Как тебя позабыть дорогая пропажа
Как тебя позабыть дорогая пропажа
ДОРОГАЯ ПРОПАЖА
Музыка Александра Вертинского
Слова Михаила Волина и Александра Вертинского
Самой нежной любви наступает конец,
Бесконечной тоски обрывается пряжа…
Что мне делать с тобою, с собой, наконец,
Как тебя позабыть, дорогая пропажа?
Скоро станешь ты чьей-то любимой женой,
Станут мысли спокойней и волосы глаже.
И от наших пожаров весны голубой
Не останется в сердце и памяти даже.
Будут годы мелькать, как в степи поезда,
Будут серые дни друг на друга похожи…
Без любви можно тоже прожить иногда,
Если сердце молчит и мечта не тревожит.
Но когда-нибудь ты, совершенно одна
(Будут сумерки в чистом и прибранном доме),
Подойдешь к телефону, смертельно бледна,
И отыщешь затерянный в памяти номер.
И ответит тебе чей-то голос чужой:
«Он уехал давно, нет и адреса даже».
И тогда ты заплачешь: «Единственный мой!
Как тебя позабыть, дорогая пропажа!»
Песни и романсы А. Вертинского. Песенник. Сост. и обработка В. Моделя. Л., «Советский композитор», Ленинградское отделение, 1991.
ФОЛЬКЛОРИЗОВАННЫЕ ВАРИАНТЫ (3)
1. 
Самой нежной любви наступает конец,
Бесконечной тоски распускается пряжа.
Что мне делать с тобой и с собой, наконец,
Где тебя мне найти, дорогая пропажа?
Быстро годы бегут, как в степи поезда,
Будут серые дни друг на друга похожи.
Без любви можно тоже прожить иногда,
Если сердце молчит и душа не тревожит.
И ответит тебе чей-то голос чужой,
Что уехал давно, нет и адреса даже.
И тогда ты заплачешь: «Единственный мой!
Где тебя мне искать, дорогая пропажа!»
Павлинов А. Т., Орлова Т. П. Ни пуха ни пера. Студенческие и туристские песни. СПб.: издательство «Композитор» (Санкт-Петербург), 2000.
2. Нашей первой любви наступает конец.
Нашей первой любви наступает конец,
Беспредельной тоски вьется тонкая пряжа.
Что мне делать с тобой, ты скажи, наконец,
Как тебя отыскать, дорогая пропажа?
Скоро стану и я чьей-то верной женой,
Станут руки грубей, станут волосы глаже,
И от нашей горячей любви молодой
Не останется в памяти адреса даже.
Последние две строчки куплетов повторяются
Расшифровка фонограммы из телепередачи «В нашу гавань заходили корабли», канал ТВ-6, 2003 (специальный выпуск, посвященный прослушиванию).
3. Дорогая пропажа
Самой нежной любви наступает конец,
Бесконечной тоски обрывается пряжа.
Что же делать с тобой мне, с собой, наконец,
Как тебя позабыть, дорогая пропажа?
Скоро станешь и ты чьей-то верной женой,
Станут мысли спокойней и волосы глаже,
И однажды пожара весны голубой
Не останется в сердце и памяти даже.
Будут годы лететь, как в пути поезда.
Станут черные дни друг на друга похожи.
Без любви можно тоже прожить иногда,
Если сердце молчит и мечта не тревожит.
Но когда-нибудь ты, совершенно одна
(Будут сумерки в чистом и прибранном доме),
Подойдешь к телефону, смертельно бледна,
И отыщешь затерянный в памяти номер.
И ответит тебе чей-то голос чужой:
— Он уехал давно, нет и адреса даже.
И тогда ты заплачешь: «Единственный мой!
Как тебя отыскать, дорогая пропажа?»
Как тебя позабыть дорогая пропажа
Сегодня мой старый друг, лидер группы «Ля-минор» Слава Шалыгин выложил в Фейсбуке ссылку на новую песню «Дорогая пропажа». Автором музыки и первым исполнителем этой песни стал Александр Николаевич Вертинский, в 70-е эту вещь пел Аркадий Северный, в начале 1980-х записал на свою пластинку певец-эмигрант Александр Шепиевкер, в 90-е включили в свои программы такие разно-жанровые музыканты как: Константин Беляев, Влад Сташевский и группа «Белый орел». А сегодня мы вновь услышали ее в исполнении ансамбля «Ля-минор». Но кто же написал слова этой нестареющей песни? Ответ на данный вопрос известен: это поэт-эмигрант Михаил Николаевич Володченко, творческий псевдоним Михаил Волин. Он и его брат-близнец Николай родились летом 1914 года в дворянской семье. Их дед — прославленный генерал, в 1905-1914 гг. был начальником штаба Заамурского военного округа, а в 1917 году командовал Юго-Западным фронтом. Отец служил секретарем посольства Российской Империи в Монголии. В Китай родители поэта переселились еще в конце ХIХ века. Стихи Михаил начал сочинять еще во время учебы в Харбинской гимназии. После непродолжительной службы в Китайской армии юноша устроился работать корреспондентом в газету, а в свободное время много занимался спортом и пробовал свои силы в литературе. В начале тридцатых Михаил вступил в объединение «Молодая Чураевка», созданное поэтом Алексеем Ачаиром. Первые стихи Волина были опубликованы в харбинском журнале «Рубеж» и газете «Чураевка». В 19 лет Михаил женился, но через два года жена простудилась и умерла. Раздавленный обрушившимся на него несчастьем, молодой вдовец ищет утешения в дороге: он отправляется в длинное путешествие через весь Китай к горам Тибета. В этом странствии Михаил повстречался с буддистскими монахами, которые зародили в нем интерес к искусству йоги. Год он провел в монастыре, постигая секреты владения телом и дыханием, а потом уехал в Шанхай, где открыл свою школу йоги. Это случилось в 1937 году. По воспоминаниям современников, Михаил был не только талантлив, как литератор, но и на редкость привлекателен. «Выдающийся спортсмен, он владел совершенной фигурой и осознанной ритмикой в движениях» — вспоминала о Волине одна из поклонниц. Стихотворение «Дорогая пропажа» было написано им в 1943 году и, видимо, тогда же попалось на глаза Александру Вертинскому, который, как известно, в конце того же года выехал из Харбина в СССР. В начале 1950-х, когда к власти в Китае пришли коммунисты, Михаил Волин с братом и матерью через лагерь для перемещённых лиц на филиппинском острове Тубабао эмигрировали в Австралию. В Сиднее он продолжил занятия йогой и начал писать книги об этом древнем знании, многие из которых становились международными бестселлерами. В эти годы он несколько раз ездил в Индию совершенствоваться в искусстве йоги и за свои успехи получил право носить имя Swami Karmananda. В 1970 году богатый китайский промышленник из США, с которым Михаил был знаком с давних пор, предложил ему должность гувернера и наставника для своих детей. В итоге двухлетний контракт растянулся на целое десятилетие. Только в 1981 году Михаил Николаевич вернулся на «Зеленый континент». Помимо любимой йоги он никогда не забывал и о литературе. В конце 1980-х стал лауреатом фестиваля русских поэтов, а в 1988 году выпустил книгу избранных произведений с параллельным переводом на английский; много печатался в эмигрантской периодике. Скончался Михаил Николаевич в 1997 году в австралийском городе Аделаида. Ниже я публикую текст стихотворения и еще несколько произведений поэта, а также его редкие фото и разные варианты исполнения его бессмертной песни. Специально для этой публикации на YouTube-канале ProПесни я разместил песню «Дорогая пропажа» в исполнении легендарного артиста эстрады русского зарубежья Александра Шепиевкера.
Самой нежной любви наступает конец,
Бесконечной тоски обрывается пряжа…
Что мне делать с тобою, с собой, наконец,
Как тебя позабыть, дорогая пропажа?
Скоро станешь ты чьей-то любимой женой,
Станут мысли спокойней и волосы глаже.
И от наших пожаров весны голубой
Не останется в сердце и памяти даже.
Будут годы мелькать, как в степи поезда,
Будут серые дни друг на друга похожи…
Без любви можно тоже прожить иногда,
Если сердце молчит и мечта не тревожит.
Но когда-нибудь ты, совершенно одна
(Будут сумерки в чистом и прибранном доме),
Подойдешь к телефону, смертельно бледна,
И отыщешь затерянный в памяти номер.
И ответит тебе чей-то голос чужой:
«Он уехал давно, нет и адреса даже».
И тогда ты заплачешь: «Единственный мой!
Как тебя позабыть, дорогая пропажа!»
В прелестном моём захолустье,
Пьянее и слаще вина,
Нежнее томительной грусти,
Любимая мной тишина.
Лишь где-то далёко-далёко
Поют по утрам петухи
И сами слагаются строки
Слагаются строки в стихи.
О вечере розовом, тающем,
О небе с прекрасной звездой,
О жизни моей ускользающей
Бегущей сквозь пальцы водой.
О счастье. А где оно, счастье?
Ушло навсегда, и пусть…
Осталась мне страсть бесстрастия,
Безгрустная эта грусть.
Со всеми моими ошибками,
Со всею моей пустотой,
Меня, беспокойного, зыбкого,
Тебе не заменит другой.
Ты будешь и плакать, и каяться,
И возненавидишь лазурь.
И снова захочется маяться
В кругу наших маленьких бурь.
Затем вот, что то, настоящее,
Наверное, было судьбой.
Что, всё-таки, полное счастье
Мы переживали с тобой!
А я, захлебнувшись безмерною
Печалью на новом пути,
Пойму, что такую, наверное,
Другую и мне не найти —
Прелестную, нужную, гибкую,
В короне волос золотой.
Со всеми твоими ошибками!
Со всею твоей пустотой!
У дюны песчаной следы чьих-то ног.
Их море залижет, засыпет песок.
Пока они чётки, пойми их, прочти —
Ведь это же строчки, поэма почти.
Мужская так твёрдо ступает нога,
А женская рядом узка и легка.
Прекрасны и босы оставили след
Так близко, так рядом, так тысячи лет
Вдвоём уходили под шумы волны
Все те, кто любили, желаньем полны.
Взгляни-ка поодаль примятый песок,
Там девушка села, а юноша лёг.
Ты может быть видишь, в прозренье своём,
Начало поэмы о счастье вдвоём.
Это — тесные наши объятья
И не дом, а высокий чертог,
И прелестное чёрное платье —
Чёрной пеной у маленьких ног.
Это — наши бессонные речи,
При свече, в предрассветную глушь,
Наши руки и смуглые плечи
И касанье легчайшее душ.
Наши губы, спалённые зноем,
Неуёмным желаньем любить!
И в бокалах вино золотое
Так бессильное нас опьянить.
И огромного счастья зарницы
Над провалами тёмных годин.
А рассвет — словно Синяя Птица,
О которой грустил Меттерлинк.
Побудь с собой наедине,
Уйди в себя на час.
И словно в сладком полусне,
Не открывая глаз,
Вглядися пристально в себя
И ты тогда поймёшь
Всё то, что мучило тебя,
Всю суету и ложь…
С самим собой наедине
Не мудрствуй, не спеши,
Такой покой на самом дне,
На дне твоей души!
Имя на поэтической поверке. Михаил Волин
Самой нежной любви наступает конец,
Бесконечной тоски обрывается пряжа…
Что мне делать с тобою, с собой, наконец,
Как тебя позабыть, дорогая пропажа?
Скоро станешь ты чьей-то любимой женой,
Станут мысли спокойней и волосы глаже.
И от наших пожаров весны голубой
Не останется в сердце и памяти даже.
Будут годы мелькать, как в степи поезда,
Будут серые дни друг на друга похожи…
Без любви можно тоже прожить иногда,
Если сердце молчит и мечта не тревожит.
Но когда-нибудь ты, совершенно одна
(Будут сумерки в чистом и прибранном доме),
Подойдёшь к телефону, смертельно бледна,
И отыщешь затерянный в памяти номер.
И ответит тебе чей-то голос чужой:
«Он уехал давно, нет и адреса даже».
И тогда ты заплачешь: «Единственный мой!
Как тебя позабыть, дорогая пропажа!»
Слова этой нестареющей песни: «Дорогая пропажа», написал поэт-эмигрант Михаил Николаевич Володченко, творческий псевдоним – Михаил Волин (12.08.1914-17.05.1997).
Михаил Волин и его брат-близнец Николай родились 12 августа 1914 года на станции КВЖД* Имяньпо, в дворянской семье.
Посёлок городского типа Имяньпо, провинция Хэйлунцзян, расположен на берегу реки Майхе, Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД).
Их дед – прославленный генерал-лейтенант Николай Герасимович Володченко (1862-1945), участник русско-японской войны и Первой мировой, в 1905-1914 годах был начальником штаба Заамурского военного округа, а в 1917 году командовал Юго-Западным фронтом.
24 августа 1945 года Н. Г Володченко был арестован органами СМЕРШ, в Харбине, по обвинению в антисоветской деятельности и в конце года скончался, в заключении, во время следствия.
Надо сказать, что в 1945 году, также был арестован в Харбине СМЕРШЕМ и расстрелян на станции Гродеково – посёлок Пограничный, Приморский край, лучший поэт белой гвардии и харбинской эмиграции Арсений Несмелов (20.06.1889.Москва. – 06.12.1945.Гродеково.).
По заключению прокурора Омской области, генерал-лейтенант Николай Герасимович Володченко,22 ноября 1999 года был посмертно реабилитирован.
Отец, Михаила Волина, служил секретарём посольства Российской империи в Монголии. В Китай родители поэта переселились ещё в конце XIX
века.
Стихи Михаил начал сочинять ещё во время учёбы в Харбинской гимназии Христианского союза молодых людей.
После непродолжительной службы в Китайской армии, юноша устроился работать общественным и спортивным корреспондентом в газету «Заря» а в свободное время много занимался спортом и пробовал свои силы в литературе.
В начале тридцатых годов, Михаил Волин вступил в литературный кружок «Молодая Чураевка», созданного поэтом Алексеем Ачаиром.
Каждый четверг собирались писатели, поэты, музыканты и художники, проводили дискуссии, концерты, спектакли.
В 1934 году, группа распалась, и большинство её членов уехали в Шанхай.
Примечательно, что известная и талантливая русская поэтесса Серебряного Века и танцовщица Лариса Николаевна Андерсен (1911-2012), первые свои стихи печатала в газете «Чураевка» и журнале «Рубеж». Повествование о достойной представительнице Серебряного Века, очень красивой женщине, из волны первой эмиграции в Харбине, у меня есть на моей странице.
Первые стихи Михаила Николаевича были опубликованы в харбинском журнале «Рубеж» и газете «Чураевка».
В 19 лет Михаил Волин женился, но через два года жена простудилась и умерла.
Раздавленный обрушившимся на него несчастьем, молодой вдовец ищет утешения в дороге: он отправляется в длинное путешествие через весь Китай к горам Тибета.
В этом странствии Михаил Волин повстречается с буддистскими монахами, которые зародили в нём интерес к искусству йоги.
Год он провёл в монастыре, постигая секреты владения телом и дыханием. А потом уехал в Шанхай, где открыл свою школу гимнастики и йоги. Это случилось в 1937 году.
В конце 1930-х годов, Михаил Николаевич присоединился к знаменитому учителю йоги Индра Деви в первой школе в Китае, сменив её на посту директора после того как она уехала в Соединённые Штаты.
По воспоминаниям современников, Михаил Николаевич был не только талантлив, как литератор, но и на редкость привлекателен.
Стихотворение: «Дорогая пропажа» было написано им в 1943 году и, видимо, тогда же попало на глаза Александру Вертинскому, который, как известно, в конце того же года выехал из Харбина в СССР.
В начале 1950-х, когда к власти в Китае пришли коммунисты, Михаил Волин с братом и матерью через лагерь для перемещённых лиц на филиппинском острове Тубабао эмигрировали в Австралию.
Выбора у семьи не было, их ждало депортация в Россию и серьёзное преследование из-за дворянского происхождения.
В Австралии он продолжил занятия йогой, основал первую школу в Сиднее и в других частях страны и в Новой Зеландии. Михаил Волин начал, успешно, писать книги об этом древнем знании, многие из которых книг становились международными бестселлерами.
В эти годы он несколько раз ездил в Индию совершенствоваться в искусстве йоги и за свои успехи получил право носить имя Swami Karmananda., что означает на хинди «тот, кто благословен через свою работу».
В 1970 году богатый китайский промышленник из США, с которым Михаил Николаевич был знаком с давних пор, предложил ему должность гувернёра и наставника для своих детей.
Помимо любимой йоги он никогда не забывал о литературе, в конце 1980-х стал лауреатом фестиваля русских поэтов.
В 1988 году выпустил книгу избранных произведений с параллельным переводом на английский.
Кроме стихов и художественных произведений, Михаил Николаевич, написал 8 книг по хатха-йоге, в соавторстве с Нанси Фелон, одна из них «Йога для женщин» выдержала 11 изданий.
Ещё были книги «Йога за сорок», «Йога и секс», «Преодоление многих лет» и другие.
Скончался замечательный поэт Михаил Николаевич Волин 17 мая 1997 года, прожив 82 года, в австралийском городе Аделаида.
Из поэтического наследия Михаила Волина.
В прелестном моём захолустье,
Пьянее и слаще вина,
Нежнее томительной грусти,
Любимая мной тишина.
Лишь где-то далёко-далёко
Поют по утрам петухи
И сами слагаются строки
Слагаются строки в стихи.
О вечере розовом, тающем,
О небе с прекрасной звездой,
О жизни моей ускользающей
Бегущей сквозь пальцы водой.
О счастье. А где оно, счастие?
Ушло навсегда, и пусть…
Осталась мне страсть бесстрастия,
Безгрустная эта грусть.
Со всеми моими ошибками,
Со всею моей пустотой,
Меня, беспокойного, зыбкого,
Тебе не заменит другой.
Ты будешь и плакать, и каяться,
И возненавидишь лазурь.
И снова захочется маяться
В кругу наших маленьких бурь.
Затем вот, что то настоящее,
Наверное, было судьбой.
Что, всё-таки, полное счастие
Мы переживали с тобой!
А я. захлебнувшись безмерною
Печалью на новом пути,
Пойму, что такую, наверное,
Другую и мне не найти –
Прелестную, нужную, гибкую,
В короне волос золотой.
Со всеми твоими ошибками!
Со всею твоей пустотой!
У дюны песчаной следы чьих-то ног.
Их море залижет, засыпет песок.
Пока они чётки, пойми их, прочти –
Ведь это же строчки, поэма почти.
Мужская так твёрдо ступает нога,
А женская рядом узка и легка.
Прекрасны и босы оставили след
Так близко, так рядом, так тысячи лет
Вдвоём уходили под шумы волны
Все те, кто любили, желаньем полны.
Взгляни-ка поодаль примятый песок,
Там девушка села, а юноша лёг.
Ты может быть видишь, в прозренье своём,
Начало поэмы о счастье вдвоём.
Музыка – она не умерла,
Но годами ты её не слушал,
И она на цыпочках ушла
В тёмный лес, где отдыхают души.
Ты её послушай в тишине,
Прислонясь спиной к столетней ели.
Слышишь, как в зелёной вышине
Запевают тонкие свирели?
Пахнет мёдом, травами в глуши,
Тишина звенит в дремучей чаще –
Это музыка твоей души,
Мудрой, справедливой, настоящей…
Музыка – она не умерла,
Захоти, и ты её услышишь –
В звоне ветра, в шорохе крыла,
В воркованье голубя под крышей.
У реки, где омуты до дна
Пронизали солнечные стрелы,
Музыка особенно слышна
Ясным полднем, осени несмелой.
Там, где в воду никнут камыши,
Слышишь голос страстный и звенящий?
Это музыка твоей души,
Светлой, радостной и настоящей.
Музыка – она всегда с тобой,
Только ты её сумей услышать –
В светлый час, когда морской прибой
Лтжет скалы ласковей и тише,
А в высоком небе облака
В золотом сиянии сгорают –
Дирижёра верная рука
Медленные такты отбивает.
Ляг на берег, слушай не дыша
И придёт к тебе со вздохом ветра
Музыка – она твоя душа,
И она прекрасна и бессмертна.
Это – тесные наши объятья
И не дом, а высокий чертог,
И прелестное чёрное платье –
Чёрной пеной у маленьких ног.
Это – наши бессонные речи,
При свече, в предрассветную глушь,
Наши руки и смуглые плечи
И касанье легчайшее душ.
Наши губы, спалённые зноем,
Неуёмным желаньем любить!
И в бокале вино золотое
Так бессильное нас опьянить.
И огромного счастья зарницы
Над провалами тёмных годин.
А рассвет – словно Синяя Птица,
О которой грустил Меттерлинк.
Побудь с собой наедине,
Уйди в себя на час.
И словно в сладком полусне,
Не открывая глаз,
Глядися пристально в себя
И ты тогда поймёшь
Всё то, что мучило тебя,
Всю суету и ложь…
С самим собой наедине
Не мудрствуй, не спеши,
Такой покой на самом дне,
На дне твоей души!
Над широкою жёлтой рекою
Безмятежен закат и глубок.
Вот рыбак на весло кормовое
Бронзовеющей грудью налёг.
Солнце тонет, как будто драконий
Потухающий огненный зрак.
Он поёт, а будто бы стонет,
И мне в сумерках слышится так:
Подожди, мы ещё не проснулись,
Подожди, наше время придёт.
Мы, как пчёлы, закрытые в улей,
Копим мщения сладостный мёд!
В советской истории благодаря талантливой строке выдающегося поэта Александра Трифоновича Твардовского (1910-1971), «незнаменитой» принято называть советско-финскую войну 1939-1940 годов.
Но если обратиться к советскому периоду нашего прошлого, то без труда можно найти, ещё более неизвестное, современному читателю боевые действия.
И в их ряду, несомненно, конфликт на КВЖД* – Китайско-Восточной железной дороге, который произошёл в 1929 году.
Эту уникальную железную дорогу построили русские инженеры и рабочие в 1897-1903 годах.
КВЖД проходит через Маньчжурию, соединяет Читу с Владивостоком и Порт-Артуром и является южной веткой Трассибирской магистрали, которая идёт с Челябинска через Хабаровск на Владивосток.
Строительство дороги было шагом по увеличению влияния Российской империи на Дальнем Востоке, укреплению российского военного присутствия на берегах Жёлтого моря на фоне экспансии Японии в Корее и Китае.
Дорога и полосы отчуждения вдоль КВЖД принадлежали России и обслуживались её подданными.
В 1920 году китайцы на некоторое время берут дорогу под своё управление. Четырьмя годами позже Советский Союз сумел убедить своего соседа заключить соглашение, по которому КВЖД возвращается в собственность СССР.
Это обстоятельство вызывает неудовольствие не только у значительной части китайских чиновников и милитаристов.
Возвращение дороги в собственность Советского Союза вызвало откровенную зависть у США, Японии, Англии, Франции.
Они неоднократно выдвигали идею интернационализацию КВЖД, целью которой являлось устранение СССР из числа её владельцев.
Нельзя исключать, что именно недовольство великих держав того времени и спровоцировало Китай на попытку аннексии КВЖД в 1929 году.
Известно выступление Чан Кайши с откровенно антисоветской речью на заседании ЦИК Гоминьдана, состоявшееся 15 июля 1929 года.
Гоминьдан – это китайская национальная партия, являлась крупнейшей революционной политической организацией Китая до конца 1930 года.
Главная её цель состояла в объединении государства под властью республиканского правительства. Основана Сунь Ятсеном в 1912 году.
Партия создала свои собственные вооружённые силы – Национальную революционную армию, которая добилась воссоединения страны в 1927-1928 годах.
Под руководством Чан Кайши Гоминьдан сформировал правительство и руководил большей частью Китая до японской оккупации в конце 1930 годов.
В своей речи президент Китая Чан Кайши ответственность за обострение обстановки на КВЖД и государственной границы возложил на СССР:
Это высказывание в чём- то напоминают речи другого руководителя Китая – Мао Цзэдуна, равно как и политика в отношении северного соседа.
Великий кормчий тоже развяжет конфликт с северным соседом через 40-лет после столкновения на КВЖД, в марте 1969 года на острове Даманский.
20 июня 1929 года Чан Кайши по телеграфу обратился к армии, призывая к борьбе против СССР.
Через два дня нанкинские власти, Нанкин южная столица Китая, опубликовали заявление, в котором выступали за войну с Советским Союзом.
В 1929 году напряжение на КВЖД и советско-китайской границе нарастало лавинообразно.
В феврале в районе Благовещенска китайские солдаты напали на советских граждан.
В мае китайская полиция ворвалась в генконсульство СССР, расположенное в Харбине, провокаторы арестовали всех посетителей, которые находились в дипломатическом представительстве.
Заместитель главы дипломатического представительства Знаменский получил тяжёлые увечья.
Советский Союз направил Китаю ноту протеста, в которой предостерёг соседей «от испытания долготерпения правительства Союза Советских Социалистических Республик.
Предупреждению Китай не внял, эскалация напряжения продолжалась.
С начала лета началась насильственная депортация советских служащих. Она сопровождалась мародёрством, избиением граждан СССР, а в ряде случаев и убийствами.
10 июля происходит окончательный захват КВЖД. В этот день китайская полиция заняла телеграф Китайско-Восточной железной дороги.
Одновременно местные власти закрыли и опечатали торгпредство арестованы около 200 советских служащих.
На станции Маньчжурия арестованные сидели в подвале, представляющую собой, вырытую в земле яму с низким потолком, наполненную клопами, блохами и мокрицами, которые кишели на стенах. Пища не выдаётся, приносимые передачи попадают в руки охраняющих…
Управление Погранохраны Дальневосточного края, в Хабаровске, 13 июля издаёт приказ усилить охрану границы и не поддаваться на провокацию белокитайцев, но они становились всё более массовыми, приводили к жертвам и материальным потерям, а потому оставлять их без внимания было нельзя.
К сожалению, в первых рядах провокаторов шли белые эмигранты.
Параллельно с провокациями на границе, китайская сторона продолжала наращивать вооружённые силы в сопредельных с Советским Союзом районах.
Китайцы здесь сосредоточили 300-х тысячную армию и 70-ть тысяч белогвардейцев и 11-ть кораблей Сунгарскую флотилию.
Пограничная охрана и части Красной Армии на Дальнем Востоке к началу конфликта имели в своих рядах 18 с половиной тысяч штыков и сабель.
В сложившихся условиях Москва просто была обязана начать усиление дальневосточной группировки.
С августа 1929 года Реввоенсовет СССП создаёт Особую Дальневосточную армию, которую поручено возглавить В.К. Блюхеру.
И тут можно говорить о парадоксах истории.
Василию Константиновичу предстояло сражаться с армией, которую он же готовил, будучи до 1927 года под псевдонимом генерала Галкина главным военным советником Гоминьдана.
Москва к уже имевшимся на Дальнем Востоке силам перебросила из центральных районов страны две стрелковые дивизии.
Здесь находился небольшой китайский город Лахасусу, который китайцы превратили в базу для систематических нападений на СССР.
Отсюда они запускали плавучие мины, которые мешали судоходству по Амуру.
10 октября китайцы захватили плоты с лесом, который предназначался для строительства казарм для переброшенных из центральных районов дивизий Красной Армии.
А на следующий день Сунгарийская флотилия противника, состоящая из трёх канонерских лодок, лёгкого крейсера и четырёх вооружённых пароходов, вышли на Амур, угрожая станции возле советского берега кораблям Амурской военной флотилии. Те, не принимая боя, ушли.
12 сентября Командующий Блюхер приказал уничтожить Сунгарскую флотилию китайцев.
В ходе боя под Лахасусу Амурская флотилия уничтожила 7 из 11 вражеских кораблей, (в своё время 2 из них – Otter иVaterland – были конфискованы китайцами у Германии при вступлении Китая в Первую мировую войну), часть кораблей представляли собой конфискованные колёсные буксиры пароходства КВЖД.
Китайские войска начали отступление, в беспорядке по направлению к Фугдину и советская кавалерия и пехота во время преследования уничтожила более 500 солдат и офицеров противника.
Всего китайские потери составляли почти 1000 человек убитыми и раненными.
Китайские солдаты добравшись до Фугдина, принялись за грабежи.
Существовала опасность, что китайские войска могут превзойти советские по численности 3 к 1, поэтому командование Красной Армии приняло решение начать наступательную операцию, чтобы разгромить противника до того, как он соберётся с силами.
Была выпущена директива, согласно которой советская сторона отказывалась от каких-либо территориальных притязаний и намеревалась только разгромить милитаристов и освободить заключённых.
В период с 30 октября по 3 ноября, в 60 км. выше по течению Сунгари был проведён второй этап операции – Фугдинская операция.
Красная Армия атаковала два укреплённых района с центрами в Маньчжоули и Чжалайноре.Чжалайноре.
В этом районе китайцы прорыли многие километры противотанковых рвов и построили укрепления.
Перейдя замёрзшую реку Аргунь, Красная Армия атаковала китайцев на рассвете. Первая линия обороны была смята в течении нескольких минут.
В то же время наша кавалерия перерезала железную дорогу у Чжалайноре, так что китайцы войска не могли ни отступать по ней, ни получить подкрепление.
Оказавшись в ловушке, китайцы оказали бешеное сопротивление, несмотря на потери, был уничтожен весь китайский 14-ый полк.
18 ноября бойцы 35-й и 36-й стрелковых дивизий Красной Армии при поддержке танков М-1 сумели сломить сопротивление противника прежде, чем успели подойти замеченные советскими лётчиками с воздуха, китайские подкрепления, к месту боя.
Остатки китайских войск были уничтожены кубанскими кавалеристами.
Когда советские части вошли в Чжалайнор, город находился в состоянии хаоса. Все окна были выбиты, на улицах – брошенное военное имущество.
19 ноября Красная Армия повернула на Маньчжоули, китайские укрытия были взяты через полтора часа.
Утром 29 ноября силы комдива дивизии Сергея Вострецова окружили Маньчжоули и предъявили китайским властям ультиматум.
В результате ожесточённого боя город был захвачен: китайские потери составляли 1500 человек убитыми. 1000 раненными и 8300 пленными.
В результате этих боёв Красная Армия потеряла 123 человека убитыми и 605 раненными.
Командующий Северо-Западным фронтом Лян Чжуншян со своим штабом и более 250 офицеров Мукденской армии попал в плен.
Китайцы подписали мир на советских условиях, через 48 часов после начала вторжения.
После подписания Хабаровского протокола все военнопленные и арестованные в связи с конфликтом на КВЖД были отпущены на свободу, а советские войска выведены с территории Китая.
Последний отряд вернулся в СССР 25 декабря 1929 года.
Вскоре нормальная работа КВЖД была восстановлена.
Китайских пленных в Советском Союзе тщательно «обрабатывали».
Среди них работали опытные политические работники, которые агитировали китайских солдат за советскую власть. На бараках красовались лозунги на китайском языке:
«Мы и Красная армия – братья!»
В лагере выходила стенгазета под названием «Красный китайский солдат».
Уже через два дня 27 китайских военнопленных подали заявление о вступлении в комсомол, а 1240 человек подали заявление с просьбой оставить их, в СССР.
В 1931 году Маньчжурия была окончательно оккупирована Японией.
В 1935 году после многочисленных провокаций в районе дороги, СССР продала КВЖД государству Маньчжоу-Го.
Маньчжоу-Го – официальное государство Маньчжурии до 1934 года и империя Маньчжурия после 1934 года. была марионеточным государством Японской империи в Северо-Восточносм Китае и Внутренней Монголии с 1932 по 1945 год.
На несколько лет на Дальнем Востоке установилась относительное спокойствие. Однако уже через несколько лет, в 1931 году, там появился намного более грозный противник – Япония.
Китайская граница вновь стала, в 1939 году, линией фронта и в довольно скором времени весь мир узнал ещё одно название – Халхин-Гол.
Но, тем не менее, необходимая передышка для проведения Индустриализации была получена, а ближайшие планы наших врагов – Японии – сорваны.
Япония, в сражениях на Халхин-Голе, в 1939 году, с Красной Армией, хотела захватить Монгольскую Народную республику, отгороженную от соседних стран цепью величественных гор и пустынных равнин, и через неё, и выйти на Транссибирскую магистраль, в районе Читинской области, отрезав Дальний Восток от России, в 1939 году.