Как теперь жить в россии
Типичная Россия
Если бы в России жило 100 человек
Статистика знает многое о жизни 147 млн россиян — где родились и учились, кем работают и сколько зарабатывают.
Мы проанализировали официальные данные и вообразили, как будет выглядеть жизнь в России, если уменьшить число жителей до 100 человек, сохранив все статистические эффекты.
Национальность и возраст
В уменьшенной копии России окажется 54 женщины и 46 мужчин:
Всероссийская перепись населения 2010. Национальный состав населения РФ 2010, РосстатXLS, 133 КБ
Большинство жителей русские, их 78 человек. Также среди 100 россиян были бы четыре татарина, один украинец, башкир, чуваш, армянин, чеченец и мордвин. Национальность оставшихся 12 человек представляла бы собой смесь нескольких сотен разных народов — от казахов и азербайджанцев до ногайцев и алеутов:
Больше половины жителей России — 56 человек — граждане трудоспособного возраста.
Жителей от 60 до 64 лет — всего 7 человек. Если в воображаемой России на 100 человек поднять пенсионный возраст для мужчин и женщин до 65 лет, число трудоспособных граждан в стране вырастет на 12,5%, а пенсии можно будет повысить сразу в полтора раза. Как это будет в настоящей России — вы сами знаете.
Распределение населения по возрастным группам, РосстатXLS, 46 КБ
Вот как сейчас распределяются россияне по возрасту:
Где живут
68 человек из 100 живут в европейской части России. Из них 9 — в Москве и 4 — в Санкт-Петербурге.
Горожан — 74 человека, только 26 — жители сел:
Глубинка вымирает: деревенских детишек младше 14 лет всего шестеро. Через 15 лет им нужно будет работать в селе, а их мало.
В среднем на одного россиянина приходится 24,9 м² жилья. Средняя площадь одного домовладения по данным Росстата — 54,9 м².
Если верить соцопросам, 28 россиян из 100 живут в частных домах, 66 — в квартирах, двое — в общежитии и двое — в коммуналке. Один человек на вопрос о жилье, ответил «Другое» — возможно, это дом на колесах, яранга в тундре или шалаш в лесу. Еще один затруднился ответить, где он живет, — надеемся, у него все будет хорошо:
44 человека довольны своим жильем. 19 готовы взять ипотеку. Два человека из ста живут в аварийном жилье.
Что умеют и где работают
40 россиян получили высшее образование. 29 человек окончили школу, ПТУ или техникум, четверо не имеют даже среднего образования. Остальные 27 человек — младше 25 лет. Они еще учатся, или собираются учиться, или недавно перестали учиться, но статистика об этом еще не знает:
31 человек получает пенсию. Правда, только 25 человек в силу возраста. Остальные шестеро — по инвалидности, из-за потери кормильца и т. п.
Несмотря на то что только 56 россиян находятся в трудоспособном возрасте, официально работают только 49 человек.
Среднегодовая численность занятых по видам экономической деятельности, РосстатDOC, 85,5 КБ
Обратите внимание: 31 человек на пенсии, 49 человек официально работают, то есть платят налоги и взносы на содержание пенсионеров.
Вот где трудятся те, кто оформлен официально:
Как безработные на учете в центре занятости стоят всего трое россиян. Чем занимаются остальные четыре гражданина в самом расцвете сил — государство не знает. Если это вы, встаньте на учет в комментариях 🙂
Сколько зарабатывают в месяц
Меньше 10 000 Р зарабатывает четыре человека, больше 100 000 Р — только двое. Больше всего тех, кто зарабатывает 17 000 — 35 000 Р — их 19 человек:
Распределение численности работников организаций по размерам заработной платы, РосстатDOC, 57,5 КБ
Полстраны сидит, полстраны охраняет
Один человек из ста ловит и по совместительству охраняет преступников. Правда, преступников в уменьшенной копии России не так уж и много: всего один. Да и тот в тюрьме пока только одной ногой: сторожей в два раза больше, чем официальных заключенных. Видимо, еще недовыполнили план.
Как развлекаются
Возьмем людей старше 16 лет, их 82 человека. Из них 60 пользуются интернетом, причем 11 из них — только мобильным.
29 человек предпочитают проводить свободное время за просмотром телевизора, 34 человека выезжают на природу, а 30 на досуге встречаются с друзьями. Так и живут.
Среднестатистический россиянин
Рассказывая о России, мы вспомнили нашу статью про типичного россиянина. За год почти ничего не изменилось: среднестатистического жителя России все так же зовут Саша, ему (или ей) чуть меньше сорока.
Демографический ежегодник России, РосстатPDF, 4,4 МБ
Это типичная Россия.
Misha, боюсь Вы СССР не застали, так как уравниловки там не было. А то, что написала Мария, относится к тому, что в среднем в России все живут отлично. Проблема государства, что по их средним данным проблем в стране нет. Вот что имела ввиду Мария.
Misha, не судите по себе. Если вы мечтаете на чем то нагреться, своровав, или к бюджету присосаться, это не значит, что все мечтают. Есть полно людей, которым достаточно просто достойной зарплаты и чтобы их не обманывали на каждом шагу за их же деньги.
Misha, вы реально думаете, что при коммунизме у всех были равные условия?)
Павел, Мария скопировала этот юмористический словесный оборот из интернета. Её (этой шутке) уже ни один год. Никакой магии.
Поинтересуйтесь также, для примера, во сколько раз зарплата директора завода превышала зарплату рабочего в СССР и сейчас.
Misha, если Вам устроить завтра тест на Вашу компетентность, профпригодность, то по результатам его проведения Вам нужно будет платить раза в четыре меньше, поэтому завалите рот и не смрадите!
Мария, я полагаю, что используется все-таки медианное значение
Мария, «но в среднем они обе бляди» поржал от души))) Да, так вот и живем)
Мария, попала в точку: статистика хоть женщина и суровая, но подчиняется всё тем же законам. Я удивился узнав, что мой уровень заработка лишь у двух процентов рецензентов. При том, что я лично знаком с десятком людей зарабатывающих в два и даже четыре раза больше меня.
Мария, невероятно искренне посмеялся))))) Мария, огромное спасибо, у вас потрясающее чувство юмора и тонкое понимание черного юмора)
Alexander, в 7 раз больше в СССР получал директор завода, чем простой рабочий, сейчас где то в 3-4
Вот человек хорошо написал про пенсию.
Никаких пенсий государство людям в нашей стране не платит. Это просто математический ФАКТ.
Жизнь в российских регионах: ожидание и реальность
Опыт читателей Т—Ж
Образование
Работа
Развлечения
Образование
Ожидание: в регионах не очень качественное образование.
Реальность: Югорск — очень маленький город, в нем живет всего около 40 тысяч человек, но он не раз становился звездой выпусков ряда телеканалов. Например, однажды в одном из наших моргов нашли несколько тонн детского питания. Как оно там оказалось — никто не знает.
Город живет благодаря добыче и транспортировке нефти и газа. 60% населения — газосварщики и другие работники «Газпрома». Зарплата 30 000 Р здесь считается низкой, 70 000 Р — хорошей. Этого хватит, чтобы нормально жить и раз в год съездить на отдых.
На учебу все обычно едут в другие города. Детей в школах пугают: если не поступишь, то пойдешь учиться в ЮПК — Югорский политехнический колледж.
Ожидание: в провинции легко поступить в вуз, а платное образование дешевое.
У нас очень много вузов, но поступить туда крайне сложно. Обучение стоит от 70 000 Р за год. Льготные места выделяют редко, и достаются они в основном не местным. Лучший вуз, по моему мнению, — АлтГУ. Там дают фундаментальное образование, и его выпускники могут работать кем угодно.
Работа
Ожидание: в регионах трудно найти нормальную работу.
Реальность: Саратов стоит на Волге, окружен холмами — по сути, лежит в долине, что улучшает возможность распространения пыли с табачного завода. В прошлом это богатый купеческий город, поэтому у нас множество изящных дореволюционных построек, находящихся в запустении. Целые районы сейчас в аварийном состоянии.
Недавно папа подсчитал, что наша семья из четырех человек тратит на все порядка 110 000 Р в месяц. Мы считаемся в Саратове не очень крепким средним классом.
Не можем себе позволить отдых за границей, но хорошо питаемся и покупаем одежду.
Саратов называют городом студентов, но на самом деле с образованием у нас все плохо. Поэтому два года назад я уехала учиться в Москву. Остаться в Саратове хотят два типа людей: те, кому нравится упадничество, и те, кто считает, что сможет что-то изменить.
Ожидание: хорошие специалисты в регионах не востребованы.
Реальность: Воронеж — город-миллионник, столица Черноземья. Стоит на одноименной реке, правый берег — спальные районы и культурно-деловой центр, левый — так называемый сектор газа и промышленность. По уровню дохода находится где-то между южными республиками и столицей.
Мы с женой вместе зарабатываем около 100 000 Р в месяц. Это выше среднего, но накопить на новую машину или квартиру все равно сложно.
Сейчас вырос спрос на производственников и работников сельского хозяйства. Некоторые компании готовы платить 35 000—45 000 Р начинающим химикам, биологам и инженерам. Особняком стоит сфера ИТ, где зарплаты стартуют с 45 000 Р для начинающих и заканчиваются где-то на 120 000—150 000 Р для экспертов. У бюджетников и работников сферы услуг ситуация куда более грустная.
Ожидание: у айтишников нет проблем с трудоустройством даже в небольших городах.
Реальность: столица республики Марий Эл когда-то слыла самым криминальным городом России, но больше всего знаменита заводом, производящим семейство зенитно-ракетных комплексов С-300.
Ожидание: всем приходится как-то крутиться, например таксовать.
Реальность: местные считают, что все знают наш Академгородок и Театр оперы и балета, но на самом деле все в курсе, что Новосибирск — безликий, унылый и пыльный город. В прошлом — это сибирский панк, сегодня — это «Монстрация». К сожалению, больше ничего значимого у нас нет.
Для «столицы Сибири» и миллионника Новосибирск — бедный город. Промышленности нет, все в основном занимаются торговлей, логистикой и различными услугами.
Здесь на высоте только медицина и ИТ-сфера — это вообще лучшее, что есть за Уралом.
Ожидание: в большинстве регионов особо много не заработаешь.
Реальность: город Кемерово известен как столица шахтерского края Кузбасса. Половину области занимает реликтовая тайга, на юге есть горнолыжный курорт Шерегеш, а в самом городе расположен большой парк — Сосновый бор. В Кемерове неплохая набережная, красивые старые дома на центральных улицах, несколько вузов, театров, кофеен, бургерных и пиццерий. Неплохие дороги и отсталый общественный транспорт.
Некоторые продавцы зарабатывают аж до 200 000 Р в месяц.
Я совмещаю работу в офисе и съемки в качестве профессионального фотографа плюс веду еще пару проектов. Всего выходит 150 000—200 000 Р в месяц.
Многие умудряются при доходе в 50 000 Р на семью покупать квартиры, машины и ездить в отпуск. Нам и моего заработка не хватает. Развитие во всех сферах в Кемерове ограничено, со временем упираешься в потолок. Поэтому многие друзья и знакомые, особенно творческие люди, уезжают в Москву, Петербург или Краснодар.
Ожидание: на Севере получают хорошие зарплаты и весьма неплохо живут.
Никто из жителей не отказался бы уехать отсюда, но держат зарплаты и комфорт маленького города.
Ожидание: в провинции ниже не только зарплаты, но и цены.
Реальность: Екатеринбург — город контрастов, недаром здесь проходит граница между Европой и Азией. С одной стороны — небоскребы, с другой — старые деревянные бараки. Это город-миллионник, в котором полно работы, но здесь часто можно встретить бездомных и попрошаек.
Ожидание: в регионах дешевый общественный транспорт.
Реальность: Томск — прелестный маленький город. У администрации не доходят руки до благоустройства общественных мест, но в целом здесь есть где погулять и на что посмотреть. У нас есть легендарные подземелья — томские трущобы, много старинных домов, красивых парков и уютных кафешек. Есть несколько кинотеатров, концертный зал, драмтеатр, театр юного зрителя и даже футбольный стадион. Магазины у нас тоже есть все — нет только «Икеи», но ее можно найти в соседнем Новосибирске. Есть рынки, гипермаркеты. Цены нормальные, жить можно.
В Томске строят много новых жилых комплексов с красочными фасадами и привлекательными названиями. Только материал, из которого они сделаны, не внушает особого доверия, особенно потому, что город стоит на болотах. Здесь начинаются Васюганские болота — одни из самых больших в мире.
Дороги и транспорт — другая наша больная тема. Здесь нет проездных. Точнее, для пенсионеров и людей с инвалидностью ввели единый социальный проездной, но действует он только на муниципальном и околомуниципальном транспорте, которого у нас мало: все захватили маршрутки.
Развлечения
Ожидание: в провинции скучно и нечем себя занять.
Реальность: Тюмень — прекрасный город с миллионом возможностей. Есть куда сходить и чем заняться. Часто спрашивают, течет ли у нас нефть из крана и не съедают ли нас комары. Неспроста: раньше на месте нашего дома было огромное непролазное болото, а основной источник городских доходов — производство нефтепродуктов. Правда, бензин у нас при этом дороже, чем во многих других регионах.
Купить в Тюмени можно что угодно. Есть как крупные сети, так и местные рынки и фермерские магазины. Много школ, секций. Есть вузы, школа олимпийского резерва, центр биатлона и дзюдо. У нас прекрасная природа: парки, зоны отдыха, озера, горячие источники. В городе красивая большая набережная и есть все для досуга: театры, кино, музеи, филармония.
Даже дороги у нас хорошие. Пробки есть, но при знании города успешно объезжаются. Ходят автобусы, есть маршрутки, такси и электричка на несколько остановок. Словом, в Тюмени хватает всего — кроме лета. Если бы здесь было тепло, это было бы идеальное место для жизни.
Ожидание: туристам нечего делать в регионах.
Реальность: в Пензе всегда куча туристов, интересно и красиво. Многие известные люди родились или жили здесь, но, к сожалению, не все об этом знают. Родом из Пензы не только Егор Крид и Павел Воля, но и Белинский, Ключевский, Мейерхольд.
В Пензе находится единственный в мире Музей одной картины. Здесь много кинотеатров, билеты недорогие. Драмтеатр радует постановками местной труппы, часто приезжают со спектаклями и концертами московские театры и балетные труппы. А просто погулять можно в парке Белинского.
Ожидание: все веселье — в крупных городах.
Реальность: 500 километров от Воронежа до Москвы можно проехать либо по отличной магистрали за пять часов, либо в сидячем поезде — за шесть с половиной.
Однажды гоняли одним днем на концерт Стивена Тайлера в Москву. Десять часов, 1000 километров и море эмоций.
Впрочем, в Воронеже тоже есть куда пойти: много кафе, ТЦ и кинотеатр «Пролетарий», которому недавно исполнилось сто лет и который более чем успешно конкурирует с огромными федеральными сетями.
Мы часто путешествуем по стране и знаем, что цены в других регионах несильно отличаются от наших. И хотя в последнее время наше рвение покорить Москву поутихло, осталась мечта ассимилироваться в Западной Европе. Нам не нравится местный менталитет, климат и уровень жизни.
Ожидания и реальность. Здесь финансовые и бытовые стереотипы разбиваются об опыт читателей
Страна не для слабонервных. Как выжить в России и гордиться страной
Режиссёра Павла Лунгина однажды спросили: вот вы живёте полгода в России, полгода – во Франции. Почему там вы весь в белом ездите на «мерседесе» с открытым верхом, а здесь вас видят опухшим, похмельным, с неприбранной шевелюрой? Лунгин ответил: дескать, в ту жизнь ныряешь, как в бассейн, без сопротивления, а здесь надо каждый пустяк прогибать через колено. Россия действительно очень трудная страна, чаще всего покоряющаяся героям Высоцкого, Конецкого и Астафьева.
Вероятно, подлинный секрет нашего патриотизма не в двуглавом орле, православии или грозных вождях, а в гордости за соотечественников, умудряющихся в экстремальных условиях жить, сеять свой хлеб и растить детей. Когда устроить родственника в больницу на несложную операцию – целый квест на грани жизни и смерти. Когда 12-летний ребёнок уже не верит ни единому слову учителей и телеведущих, самостоятельно разбираясь в любой теме. Когда родной чиновник хуже Батыева нашествия. Наш патриотизм сродни солдатской гордости: мы это всё прошли, а вы – нет. Поэтому и антизападная риторика властей находит отклик: попробовал бы высокомерный янки выжить в посёлке на БАМе, а потом и учил нас жить по заветам Линкольна и Монтескьё. Хрестоматийное «северный ветер создал викингов» – это давно про нас, а не про размякших скандинавов.
С чего начинается Родина?
Как недавно рассказывали «АН», в ходе бурного спора с главой Счётной палаты Алексеем Кудриным мэр Москвы Сергей Собянин обмолвился, что в европейской России живут 15 млн человек, которых особо пристроить некуда – работы вокруг никакой. Значительная часть этих людей работает на вахте: по 4 месяца добывает нефть на Севере или водит фуры по российским колдобинам.
Вот, к примеру, в деревне на Псковщине живут Игорь и Макс, мужики 40–45 лет. Дети у обоих выросли и уехали в Псков и Петербург, а мужикам с жёнами на природе нравится. Руки у обоих золотые: и печку сложить могут, и фундамент поменять, и квартирный ремонт любой сложности потянут. Возьмут заказ в Москве или Питере, ударными темпами его исполнят и кайфуют дома, пока деньги не кончатся: кино смотрят, рыбачат, баньку топят. Иногда в Прибалтику мотаются: что-то купить, что-то продать. С государством у них никаких отношений: ни оно им, ни они ему.
У государства на таких зубы крошатся. В Омской области власти удумали было обложить вахтовиков специальным местным налогом. И народ стал выписываться в соседние субъекты – к родственникам или друзьям. Не каждый гордящийся народовластием американец согласится прописать в своём доме брата жены с тремя детьми. А у россиянина это в крови – не дать государству пустить частному человеку кровь. Кое-где чиновники всерьёз исполняют абсурдный приказ брать в школы детей только по прописке: из дома №8 по улице Ленина можно, а из №9 нельзя. Но неужели русский человек не договорится с кем-то, кто прописан «где надо»? Ведь для него дело принципа – продать знакомому свой автомобиль без официального оформления, по доверенности, чтобы не унижаться в очередях и не платить за разные дикости: замену номеров, новый техосмотр, новую страховку и т.д.
Если у американца угнали автомобиль, он двух секунд думать не будет – наберёт 911. А россиянин почешет тыковку. Что ему даст полиция, у которой раскрываемость автоугонов – стабильно 2–3%. Даже в цивилизованном Петербурге на похищении машин регулярно ловят офицеров-силовиков. К примеру, подполковника полиции Евгения Прохорова посадили на семь с половиной лет за создание группы угонщиков: один ворует ключи, второй саму машину, третий её перегоняет. А через два года похожую схему вменили следователю Ольге Толоконниковой. Так какой смысл просить у таких людей помощи? Россиянин скорее попробует через каких-нибудь гангстеров выйти на угонщиков и с ними напрямую решить. Или просто подождать, когда ему же предложат угнанную тачку за треть цены. В США на рожон лезут только герои фильмов с Джейсоном Стетхэмом, а у нас – любой инженер. Нельзя утверждать, что так правильно поступать, но это взрослое решение человека при существующих правилах игры.
Полицейских не любят, вероятно, нигде в мире, но в России к их коррупции относятся именно как к системе. Самый законопослушный человек может оказаться в застенках с обвинением в хранении наркотиков или каких-нибудь экономических нарушениях. Как «западло» не дать в долг на похороны, так россиянин обязательно поможет выкупить из полиции сына знакомого, «который с кем-то подрался и ему светит срок». Такая просьба никого не удивляет, хотя в Америке звонят не друзьям, а адвокату.
В целом в России лучше всего приживаются проекты, организованные как семья. Но чтобы тебе помогли найти работу после 40 лет или приглашали на шашлыки, нужно самому быть доброжелательным, лихим и компанейским, а не смаковать одиночество в коттедже из 12 комнат, не зная, как зовут соседей. И хотя социологи фиксируют высокий уровень недоверия россиян друг к другу, речь не идёт о «своих», знакомых людях. Равно как и большое количество разводов ничего не говорит о кризисе семейных ценностей. Скорее наоборот: именно близких, а не членов правительства Медведева собирается защищать и спасать россиянин, когда его спрашивают о возможной войне.
Власть могла бы использовать это свойство подданных в мирных целях. Дать им больше экономической свободы, создать условия для заработка, обуздать разного рода опричников. Но она идёт совсем другим путём: затягивает народу гайки, отдаёт его в кормление. Потому что знает: какой бы мизерной ни была пенсия у бабушки Маши, ей помогут выжить дети или соседи. А если обрезать россиянам возможности легального заработка, они всё равно что-нибудь придумают. Но будут при этом зависимы от власти.
Атлант понурил плечи
«АН» неоднократно рассказывали о мире Русского Севера, намекая, что если где-то и сохранилась подлинная хрестоматийная Русь, то скорее в этих краях. Любопытно, что и маститый режиссёр Андрей Кончаловский именно в Кенозерье (юг Архангельской области) нашёл народного героя для своего фильма, выбрав его из полусотни других самородков со всей страны. В 2013 году фильм «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына», где в главной роли – местный разносчик писем Алексей Тряпицын, получил «Серебряного льва» (главный режиссёрский приз) на 71-м Венецианском кинофестивале. А потом и российского «Золотого орла». Тряпицын и сегодня живёт в Кенозерье, открыт для журналистов и просто желающих поболтать за жизнь.
В кино его герой бежит в город от тоски и безнадёги, а реальный Тряпицын внутренне не изменился, став знаменитостью, и уезжать не собирается. Разве что женился на продавщице Ирине, матери троих детей, и стал главой местной пожарной охраны. Недавний почтальон рассказывает, что Интернет эту профессию ещё долго не отменит: «А налоги на землю? А пенсии? Газеты выписывают некоторые. Переводы приходят. Летом развозил это всё на моторке, зимой – на санях. Радиус – километров 45–50 на моём участке. Зимой в каждой деревне почти пусто, в моём родном Косицыно всего три человека осталось. Тут работы нет, но все как-то приспосабливаются, живут своим хозяйством.Тюкаем топором что-нибудь.Вон у товарища из Питера дом сгорел – мы строим. Кто-то на такси работает – там 7 тысяч заработка, на это разве проживёшь?»
На новый пожарный пост, которым нынче руководит Тряпицын, область выделила 18 млн рублей. «Но что-то с ними случилось. Может, финансирование прекратили? Оттого мы сами после работы строили. А когда закончили, получили премию по 7 тысяч и благодарность», – вспоминает бывший почтальон. В жизни он был столяром, слесарем, стропальщиком, дорожным рабочим, монтажником, механиком. Не скрывает, что выпить любит и проблемы с этим делом у него были. Если бы не Андрей Сергеевич Кончаловский, его, скорее всего, в живых бы не было: «Съёмочная группа уехала, а у меня к декабрю ни с того ни с сего потянуло сердце. Пульс слабый – чуть ли не 50 ударов в минуту, давление низкое. Пошёл к врачам. Послали ставить кардиостимулятор: «Быстро не выйдет. Очередь. Придётся месяц-второй-третий потерпеть». А девчонки из группы прознали и сказали Кончаловскому. Буквально через день позвонили врачи из Архангельска, из клиники: «Приезжайте».
В одном из интервью Кончаловский заметил, что люди на Севере «живут в апокалиптический период». Участковый в Кенозерье один на 35 населённых пунктов, раскинувшихся на 160 тыс. кв. километров. В ходе полицейской реформы наверху решили, что для державы важно сохранить 400 генералов, а заместителя «анискина» содержать слишком дорого. И сократили. А если не найти нового почтальона, рухнет жизнь в десятках уцелевших деревень. Вроде бы какая мелочь – найти почтальона. Но это должен быть человек, не только способный в мороз отмахать 30 км на «Буране», чтобы отвезти какой-нибудь бабушке налог на имущество, но и регулярно противостоять соблазнам потратить чужие пенсионные деньги.
На Севере до сих пор радуют глаз двухэтажные терема по 30 метров в длину. Здесь испокон веку хозяин строился где и как ему удобно. Чтобы не ходить в суровые зимы в сарай, всё жизнеобеспечение заводили под одну крышу: и амбар, и баню, и свинарник. Крестьянину не было нужды ни к кому бегать за разрешениями. Дореволюционный этнограф Владимир Насоновский пишет про поморский характер: «Это не мужик, а князь. Ни иго татарщины, ни иго крепостничества, ни иго удельного чиновничества не исковеркало его души. В нём нет и признаков лукавой хитрецы и подобострастия, свойственных крестьянам остальной Руси по отношению, например, к чиновному люду: с последним помор снисходительно деликатен».
Поморский менталитет начинается с огромного уважения к себе и соседу. А сегодня мужику ничего нельзя – ни охотиться, ни рыбачить, ни строить как ему нравится. На всё нужен миллион разрешений. И люди стали уезжать. Население Архангельской области, насчитывающее 1, 570 млн человек в 1989 г., сегодня усохло до 1, 129 млн – то есть на четверть.
Даже после страшных военных потерь Русский Север не только не обезлюдел, но и втрое увеличил численность населения к довоенной. Построили космодром в Плесецке, базу Северного флота в Северодвинске, гигантские «Севмаш» и «Северсталь», а продукция промышленности в 14 раз превысила по стоимости сельскохозяйственную. Даже при неэффективной плановой экономике людям удалось сохранить свой уклад. И власть худо-бедно понимала, что таких людей лучше беречь, потому что никакие супертехнологии в Арктике не будут работать, если народ забудет слово «надо».
Держаться корней
Две трети территории России приходится на труднодоступные районы. Как бы они осваивались, если бы все без конца жаловались на начальство? Северные территории оживают, как ни странно, зимой, потому что в отсутствие дорог отсюда не вывезти лес и не снабдить население необходимыми товарами. И только встанет метровый лёд на реках, начинают формировать зимники.
Каждые 50 км должен быть линейный дорожный пункт, где водители могут попить чайку, каждые 150 км – дорожно-ремонтные участки. Но это всё в теории, которая не везде переходит в практику. Дальнобойщик Анатолий Хайкин рассказывает: «Бывает, что всё обустройство – тягач трассу пробил, а дальше уже мы её и раскатываем. Поскольку на зимниках почти нет заправок, я должен заправиться под завязку, хотя машину с лишним весом на подъёме может понести назад. Если фура свалилась с подъёма, помощники из тех же водил помогут вытащить её на трассу. Но это при минус 40 градусах, а при минус 60 те же люди могут её спихнуть на обочину, чтобы не мешал».
Водилы, как правило, из небогатых городков, где с работой туго. Если есть своя фура, то зимние заказы – едва ли не единственный способ нормально прокормиться. Хотя серьёзный ремонт требуется после каждого рейса, машины почти никто не страхует, потому что страховку получить нереально. Самый длинный в мире ледовый автозимник проходит по замёрзшему морю на 120 км от Певека до села Айон. Кто там тебя оформлять станет? Страховой агент в галстуке приедет?
Но людей на снежной трассе держит не только солидный барыш. Настоящая русская жизнь – рядом с опасностью, а герои и подлецы быстро проявляются в поступках. На мелочи вроде 10‑часового стояния перед подъёмом не обращают внимания. Подумаешь, вернулся домой на барже в июле вместо апреля. Спасибо, что живой!
Фигура сеятеля
Иногда кажется, что русская формула выживания кроется в том, что от сопротивления среды только возрастает желание сделать своё дело хорошо. «АН» рассказывали про карельского предпринимателя Вадима Маркелова, который под гнётом проверяющих структур из страны так и не уехал. У него любимая пословица: «Умирай, но хлеб сей». А ещё он не теряет надежды: «Рано или поздно ресурсы у государства закончатся. Возможно, на очередном падении нефтеносителей власти перестроят свою политику по отношению к нам, производственникам. Надо спокойно заниматься своей работой, барахтаться – а там как карта ляжет». И Маркелов с таким мировоззрением далеко не один.
Где-то люди сами построили дорогу, где-то вся деревня по очереди опекает 90-летнюю бабушку. Каждый второй провинциальный храм восстанавливали всем миром и бесплатно. Во многих деревнях есть один-два мужика, на которых всё держится: и фундамент поправить, и волков перебить, и колонку починить. Они могут и не любить слово «энтузиасты», но как их ещё назвать, если помогая, не тянутся за возвратом. Хотя легко могут послать просителя: мол, тебе надо – сам и делай.
Сегодня не каждый видит смысл вкалывать до посинения, чтобы потом инвестировать и разбогатеть. Слишком у многих есть подозрения, что разбогатеть не дадут, и вообще лучше государству на глаза не попадаться. У специалистов это называется «плохой инвестиционный климат».
В начале нулевых в Высшей школе экономики насчитали 17–18 млн человек, не платящих налоги, а в Росстате говорили про 15 миллионов. Вице-премьер Ольга Голодец не понимает, где и как заняты аж 38 млн трудоспособных россиян. В действительности эти 38 млн – люди, лишённые стимула заниматься налогооблагаемой деятельностью вследствие всех тех институтов, которые государство же и породило.
Однажды я побывал в рыбацком посёлке в дельте Волги, где все поголовно браконьеры. Однако мне без проблем рассказали и показали базовые премудрости бракушного (браконьерского) ремесла. Где омерта, где колумбийский галстук? В риторике столоначальников корень всех бед – рыбак, переходящий ночью на сторону зла. Но тогда рыбацкие деревни должны выглядеть как Сен-Тропе. Взять для сравнения цыганских наркоторговцев: в любом городе за обвинениями в их адрес присутствуют косвенные доказательства – трёхэтажные неприступные особняки. А в дельте Волги – в основном полуживые крестьянские избы. Для защиты от наводнений и подмывов – нелепые молы из строительного мусора и старых шкафов. К ним по воздуху (так дешевле, хотя и выглядит страшно) проведён газ, дороги дикие. Так живёт «рыбная мафия»? Отсюда многие хотели бы уехать, но не за каждый такой дом дадут хотя бы комнату в Астрахани. А в доме часто живут несколько поколений людей.
Рыбак Валера объяснил: «Браконьеры нужны чиновникам, чтобы скрыть собственные заработки. Мы же вынуждены рыбу за две копейки продавать. Сами же катаем осетра в банки известных производителей. А куда деваться – семьи надо кормить! Три четверти рыбоперерабатывающих предприятий региона точно работают на браконьерской рыбе. Как это понять? Да очень просто: если квота меньше 180 тонн, заводик не может быть рентабельным на законных основаниях. А он живёт и процветает. Рестораны официально по 10 кг севрюги на месяц покупают, а у них каждый день в разы больше съедают. Нам достаются крохи с этого стола».
Мы видим знакомую ситуацию: член областного правительства как госслужащий заинтересован в том, чтобы рыбный бизнес был организован цивилизованно и до местного бюджета доходили хоть какие-то налоги. Но как члену группы интересов ему выгодно, чтобы десятки тысяч людей были вовлечены в этот бизнес нелегально. Тогда как субъекты рынка они находятся в зависимом положении: товар-то у них криминальный, и они не могут просить за него высокую цену или отстаивать свои интересы в суде. Более того, им нужна «крыша» той же группы интересов. Был случай: астраханская полиция нашла в городской черте обливной остров на реке Кривая Балда, к которому браконьеры сделали дорогу, поставили две времянки и шлагбаум с замком. Они настолько оборзели без коррупционных связей?
Мужики купеческого склада вынуждены связываться с криминалом – вот что грустно. Для переправки сигарет из России в Прибалтику стали использовать беспилотники. Рассказывают, что рыбопромысловые суда в море перекидывают контрабандный товар друг другу. Будто бы существуют даже самодельные торпедные аппараты, способные запустить груз к берегу, минуя все таможни.
Бедность и отсутствие работы сделали этих людей исключительно проворными и креативными. И нет сомнений, что способности помогли бы сделать карьеру на госслужбе или в инновационной компании. Вот если бы в их районах имелась подотчётная населению администрация, избираемая в ходе честных выборов, а налоги распределялись таким образом, чтобы властям было выгодно поощрять открытие новых предприятий! Тогда заработанное на рыбе или контрабанде имело бы смысл копить и инвестировать тут же, около дома.
Но в реальности дома производитель на виду у контрольно-надзорной машины. Он уходит в города, где проще затеряться. И там ему прямая дорога в гаражи. Житель Владимира обрисовал картину: «В нашем гаражном кооперативе 300 боксов, и половина из них используется для заработка. В одном боксе собирают мебель, во втором – делают краску, в третьем – стеклопакеты. Один гараж даже переоборудован под кафе, чтобы ребята могли нормально питаться в течение дня. Выйти из тени? Зарегистрироваться? Да ко мне тут же слетится пятнадцать комиссий, проверяющих всяких, которые хотят одного – урвать с меня денег. Я лично музыкальными инструментами занимаюсь, в месяц получается 30–40 тысяч в лучшем случае. Мне же на хлеб и воду не останется! А сейчас мы ментам местным скидываемся понемногу и живём спокойно 20 с лишним лет».
В Москве или Петербурге в гаражах обычно просто ставят автомобили, а в Самаре над каждым гаражом – печная труба. Потому что это мужская территория, где мужик работает, пьёт водку и куда приглашает женщин. Расследование причин серии неудачных пусков российских спутников ГЛОНАСС привело следствие в такие вот гаражи «электронного пояса» Поволжья. Именно отсюда предприятия «Роскосмоса» получали значительную часть элементарной базы. С одной стороны, это привело к крайне высоким для космической отрасли 7% неудачных пусков за год. С другой – остальные 93% спутников благополучно вращаются на орбите. И в них наверняка есть электроника гаражного производства. В России её неоткуда больше взять, а российский мужик выручает и свою семью, и государство как умеет.
Русский перевод
«АН» рассказывали, что масштабы эмиграции из России довольно значительны: до 200–300 тыс. человек в год. Однако по сравнению с 1990-ми среди эмигрантов совсем не стало «невест на экспорт» – женщин, готовых выйти замуж за кого угодно, только бы уехать из страны.
КУДА чаще распространена ситуация, при которой молодой специалист поехал стажироваться в Париж или Лондон, там осел и оброс семьёй. Но это касается и мужчин, и женщин практически в равной мере. И со стороны россиян нет торговли своей беспомощностью. Те, кто реально настроен эмигрировать, умеют самостоятельно обеспечить себя на чужбине. И рассказывают, что после России это пустяки.
Русская жизнь, которую без колена не прогнёшь, создаёт менталитет, лучше всего ценимый из-за границы. Германская журналистка Хельга, вышедшая за русского художника в Москве, говорит: «Немцы склонны к психотрёпу. Мой бывший парень побывал у нескольких психотерапевтов и ко мне относился так, как будто я одна из них. А в русских мужчинах есть широта, страстность, они уверены в себе во всех смыслах и очень романтичны. Кстати, среди моих знакомых мужчин в Германии стихи наизусть читают только геи».
Наталья из Петербурга, вышедшая замуж в Лос-Анджелесе, рассказывает: «Там взрослые и обеспеченные люди, приходя друг к другу в гости, приносят с собой еду. А уходя, забирают со стола остатки своего салата! Мой муж не понимал, о чём можно говорить с человеком более одного часа, если нас не связывает бизнес. Американцы «тратят время» (spend time), а русские его «проводят». Муж говорил, что у него есть два друга, с которыми он занимается в гимнастическом зале. При этом он постоянно забывал их имена, а когда мы решили купить дом в рассрочку, никто не захотел выступить гарантом».