в каком году греция вошла в евросоюз
Что есть в Греции, после того как она вступила в ЕС?
Греция стала десятой страной, вошедшей в ЕС. Это произошло 1 января 1981 года, причем большинство населения было «за» членство в международном европейском объединении, ожидая от этого шага подъема экономики, улучшения условий жизни и сокращения преступности (то есть собственного того же, за что сейчас голосует украинский «Евромайдан»). И вот спустя 32 года можно подвести первые итоги и задаться вопросом: оправдались ли надежды греков, и действительно ли членство в Евросоюзе стало «золотым веком» для их государства?
Ответ однозначно отрицательный. Даже самые ярые защитники греческой евроинтеграции признали, что за несколько последних лет страна потеряв национальный суверенитет и возможность проводить независимую внешнюю политику «приобрела» только гигантские долги, загнавшие ее в финансовую кабалу. Вероятно, украинским поклонникам Евросоюза будет полезно услышать характеристику нынешней ситуации в Греции, озвученную иерархом Элладской Православной Церкви митрополитом Мегосейским и Лавреотикийским Николаем: «У нас отобрали национальную идентичность и самоуважение, а затем уничтожили нашу экономику».
За первые 6 месяцев 2013 года государственный долг Греции достиг 321 млрд. евро, отмечает авторитетное афинское издание «То Вима». При этом в 2012 году данная цифра была на 16 млрд. меньше. Во втором полугодии, то есть с июня по настоящий период долговые обязательства выросли еще на 18 млрд. евро. Даже официальные исследования фиксируют снижение уровня доходов населения, рост безработицы, активизацию преступного мира. Евросоюз безжалостно и последовательно уничтожил греческую промышленность и заканчивает разрушать сельское хозяйство.
Если до 1981 года Греция была мировым экспортером продуктов питания, то сегодня она вынуждена ввозить их из-за рубежа и, причем далеко не лучшего качества. В стране не осталось ни одного сахарного завода и ни одной трикотажной фабрики, хотя прежде их число измерялось десятками. Полуостровное положение Греции, казалось бы, подразумевает развитое судоходство и морскую торговлю. Так и было испокон веков, но… до того момента как государство вступило в ЕС, который решил, что порты следует распродать, а от прибыльных водных перевозок отказаться.
Якобы для того, чтобы избежать перепроизводства Брюссель ввел жесткие квоты на сельхозпродукцию. В случае превышения лимитов аграрные предприятия ожидали высокие штрафы. Наиболее пострадала от подобной политики винная отрасль. Виноградники, не попавшие в квоты, были вырублены, так же как и знаменитые оливковые рощи, персиковые и апельсиновые сады. ЕС потребовал от Греции адаптации к общеевропейскому рынку труда, в результате чего страна отказалась от самообеспечения, заменив промышленный сектор развитой сферой услуг. За это Афины хвалили еврочиновники и давали кредиты, чтобы население на первых порах не замечало неблагоприятных перемен и продолжало жить в иллюзии всеобщего изобилия.
За период с 1996 по 2009 годы доля сферы услуг в греческом ВВП выросла с 62% до 75%, в то время как промышленность пришла в упадок. Евросоюз «раскрывая объятия» республике поставил основным условием изменение формы собственности для важнейших стратегических предприятий, ранее находившихся под контролем государства.
Афины приняли решение передать частным владельцам примерно 700 национальных компаний. 27 из них были приватизированы до 2000 года, в том числе и 5 ведущих банков страны. Доля государства в Центробанке Греции снизилась в тот период до 50%, а к 2010 году ее размер составлял всего 33%. Иностранный капитал завладел телекоммуникационной компанией, предприятиями пищевой промышленности и стройиндустрии. Даже винным заводом, производящим легендарный греческий бренди Metaxa теперь владеет британская фирма Grand Metropolitan.
После того как Греция попала в долговую зависимость, кредиторы с полным правом вмешиваются не только в экономическую, но и в политическую жизнь страны, вымогая все новых уступок. Следующий этап программы приватизации, разработанный для Афин, предусматривает передачу в частную собственность 80-ти тысяч государственных объектов, в том числе больниц, православных храмов, ферм и даже… пеницитарных учреждений. Им предстоит либо уйти с молотка, либо сменить свой профиль.
В настоящее время «европартнеры» (страны, где в основном преобладает католицизм) осуществляют сильное давление на Православную церковь Греции. Населению навязан ряд непопулярных законов, в том числе об однополых браках, легализации абортов и официальном признании «свободного сожительства». А поскольку экономический кризис в стране продолжается, Брюссель вряд ли становится на достигнутом. Сейчас он готовит новый «антирасистский закон», запрещающий грекам обращаться к национальному эпосу, чтобы «не обидеть чувства мусульман и албанцев». Что будет дальше – покажет время.
История интеграции Греции и ЕС
Поверьте на слово, едва ли в ЕС сейчас найдется страна, жители которой были бы больше привержены идее европейской интеграции, чем греки. Может, это произошло потому, что свой осознанный выбор они выстрадали, пройдя испытание и временем, и политическими катаклизмами, выпавшими на долю Эллады в последней четверти минувшего века? Путь Греции в единую Европу не был ни простым, ни быстрым. Он начался в 1961 году с подписания Афинского соглашения, вошедшего в историю Союза как первый договор, заключенный Европейским Экономическим Сообществом (так назывался тогда ЕС) с государством, не входящим в его сплоченные ряды, тогда состоявшие всего из шести стран-основателей.
Ожидание длиной в четверть века
Скажи изоляции «прощай»
На первом этапе могло сложиться впечатление, что вступление Греции в ЕС принесло ей больше политических выгод, чем экономических, рассказывает профессор Теодор Кулумбис, возглавляющий Греческий фонд европейской и международной политики. Тем более что в период ассоциированного членства была сделана не совсем верная оценка тех субсидий, которые Элладе надлежало получать в рамках Единой сельскохозяйственной политики ЕС. Но все равно эти средства сыграли огромную положительную роль, став стабилизирующим фактором, реальной экономической поддержкой, оказанной партнерами по Союзу. Причем, как теперь понимают многие, они были не только важным хозяйственным, но и насущным политическим подспорьем, считает Т. Кулумбис. Они укрепили хрупкую, еще не укоренившуюся после «полковничьего» эксперимента демократию.
Он достает из портмоне пачку евро.
Законы надо уметь применять
Не стоит думать, что после того, как Эллада сдала экзамен в общеевропейский «университет», она сразу вышла в профессора. Нет, прежде пришлось поучиться обходиться с европейским законодательством надлежащим образом.
Вот пример. С 1981 по 1985 год Европейская Комиссия инициировала 108 разбирательств, вызванных некорректным применением норм и правил ЕС. Позднее дела пошли куда веселее, и верховенство общеевропейских законов по отношению к национальным вошло, что называется, в плоть и кровь греческого судопроизводства.
Вхождение в ЕС оказало большое влияние и на функционирование политической системы страны. Особенно это заметно на трансформации стиля принятия решений, который стал более открытым, вовлекающим в этот процесс более широкие слои гражданского общества. В стране прошли преобразования в сфере региональной и коммунальной политики, направленные на то, чтобы наделить местные органы такими полномочиями, которые сделали бы их настоящими центрами власти. Было резко сокращено число кинотитов (общин) и увеличены размеры и число димов (муниципалитетов). Таким образом, речь идет о децентрализации государственной власти и такое направление развития приветствуется обществом, тем более что Эллада пока считается одной из наиболее централизованно управляемых стран Европейского Союза.
Вступление в ЕС затронуло и законодательную ветвь власти: греческий парламент утратил некоторые полномочия, делегированные институтам ЕС. Вообще, поскольку общеевропейское законодательство обладает прямым действием, национальные парламенты подчас оказываются в непростом положении, будучи вынуждены вносить надлежащие изменения без дискуссий. Из-за этого и возникают рассуждения о дефиците народовластия в единой Европе и даже иронические суждения вроде такого: «Если бы государство, построенное на демократических принципах ЕС, подало заявку на вступление в Союз, ее отвергли бы по причине нарушения этим государством демократии».
Эти проблемы сейчас активно дебатируются в Союзе, приступившем к практическому осмыслению устройства заметно расширившегося общеевропейского дома. А каким будущее интегрированной Европы видится грекам?
Единство в многообразии
Этот известный журналист и поэт уверен, что процесс будет непростым, хотя бы потому, что неизбежно встанет ряд философских и экзистенциальных вопросов. Как совместить в одно целое менталитеты и отношение к жизни, заметно отличающиеся в разных странах Европы? Что будет с национальными языками? Как это отразится на развитии национальных культур?
Ответы европейцам предстоит искать сообща, но, как считает Т. Хитирис, главное в том, чтобы обитатели общего дома поняли, что основой их жизни станет единство, воплощенное в многообразии. Кстати говоря, именно поэтому Эллада не только без каких бы то ни было опасений относится к вступлению в Союз Турции, но и считает такое развитие событий позитивным. Религиозный фактор, по мнению Т. Хитириса, не должен вызывать опасений: ведь ЕС выступает за многообразие, а не за войну между цивилизациями.
Что дало Греции членство в Евросоюзе?
По данным авторитетной афинской газеты «То Вима», в конце первого полугодия 2013 года государственные долговые обязательства Греции достигли 321 млрд. евро. Таким образом, только за 2013 год внешний долг страны увеличился на 16 миллиардов евро. Ещё на 18 миллиардов он вырос в период с июня по декабрь 2013 года.
До вступления в ЕС греки экспортировали сельскохозяйственные продукты, а теперь импортируют. Раньше Греция имела несколько заводов по производству сахара и несколько крупных трикотажных фабрик. Теперь не имеет ни одной. Раньше в стране были развиты судоверфи, а теперь они практически исчезли. Директивы ЕС привели к сужению рыбной ловли, хлопководства, виноградарства и многих других форм сельского хозяйства.
После вступления в Европейский союз для греков установили квоты, введённые, чтобы не было перепроизводства товаров: производить столько-то мяса (и не больше!), столько-то молока, персиков, апельсинов, оливкового масла, иначе — штраф. В итоге наиболее серьёзно пострадала винная отрасль страны. Плодовые деревья и виноградники, которые не попали в квоты, были вырублены.
Вступив в единую Европу, греки отказались от самообеспечения страны и начали вписываться в общеевропейское разделение труда. Они строили постиндустриальную экономику с доминирующей сферой услуг, за что их хвалили европейские чиновники и ставили на третье место в ЕС по темпам экономического роста после Ирландии и Люксембурга.
В результате подобной политики доля сферы услуг в ВВП страны выросла с 62 (1996 год) до 75 (2009 год) процентов, а доля промышленности значительно сократилась. Однако тогда на это внимания никто не обращал, поскольку кредиты обеспечивали достаточно высокий уровень доходов основной массы населения.
Принимая Грецию в ЕС, ей поставили условие изменить отношение к собственности и ее управлению, а также приватизировать стратегические предприятия, контролируемые греческим государством.
В 1992 г. в Греции приняли закон о приватизации, которой подлежало около 700 предприятий. К 2000-му было приватизировано 27 крупных предприятий, среди них и 5 главных банков страны. Доля государства в Нацбанке снизилась тогда до 50%, а к 2010 г. — до 33%. Вслед за банками продали телекоммуникационную компанию, заводы стройматериалов и пищевую промышленность. Даже производство знаменитого коньяка Metaxa досталось британской Grand Metropolitan. Государство ушло из прибыльных морских перевозок и начало распродавать морские порты.
Сегодня кредиторы требуют от Греции не только экономических, но и политических уступок: сократить армию, отделить Церковь от государства, обеспечить права иммигрантов-иноверцев.
Случаи открытого вмешательства во внутренние дела Греции со стороны кредиторов весьма многочисленны. Например, представители германских правящих кругов неоднократно рекомендовали Греции «задуматься о продаже нескольких принадлежащих ей островов». За годы участия в ЕС принят целый ряд антихристианских законов: легализованы аборты, отменён выходной воскресный день, узаконено «свободное сожительство» и однополые браки.
Экономический кризис стал суровым испытанием для Православной Церкви. Из-за нехватки священнослужителей закрываются храмы (особенно в малонаселённых районах страны).
В скором времени под давлением Брюсселя будет принят новый «антирасистский закон». Законопроект касается «защиты» чувств тех, кто может быть оскорблён проявлением «излишнего» патриотизма со стороны греков. За оскорбление иноверцев, отрицание Холокоста и другие проявления ксенофобии грозит уголовное преследование и реальные сроки заключения. По словам митрополита Фтиотидского Николая, теперь грекам «будет страшно выразить свою любовь к Родине», нельзя будет предлагать примеры национальных героев «из-за того, что будут задеты чувства детей мусульман или албанцев».
Греция – урок «евросоюзничества»
Эллада – самый яркий пример того, как западная милость на глазах у всех превращается в немилость. Страна, процветавшая всего каких-то десять лет назад, превращена Евросоюзом и его банковскими структурами в обнищавшую территорию. Долг каждого гражданина Греции, от мала до велика, составляет устрашающие 29 тыс. евро и растет с каждым днем. Евросоюз с удивительным упрямством топором рубит «колыбель западной цивилизации».
Греция вступила в Евросоюз еще в 1981 году: не первой из стран-участников, но она была в первой десятке этих стран, фактически находясь у истоков единого европейского государства. Спустя еще 20 лет Греция присоединилась к единой валютной системе Европы. Теперь, спустя 34 года после вступления в союз, Грецию и ее народ подвергают публичной мировой порке – за то, что единые финансовые инструменты Европы, как выяснилось, работают не в интересах государств-участников союза (точнее, в интересах лишь некоторых государств).
Существует распространенная присказка (от английского публициста Томаса Джозефа Даннинга) о том, на что готов пойти капиталист ради прибыли. На примере Греции и опутавших ее кредитными обязательствами ростовщиков мы можем видеть, как капиталисты не жалеют ради прибыли собственного, более слабого, собрата. Исходя из примера Греции, следует, что ты можешь брать в долг столь долго, сколь долго ты сильнее того, у кого брал в долг. К примеру, Британия должна в два раза больше, чем Греция, но никто не требует от нее немедленной выплаты и проведения срочных реформ, ущемляющих и унижающих население страны. Германия, столь строго поучающая Грецию за финансовую неграмотность, должна, в процентном отношении, в полтора раза больше Эллады, но выступает не в качестве банкротящейся страны, а в качестве строгого лихоимца.
А как случилось, что Греция, успешно и удачно развивавшая крупногабаритное контейнерное судоходство, туризм и сельское хозяйство, оказалась на мели? Просто вместе со вступлением Греции в единое валютное пространство к ней пришли кредиторы из Северной Европы и начали процедуру искушения. Деньги за мизерный процент, прямо сейчас, без доверителей и справок НДФЛ, по одному документу. Что работает с обычным человеком, работает и со страной. На человеческой наивности играет хитрый владелец ломбарда или кассир из ларька с микрокредитами; на уровне страны – красивые джентльмены в сияющих ботинках на светских раутах обещают золотые горы и клянутся в том, что это – самое выгодное предложение. За джентльменами, к слову, стоят политики и весомо кивают в подтверждение слов мытаря: «Берите кредит, не бойтесь: он наш – не обманет».
Потом берутся кредиты на обслуживание кредита: «Не бойтесь, греки, так все делают – во всем цивилизованном мире». Потом берутся кредиты на погашение процентов по уже взятым кредитам на погашение первых кредитов: «Это норма. Это же рыночная экономика: деньги делают деньги, ничего страшного. Вот ваши отличные рейтинги от S&P и других агентств – берите». А потом за долгами приходят: «Мы тут подсчитали: так, как делают все, вы больше делать не можете – теперь надо возвращать. Кредитов на погашение кредитов мы вам больше не дадим, хотя раньше давали. Умирайте, но возвращайте. Это наши деньги».
И с точки зрения современного мира, в котором ростовщик – самая уважаемая профессия, они – в праве так сделать. Но греческий народ этой логики не приемлет. В результате на политическом небосклоне появляется левая СИРИЗА, которая наконец-то говорит грекам то, что они хотят услышать: «Мы не будем отдавать деньги грабителям!». На этой же благодарной почве питается и ультранационалистическая «Золотая заря», требующая выхода Греции из Евросоюза.
К сожалению, нынешнее руководство Греции все еще считает, что с грабителем можно и нужно договариваться: оно полагает, что ведет разговор с цивилизованными людьми, потому что эти люди называют себя цивилизованными. Однако со всей уверенностью можно говорить, что если СИРИЗА пойдет на уступки рэкетирам из Евросоюза, то на следующих выборах в Греции победят не просто радикалы, а ультрарадикалы – и только такие, которые пообещают сразу после победы на выборах отказаться ото всех долгов перед международными кредиторами и замкнут Грецию саму на себя. Вряд ли такой результат сразу же положительно скажется на состоянии Греции, но греки получат шанс работать на себя, заново выстраивать международные отношения (с учетом своего суверенитета) и действовать исходя из собственных интересов, а не из интересов объединенной Европы и ее банковских структур.
Европейский Союз. История становления
История становления Европейского союза началась в 1951 году с образования Европейского объединения угля и стали (ЕОУС), в состав которого вошли шесть стран (Бельгия, Италия, Люксембург, Нидерланды, Франция и ФРГ). Внутри стран были сняты все тарифные и количественные ограничения на торговлю этими товарами.
25 марта 1957 года был подписан Римский договор о создании Европейского экономического сообщества (ЕЭС) на базе ЕОУС и Европейского сообщества по атомной энергии.
В 1967 году три европейских сообщества (Европейское объединение угля и стали, Европейское экономическое сообщество и Европейское сообщество по атомной энергии) объединились в Европейское Сообщество.
7 февраля 1992 года в г. Маастрихт (Нидерланды) подписан договор о создании Европейского Союза (вступил в силу 1 ноября 1993 года). Договор завершил дело предыдущих лет по урегулированию денежной и политической систем европейских стран.
К ведению Евросоюза относятся вопросы, касающиеся, в частности, общего рынка, таможенного союза, единой валюты (при сохранении собственной валюты некоторыми из членов), общей сельскохозяйственной политики и общей рыболовной политики.
В состав организации входят 27 государств Европы: Германия, Франция, Италия, Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Великобритания, Дания, Ирландия, Греция, Испания, Португалия, Австрия, Финляндия, Швеция, Венгрия, Кипр, Латвия, Литва, Мальта, Польша, Словакия, Словения, Чехия, Эстония. С 1 января 2007 года в состав Европейского Союза официально вошли Болгария и Румыния.
Институты Европейского Союза:
Высшим политическим органом Европейского союза является Европейский совет. Как совещание глав государств на высшем уровне, Совет фактически определяет задачи Союза и его отношения с государствами-членами. На сессиях председательствует президент или премьер-министр страны, председательствующей в руководящих органах ЕС поочередно в течение полугода.
Европейский Парламент является собранием из 786 депутатов, напрямую избираемых гражданами стран-членов ЕС сроком на пять лет. Депутаты объединяются в соответствии с политической ориентацией.
Для проведения единой валютно-финансовой политики и выравнивания уровня экономического развития различных регионов внутри ЕС были образованы: Единый центральный банк, Европейский инвестиционный банк, Европейская счетная палата, Европейский фонд развития, Экономический и социальный комитет, Комитет регионов.