в каком году была война в ингушетии
Осетино-ингушский конфликт 1992 года
Этнополитический конфликт на территории Пригородного района Северной Осетии, приведший 30 октября — 6 ноября 1992 года к вооруженным столкновениям и многочисленным жертвам со стороны осетинского и ингушского населения.
Вооруженный конфликт
Жертвы
В Постановлении также указывается, что не менее 1 200 человек подверглось незаконному лишению свободы, уничтожено или повреждено около 3 000 жилых домов, а причиненный ущерб составил свыше 50 млрд. рублей, в том числе ингушскому населению около 38 млрд. рублей.
Бесконечное урегулирование
Память о трагических событиях отмечается ежегодно в обеих республиках. За период после конфликта стороны неоднократно подписывали соглашения о преодолении его последствий. Последнее из них было подписано после избрания Мурата Зязикова президентом Ингушетии в 2002 году.
Мнение осетин
Официальная оценка событий 1992 года осетинами была отражена в резолюциях 18 сессии Верховного Совета СОССР и II съезда осетинского народа. В этих материалах конфликт определяют как «заранее подготовленную, тщательно спланированную, технически оснащенную, поддержанную большей частью ингушского населения Северной Осетии вероломную агрессию бандитских формирований ингушей против суверенной Северо-Осетинской ССР» с целью захвата и отторжения части Пригородного района и правобережья г. Владикавказа, присоединения их к вновь образованной Ингушской Республике».
Мнение ингушей
История развития конфликта
Авторы доклада ПЦ «Мемориал» «Осетино-ингушский конфликт 1992 г.: истоки и развитие (по май 2005 года)», опубликованного на «Кавказском узле», считают, что «истоки осетино-ингушского конфликта стоит искать в сталинской национальной политике». В 1924 была создана Ингушская автономная область, включавшая в себя Пригородный район и правобережную часть Владикавказа. В 1934 году Ингушская и Чеченская области были объединены в Чечено-Ингушскую автономную область, Владикавказ (Орджоникидзе) полностью отошел Северной Осетии, а Пригородный район вошел в состав ЧИАО, вскоре преобразованной в ЧИ АССР. После депортации ингушей и чеченцев в 1944 году, Пригородный район был передан Северной Осетии.
Примечания
Автор: Кавказский Узел
Из-за чего начался осетино-ингушский конфликт, и как сегодня уживаются вместе представители эти народы
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Предыстория ингушских притязаний и борьба с соседями за земли
С приходом русских на Кавказ часть населенных ингушами территорий было решено передать терским казакам. На этих землях создали чересполосицу из казачьих станиц между равнинной Ингушетией и горной. Однако ингуши таким положением дел не удовлетворились, что породило постоянные соседские противостояния.
Накануне революции ингуши продолжали делить с терскими казаками земли сегодняшнего Пригородного района РСО и часть пограничных территорий. В ходе гражданской войны казаки в большинстве своем приняли сторону белых, ингуши же присоединились к красным. Поддержка советской власти объяснялась гарантиями красных возвращения ингушам земель, населённых казаками. По окончании войны во исполнение данных обещаний власть советов выселила терских казаков, вернув ингушам значительные территории.
До 1924 года ингуши и северные осетины пребывали в составе единой Горской АССР. Позже последнюю упразднили, разделив на Северо-Осетинскую и Ингушскую автономии, при этом Владикавказ выступал единым админцентром обеих областей, оставаясь самостоятельным. Ингушская земля, помимо сегодняшней Ингушетии, включала в себя соседние территории – правобережные территории Владикавказа и сам Пригородный район. Территориальные претензии между автономиями возникали уже тогда.
Обострение взаимоотношений осетин с ингушами спровоцировало решение Северо-Кавказского краевого комитета о передаче города Владикавказа осетинской автономии. Несогласие ингушской интеллигенции и опротестование спорного постановления в итоге привели к снятию данного вопроса с повестки дня. Однако на заре 30-х годов принадлежность Владикавказа снова актуализировалась, и город под новым названием Орджоникидзе снова передали Осетии. Ингушей же вместе с чеченцами объединили в одной автономной Чечено-Ингушской области.
Депортация по-сталински и конфликт, спровоцированный реабилитацией
К 1944 году объединенную республику упразднили. Это было связано с начавшейся высылкой ингушей и чеченцев в Казахстан и Сибирь. Депортировали ингушей и из Пригородного района, окончательно и официально передав его осетинам. К 1957-му репрессированному народу позволили вернуться домой, Чечено-Ингушетию реабилитировали немного в смещенных границах. А в виде компенсаций в ведение Чечено-Ингушской АССР передали два ставропольских района.
При этом Пригородный район оставили Северной Осетии, и возвращение туда ингушей не особо приветствовалось. Но многие из них возвращались, покупая у осетин когда-то принадлежавшие им дворы, нелегально живя и получая прописку. Многие из них учились и трудились в учреждениях Владикавказа, несмотря на напряженные отношения с осетинскими представителями, встречались даже смешанные браки.
С тех времен стали особенно популярны ингушские идеи о возвращении исторических границ. В 1973-м в Грозном прозвучали открытые народные требования вернуть ингушам Пригородный район. А к началу 1990-х проблема стала обсуждаться на всех уровнях. Катализатором последующих споров стал закон ВС СССР, предусматривавший так называемую «территориальную реабилитацию». Такое решение обострило требования ингушей, усилив их юридическую базу. На фоне устоявшейся к тому времени напряженности, при отсутствии действенных наработок регулирования конфликтов и с учетом свободного доступа к боевому оружию обостренная конфронтация вылилась в войну.
«Маленькая война» ингушей с осетинами
После распада Советского Союза перестала существовать и Чечено-Ингушская АССР. Чечня объявила независимость, а Ингушетия пожелала остаться в юрисдикции России. 15 сентября 1991-го народные депутаты провозгласили Ингушскую республику с включением исторических территорий с админцентром во Владикавказе. Однако в содержании закона Российской Федерации об Ингушетии в составе РФ границы не были определены.
Москва не спешила реализовывать закон о реабилитации сталинских репрессированных. В октябре 1992-го власти Назрани, выражая волеизъявление народа Ингушетии о защите проживающих в Северной Осетии граждан, приняли решение организовать дежурство отрядов самообороны в заселенных ингушами областях Пригородного района. Операция планировалась до момента передачи Ингушетии всех отнятых Сталиным территорий. В ответ власти Северной Осетии выступили за разоружение ингушей и разблокирование местных населенных пунктов, выражая готовность провести военную операцию собственными силами.
Затянутое решение острого вопроса привело к трагедии. И в ночь на 31-е октября 1992-го после нескольких провокаций произошли серьезные осетино-ингушские стычки. Ингушские отряды напали на пост внутренних российских войск, поселковый милицейский участок и местную ГАИ. За этим в Пригородном районе, Владикавказе и близлежащих поселках последовали убийства с захватами заложников, поджогами и разграблениями домов, повлекшие привлечение регулярной Российской армии и завершившиеся вытеснением ингушей из Владикавказа и Пригородного района. По официальным данным в вооруженном столкновении, продлившемся до 5 ноября, погибли около 600 человек (по большей части ингушей), ранены до тысячи человек, более 250 пропали без вести.
Как сегодня уживаются осетины с ингушами
В СССР село принадлежало сначала Ингушской автономии, а позже — Чечено-Ингушской. Туда заселялись ингуши, армяне, русские. После сталинской депортации ингушей Балта перешла Северной Осетии. А когда ингушам позволили вернуться домой, выходцы из села приезжали обратно. В постсоветские годы в Балте обосновались не только представители осетино-ингушского конфликта, но и беженцы после грузино-осетинских столкновений.
Сегодня село можно смело называть интернациональным. Ингушские представители часто живут обособленно, не отдают своих дочерей замуж за представителей других наций. Однако открытых межнациональных противостояний здесь нет. И хотя провластные организации официального Магаса так и не смирились с утвержденными границами, проживающие на осетинской территории ингуши понимают, что эскалация конфликта приведет к новой крови.
К слову, вопреки сложившимся стереотипам, среди коренных осетинов и ингушей можно найти светловолосых и голубоглазых людей. И на это есть объективные исторические причины.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Приказано забыть. Как вторжение банд из Ингушетии в Осетию постепенно превращается в обезличенный «конфликт»
Руслан Тотров — о неуемном желании властей размыть детали войны 1992 года
28 лет назад закончилась стремительная и безжалостная война. Вспоминают ее теперь не так, чтобы очень часто – все больше в специально отведенные даты. Например, в День защитников Осетии. Это официальное название траурных мероприятий во Владикавказе.
К сожалению, политическим балом нынче правит стыдливый политес, и отцы нашей нации, в отличие от своих коллег из Магаса, неуклюже скрывают свое отношение к трагедии, камуфлируя его в лексические одеяния сколь бесформенные, столь и бессмысленные.
Но правда проста как черный хлеб: 28 лет назад, промозглой октябрьской ночью 92-го, началось вторжение бандитов из Ингушетии в Северную Осетию. Подлое, нахрапистое, с явным расчётом на эффект неожиданности.
Потом был относительный мир, шло время и острота восприятия драматичных событий, конечно, притуплялась из года в год, обостряясь только с каждым новым кровавым преступлением на осетинской земле: от самого первого и жуткого теракта на центральном рынке Владикавказа (1999) до захвата школы в Беслане (2004) и очередного взрыва на злополучном рынке в североосетинской столице (2010).
Адам Цуров, Махмуд Темирбиев, Руслан Чахкиев, Магомед Латыров, Иса Хашагульгов, Руслан Хучбаров, Аслан-Гирей Гатагежев… Просто погуглите эти имена, чтобы паззл сложился воедино.
А сегодня мы пришли к тому, что ингуши снимают очередное плаксивое документальное кино, а мы старательно играем в политкорректность, избегая называть вещи своими именами.
Теперь у нас только коротенькие телевизионные материалы да гаденький термин «трагические события». Открываем сайты рупоров государственной пропаганды ТВ «Осетия-Ирыстон», ГТРК «Алания» или «Спутник. Южная Осетия» и видим совершенно хрестоматийные примеры того, что делает с людьми курс извращенной политкорректности.
Репортажи об очередной годовщине вторжения ингушских бандформирований на территорию Северной Осетии изобилует чудесными эвфемизмами (в скобках – мои комментарии):
«Трагические события осени 1992 года» (Что именно произошло? Какая трагедия?)
«Вооруженное столкновение в Пригородном районе Республики Северная Осетия-Алания» (Да вы что, издеваетесь? Столкновение кого с кем? И только в Пригородном, да? А во Владикавказе?)
«Дань памяти тем, кто сражался за мир и спокойствие» (Да с кем они сражались-то? От кого защищали осетинскую землю?)
«Конфликт сопровождался многочисленными жертвами среди мирных жителей, по сей день сотни осетин, жителей Пригородного района, считаются пропавшими без вести» (В конце концов, что за конфликт? Кто убивал и похищал осетин? Другие осетины или, может, марсиане? Что, черт вас побери, происходило в республике осенью 1992 года?)
Слава богу, что СМИ частные не заразились этим вирусом иносказания. Сравните риторику государственников и, например, журналистов канала «КрыльяTV»:
«Напомним, в ночь с 30 на 31 октября 1992 года со стороны соседней республики Ингушетия было совершено вооруженное вторжение на территорию Северной Осетии. Целью нападения экстремистов являлось насильственное отторжение Пригородного района».
И тут же для контраста цитата из инстаграма главы Северной Осетии Вячеслава Битарова:
«Вспоминаем трагические события осени 1992 года. Это горестная страница в нашей истории, сотни людей погибли, были ранены, пропали без вести».
Опять никакой конкретики, как если бы в Осетию вторглись «те-чьи-имена-нельзя-называть». А может так оно и есть?
До сих пор помню, как в самом начале моего журналистского пути Лев Дзугаев, тогдашний пресс-секретарь президента Северной Осетии Александра Дзасохова, из раза в раз звонил нам в агентство «Иринформ» и заговорщицким тоном уточнял:
Это означало, что из новостного сюжета следовало убрать любое прямое упоминание так называемых соседних республик.
Двадцать лет прошло с тех пор, а ничего не поменялось. Продолжают отсекать. Вы, дорогие читатели, скажете: «Да ладно тебе, Руслан, все и так прекрасно знают, что именно происходило в Осетии тогда». Сожалею, но эта точка зрения уже очень далека от правды.
Не только рядовой житель России не в состоянии в двух словах описать суть войны 92-го. Растет новое поколение осетинских детей, которое уже имеет такое же смутное представление о вторжении головорезов из Ингушетии в Осетию, как многие в республике о противостоянии народа и армии в 1981.
А в это самое время в Ингушетии в самых обычных общеобразовательных школах детям на «Уроке Памяти» рассказывают о «геноциде ингушей в Северной Осетии» и цитируют такой вот стишок мальчика по фамилии Хадзиев об осетинах:
Это ладно, вы просто почитайте план всего урока, я специально выкладываю скрины этого занятного документа.
Еще раз, это не агитка каких-нибудь подпольщиков или лесных бородачей, нет. Речь идет о самом, что ни на есть, мейнстриме и государственной поддержке оного.
Например, в библиотеках (!) Ингушетии проводят акции памяти и рассказывают вот что:
«31 октября исполняется 27 лет со дня начала осетино-ингушского конфликта, в котором погибли сотни невинных людей, разрушены десятки тысяч домов и все ингушское население в считанные дни оказалось изгнанным из мест исконного проживания. Это был очередной геноцид, учиненный над ингушами. Осуществленная агрессия является тщательно подготовленной, заранее продуманной акцией.
А вот учебник ингушской истории для 7-9 классов общеобразовательных школ, написанный так называемым историком Нурдином Кодзоевым:
«Руководство Северной Осетии с помощью российских войск, спланировало и осуществило геноцид и этническую чистку 70-тысячного населения ингушской национальности Пригородного района и Владикавказа».
Почувствуйте разницу. Я вполне допускаю, что война 92-го может стать таким же фантомом в сознании нового поколения, как, например, драма 81-го года. Кто вспоминает теперь о тех днях? Кто бережно хранит в памяти правду и передаёт её младшим?
Где теперь осетинские государственные мужи, никогда не боявшиеся говорить правду о вторжении? Например, первый президент Ахсарбек Галазов или министр внутренних дел Георгий Кантемиров.
Глядя на тех, кто пришел им на смену, сложно поверить, что осетинские депутаты в ноябре 1992 года на 18 сессии Верховного Совета СОАССР дали официальную и совершенно бескомпромиссную оценку кровавым событиям:
«Заранее подготовленная, тщательно спланированная, технически оснащенная, поддержанная большей частью ингушского населения Северной Осетии вероломная агрессия бандитских формирований ингушей против суверенной Северо‑Осетинской ССР».
А сам президент Галазов сформулировал тезис о «невозможности совместного проживания с ингушами», который отменили только в 1997 году, да и то силами федеральной власти.
Зато у ингушей до сих пор есть статья 11 республиканской конституции, которая гласит, что «возвращение политическими средствами незаконно отторгнутой у Ингушетии территории и сохранение территориальной целостности Республики Ингушетия – важнейшая задача государства».
Снова почувствуйте разницу и поймите меня правильно: всё это – примеры не призывов к агрессии, а справедливых и однозначных оценку событий 1992 года, которые, в первую голову, должны давать осетинские политики и журналисты. То есть те, кто воленс-ноленс формирует информационную повестку дня.
А иначе за нейтральными, малодушными и даже предательскими по отношению к памяти формулировками мы и не заметим, как поверим в то, что и не хозяева мы вовсе на своей собственной земле. И это будет игра уже не в миротворцев, а в идиотов, как минимум.
Мне довольно часто задают мне вопрос: «Что нам самим необходимо сделать, что избежать повторения событий 1992 года?»
Просто сформулированная задача, у которой нет легкого решения. Нам однозначно нужна внятная национальная идея. Если хотите, государственная осетинская доктрина, которая позволит консолидировать неоднородное общество, заставит чиновничий аппарат работать в интересах народа и избавит некоторых наших соплеменников от риторики в стиле: «Какая прекрасная жизнь в такой-то республике, как много там делается для простых людей, вот бы и нам такого главу».
Именно эта национальная идея (а скорее, так называемая Big Idea – сверхидея) способна побороть в нас то, что я называю большим комплексом маленького народа – постоянное стремление к разделению и безрассудному самоуничижению из серии «мы иронцы, а вы дигорцы, мы христиане, а вы родноверы, вы северные, мы южные, а вообще мы два братских народа». До тех пор, пока в обществе не утихают такие разговоры, ни о каком полном единении не может быть и речи.
Есть в современной конфликтологии такое определение «региональный центр силы». Я хочу, чтобы народ Осетии играл именно эту роль, представая единым, сплоченным и пассионарным кулаком. Чтобы всё наше естество отправляло совершенно четкий невербальный сигнал соседским фантазерам всех мастей: «И думать забудьте о притязаниях на наши земли и нашу историю, иначе…»
Осетино-ингушский конфликт 1992 г.: истоки и развитие (по май 2005 года)
В 1957 году, когда репрессированным народам разрешили вернуться из ссылки, Чечено-Ингушетию восстановили, однако Пригородный район остался в составе Северной Осетии. Возвращение туда не поощрялось: Москва относилась с недоверием к репрессированным народам, а республиканские власти, боясь территориальных претензий, чинили препятствия в трудоустройстве и регистрации. В 1982 году Совмин СССР издал постановление (N183) «Об ограничении прописки граждан в Пригородном районе Северо-Осетинской АССР». Это постановление применялось фактически только в отношении ингушей.
Тем не менее, ингуши возвращались, выкупали свои дворы у осетин, жили нелегально или строились и прописывались за взятки. Многие учились и работали во Владикавказе, лечились в республиканских больницах; и несмотря на напряженность в отношениях с осетинским населением, процент смешанных браков был достаточно высок.
Идеи «возвращения земель» и «восстановления исторической справедливости» были популярны среди ингушей со времен возвращения из депортации. Однако открыто требования вернуть Пригородный район впервые прозвучали лишь в 1973 году, во время открытых выступлений ингушской интеллигенции в г. Грозном. В конце 1980-х годов проблему стали обсуждать активно. Катализатором конфликта стал закон «О реабилитации репрессированных народов», принятый Верховным Советом СССР в 26 апреля 1991 г., третья и шестая статьи которого предусматривали «территориальную реабилитацию». Надо отметить, что С.А. Ковалев и некоторые другие правозащитники выступили против принятия этого закона, именно в связи с опасностью конфликта, за что их очень осуждали поборники исторической справедливости.
Закон активизировал требования ингушей, придав им легитимность и юридическую поддержку. На фоне общей социальной напряженности в регионе, в условиях свободного доступа к оружию и отсутствия эффективных механизмов регулирования противоречий, нарастающая конфронтация привела к вооруженному столкновению. К конфликт вмешались федеральные войска, что привело к еще большим потерям среди ингушей и массовому исходу ингушского населения из Пригородного района.
Возвращение вынужденных переселенцев: проблемы
Конфликт цифр: сколько ингушей имеют право на государственную помощь в переселении?
По разным оценкам в результате вооруженного конфликта в Пригородном районе и г. Владикавказе Северной Осетии от 30 до 60 тысяч ингушей вынуждены были покинуть свои дома и искать убежище в Ингушетии. В 1992-1993 г.г. Миграционная служба Ингушетии утверждала, что 61. 000 ингушских граждан покинули Североосетинскую республику; Председатель Верховного Совета СОАССР А. Галазов 10 ноября 1992 года на заседании 18 сессии Верховного Совета СОАССР озвучил цифру 32 782.
Разногласие в цифрах объясняется тем, что до 1992 года процент ингушского населения проживавшего на территории Северной Осетии без прописки, был очень высок. В связи с политикой сдерживания, проводившейся республиканскими властями и действовавшему с 1982 г. ограничению прописки, ингуши десятилетиями жили в Пригородном районе без регистрации в паспортной службе. В 1992 году эти люди не смогли подтвердить факт своего проживания и домовладения в РСО-А. По сведениям Спец. представительства, до 50% построенного после депортации жилья не было оформлено или было оформлено неверно. При расширении дворов, новые дома не вносились в хозяйственные книги. Кроме того, распространенной формой заработка ингушей до 1992 года было, так называемое, «отходничество», сезонный выезд рабочих бригад в среднюю полосу России и в Среднюю Азию. До 10. 000 ингушей могли попасть в эту категорию «неучтенных» граждан. Таким образом, ситуация, сложившая сегодня, явилась результатом политики этнической дискриминации и ненадежной системы регистрации граждан в 1970х, 80х, 90 гг.
Как мониторам «Мемориала» объяснили в Спец. представительстве, в 1993-95 гг. была проведена кампания по сбору подписей граждан, изъявивших желание вернуться в РСО-А. Список желающих включил около 45.000 человек. После проведения проверки подписей, изъятия повторов и несуразностей, в списке осталось 40, 953 человека. Далее была проведена кропотливая работа по подтверждению факта проживания каждой семьи на основе данных адресно-справочного бюро МВД, органов местного самоуправления и органов исполнительной власти.
В результате проведенной проверки Спец. представительство получило цифру 31.224 человека или 5.516 семей. За этими гражданами признано право получения государственной помощи в возвращении к местам проживания в РСО-А.
Государственная помощь вынужденным переселенцам
К сожалению, столь благоприятная для переселенцев схема определения суммы компенсации, нередко создает сложности в фактическом осуществлении выплат. Объем средств, выделяемых федеральным бюджетом для восстановления жилья и разрушенной инфраструктуры в зоне осетино-ингушского конфликта, строго фиксирован и составляет 200 млн. рублей в год. Растущие цены и большие суммы компенсаций приводят к тому, что ежегодно выделяемых федеральных средств не хватает. По данным спец. представительства, на конец 2003 г. объем задолженности по уже открытым счетам превысил 600 млн. рублей.
Задержки выплат на строительство и восстановление жилья являются основным препятствием для возвращения ингушских переселенцев в так называемые «беспроблемные» населенные пункты.
Морально-психологический климат и «проблемные» населенные пункты
В течение десятилетия правительство республики утверждало, что многонациональный народ Северной Осетии, в составе которого представители более 100 этнический групп, живет в мире и добрососедстве друг с другом и всеми мирными нациями. Юридически и на уровне массового сознания из этой категории были исключены ингуши. При содействии Спец. представительства Президента РФ по вопросам урегулирования осетино-ингушского конфликта тезис о «невозможности проживания» было отменен в 1997 году.
Несомненно, подобные установки влияли как на развитие межреспубликанского политического процесса, так и на отношения между национальными сообществами. На данный момент осетино-ингушский конфликт является латентным конфликтом. Мониторинг, проведенный сотрудниками ПЦ «Мемориал» в Пригородном районе, выявил в целом сохраняющийся, достаточно высокий уровень напряженности в отношениях между осетинским и ингушским населением. Однако, по сравнению с предшествующими годами, ситуация заметно изменилась к лучшему.
Наиболее благоприятный морально-психологический климат отмечен в селах, где возвращение состоялось, особенно там, где ингушские и осетинские поселения не образуют этнических анклавов, и на одной улице живут как осетины, так и ингуши (напр. с. Донгарон, Куртат). Опрос населения показал, что легче всего добрососедские отношения налаживают люди среднего возраста (40-50), имевшие предшествующий опыт общения друг с другом; труднее на взаимный контакт идет молодежь. Подростки и юноши, процесс становления которых пришелся на сам конфликт или на постконфликтные годы, живут в изоляции друг от друга.
Немаловажную роль в сохранении разобщенности играет раздельное школьное обучение, практикующееся в некоторых селах (с. Чермен) Пригородного района. Решение о введении раздельного обучения было принято руководством из опасения возможных эксцессов на национальной почве. Однако, преподаватели в школах совместного обучения рассказали мониторам «Мемориала» (с. Донгарон, Куртат), что конфликтов на национальной почве в их школах нет.
Несмотря на значительное снижение напряженности в по району в целом, остается ряд населенных пунктов, куда возвращение не идет. Это так называемые «проблемные села», где, по свидетельству властей РСО-А, морально-психологический климат для возвращения ингушей не созрел. Проблемными населенными пунктами Пригородного района считаются: с.Терк, с.Октябрьское, с. Ир, с. Чермен (частично), с. Тарское (частично), с. Камбилеевская (частично), г.Владикавказ.
В г. Владикавказ возвращение идет крайне медленно, несмотря на то, что ряду семей удалось восстановить право на владение своими столичными квартирами. Так, по данным Спец. представительства, на конец 2003 года 113 квартир в г. Владикавказ были возвращены прежним владельцам ингушской национальности добровольно или в административном порядке (через суд). Несколько семей восстановили право владения в с. Октябрьское, однако, по имеющимся данным, в этих квартирах не проживают, сдают их квартирантам.
По данным Гос. комитета РИ до 1992 года в населенных пунктах так называемой водоохранной зоны проживало, (человек/семей):
В настоящее время все жители этих сел являются вынужденными переселенцами. Ситуация усугубляется тем, что на федеральном уровне принятие окончательного решения о границах и технико-экономических параметрах водо-охранной зоны постоянно откладывается, таким образом оттягивается решение проблемы возвращения ингушских семей в РСО-А.
Динамика возвращения: 1992-2005 гг.
Официально возвращение ингушей в РСО-А началось в 1994 году. В настоящее время ингушские переселенцы фактически возвращаются в 13 сел Пригородного района. До 1992 года ингуши проживали в 29 населенных пунктах Северной Осетии, однако после конфликта подали заявления о возвращении только в 16 сел. Так, ни одна семья не изъявила желания вернуться в Моздокский район РСО-А, хотя конфликт обошел этот район стороной. По всей видимости, переселенцы опасаются возвращаться в села, где ингушское население малочисленно и расселено дисперсно.
По данным Представительства Специального представителя Президента РФ по урегулированию осетино-ингушского конфликта на 1 января 2004 г. государственная помощь в возвращении оказана 3942 семьям вынужденных переселенцев-ингушей (21560 чел.). Эти граждане учтены вернувшимися в РСО-А.
Эти данные значительно расходятся с данными Госкомитета по делам беженцев и вынужденных переселенцев РИ. Согласно сведениям, представленными Госкомитетом, по состоянию на 1 января 2004 года в 13 населенных пунктов Пригородного района РСО-А, вернулось 11 988 человек.
По мнению специалиста отдела этнополитических исследований Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований Владикавказского научного центра РАН доцента А. Дзадзиева, причины кроются и в том, что «пока не созданы предпосылки и возможности для возвращения ингушей в ряд населенных пунктов со сложной морально-психологической обстановкой. В сознании многих осетин, проживающих в зоне ликвидации последствий осетино-ингушского вооруженного конфликта, продолжает доминировать тезис о невозможности совместного проживания осетин и ингушей, озвученный в свое время (но в последствии снятый) руководством республики и Всеосетинским общественно-политическим движением «Аланты Ныхас»».
На конец 2003 г. на территории Ингушетии и за ее пределами продолжает оставаться, по разным источникам, от 14 до 20 тыс. ингушских вынужденных переселенцев из Северной Осетии. В основном, это жители так называемых «проблемных сел», сел, попадающих под водоохранную зону и г. Владикавказ. ВПЛ проживают в частном секторе и в казармах, на территории РИ, а также в городке беженцев «Майский», расположенном на территории РСО-А близ границы с Ингушетией.
Помощи от государства и гуманитарных организаций эта категория граждан не получает. Условия существования ВПЛ в вагончиках (пос. Майский) и казармах (РИ) не удовлетворяют минимальным требованиям к человеческому жилищу. Мониторинг, проведенный сотрудниками ПЦ «Мемориал» в пос. Майском и казармах, расположенных на территории РИ, показал, что из-за аварийного состояния временного жилища, здоровье ВПЛ подвержено серьезному риску: зимой в связи с частым и продолжительным отключением электричества, в не отапливаемых помещениях, развиваются хронические заболевания; отсутствие гуманитарной поддержки и практически 100% безработица среди ВПЛ, приводят к участившимся случаям истощения среди детей. Многие дети не посещают школу из-за отсутствия теплой одежды.
После Беслана: возвращение остановлено на 9 месяцев и снова возобновлено
17 апреля между государственными комитетами Республик Северная Осетия-Алания и Республики Ингушетия, а также министерством по делам национальностей РСО-А была достигнута договоренность о возвращении четырех ингушских семей к месту постоянного проживания в селении Чермен, о чем подписан соответствующий протокол.
20 апреля семьи Арсамаковых (8 человек), Богатыревых (4 человека), Кусиевых (4 человека) и Мизиевых (10 человек) водрузили вагончики и личные вещи на грузовые машины и направились в сторону Северной Осетии. В 8: 15 утра колонна была остановлена на КПП-105. Как беженцам объяснили сотрудники КПП, бывшие осетинские соседи против возвращения ингушских семей в свои подворья, поэтому переезд невозможен. Оказалось, что эти четыре семьи должны были вернуться в ту часть Чермена, которая ранее была закрыта для возвращения ингушей.
В течение десяти дней к административной границе приезжали представители республиканских и федеральных властей. Правозащитники выразили озабоченность, что два ветерана войны встретят 60-летие Победы в вагончиках у осетино-ингушской границы.
Рекомендации:
1. ПЦ «Мемориал» с сожалением вынужден констатировать, что на общероссийском и международном уровне осетино-ингушский конфликт является забытым конфликтом. Война в Чеченской Республике отодвинула проблему ингушских вынужденных переселенцев на второй план. В то же время, уже 11 лет несколько тысяч ингушей провели в вагончиках и палатках. «Мемориал» обращается к российским и зарубежным неправительственным организациям и СМИ с просьбой и рекомендацией освещать проблему вынужденных переселенцев из Пригородного района с своих регионах и странах, включать проблему ингушских беженцев в доклады, а посещение мест компактного проживания ингушских переселенцев в расписание деловых поездок по региону.
2. ПЦ «Мемориал» считает, что приоритетным направлением постконфликтного строительства должна стать миротворческая работа на местном уровне, в сельских сообществах, направленная на 1) подготовку осетинского населения к совместному проживанию с ингушами (особенно в т.н. «закрытых селах»); 2) сближению этнических групп (особенно молодежи). В этой связи «Мемориал» считает целесообразным изучение и использование международного миротворческого опыта работы в местных сообществах, разработанного в ходе постконфликтного строительства на Балканах и Ближнем Востоке.
3. «Мемориал» рекомендует отказаться от практики раздельного обучения в школах. Осетино-ингушский конфликт опасен возможностью новых вспышек насилия и вовлечение новых поколений в конфликт посредством сегрегации может иметь непредсказуемые последствия.
4. ПЦ «Мемориал» рекомендует ответственных лиц федерального и республиканского масштаба не оттягивать решение проблемы возвращения ингушей. Особенно это относится к решению вопросов, связанных с бюрократическими проволочками. Так, «Мемориал» считает целесообразным как можно быстрее определить границы водо-охранной зоны, на основе экспертного, политически нейтрального мнения, и начать процесс переселения проживающих там людей.
5. «Мемориал» рекомендует гуманитарным организациям обратить внимание на условия жизнедеятельности ингушских переселенцев, находящихся на грани гуманитарной катастрофы.
6. «Мемориал» рекомендует федеральным и республиканским органам власти начать процесс политического урегулирования осетино-ингушского конфликта, с целью устранения причин конфронтации осетин и ингушей, то есть снятия с повестки дня территориального спора о статусе Пригородного района Северной Осетии.
Примечания:
(1) В том числе 350 ингушей и 192 осетина.
(2) В т.ч. 457 ингушей и 379 осетин.
(3) В т. ч. 208 ингушей и 37 осетин.
(4) В т.ч. 708 ингушей и 289 осетин.
(5) Дзадзиев А. Осетино-ингушский конфликт: современное состояние проблемы // Central Asia & Central Caucasus, 2003.
(6) Представительство специального представителя президента Российской Федерации по вопросам урегулирования осетино-ингушского конфликта образовано на основе Временной администрации, действовавшей в зоне конфликта с 1992-1995 год.
(7) Дзадзиев А. Осетино-ингушский конфликт: современное состояние проблемы.
(8) Blader Ch. Prigorodny Rayon: The Continuing Dispute. Conflict Studies Research Center. Sept. 1997 p. 8.
(9) Дзадзиев А. Осетино-ингушский конфликт: современное состояние проблемы.
(10) Например, гражданам, утратившим домовладения в результате военных действий в Чечне предоставлялась компенсация в виде 300 000 рублей. Семьи, потерявшие жилье при наводнениях и разливах рек, в среднем получали компенсации в размере 50 000 рублей.
(11) Постановление Верховного Совета СССР от 28 мая 1993 г. N 177 «О политической оценке трагических событий, произошедших в октябре-ноябре 1992 г.»
(12) Постановление N 89 Правительства РСО-А от 18 мая 1998 года «Об отселении граждан, проживающих в зоне санитарной охраны источников питьевого водоснабжения».
(13) Кулаковский А.В. Детальность представительства специального представителя Президента РФ по решению проблем ликвидации последствий осетино-ингушского конфликта в 2002 году // Информационно-аналитический сборник №7, 2003.
(14) Более 70 семей вынужденных переселенцев, ранее проживавших в средней части с. Чермен, в 1998 году получили финансовые средства на восстановление разрушенного жилья, но не смогли ими воспользоваться по причине того, что местные жители при попустительстве главы местной администрации препятствовали их возвращению на свои участки.
(15) Гос. комитет предоставил разбивку по годам цифры только с 2000 г., а также итоговые цифры.
(16) Кулаковский А.В. Детальность представительства специального представителя Президента РФ по решению проблем ликвидации последствий осетино-ингушского конфликта в 2002 году. С. 51.
(17) Пригородный район передан Северной Осетии в 1944 году после депортации ингушей в Среднюю Азию.