирован в 1977 году в Сомали в Африке. В 1980 году Международная организация здравоохранения рекомендовала прекратить прививки против этой болезни. Но до этого времени надо было еще дожить.

Военное положение в Москве

Смерть Кокорекина стала первой в цепочке страшных событий, вызванных болезнью. На вторые сутки болезнь была обнаружена у сотрудницы больничной регистратуры, принимавшей художника, врача, осматривавшего его, и мальчика, который находился на другом этаже больницы, но рядом с вентиляционным отверстием из палаты Кокорекина. Больничный истопник подхватил оспу, когда просто проходил мимо палаты (это лучше всего иллюстрирует, как могут распространяться вирусы).

Через некоторое время болезнь обнаружилась еще у нескольких пациентов московской больницы имени Боткина. Лихорадка, кашель и сыпь – симптомы болезни, но скорость распространения заразы – симптом, который говорил, что страна в одном шаге от эпидемии. О проблеме было сообщено руководству страны. На совещании у Н.С. Хрущева был принят комплекс мер, направленных на то, чтобы не допустить эпидемии черной оспы.

Важнейшей задачей стало выявление контактировавших с заболевшим художником. Масштаб работы был огромен. Выяснилось, что за столь короткий срок зараза косвенно коснулась тысяч людей. В группу риска попали пассажиры самолета из Дели, пилоты, таможенники, коллеги, родственники покойного Кокорекина. Подарки, привезенные любовнице и семье, быстро расползлись по комиссионкам, потому были установлены все посетители магазинов и помещены в карантин, а подарки уничтожены.

КГБ СССР, МВД и Министерство здравоохранения устанавливали всех, кто общался с инфицированными. Одна из контактировавших с больным была преподавателем в вузе, где принимала экзамены у студентов. Все студенты и преподаватели отправились на карантин. Оперативно был развернут самолет, на котором в Париж летел один из пассажиров того злосчастного рейса из Индии.

По сути, сразу после новогодних торжеств, в первые дни нового, 1960 года Москва была закрыта на карантин по законам военного времени. Были перекрыты все пути. Были отменены авиарейсы, железнодорожные и автомобильные перевозки. Медицинские бригады безостановочно ездили по адресам, госпитализируя новых носителей инфекции. В больницах находилось 10 тысяч человек, к первичным носителям вируса относились около 1500 человек. Все они были помещены на карантин в стационары Москвы и Московской области.

Остановить болезнь

Все силы были брошены на то, чтобы остановить заразу. В экстренном порядке начали производить вакцину. Необходимое количество ее было доставлено из других регионов. Развернувшаяся битва заставляла людей напрягать все силы, в борьбе с болезнью стал вновь востребованным девиз времен недавней войны: «Всё – для победы». Было мобилизовано 26 963 медработника, был открыт 3 391 прививочный пункт, организованы 8 522 мобильных бригады для работы в организациях и ЖЭКах

В 1960 году я жил у бабушки в поселке Салтыковка. Рассказывали, что кто-то из инфицированных оказался в нашем поселке, и этого было достаточно для поголовной вакцинации. Мне было всего 9 лет, мы с приятелем спрятались под кроватью, но наш страх перед прививкой не разжалобил прибывших врачей и медсестер. Надо им всем сказать за это большое спасибо. Признаться, в памяти моей осталось, что взрослые отнеслись к этой проблеме с большой тревогой и пониманием. Я не помню, чтобы кто-то отказался от вакцинации. В памяти народа это оставалось: вспомните, как в фильме Леонида Гайдая «Кавказская пленница» (1966) персонажи Никулина, Вицина и Моргунова покорно ложатся делать прививку, узнав, что «в районе эпидемия». Так на их месте в то время поступил бы каждый.

Когда все утихло, выяснилось, что всего от Алексея Кокорекина заразилось черной оспой 19 человек, в том числе 7 родственников, 9 человек медицинского персонала и 3 пациента больницы. От них заразились еще несколько человек. Всего заразившихся было 46 человек, 3 из них скончались.

Больше эта болезнь у нас в стране себя не проявляла. Советские врачи еще долго воевали с черной оспой в дальних уголках планеты.

В СССР не любили афишировать подобные ЧП. Негласное правило «меньше знаешь – лучше спишь» в те годы помогало избежать паники. Правда, при таком подходе забытыми остались люди, которые наяву сотворили подвиг и спасли Москву 1960 года от страшной беды.

Обложка: Кадр и фильма «В город пришла беда»

Источник

Меры, принимаемые сегодня для борьбы с коронавирусом, многим кажутся чрезмерными и излишне обременительными. Однако они даже близко не сопоставимы со стремительной и тотальной реакцией СССР на опасность эпидемии черной оспы на рубеже 1959-1960 годов. Советское здравоохранение получило возможность продемонстрировать свою эффективность весьма неожиданно и именно тогда, когда это было совершенно необходимо. Страшно даже предположить, что произошло бы в многомиллионном городе, если бы какая-то из служб тогда замешкалась или дала сбой. Погибли бы тысячи. «Лента.ру» вспоминает о беспрецедентной по масштабу и эффективности операции по локализации и уничтожению очага одного из самых страшных заболеваний.

Смерть командированного

Заканчивался 1959 год. На XXI съезде КПСС был принят семилетний план развития страны, который должен был стать первым этапом построения коммунизма в СССР к 1980 году. Москвичи запасались «Советским шампанским», черной икрой и консервированными крабами — неизменными праздничными атрибутами новогоднего стола.

23 декабря рейсом «Аэрофлота» из Дели в столицу прибыл после командировки в дружественную Индию известный советский художник Алексей Алексеевич Кокорекин.

Кто попало в то время за границу в командировки не ездил. И Кокорекин не был исключением. Член партии, дважды лауреат Сталинской премии, автор известных всей стране агитационных плакатов, 53-летний Алексей Алексеевич из Индии прилетел на день раньше, чтобы приятно провести время с любимой женщиной, и только потом вернуться в семью.

Фото: Григорий Вайль / ТАСС

Из жаркой экзотической страны в зимнюю Москву художник-плакатист привез подарки, и среди них — вещи умершего брамина, на ритуальном сожжении тела которого ему посчастливилось присутствовать.

Прах брамина со всеми почестями высыпали в священную реку Ганг, а принадлежавшие ему вещи тут же распродали желающим за вполне символическую плату. Кокорекину среди прочего достался ковер, на котором как раз и упокоился индийский служитель культа.

Покупать подарки на распродажах и барахолках у советских командировочных зазорным никогда не считалось, вот только умер почтенный индус не просто так, а от черной оспы, которая в СССР была ликвидирована почти четверть века назад.

При выезде за границу в эпидемически опасные регионы советским гражданам в обязательном порядке проводили вакцинацию. Однако Кокорекин каким-то образом прививки от оспы избежал, хотя в документах на выезд соответствующая отметка, как и положено, стояла.

На следующий день, подгадав время прибытия рейса из Дели, Кокорекин с оставшимися у него сувенирами приехал домой. А к вечеру разболелся.

Врач в поликлинике, к которому он обратился, диагностировал грипп. Но состояние больного быстро ухудшалось: подскочила температура, начался сильный кашель, по телу разлилась сыпь, которую вначале приняли за аллергию. Жена вызвала скорую, и Кокорекина увезли в инфекционное отделение больницы Боткина, поместив в общую палату к больным гриппом.

Плакатисту Кокорекину нравились сильные и здоровые женщины

Изображение: Алексей Кокорекин

Спустя несколько дней, 29 декабря 1959 года, он умер — к большому недоумению врачей. А поскольку покойный был не простым советским тружеником, а заслуженным деятелем искусств РСФСР, потребовалось квалифицированное заключение о причине смерти.

Да это, батенька, черная оспа!

Вскрытие производил академик Николай Краевский. По счастливой случайности в это время у него гостил приехавший из Ленинграда 75-летний коллега-патологоанатом, напросившийся на разбор интересного случая. Одного взгляда на труп любознательному пенсионеру хватило для чудовищного заключения: «Да это, батенька, variola vera!».

Variola vera, натуральная или черная оспа многие века была одной из страшнейших болезней человечества, уничтожавшей население целых деревень, городов и даже стран. В VIII веке от нее погибла треть жителей Японии, в XVI веке оспа выкосила более половины коренного населения Нового Света, получившего вирус от европейских конкистадоров. В Европе к началу XIX века от оспы ежегодно умирало до полутора миллионов человек.

В Советской России с черной оспой упорно и успешно боролись. В 1919 году, когда количество заболевших в стране оценивалось в 186 тысяч, вышел декрет Совнаркома «Об обязательном оспопрививании». Через пять лет число случаев заболевания сократилось до 25 тысяч. Еще через пять лет — до 6094. А в 1936 году натуральная оспа в СССР была уже полностью ликвидирована.

И вот 23 года спустя оспа вернулась.

Больные натуральной оспой. Индия, 1974 год

Армию, МВД и КГБ подняли по тревоге

Через сутки после смерти художника заболели медсестра приемного покоя, принимавшая Кокорекина, и его лечащий врач. Затем молодой человек, лежавший в палате этажом ниже, чья койка стояла под вентиляционным отверстием. Следующим стал больничный истопник, проходивший мимо палаты лауреата и решивший поглазеть на знаменитость.

Материал, взятый с кожи одного из больных, отправили в НИИ вакцин и сывороток. 15 января 1960 года академик Михаил Морозов выявил в биоматериале частицы вируса натуральной оспы. Диагноз патологоанатома подтвердился. В тот же день о вспышке особо опасного заболевания было доложено на самый верх.

Плакат Санпросвета начала 30-х годов

Изображение из собрания П.Каменченко

Следует отдать должное советской системе тех лет: реакция на угрозу была мгновенной, тотальной и чрезвычайно эффективной. Незамедлительно были мобилизованы все силы московских больниц и поликлиник. Подняли по тревоге войска, МВД и КГБ. Боткинская больница была изолирована. Началось выявление контактов и поиск потенциальных носителей смертельно опасного вируса.

В считаные часы оперативники отработали все связи Кокорекина, отследили каждый его шаг после возвращения в СССР, установили личности членов смены таможенного контроля и пограничников, встречавших рейс, таксиста, который вез его домой, участкового врача и работников поликлиники. От первичных контактов переходили ко вторичным — и так далее, пока не отслеживалась вся цепочка. 150 студентов университета, где училась дочь погибшего, забрали в больницу прямо из аудитории во время лекций.

Один из знакомых Кокорекина после встречи с ним отправился в Париж. Этот факт установили, когда самолет «Аэрофлота» был уже в воздухе. Рейс вернули в Москву, а всех, кто был на борту, отправили в карантин.

В карантин попадали все, с кем встречался и говорил Кокорекин, с кем контактировали его родственники, кто получил от него подарки из Индии. Как выяснилось, пока художник был в больнице, его жена и любовница уже успели сдать индийские сувениры в комиссионные магазины на Шаболовке и Ленинском проспекте. Вещи в магазинах были немедленно изъяты из обращения со всеми необходимыми предосторожностями.

Всего под карантин попало 9342 человека. В больницах не хватало постельного белья, и специальным указом был вскрыт неприкосновенный государственный запас, предназначавшийся на случай войны.

Москва была закрыта, отменено железнодорожное и авиасообщение, перекрыты автомобильные дороги.

Трое погибших и десять миллионов вакцинированных

Одновременно с карантинными и санитарными мероприятиями в стране началась массовая вакцинация граждан.

По распоряжению правительства в столицу было доставлено десять миллионов доз противооспенной вакцины из запасов Томского и Ташкентского институтов вакцин и сывороток, а также Краснодарской краевой санэпидстанции.

В вакцинации участвовали почти 27 тысяч медиков всех специализаций, а также студенты профильных вузов. Был открыт 3391 прививочный пункт и сформированы 8522 прививочные бригады для работы в ЖЭКах и организациях. В Москве вакцинировали более пяти с половиной миллионов человек и еще более четырех миллионов — в Подмосковье.

Экстренные меры показали свою высокую эффективность незамедлительно. С того момента, когда был поставлен диагноз, до полной остановки эпидемии прошло всего 19 дней! За это время оспой заболели 45 человек, из которых трое умерли.

Расслабляться нельзя

В 1977 году в мире (в Сомали) был зарегистрирован последний случай заболевания натуральной оспой. Всемирная организация здравоохранения объявила о полной ликвидации этого страшного заболевания. Тем не менее обязательные прививки от оспы сохранялись в советском здравоохранении до начала 1980-х годов.

В настоящее время живой возбудитель заболевания официально хранится только в двух лабораториях: в России («Вектор», Новосибирск) и в США (Центр контроля и профилактики заболеваний в Атланте). Но опасность возвращения натуральной оспы все еще существует. Как считает ведущий вирусолог страны, академик Дмитрий Львов, причиной новой вспышки могут стать больные оспой дикие животные (например, буйволы в Индии), возбудитель заболевания которых очень близок по своей морфологии к вирусу натуральной оспы у человека. Рано или поздно вирус может мутировать и стать заразным для человека, а в условиях большой скученности населения и несоблюдения санитарных норм быстрое распространение заболевания будет неизбежным.

Опасность вполне реальная, а потому опыт советского здравоохранения, успешного преодолевшего кризиса на рубеже 1959-1960 годов, следует помнить и знать.

Источник

Оспа — забытая победа (небольшой эпидемиологический детектив)

Оспа — забытая победа (небольшой эпидемиологический детектив)

Вакцинация против оспы безыгольным инжектором (Бразилия, 1970 год)

Автор

Редакторы

Статья на конкурс «Био/Мол/Текст»: Оспа, variola, variola vera, «черная убийца миллионов» — как только не называли эту болезнь. В одном только ХХ веке она погубила 300 млн человек. Но 40 лет назад ее бесчинству пришел конец: 8 мая 1980 года ВОЗ объявила: «Мир и все народы Земли одержали победу над оспой». Сейчас разговоры об «ужасах оспы» вряд ли способны произвести впечатление, а ведь были времена, когда зараженные ею одеяла подкидывали в стан врага в надежде, что там начнется массовый мор. История этой болезни окружена загадками, а ее исчезновение до сих пор остается единственной победой над вирусом, поражающим людей. Хотя не исключено, что мы имеем все шансы столкнуться с ней вновь.

Конкурс «Био/Мол/Текст»-2020/2021

Эта статья опубликована в номинации «Вирусы и микроорганизмы» конкурса «Био/Мол/Текст»-2020/2021 и заслужила первый приз зрительских симпатий.

Генеральный партнер конкурса — ежегодная биотехнологическая конференция BiotechClub, организованная международной инновационной биотехнологической компанией BIOCAD.

Спонсор конкурса — компания SkyGen: передовой дистрибьютор продукции для life science на российском рынке.

Спонсор конкурса — компания «Диаэм»: крупнейший поставщик оборудования, реагентов и расходных материалов для биологических исследований и производств.

Был чудесный июньский день, когда молодая врач Маргарита Аншина получила вызов в одну из московских гостиниц «на высокую температуру» к командировочному, только что вернувшемуся из Италии. Зайдя в один из крошечных номеров на 31 этаже, она увидела молодого человека в бреду. На его обнаженном торсе была заметна сыпь. «Диагноз был поставлен мгновенно, — вспоминает Маргарита Бениаминовна, — оспа! В мозгу вспыхнула инструкция “Ваши действия при особо опасных инфекциях”. Я закрыла форточку, заткнула щель под дверью вафельным полотенцем, набрала тот самый “особый” номер, ввела пациенту жаропонижающее и села ждать бригаду.

Когда они минут через пятнадцать показались на пороге, мне стало нехорошо: я знала, что противочумные костюмы похожи на скафандры, но видела их впервые. Это было страшно. Два “скафандра” в номере не помещались, поэтому мне пришлось вынести больного из номера вдвоем с одним из них. Я облегченно вздохнула и хотела попрощаться, но оказалось, что меня заперли в машине вместе с пациентом. Скорая мчалась с ужасающим воем в инфекционную больницу. В приемном отделении меня похвалили за грамотные действия при обнаружении особо опасной инфекции, и меня, как и больного, заперли в изолятор».

Я читала, затаив дыхание. «Оспа? В конце 1960-х годов в СССР? Ее же поголовно прививали с 1919 года. Как такое возможно?» — проносилось в моей голове. Я еще понимаю, если бы командировочный прибыл из какой-нибудь Бирмы! Но из Италии. Конечно, он мог проводить раскопки в итальянских захоронениях и случайно заразиться. Такое, хоть и маловероятно, но все-таки возможно: в 1997 году Е.Ф. Беланов и его коллеги выделили жизнеспособный вирус практически из всех оспенных корочек, хранившихся в течение 26 лет при температуре −20 °C [1]! Есть и другой вариант: командировочный был ветеринаром, изучавшим вместе с итальянскими коллегами африканских обезьян. Оспой он заразился от животных. Никогда не слышали о таком? А ведь оспа обезьян, можно сказать, рядовое заболевание в ряде стран Центральной и Западной Африки! Кстати, впервые этот вирус выделили именно в Европе от питомцев датского зоопарка в 1958 году [2, стр. 74]. Не исключено, что в Италии тоже могли быть зараженные животные. Не понятно одно: почему у него не было прививки? Раньше это было обязательным требованием для выезжающих за рубеж. В общем, самый настоящий детектив, и чтобы в нем разобраться, нужно вернуться назад.

Назад в прошлое

Она не щадила никого — ни нищих, ни богатых, ни крестьян, ни королей: Вильгельм II Оранский, герцог Бургундский с супругой и старшим сыном, принц Иосиф-Фердинанд Баварский, королева Анна, юный император Петр II, королева Мария, принцесса Стюарт — самые знаменитые коронованные жертвы этой болезни. Многие из них умерли во вполне взрослом возрасте — вот тебе и «детская» болезнь!

Российская императрица Екатерина II ужасно боялась оспы и после того, как во время эпидемии 1768 года от нее скончалась молодая графиня Шереметева, императрица сделала себе и цесаревичу Павлу противооспенную прививку — вариоляцию (о том, как ее проводили, расскажу ниже). Благодаря этому неболевшая оспой Екатерина продолжила властвовать, чего не скажешь о королеве Бургундской Аустригильде, которая, умирая от оспы, просила своего супруга казнить обоих врачей, или о французском короле Людовике XV, умершем от этой болезни в 59 лет в 1774 году. «Какое варварство, — заявила, узнав об этом, Екатерина, — наука уже позволяет лечить эту болезнь».

Оспа была распространена по всему миру и приносила столько бедствий, что ее обожествляли. Для того чтобы замилостивить индийскую богиню оспы Sitala Mala, индусы совершали довольно-таки варварские обряды. В Корее оспой считали особого «духа», которому делали приношения; у нигерийских племен бог оспы Сапоне был одним из самых почитаемых, а древних китайцев от оспы и кори защищала богиня Нянь-нянь (T’ou-Shen Niang-Niang). Тем не менее китайцы и индусы не надеялись только на милость богинь и уже в глубокой древности прививали эту болезнь.

Тайна происхождения

Натуральную оспу связывают с двумя родственными друг другу подвидами ДНК-вирусов Variola из семейства Poxviridae, род Orthopoxvirus (рис. 1):

Рисунок 1. Строение вируса натуральной оспы. Необычный по своему строению вирус: в середине находится «ядро» (нуклеоид) в форме гантели, в котором «плавают» геном (ДНК), ферменты для собственного воспроизводства, фосфолипиды и углеводы. В его составе находятся несколько разных антигенов — нуклеопротеины и гемагглютинин. Снаружи вирус окружен суперкапсидом и дополнительной наружной оболочкой.

Рисунок 2. Вирионы вируса оспы под микроскопом

У вирусов, вызывавших натуральную оспу, нет природного резервуара и других хозяев, кроме человека. Благодаря этому болезнь удалось ликвидировать — если бы у возбудителя был природный очаг, искоренить его было бы чрезвычайно трудно.

Возможно, мы не узнаем.

. когда появилась натуральная оспа

Считается, что Variola произошла от вируса, который поражал животных, живших в тесном контакте с людьми. Наиболее вероятные кандидаты: Cowpox virus (вирус оспы коров), Monkeypox virus (оспа обезьян), Camelpox virus (оспа верблюдов) и Ectromelia virus (инфицирует грызунов). Но кем бы ни был «прародитель», вирус оспы оставил животных в покое и «переключился» на людей 16 000 или 68 000 лет назад. Естественно, появление нового вируса еще не означало начала эпидемий. Для их развития должно было сформироваться большое сообщество, которое может постоянно обеспечивать вирусу новых хозяев (учитывая высокую смертность, оспа могла успешно циркулировать только в эру появления древних государств).

Несмотря на то, что животные натуральной оспой не болеют, ею можно заразить некоторые виды обезьян.

. как давно начали болеть оспой

Рисунок 3. Мумия Рамзеса V, умершего в 1157 году до н.э., хранится в каирском археологическом музее в стеклянном коробе. Администрация и египетские власти всячески препятствуют попыткам ученых сделать генетический анализ оспин, опасаясь за сохранность экспоната.

Variola означает «сыпь» или «гнойник».

К XVI–XVII векам оспа распространилась по миру: ею болели в Азии, Африке, Европе и даже Америке. В Новый Свет вирус завезли испанские колонизаторы и вполне возможно, что он довольно быстро сократил никогда не знавшее его местное население. Потери среди коренных американцев оценить крайне сложно: по одним данным всего за полгода от оспы погибла половина населения Мексики, другие исследователи оценивают потери в размере 8,5 млн человек в течение 10 лет [2, стр. 237]. Не было оспы лишь в Австралии (и то до 1789 года).

Нелегкая болезнь

Чаще всего вариолой заражались воздушно-капельным путем во время контакта или ухаживая за больным. Инкубационный период обычно составлял 10–14 дней, но мог длиться и до 19. Болезнь начиналась с лихорадки, головных болей, иногда рвоты. На 4–5 день во рту и на лице появлялась сыпь: пятнышки, которые быстро превращались в язвочки, в течение суток распространяясь на руки и ноги (рис. 4). На этой стадии больной был наиболее заразен. На 6–8 день язвочки наполнялись гноем (на этой стадии их называли пустулами). Обычно после появления сыпи температура снижалась, и при благоприятных обстоятельствах больной шел на поправку. Однако длилось это достаточно долго (в среднем около месяца).

Рисунок 4. Оспенная сыпь (Variola major): а — на 3-й день; б — на 5-й; в — на 7-й; г — на 20-й день (несмотря на остановившийся взгляд, ребенок жив).

Знаменитая «черная оспа» — variola nigra — возникала примерно у 2% заболевших (преимущественно взрослых).

Смертность от оспы оценивается в среднем в 30%, то есть погибали 3 из 10 заболевших. Наиболее смертоносной была геморрагическая форма, которая уносила жизни 75–100% заболевших (особенно тяжело она протекала у беременных). Высокая смертность была среди маленьких детей до 5 лет (рис. 5).

Рисунок 5. Смертность от Variola major в разных возрастных группах: среди непривитых в Индии 1961–1975 годы (а) и в провинции Хида японского острова Хонсю 1771–1851 годы (б).

Близкие дальние родственники

Из четырех кандидатов в возможные «прародители» Variola наиболее интересными являются оспа обезьян и оспа коров.

Оспа обезьян

Эта болезнь до сих пор эндемична в некоторых странах Африки (в 2020 году началась очередная вспышка в Демократической Республике Конго: к концу августа было зафиксировано 3567 заболевших, 132 человека скончались). Поскольку она протекает примерно так же, как и натуральная оспа, а геномы обоих вирусов довольно похожи, возможно, именно Monkeypox virus является предком Variola. Хотя в этом случае правильнее было бы сказать, что вирус прото-оспы обезьян мог эволюционировать в вирус прото-натуральной оспы. Однако есть загвоздка: сейчас Monkeypox virus вызывает заболевание только на территории тропических лесов Центральной и Западной Африки, которые никогда не были густонаселены, поэтому непонятно, как он мог оказаться в древней Индии или в долине Нила 4000–2000 лет назад (если принять за истину гипотезу, что древние цивилизации болели оспой).

Тем не менее нет ничего невозможного: в период 9000–2000 лет до н.э. Сахара и Сахель не были такими засушливыми — скорее представляли собой саванну, по которой перемещались популяции слонов, жирафов и древних людей [2, стр. 118]. Могли ли представители этих племен стать разносчиками нового вируса и принести его в Древний Египет, будучи, например, рабами? Сказать трудно, но такая вероятность не исключена. Кроме того, у этих вирусов есть одно любопытное сходство: оспа обезьян тоже вызывает разные по тяжести течения заболевания среди людей. Клиническая картина зависит от региона обитания обезьян-переносчиков: в бассейне реки Конго свирепствует довольно опасный вариант вируса, тогда как в Западной Африке болезнь обычно протекает легко [1].

Долгое время оспе обезьян не уделяли особого внимания — считалось, что она неопасна и малоконтагиозна. Однако смертность в 10–11% заставила ВОЗ вплоть до середины 1990-х годов проводить вакцинацию населения африканских тропических лесов. Из-за эпидемии ВИЧ прививки живой осповакциной стали небезопасны (живые вакцины противопоказаны при первичных иммунодефицитах), и программу пришлось свернуть. Сейчас оспа обезьян заметно активизировалась и в начале 2000-х даже была завезена в США вместе с дикими африканскими грызунами! Заболели 82 человека из 11 штатов [8]!

Оспа коров

Термин «вакцина» Эдвард Дженнер образовал от латинского слова Vacca — корова.

Коровья оспа имеет больше шансов считаться прародителем натуральной хотя бы потому, что коровы были домашними животными аж со времен неолита (примерно 10 000 лет назад). Однако геном Cowpox virus — крупнейшего изо всех ортопоксвирусов — довольно сильно отличается от генома Variola [2, стр. 118].

Неравная борьба

Давно было замечено, что переболевшие оспой повторно ею не заболевали [2, стр. 210], поэтому появилась идея прививать болезнь с помощью инокуляций или, как их стали называть позже, вариоляций (variolation). Считается, что первые вариоляции появились в VIII веке н.э. в Индии и в Х веке в Китае [2, стр. 5]. Вполне возможно, что их практиковали северные славяне и скандинавы.

Прививали оспу по-разному: самым распространенным способом было занесение с помощью ножа или иглы с ниткой содержимого оспенных пузырьков больного под кожу здорового человека; иногда вскрывали оспенный пузырек и, смочив его содержимым кусочек материи, касались им ноздрей прививаемого. Во время «легких эпидемий» детей оборачивали простынями больных оспой в надежде, что те перенесут болезнь в легкой форме. В отличие от вакцинации, смысл вариоляции в том, чтобы заразить неболевшего человека небольшой дозой патогенного, неослабленного, вируса.

Наиболее популярны вариоляции были в Азии (в Африке их, кстати, тоже практиковали вплоть до 1970-х годов). Ни о какой ликвидации инфекции речи не шло (уменьшить заболеваемость с их помощью было невозможно — привитые были заразны): прививать оспу начали в том числе и потому, что в этих регионах высоко ценилась красота, а вариола оставляла по себе безобразные шрамы на теле выживших. В борьбе за место под солнцем преимущество получали те, кто не имел подобных отметин. Однако вариоляции были сопряжены с риском: привитые иногда тяжело заболевали, бывало и умирали. К тому же они не всегда оберегали от последующего заболевания, хотя чаще всего оно протекало значительно мягче (рис. 6). Об эффективности этой процедуры можно судить по данным эпидемии 1797 года в Мексике: смертность среди привитых (3300 человек) составила 3,5% по сравнению с 18,5% среди 58 000 непривитых [2, стр. 237].

Рисунок 6. Течение Variola major средней тяжести у непривитого (а), привитого с помощью вариоляции (б) и вакцинированного (в)

Это странно, так как в XVII веке в Англии «хозяйствовала» только Variola major, и, по оценкам историков, оспенные эпидемии в европейских городах ежегодно уносили до 10% населения [2, стр. 5].

Скорее всего, вариоляции появились в Турции благодаря кавказским женщинам, которые очень ценились в султанских гаремах.

Рисунок 7. Леди Мэри Монтегю (1689–1762) так описывала прививки против оспы в Турции: «Для этой цели собираются люди (обычно 15 или 16 человек), к ним приходит старуха с ореховой скорлупой, наполненной оспенным материалом. С помощью большой иглы она заносит заразу людям в вену, а после перевязывает рану. Процедуру повторяют 4 или 5 раз. (. ) Дети и молодые люди проводят вместе всю оставшуюся часть дня. Затем лихорадка начинает их захватывать, и они лежат в кроватях два дня, редко три. У них очень редко появляются шрамы на лице, болезнь проходит легко, на восьмой день они чувствуют себя прекрасно».

Так как летальность при вариоляциях составляла около 2%, люди их побаивались. Разумеется, были и отказывавшиеся, поэтому уже тогда существовало два лагеря, пытавшихся вразумить друг друга. Одним из ярых сторонников вариоляций был Бенджамин Франклин, непривитый сын которого умер от оспы в 1736 году: «До сих пор я горько сожалею, что не привил его (мальчик страдал от “флюса” — затяжного поноса, что стало отводом от прививки). Я упоминаю об этом для родителей, которые не хотят прививать детей, полагая, что никогда не простят себе, если ребенок умрет из-за прививки. Мой пример показывает, что сожаление может быть одинаковым в любом случае, и выбрать следует то, что безопаснее».

Новая эра

В статье на «Биомолекуле» «Вакцины в вопросах и ответах» эксперимент Дженнера описывается более подробно [9].

Рисунок 8. Эдвард Дженнер (1749–1823). В монографии The origin of the vaccine inoculation (1801) Дженнер рассказывал: «Мое исследование природы коровьей оспы началось более 25 лет назад. Мое внимание к этой необычной болезни сначала привлекло наблюдение, что среди тех, кого я призывал сделать вариоляцию, многие оказались резистентны к оспе. Они утверждали, что заразились от дойных коров и перенесли заболевание, которое называется коровьей оспой. Я выяснил, что эта болезнь известна на молочных фермах с незапамятных времен, и среди фермеров бытовало расплывчатое мнение о том, что она является профилактикой оспы».

Речь идет об изданной в 1798 году книге Inquiry Into the Causes and Effects of Variolae Vaccinae, в которой Дженнер обобщил 25-летний опыт наблюдений и экспериментов.

Одним из первых известных случаев вариоляции коровьей оспой для предотвращения натуральной, был «опыт» британского фермера Бенджамина Джести. В 1774 году он привил своих детей и жену [10]. Соседи были возмущены: у миссис Джести поднялась температура, у детей появились воспаленные участки, зато никто из них (в отличие от соседей) не заболел.

Первые прививки коровьей оспой проводили примерно так же, как и натуральной: вскрывали один из пузырьков у заболевшего человека или животного и с помощью ножа заносили его содержимое под кожу прививаемого. Первым «донором» стала доярка Сара Нелмс, которая заразилась от коровы по имени Блоссом. Ее шкура (коровы, а не миссис Нелмс) висит на стене медицинской школы Святого Георгия.

Так как коровья оспа очень редко вызывает тяжелое заболевание у людей, вакцинация была значительно безопаснее вариоляций. Но все равно у некоторых привитых возникали осложнения вплоть до смертельных (о том, что оспа коров может быть смертельно опасна для людей с иммунодефицитами, написано выше). Поэтому вакцинация не вызвала особого энтузиазма у многих жителей Англии. К тому же люди боялись, что после прививок их дети обзаведутся рогами, копытами и коровьим хвостом. Церковь тоже усматривала в вакцинации противодействие божьему помыслу, но Дженнер был уверен, что «жалкие попытки нескольких человек обесценить новую методику быстро уйдут в небытие». Что ж: общественное признание «методика» получила спустя 12 лет, в 1808 году, а массовые прививки начались только после эпидемии 1840 года. В этом плане Великобритания отставала от других европейских государств: в Баварии закон об обязательной вакцинации младенцев был принят в 1807 году, в Дании — в 1810-м, в Норвегии — в 1811-м, в Богемии и России — в 1812-м [2, стр. 247].

Эдвард Дженнер считал, что успешная вакцинация (когда на плече привитого остается шрам) должна обеспечивать пожизненную защиту. Пока привитых было мало, и оспа продолжала циркулировать, скорее всего, так и было: постоянные «встречи» с вирусом вызывали у привитых стертые или бессимптомные заболевания, увеличивая срок защиты. Но как только эпидемии поутихли, стало ясно, что прививка защищает около пяти лет (хотя некоторая защита оставалась в течении 30 лет), поэтому в 1830-х годах в Европе начали делать ревакцинации [2, стр. 148]. И все равно прививки работали: в Швеции количество смертей от оспы сократилось с 12 000 в 1800 году до одиннадцати в 1822 году! В Дании не было зарегистрировано ни одной смерти от оспы в течение 1811–1818 годов. При этом в России с 1804 по 1810 годы ею заболело около 8 млн человек, 827 000 из которых скончались [2, стр. 231]. Не удивительно, что в 1812 году в нашей стране вакцинация стала обязательной, благодаря чему в первые годы привили 1 250 000 человек [7].

Как прививали оспу

В то время прививки были довольно сложной процедурой: их делали методом «от руки к руке» (рис. 9а). Дженнер и его последователи собирали лимфу и оспенные корочки у привитых людей, растирали их, высушивали и хранили в качестве прививочного материала. Тогда считалось, что при такой «передаче» вирус не ослабевал, а врач будет избавлен от беготни по фермам в поисках больных коров. Это было удобно, но, как оказалось, при пассажах от привитого к привитому, вирус постепенно терял свои свойства, поэтому в 1840–1860 годах вновь вернулись к практике вакцинации оспенными корочками коров. К тому же это помогало снизить вероятность передачи кожных инфекций.

В 1890-х годах техника вакцинации была усовершенствована: в Англии, Франции и Германии противооспенную вакцину стали готовить в специальных институтах (рис. 9б). «Материалом» служили корочки и лимфа отобранных телят с отличной родословной, а во избежание передачи кожных болезней вакцинный материал обрабатывали глицерином. Такую вакцину называли глицеринизированной [2, стр. 213, 247], [7].

Рисунок 9а. Прививки «от руки к руке». Картина «Барон Жан Луи Алиберт (1768–1837) проводит вакцинацию против оспы в замке Лианкур», ок. 1820; художник Констант Иосиф Десборд.

Рисунок 9б. Бесплатная вакцинация во Франции, 1905 год

А что же эпидемии? Они, несмотря на прививки, продолжались (табл. 1). Большую роль в этом сыграл человеческий фактор: как только заболеваемость оспой снизилась, люди стали реже прививаться (ну прямо как сейчас с корью [11]). Учитывая этот факт и недлительный иммунитет после одной прививки, во время Франко-прусской войны 1870–1871 годов по Европе прокатилась еще одна (последняя) эпидемия оспы. Количество заболевших и умерших зависело от уровня вакцинации: например, в прусской армии, где солдат ревакцинировали каждые 7 лет, заболевших было 8463 человека, из них погибло 457 (5,4%). У непривитых французов заболеваемость зашкаливала: 125 000 заболевших и 18,7% летальных исходов [2, стр. 232].

Вакцинация против оспы в Америке

После того, как испанцы завезли вирус в Америку, на новом континенте начали вспыхивать ужасающие эпидемии. И хотя вариоляции были «перевезены» в Новый Свет в 1728 году, население относилось к ним с опаской. Более-менее регулярно их проводили только в армии. И то эту практику ввели лишь после поражения повстанцев во главе с Джорджем Вашингтоном из-за эпидемии оспы в 1766 году в Квебеке (их противники — британские войска — подвергались поголовной вариоляции и сильно не пострадали [7]).

В 1800 году в США появилась вакцина Дженнера: английский врач Д. Летсом послал партию вакцинного материала профессору медицины Гарвардского университета Бенджамину Уотерхаузу. Первым делом Уотерхауз поставил эксперимент на семерых из своих тринадцати детей. У шестерых возникли характерные оспины. После этого он заразил одного из них натуральной оспой — мальчик не заболел. Это очень впечатлило профессора, но на всякий случай он решил перестраховаться и поместил его в одну комнату с заболевшим. Вакцинация выдержала и это испытание. Тогда Уотерхауз начал проводить широкую прививочную кампанию (не удивлюсь, если, как и многие современные врачи, он восклицал: «Я прививаю своих детей!») и неплохо на этом заработал.

Часть британской вакцины при помощи президента Джефферсона была распределена среди врачей южных штатов. Вакцинация распространилась по всей стране, но особую популярность приобрела после Бостонского опыта: 16 августа 1802 года 19 мальчиков привили коровьей оспой, через три месяца их заразили натуральной. Никто из привитых не заболел. В этом эксперименте была группа контроля из двух непривитых, которые заболели оспой после вариоляции. Но на этом опыт не закончился: привитым детям повторно ввели вирус из оспин мальчиков «группы контроля». Привитые остались здоровы. За ходом эксперимента следил не только весь Бостон, но и отдел здравоохранения, который в итоге рекомендовал прививки населению [7]. «Из исторических хроник будущие поколения будут знать только то, что отвратительная оспа существовала и была искоренена вами», — писал Томас Джефферсон Эдварду Дженнеру в 1806 году.

Победа

В начале ХХ века многим европейским государствам было не до оспы — войны и эпидемия холеры, а позже гриппа, затмили все остальные проблемы. Больных оспой часто даже не регистрировали! И только после 1926 года было принято решение хотя бы фиксировать вспышки этой инфекции. Трудно поверить, что это происходило через 120 лет после изобретения вакцины!

Серьезных успехов в борьбе с болезнью удалось добиться только в СССР, где вакцинация (оспопрививание) была обязательной с 1919 года. Советской России понадобилось всего 17 лет, чтобы покончить с оспой на своей территории. А в других государствах (в том числе и прогрессивных) ею продолжали болеть тысячи и десятки тысяч человек! Огромным препятствием на пути глобальной ликвидации инфекции стали вариоляции, которые широко применялись в азиатских и африканских странах.

Одновременно во многих африканских странах проходила и кампания по вакцинации против кори [2, стр. 407].

Рисунок 10а. Страны мира, в которых к 1967 году фиксировалась оспа

Рисунок 10б. Количество эпидемичных по оспе стран к 1971 году

Рисунок 10в. Последнее «прибежище» оспы (1975 год)

Стоило это безумных денег (180 млн долларов): в кампании было занято около 150 000 разных специалистов — медиков, лаборантов, пилотов и водителей, которые привили в общей сложности более полумиллиарда человек. Так же нужно было оплачивать транспортировку, лабораторные анализы и работу местных информаторов (как только ВОЗ объявила о вознаграждении за каждый подтвержденный случай оспы, местное население активно включилось в работу).

Самые знаменитые вспышки оспы в ХХ веке

За 20 лет с 1959 по 1978 год в Европу более 30 раз завозили оспу из эпидемичных стран (в основном Индии, Афганистана и Пакистана). Всего заболело 573 человека. Вспышки фиксировались практически каждый год, но основное их количество пришлось на начало 1960-х годов. Самыми крупными были вспышки 1963 года в Польше (99 заболевших) и 1972 года в Югославии (175 инфицированных). В обоих случаях был завоз в ГДР (по одному заболевшему). Так же в 1962 была вспышка в Великобритании (47 случаев) и 1956–1960 годах в Москве [2, стр. 1073].

Вспышка оспы в Москве зимой 1959–1960 годов

Во время поездки в Индию в 1959 году художник-график Алексей Кокорекин заразился оспой (за 2 недели до командировки его привили, но шрам после вакцинации не образовался). Он заболел через пару дней после возвращения в Москву и вызвал врача. Врач заподозрил грипп, назначил постельный режим, но вскоре художника госпитализировали в инфекционное отделение Боткинской больницы. Несмотря на то, что его осматривал врач-инфекционист, об оспе не было и речи: диагностировали острый аллергический дерматит (надо сказать, что лечили Кокорекина аж четырьмя антибиотиками). Вскоре больной умер от сепсиса и множественных кровоизлияний. На вскрытии было подозрение на токсическую чуму, однако позже этот диагноз опровергли.

Первые заболевшие оспой появились в Москве через 13 суток после смерти Кокорекина (по приезду он успел проконтактировать с родственниками, друзьями и коллегами). Позже выяснилось, что от него заразились 46 человек — знакомые, пациенты Боткинской больницы и врачи. 33 человека переболели в легкой форме, у семерых было состояние средней тяжести, у 6 — тяжелая форма болезни; трое, включая самого Кокорекина, скончались [1].

Вспышка в Югославии зимой 1972 года

Первым зараженным и главным разносчиком инфекции стал мусульманский священник Ибрагим Хоте из деревни Даньяне в 20 км к северо-востоку от Джяковицы (автономная провинция Косово). Он заболел на следующий день после возвращения с хаджа в Мекку (домой вернулся 16 февраля 1972 года на рейсовом автобусе). Причиной болезни посчитал усталость после утомительной поездки и забыл об этом. Сыпи у него не было, в автобусе никто не заразился, никаких подозрений на оспу не было. Однако он заразил 11 человек (друзья и близкие родственники, которые пришли навестить его после паломничества): 9 из Косово и по одному из близлежащих деревень. Оспа «расползалась» по провинции, но об этом еще никто не знал.

Первое подозрение появилось спустя месяц: 14 марта в отделении больницы в Призрене оспу диагностировали у четырех пациентов, прибывших из Даньяне. В тот же день еще четырем людям, поступившим в больницу Джяковицы, поставили этот диагноз. Всего в Косово заболели 124 человека, 26 скончалось [2, стр. 1091–1092]. Вспышка в провинции закончилась, но по трагическому стечению обстоятельств заболело еще три десятка человек из других регионов страны.

21 февраля в Джяковице побывал молодой учитель из деревни под Нови-Пазаром. Возможно, он контактировал с Хоте, но установить этот факт не удалось. 3 марта у него поднялась температура, через два дня на фоне терапии пенициллином появилась сыпь. 7 марта вместе с братом он поехал на автобусе в больницу в город Чатаке, а вскоре в тяжелом состоянии его доставили на скорой в Белградское отделение дерматологии и венерических болезней (в машине вместе с ним ехала беременная женщина; к счастью, она не заразилась). Там учителя не изолировали — показывали сотрудникам и студентам, как пациента с необычной аллергической реакций на пенициллин (к этому времени у него уже развилась геморрагическая форма болезни). 10 марта в отделении белградской хирургической клиники он скончался. 20 марта у его брата появилась сыпь. К тому времени об оспе в Косово знали все врачи, поэтому 21 марта ему поставили диагноз (тогда же стало понятно, от чего скончался его брат). Расследование показало, что учитель заразил 38 человек (в основном медиков и пациентов тех четырех больниц, в которых его безуспешно лечили), 8 из них умерли.

Был введен карантин и началась всеобщая вакцинация в Сербии, Косово и нескольких других регионах (10 млн человек — рис. 11). Результатом паломничества в Мекку стало 175 зараженных (в том числе 12 детей до года и 15 — до 6 лет), из которых 35 погибли (из них 8 детей до года и 3 ребенка от года до 6 лет). Среди зараженных было 105 (60%) ранее привитых и четверо с неизвестным статусом. Смертность во время вспышки равнялась 20%; самым высоким показатель летальности оказался в группе детей до года — 67% и молодых людей 15–19 лет — 23%.

Рисунок 11а. Очередь на вакцинацию во время эпидемии в Косово. Югославия, 1972 год.

Рисунок 11б. Подворовые обходы (осмотр, вакцинация) в Косово, 1972 год

Дополнительную сложность представляла вакцина. В начале ХХ века ее стали производить фармацевтические компании. Это позволило улучшить качество, а также разработать новые методы производства и введения препарата. Первым новшеством (в развитых странах) стало введение санитарного (в том числе и ветеринарного) контроля за животными, у которых брали оспенные корочки: их проверяли на разные инфекции, мыли, кое-где даже дезинфицировали кожу. Кроме того, для более эффективной борьбы с микроорганизмами и минимизации сроков производства в глицеринизированную вакцину начали добавлять фенол. Не было только общих стандартов качества вакцины, поэтому препараты разных производителей могли сильно отличаться друг от друга. Международный контроль качества ввели после конференции ВОЗ 1967 года [2, стр. 279], когда появились контрольные лаборатории ВОЗ в Канаде, СССР и Нидерландах.

Так как ВОЗ собиралась прививать население жарких стран, жидкая вакцина не годилась: она была очень чувствительна к теплу и быстро теряла свои свойства при нагревании. Ей на смену пришла сухая (лиофилизированная), которую замораживали и высушивали в вакууме; для сохранения иммуногенных свойств при хранении в нее стали добавлять стабилизаторы [7]. Несмотря на то, что сухая вакцина тоже требовала минусовых температур для транспортировки и длительного хранения, ее было гораздо удобнее перевозить и прививать в жарком климате. Благодаря Connaught Laboratories — некоммерческой организации общественного здравоохранения из Торонто — у нас есть возможность увидеть, как производили такую вакцину, а также ознакомиться с разными техниками вакцинации (видео 1).

Видео 1. Производство противооспенной вакцины и разные методы ее введения (1966 год)

Об этих и других вакцинах календаря прививок подробно рассказано в спецпроекте «Биомолекулы» «Вакцинация».

Вакцинный вирус и побочные реакции на прививки

Рисунок 12. Строение Vaccinia. Слева: электронная фотография вируса. Справа: его строение.

По сравнению с другими вакцинами, противооспенная довольно реактогенна. К тому же вакцинный вирус может передаваться контактным и вызывать серьезные (вплоть до смертельных) реакции у младенцев и маленьких детей. Поэтому против оспы запрещено прививать кормящих матерей, беременных женщин и детей младше года. Кроме того, привитый должен либо полностью отказаться от контактов с маленькими детьми и беременными/кормящими, либо неукоснительно соблюдать правила безопасности до тех пор, пока на месте прививки не образуется струп (через некоторое время после вакцинации на руке появляется язвочка размером с 10-центовую монету, жидкость и корки из которой заразны, поэтому ее необходимо закрывать чистой повязкой и, конечно же, мыть руки после перевязки). Впрочем, правила безопасности необходимо соблюдать в любом случае, так как самым частым побочным эффектом является занесение вакцинного вируса на слизистые.

Общие реакции на введение современной вакцины против оспы: зуд, увеличение лимфатических узлов, боль в месте введения, высокая температура, головная боль, боль в теле, легкая сыпь (вариолоид), утомляемость, бактериальный инфекционный процесс в месте введения.

Учитывая обширный список ПВО, предпринимаются попытки разработать ДНК-вакцину, но пока оспу прививают живой лиофилизированной. Для лечения некоторых поствакцинальных реакций применяют иммуноглобулин (VIG), также его могут использовать для предотвращения возможных реакций у людей из группы риска [13].

Через два года после старта кампании случаи заболевания оспой регистрировались только в 23 странах — на 8 меньше, чем в предыдущий год; в пяти из них передача вируса была прервана. Всё шло неплохо до 1971 года, ставшего провальным: в 12 странах, в четырех из которых уже целый год не было заболевших, появились новые случаи, а общее количество больных увеличилось до 52 807 человек. Однако двумя годами позже усилия ВОЗ был вознаграждены: в августе 1973 года Западное полушарие получило сертификат об искоренении оспы (последний заболевший был зарегистрирован весной 1971 года в Рио-де-Жанейро). Осталось всего шесть эндемичных стран: Ботсвана (27 случаев), Непал (227 случаев), Индия, Бангладеш, Эфиопия и Пакистан.

Основная проблема, с которой столкнулась ВОЗ в странах третьего мира, заключалась в том, что большинство жителей не изолировали больных, а их родственники спешили в зараженный дом, чтобы сделать вариоляции. Кроме того, из-за большого количества не нанесенных на карту поселений и мобильности жителей, стало очевидным, что одна только массовая вакцинация проблему не решит. Тогда ВОЗ сделала ставку на работу по выявлению очагов инфекции и вакцинации контактных (в том числе потенциальных). Стали совершенствовать службы оповещения и объявили денежное вознаграждение за каждый лабораторно подтвержденный случай оспы.

Это сработало! В Азии с болезнью было покончено в 1975 году, через два года не стало «черной оспы» — Variola major (рис. 13). Последним прибежищем инфекции стала Эфиопия. Там циркулировал штамм Variola minor, отличавшийся легким течением, что затрудняло диагностику. К тому же из-за «размытости» границ вирус спокойно «путешествовал» в соседнюю Сомали, а оттуда — в свободную от оспы Кению.

Рисунок 13а. Оспа у трехлетней Рахимы Бану из Бангладеш (на фото она вместе с матерью) стала последним известным случаем Variola major. О болезни девочки местной команде Программы ликвидации оспы сообщила восьмилетняя Билкисуннесса, которая получила 250 така вознаграждения.

Рисунок 13б. Али Маоу Маалин из Сомали был последним человеком, который естественным образом заразился натуральной оспой. 12 октября 1977 года он сопровождал двух больных оспой на машине от больницы до местного отделения. 22 октября у него поднялась температура, 30 октября был поставлен диагноз. Маалин был изолирован и вскоре выздоровел. Он связал свою жизнь с ВОЗ и умер от малярии в 2013 году, работая в кампании по ликвидации полиомиелита.

К осени 1977 года в странах этого «треугольника» зафиксировали более 3000 случаев [2, стр. 536]! Сложная политическая ситуация, нехватка персонала и тяжелые условия работы в пустыне сильно тормозили работу ВОЗ. Зачастую заболевших приходилось искать, что называется, «с собаками». Такой случай, например, произошел в Кении под Рождество 1976 года: из Сомали в гости к матери приехал молодой человек. Вскоре он покрылся подозрительной сыпью, о чем один из жителей сообщил в областной пункт ВОЗ. Но когда через три дня в деревне появилась мобильная бригада, юноша исчез. Учитывая, что он был из семьи кочевников и мог оказаться где угодно, за ним началась настоящая охота. Поисками семьи из 11 человек, где по слухам заболела сестра юноши и ее трое детей, занялись 30 человек медицинского персонала из Кении, семь работников здравоохранения из окружного центра и два эпидемиолога ВОЗ [7]! Через месяц они-таки обнаружили их в одном из оазисов. Естественно, семью взяли под наблюдение, контактных, жителей оазиса и кочевников, обнаруженных в нескольких днях пути, привили.

Однако это были уже единичные случаи. В июле 1978 года ВОЗ объявила премию в 1000 долларов тому, кто сообщит об обнаружении заболевшего оспой. Она так и осталась невыплаченной [2, стр. 538], а 9 декабря 1979 года Глобальная комиссия пришла к выводу, что оспа исчезла с лица Земли (рис. 14).

Рисунок 14. Главные, как бы сейчас сказали, «эффективные менеджеры» Global Smallpox Eradication Program: Майкл Лейн (справа), Дж. Дональд Миллар (слева) и Уильям Фоэг (в центре) позируют после исторического заявления ВОЗ о ликвидации оспы (1980 год).

Развязка

После всеобщего ликования лаборатории всего мира, кроме российского «Вектора» и CDC, уничтожили хранящиеся у них образцы вирусов Variola. Тем не менее в 2014 году в исследовательском центре рядом с Вашингтоном было обнаружено шесть забытых кем-то пробирок с вирусами оспы! Естественно, их уничтожили, но кто знает, что хранится на пыльных стеллажах старых лабораторий?

А как же итальянский командировочный, о котором я рассказывала в самом начале? Я не могла продолжать чтение, не придумав хоть какого-нибудь правдоподобного объяснения. В итоге после длительного раздумья сделала ставку на оспу обезьян и. прогадала: «. больной ночью пришел в себя и тут же сбежал из инфекционного бокса и вообще из больницы. Было известно, что он из Калининграда, поэтому поезд на Калининград был остановлен, два вагона отцеплены и оцеплены войсками, а их пассажиры в полном составе отправлены в изоляторы как “контактные”. Туда же свозили всех, с кем так или иначе контактировал пациент в аэропорту и самолете по пути из Италии до момента прибытия в Москву и дальше. Всего по контакту было госпитализировано больше четырехсот человек. Маховик “противочумных” мероприятий стремительно набирал обороты.

Насмерть перепуганный беглец был найден и вновь помещен в спецбокс. Наконец, с ним можно было поговорить. И тут выяснилось, что перед самой командировкой ему сделали прививку от оспы — в то время это было обязательно. Стало ясно, что через десять дней, уже по дороге домой, в Москву, у него развилась реакция — так называемый вариолоид. В довольно тяжелой форме и клинически неотличимый от настоящей оспы. Медики почувствовали одновременно облегчение и разочарование — такой редкий случай в их практике. Было решено считать происшествие незапланированными учениями».

Какое счастье, что с оспой покончено! Хотя нам трудно оценить масштаб и важность ликвидации этой инфекции. Как справедливо заметил руководитель отделения поксвирусов и вируса бешенства в подразделении высокоопасных заболеваний CDC Ингер Дэймон: «Оспа нанесла колоссальный урон человечеству, а усилия по ее ограничению и ликвидации были поистине героическими. Не думаю, что мы когда-либо начнем воспринимать все это как должное».

Источник