в каком году была авария на маяке
Авария на «Маяке». Как это было
В ликвидации последствий аварии самыми первыми приняли участие пожарные подразделения. Диспетчер пункта пожарной части получил информацию, что сильно загрязнены здания трех заводов и дороги промышленной площадки. В зону поражения попало и задние пожарной части № 3. Оставшееся время дежурства пожарные отделения пенными и водяными стволами промывали дороги, затем площадку перед зданием и пожарные машины. Многие солдаты-пожарные после этого почувствовали слабость, тошноту, отказывались от приема пищи. Списали на усталость… На следующий день по отмытым (не полностью, конечно) дорогам началось эвакуация людей из зараженной зоны в сторону города. Затем и личный состав пожарной части, попавшей под заражение, вместе техникой был передислоцирован в здание пожарной части № 2. В зараженном здании остались двое солдат-пожарных и трое сменных женщин-радиотелефонистов. Работали они там еще в течении двух месяцев и получили большие дозы облучения. Сколько, никому не известно…
Последующие полтора года, ежедневно, (кроме зимы) личный состав пожарной охраны отмывал стены, перекрытия и крыши зданий, бетонные дороги и территорию промышленной площадки. Должного дозиметрического контроля не проводилось. Опыта отмывки не было. Не было и специальной техники. Только пожарные машины, бульдозеры да лопаты.
В первых рядах ликвидаторов последствий аварии самоотверженно трудились 679 сотрудников пожарной охраны. Парни работали в брезентовых робах, касках и рукавицах, т.е. в обычном обмундировании, в первые дни даже без лепестков. Можно только предполагать, какие ударные дозы облучения они получили. Количество выброшенных гамма-излучающих радионуклидов были близким к выбросу их при взрыве ядерной бомбы в Хиросиме.
Отголоски аварии напоминали о ней и много лет спустя. Печально известное озеро Карачай, ставшее местом сброса радиоактивных отходов, сильно высыхало. Самовозгорался торф и нитраты, а оголившийся ил высыхал, и пыль разносилась повсюду. Пожарным доставалась работа и здесь. Частенько приходилось тушить пожары и на зараженных территориях.
Трагедия, о которой никто не знал
Радиоактивные элементы природного происхождения распространены в природе, они окружают нас, находятся в наших организмах. Большинство из них сформировались еще миллионы лет назад. То, что они излучают, совершенно безопасно для здоровья и, как утверждают ученые, сыграло большую роль в возникновении жизни на планете. Но существуют также радиоактивные элементы совершенно другого типа….
Производственное объединение «Маяк», находящееся неподалеку от города Озерск, долгое время относилось к числу закрытых, засекреченных предприятий России. Не так давно завесу тайны слегка подняли, обнародовав ряд документов о его деятельности. При этом, естественно, ничего не было упомянуто об используемых технологиях и методах работы. Но как же всё начиналось?
В середине двадцатого века, а именно в 1946-ом году, в ста километрах от Челябинска около города Кыштым началась стройка промышленного атомного реактора. Совместно с этим велось сооружение радиохимического завода с красочным названием «Маяк». С самого начала это был очень засекреченный объект Министерства внутренних дел. Местные жители особо не тревожились по поводу идущего строительства. Основными рабочими были более тридцати тысяч заключённых плюс три полка военно-строительного отделения Министерства внутренних дел.
В ходе работ были нарушены многочисленные правила строительства объектов подобного рода. Руководство не заботилось об окружающей природной среде и здоровье проживающих поблизости людей. Важно было лишь выполнить заказ государства. К завершению строительства прибыл сам академик Курчатов, который лично отдавал указания по заполнению реактора ураном.
В результате на территории предприятия было создано сложное химическое производство. В ходе его работы вырабатывалось немалое количество радиоактивных отходов в твердом и жидком состоянии. В них содержалось огромное число остатков стронция, урана, плутония, цезия, а также некоторых других радиоактивных элементов. Реактор начал функционировать в июне 1948 года, но следом за пуском сразу стряслась авария. Произошел неконтролируемый автоматический выброс радиоактивных элементов в атмосферу. В последующие годы подобное происходило достаточно часто, к трагедии 1957-го территория вокруг комбината «Маяк» была уже прилично заражена.
Любопытно, но еще до пуска «Маяка» высшее руководство допускало вероятность аварий, влекущих за собой человеческие жертвы, предполагая, что начальство на «местах» будет к этому готово. Сценарии аварий вместе с погибшими в них планировались и просчитывались заранее, например, сколько будет жертв в квартал, а сколько в год. Разумеется, все расчеты были неофициальными и за закрытыми дверями. Очевидно, заранее было решено, что вина за подобные инциденты будет возлагаться на рабочих. И вряд ли в запланированные списки жертв внесли ликвидаторов последствий этих аварий и мирное население.
В самом начале радиоактивные отходы отправляли прямиком в реку Теча, на которой и был построен комбинат. Но как только начали умирать люди, жившие в домах по обеим берегам реки, было принято решение сливать в нее только низкоактивные отходы. Среднеактивные стали утилизировать в другой водоем – озеро Карачай. Но большинство отходов были высокоактивные. Их хранили в особых емкостях из нержавейки – «банках», которые находились в подземных бетонных хранилищах. Данные емкости очень сильно грелись из-за активности размещенных внутри них радиоактивных материалов. Во избежание перегрева и взрыва их охлаждали водой. Каждая «банка» имела свою собственную систему охлаждения, объединенную с системой контроля состояния содержимого.
Несмотря на то, что оборудование ликвидировали, без измерения уровня радиоактивности было не обойтись. Поэтому регулярно из реки Течи брали на исследование воду. Результаты измерений и исследований заносились в соответствующие журналы. Сегодня по оставшимся от мониторинга данным исследователи устанавливают истинные цифры и значения многих засекреченных показателей.
В пятидесятых годах самым страшным излучением радиации считали внутреннее, лишь позднее оказалось, что бояться необходимо непосредственно внешнего, наиболее мощного гамма-излучения. В то же время слово «радиация» было запрещено даже произносить, все связанное с этим было под строжайшим запретом. Даже первые лица области избегали данного термина. Когда в реке Теча стала появляться мутированная (слишком крупная и жирная) рыба, областной комитет партии приказал отправлять ее в свою столовую. Более двух лет областная «верхушка» питалась радиоактивной рыбой. Если даже члены партии не знали ничего, то, что говорить о простых людях.
Как выяснилось позже, мутации происходили не только с рыбой. Чего стоит одна история с так называемым «Кыштымским гуманоидом». Его обнаружили в поселке Каолиновый, находящийся рядом с Кыштымом, то есть в районе действия «Маяка». Генетический анализ показал: «По пятнам крови на образце ткани установлена ДНК человека. Согласно анализу – это раньше времени родившийся младенец с многочисленными физическими отклонениями». Инопланетная версия не имела оснований, но множество вопросов всё же осталось, например, в результате чего на свет появилось это существо? Сегодня ответ, конечно, очевиден. Дети-мутанты рождаются в тех местах и сегодня. Специально для них в Челябинской области создано два интерната.
14 мая 1955-го года в Челябинск прибыла особая бригада Министерства Здравоохранения СССР для исполнения специального задания Совмина. Бригада проводила медицинский осмотр людей в Бродокалмакском, Аргаяшском и Кунашакском районах.
К осени 1957 года многие измерительные приборы совместно с остальной системой наблюдения, позаимствованной у химической индустрии, пришли в негодность. В кабельных коридорах хранилища из-за высокого уровня радиоактивности работы по их ремонту своевременно не проводились. В конце сентября этого же года на одной из емкостей с отходами произошла поломка в системе охлаждения. В довершение к этому случился сбой в системе управления. Работники, которые в день аварии производили обход, обнаружили, что емкость сильно разогрелась. К сожалению уже было слишком поздно, они не успели сообщить ничего начальству. «Банка» взорвалась.
Со временем произошло «размывание» первоначальных границ из-за переноса радионуклидов ветром. Данной территории дали название ВУРС (Восточно-уральский радиоактивный след). Основная, наиболее загрязненная ее часть, площадью около семисот квадратных километров, приобрела статус государственного заповедника Восточного Урала. Зона данной аварии затронула территорию трех областей – Свердловской, Тюменской и Челябинской с населением более 250 тысяч человек, проживающих в 217 населенных пунктах. Результат аварии мог быть совершенно иным, если бы ветер дул в другом направлении. В этом случае серьезному заражению подверглись бы Екатеринбург или Челябинск. Но по счастливой случайности ВУРС затронул только сельскую местность.
На сегодняшний день определены основные причины трагических последствий выброса радиационных веществ. Определяющую роль сыграл режим полной секретности, ведь местным жителям даже не сообщили о нависшей над ними страшной опасности. Для ликвидации последствий выброса потребовались усилия сотен тысяч человек. Необходимо было очистить территорию промплощадки «Маяка» и остановить любые хозяйственные работы в зоне заражения. Из Челябинска, Екатеринбурга и других ближайших городов были направлены люди. Их никто не предупреждал об опасности. Мобилизовывали целые воинские части, чтобы окружить загрязненную местность. Все было под строжайшим секретом, солдатам запрещалось говорить, где они были. Подростков из деревень отправляли закапывать радиоактивный урожай голыми руками. В числе прочих творящихся ужасов существуют неоспоримые факты, что руководство комбината использовало для работ даже беременных женщин. Последствия не заставили себя ждать – по всей зараженной территории смертность резко выросла, люди вымирали целыми семьями, рождались уроды.
После аварии на «Маяке» 1957-го года было ликвидировано всего двадцать три деревни. Строения, скот, даже сельскохозяйственный инвентарь в них были уничтожены. Животные были захоронены в могильниках на специально отведенной территории, огражденной знаками радиации и колючей проволокой. Но сегодня эти могильники заброшены и забыты. Они не охраняются, никакого анализа подземных вод и почвы не проводится. Помимо этого существует множество спонтанных, не обозначенных на местности кладбищ скота, потому что на выделенных территориях места было слишком мало. Все это будет представлять опасность для людей еще многие десятки тысяч лет.
Основная часть населенных пунктов, которая пострадала от аварии на «Маяке» – это села. Многие из них появились более трехсот лет назад. До строительства предприятия по переработке ядерных отходов большинство деревень были богатыми и зажиточными. Сегодня их население сократилось в десять раз. Чтобы выжить жителям приходиться заниматься сельским хозяйством на загрязнённых территориях. В реках зараженных радиоактивными отходами они поят скотину, купаются и ловят рыбу. Большая часть радиации, поступающая в организм людей в этих местах – это молоко и мясо птиц и домашних животных, а также питьевая вода.
Весной во время половодья река Теча затопляет поля. Оставшийся радиоактивный ил после ухода воды становится удобрением для посевов. На выросших радиоактивных лугах пасется скот местных жителей. Денежная компенсация за существование на радиоактивной территории ничтожна. На эти деньги нельзя позволить себе купить необходимые лекарства или отправиться в Челябинск провести дорогостоящее обследование. Возможность получить хоть какое-то возмещение от нанесенного ущерба в соответствии с нашим законодательством равно нулю.
Многострадальное село Муслюмово является одним из четырёх жилых пунктов, которые до сих пор находятся на реке Тече. В этом месте переселили только тех, кто жил у воды, запретив остальным подходить к реке. Большинство жителей Муслюмово, в том числе и дети, болеют лучевой болезнью. Многие годы атомщики делали вид, что находиться в этой деревне безопасно, если «не купаться и не ходить на речку, не пить из неё воду и не ловить рыбу».
В 1959 году появился секретный приказ о том, что из-за радиационного заражения местности жителей села Татарская Караболка нужно срочно переселить. На это были выделены немалые деньги – около восьмидесяти миллионов рублей. Название деревни пропало с географических карт, а люди остались. Об аварии и радиации они узнали лишь спустя тридцать пять лет. До 1993 года никто, даже медики, не сказали им о настоящих причинах одних и тех же болезней и частых непонятных смертей. Более половины женщин детородного возраста здесь бесплодны. Большинство семей имеют детей с отклонениями в развитии.
Больше пятидесяти лет Минатом и Минздрав совместно с высшим руководством нашей страны проводили долгий эксперимент над жителями отравленных населённых пунктов. Они могли видеть влияние радиации на беременных женщин и их детей, на здоровье людей и животных в целом, на продолжительность жизни.
С момента катастрофы прошло уже пятьдесят пять лет. «Маяк» все также функционирует, принимая отходы в виде отработавшего ядерного топлива с различных АЭС России и атомных подводных лодок. В тот момент, пока вы читаете эти строки, предприятие перерабатывает тонны радиоактивных шлаков.
Недавно Росатом объявил, что радиационный фон города Озерска в пять раз ниже чем, например, в Санкт-Петербурге или Челябинске. В это же время было принято решение засыпать озеро Карачай до состояния «зелёной лужайки», поскольку в нем накопилось больше 120 миллионов кюри радиоактивнного цезия и стронция. Однако это не решает проблему, потому что происходит постепенное радиоактивное заражение подземных грунтовых вод.
Только за девяностые годы на государственном предприятии «Маяк» произошло более двадцати аварий и инцидентов различной степени тяжести. Многие работники были облучены, некоторые погибли на месте. Выводы руководством, к сожалению, не делаются. И это самое страшное, поскольку трагедия 1957 года всегда может повториться….
Кузькина мать: «Атомная осень пятьдесят седьмого»
Химкомбинат «Маяк» (Комбинат №817), расположенный в городе Озёрск (Челябинская область, Российская Федерация), или же Челябинск-40 (1948-1966), или же Челябинск-65 (1966-1994), или же «Сороковка» (как город именовали его жители), широкую известность получил в СССР только в 1989 году. До этого про него знали лишь немногие. Тем более про то, что произошло на данном комбинате 29 сентября 1957 года: одна из самых больших ядерных катастроф в истории человечества. И если про события на четвертом энергоблоке на АЭС в Чернобыле 26 апреля 1986 года знает каждый школьник и житель страны, то про сентябрьские события 1957 года на секретном химкомбинате в Уральских горах известно лишь некоторым.
В интернете есть множество ресурсов, где подробно описана данная катастрофа, в том числе на википедии и лукморье. Так что не претендую на уникальность материала, а просто изложу некоторые факты про страшную «Кыштымскую трагедию» или так называемый «Уральский Чернобыль». На самом деле, наиболее часто упоминаемое название аварии произошло от названия населенного пункта Кыштым, который находится в нескольких десятков километров от места трагедии, и являлся на момент аварии ближайшим городом ОБОЗНАЧЕННЫМ на картах. Непосредственно сам химкомбинат и его город-спутник Озерск (Челябинск-40) были секретными и на картах СССР не обозначались. Так в принципе в Советском Союзе происходило постоянно. Например, название космодрома «Байконур»: населенный пункт с одноименным названием располагался на значительном удалении от него, а были города и села намного ближе к самому космодрому. Но влияние «холодной войны», вечные попытки запутать и скрыть информацию от противников и американских шпионов, сделали свое дело.
Комбинат «Маяк»
Утечки «драгоценного» радиоактивного материала происходили и на самом производстве. Для их сбора использовались комсомольские «биороботы» с ведрами и губками, а также заключенные. Об здоровье постоянных работников также не сильно беспокоились, так как влияние радиации было еще не до конца известно в те годы, особенно ее влияние в долгосрочной перспективе. Боялись лишь мгновенной угрозы. По словам очевидцев, одним из показателей для «отправки» на кратковременный больничный служило постоянное кровотечение из носа или выпадение волос.Несовершенными были и технологии, связанные с ядерными элементами, в конце 1950х годов. Так в процессе производства использовались обычные войлочные сальники в вентилях, которые постоянно протекали и разъедались от радиоактивных веществ. Применялось обычное стекло для контрольных линз, которые лопались при контакте с активными веществами. Соответственно трубы текли, стекла лопались, проводка искрила, пыль и радиоактивные вещества постоянно разносились по заводу. Но производство должно было работать круглосуточно, поэтому «кому-то» приходилось постоянно всё это ремонтировать, восстанавливать, переделывать, дорабатывать, вычищать. В итоге множество тысяч работников умерло от лучевой болезни, некоторые от рака…
Авария 1957 года
Мощность взрыва оценивается в 70-100 тонн в тротиловом эквиваленте (бомба, сброшенная на Нагасаки была мощностью до 18 000 тонн). Непосредственно взорвавшаяся емкость с отходами располагалась в специальном рве глубиной более 8 метров, где всего было 20 таких емкостей. Емкость была разрушена, бетонное перекрытие толщиной в 1 метр и весом около 160 тонн, располагавшееся над данным рвом, было отброшено в сторону на 25 метров. В окружающую среду было выброшено около 20 миллионов кюри радиоактивных веществ (при взрыве на Чернобыле – около 380 млн. кюри, при взрыве на Фукусиме-1 – 5-10 миллионов кюри). Около 2 миллионов кюри выбросов образовали в атмосфере облако на высоте 1-2 км от поверхности, из которого в течении последующих 10-11 часов выпадали радиоактивные осадки на протяжении 300-350 км в северо-восточном направлении.
Для ликвидации последствий аварии, фактически для того чтобы водой смыть радиоактивные вещества, на промышленных площадках химкомбината «Маяк» потребовались усилия сотен тысяч человек. Из рядом расположенных городов, в том числе из Челябинска и Свердловска, на ликвидацию последствий аварии были мобилизованы юноши и девушки, которых никто не предупреждал о том, куда они направляются, и об опасности радиации. Привозили и целые части военных, партии заключенных. Всем категорически запрещалось говорить, где они были, что делали. Детей из деревень в возрасте 7-13 лет посылали закапывать радиоактивный урожай. Для ликвидации последствий использовали и труд беременных женщин. Как итог, в Челябинской области и непосредственно в самом городе Озерске значительно возросла смертность после аварии, люди гибли прямо на работе, рождались дети с генетическими отклонениями, вымирали целые семьи…Площадь прямого загрязнения затронула по меньшей мере 217 населенных пунктов с населением не менее 272 000 человек в Свердловской, Челябинской и Тюменской областях. Сам город Озерск не пострадал, но около 90% отходов выпали непосредственно на территории химкомбината. Далее эти отходы на обуви, одежде и колесах машин ликвидаторов активно «заносились» в город.
Были отселены в ходе ликвидации последствий аварии 27 деревень с населением от 10 до 12 тысяч человек. Строения, имущество, скот и урожай были уничтожены. По решению правительства СССР для предотвращения разноса загрязнения в 1959 году была создана специальная санитарно-защищенная зона в данном районе, где была запрещена всякая хозяйственная деятельность. Однако по информации из некоторых источников, часть деревень и хозяйств на равноудаленном расстоянии так и остались на данной территории для специальных исследований влияния радиации на людей и животных. С 1968 года на данной территории образован Восточно-Уральский государственный заповедник, который сейчас именуется как Восточно-Уральский радиоактивный след (ВУРС). Площадь данного заповедника изначально была около 27 000 квадратных метров, однако из-за постоянного «разнесения» ветром радиации площадь данного ВУРС, пусть и незначительно, увеличивается и до сих пор.
Непосредственно мутанты и различные «уродцы», как и на территории рядом с Чернобылем, отсутствуют. По данной территории бегают множество диких непуганых животных, в том числе косуль и оленей. На территории ВУРС практически отсутствуют хвойные деревья, особенно характерные для данных широт сосны. Связано это с тем, что радиация в большинстве своем накапливается у растений в листьях и хвое, и если лиственные деревья ежегодно сбрасывают листья, то хвойные не могут такого сделать. В итоге хвоя желтеет и дерево умирает.
Заключение
В озеро Карачай продолжают сливать радиоактивные отходы, вода нагревается, испаряется, пыль с вредными веществами разносится ветром по Челябинской области…
Кыштымская авария: Пять тайн самой секретной ядерной катастрофы СССР
Сегодня часть документов по Кыштымской трагедии до сих хранится под грифом «секретно». К Кыштыму авария не имеет никакого отношения. Все произошло в закрытом городе Озерск, но его на картах тогда не указывали, поэтому взяли ближайшую к нему точку.
Профессор, доктор исторических наук Виталий Толстиков рассказал читателям «Комсомолки» о тайнах той трагедии.
…Казалось, еще немного и жизнь станет чуточку лучше. Спустя долгое время на комбинате дела пошли на лад. Удалось совладать с атомным реактором «Аннушкой», буйный нрав которого долго не могли понять. Даже по меркам СССР новые корпуса завода строили очень быстро. Там в сверхсекретных лабораториях удачно закачивали плутоний в бомбы. Руководство Комбината-817, которое напрямую общалось с Кремлем, позволило себе отпуск в бархатный сезон.
1. СТРОЙКА:
Не жалели людей
Три атомограда решили строить под Челябинском. После войны у нас собрался цвет союзной промышленности. К тому же регион удален от границ в случае нападения противника. Кстати, все закрытые города построили на территории России. Кто знает, что было бы, окажись «запретка» после развала Союза в братской республике. Наверняка наработки ушли бы врагу.
Не хватало спецодежды, дозиметры были несовершенны. Работников могли отправить голыми руками подтирать реактив, который сочился из прохудившейся трубы. Все оборудование на объект 817 перекочевало из химпромышленности. Другого тогда не было, но, как оказалось, атому нужна своя техника. Радиация губила приборы. Это и стало причиной аварии.
2. ВЗРЫВ:
160 тонн бетона не сдержали атомные отходы
Перерабатывать высокоактивные отходы тогда не умели. Поначалу радиоактивную жижу сливали в реку Теча. Такой метод тогда считался нормальным — отходов было очень много. Американцы, например, сливали все в реку Колумбия, которая впадает в океан.
За полчаса до этого в подземную галерею к емкостям спустилась дежурная бригада. Насторожил желтый дым из-под земли. Внутри было очень жарко. Думали, что это короткое замыкание, но найти проблему не смогли и ушли. Оказалось, что сломалось охлаждение. Контейнер вскипел до +330 градусов.
3. ЛИКВИДАЦИЯ:
Солдаты испугались излучения
Поднялось облако радиоактивной пыли и в лучах заходящего солнца озарилось темно-бурым цветом. Газеты на следующий день написали про северное сияние. Люди за сто километров от взрыва в центре Челябинска видели это свечение.
Рядом с комбинатом стояли казармы. В тот день в дежурство заступил офицер химзащиты. Он сразу отдал приказ баррикадировать окна и начинать влажную уборку.
Рулить ликвидацией взялся зам.главного инженера Николай Семенов. На разведку к хранилищу вызвался один инженер-дозиметрист. Для него пригнали танк с озера Карачай, куда также сливали отходы.
Кабина машины была облицована свинцом — защита от облучения. А снаружи висели приборы, которые собирали данные. Доброволец отправился в эпицентр. Дозу получил значительную, но еще долго жил и работал на комбинате.
Ликвидировать аварию бросили солдат. Снимали слой земли и свозили ее в «могильник», спецрастворами мыли стены, паровозы, машины. Организовали пропускные пункты, докуда сотрудников довозили на одних автобусах и пересаживали на другие. Здесь же они переодевались и мылись.
Чтобы мотивировать солдат пообещали после операции — дембель. Но целые взвода боялись идти на зараженные земли и безмолвно стояли, пока командиры личным примером не показывали, что радиация не убьет.
Предстояло устранить тотальное загрязнение территории комбината. Радиационных отходов здесь выпало в девять раз больше, чем на протяжении всех 350 км, на которых осыпалась основная масса облака. При этом производство не встало ни на минуту. Да и сами сотрудники не хотели уходить — держались за большую зарплату и думали о чести страны.