Как таджики разводят русских женщин
Отношения русской женщины с мужчиной таджиком: плюсы, минусы и подводные камни
Интернациональные отношения давно не новость – они были нормой в СССР, а сегодня, с открытыми границами между государствами снова становятся распространенным явлением. Тем не менее бурные дискуссии вызывает одна из наболевших тем: отношения между русской девушкой и мигрантом, узбеком или, чаще, таджиком. Мигрантов Россия принимает в большом количестве, преимущественно, молодых мужчин. И не одна женщина соблазнилась красивыми ухаживаниями, клятвами в вечной любви, на которые азиатский мужчина очень щедр. Но реальное отношение таджиков к русским женщинам не всегда такое серьезное, как об этом хочется думать. Отсюда и возможные последствия, которые стоит предусмотреть, если вы встретили свою любовь, прибывшую из солнечного Таджикистана.
Как мужчины таджики относятся к русским женщинам
Справедливости ради стоит сказать, что русские женщины могут вступать в такие отношения охотно и вполне осознанно – если в их окружении нет достаточно внимательных славянских мужчин, которые умеют красиво ухаживать. Да и молодой таджик может обладать привлекательной внешностью типичного «жгучего красавца», что позволяет ему легко выиграть половой отбор.
Но отношение таджиков к русским женщинам основано не только на сексе. Зачастую таджик ищет и законности пребывания в РФ, крышу над головой. И брак становится привлекательным решением. Женщина, не избалованная мужским вниманием, просто любящая смуглых темноволосых, может с радостью выйти замуж. Ведь мужчина такой работящий, не пьет, так красиво ухаживает. Русский так не умеет, если верить стереотипам (а им верят). Вот только отношение мужа к жене может резко измениться, так как живет он по законам ислама. А в исламе женщины знают свое место.
Кроме того, в родной стране у таджикского парня может быть другая семья – жена, ребенок и даже не один. Поэтому даже если в России был совершен никах (мусульманский обряд бракосочетания), он не имеет силы, ведь первая жена на него согласия не давала. А разводиться таджик не спешит.
Плюсы и минусы отношений с мужчиной таджиком
Что же дают женщинам мигранты, чего не может или не хочет дать русский (по мнению самих женщин):
Но есть и минусы, из-за которых русский остается лучшим выбором для семейной жизни:
С какими подводными камнями придется столкнуться в отношениях с мужчиной таджиком
Первое – преимущественно потребительское отношение таджиков к русским женщинам, да и к женщинам в целом. Но если вас устраивают недлительные отношения без обязательств, этот фактор не критичен. Главное – не забывать о защите от ЗППП и нежелательной беременности.
Второе – таджик может иметь семью на родине. Это проблема, если вы становитесь женой мигранта, так как брак ваш будет незаконным. Вы можете жить с ним не один год, а потом он попрощается и уедет к первой, законной жене.
Третье – если все серьезно и ваши отношения искренние, придется привыкать к таджикским традициям. Это не проблема для тех, кто желает стать счастливой домохозяйкой и матерью или просто не нацелен на карьеру, самореализацию в публичной деятельности. Также придется постараться, чтобы вас приняла семья мужа. В большей части случаев нужно принять ислам.
Ситуация, когда любимая девушка выходит замуж за другого после долгих отношений, встречается довольно часто. Это обусловлено женской эмоциональностью, вследствие чего судьбоносные решения принимаются с молниеносной скоростью. Некогда любимый человек вдруг становится чужим, а почти посторонний — родным. Почему любимая девушка выходит…
Понять отношение женатого мужчины к себе поможет внимательное наблюдение за его поведением. Нахлынувшие чувства изменят естественные реакции парня на окружающие события. Суета, излишняя нервозность или, наоборот, несвойственная молчаливость, замкнутость выдадут романтический настрой молодого человека. Поведение женатого влюбленного мужчины Отношение к супруге…
Влюбленным не всегда удается с первой попытки понять друг друга, а еще меньше понимания стоит ожидать тогда, когда в отношения вмешивается третья сторона. Самое время задуматься над тем, что делать, если подруга девушки мешает отношениям тогда, когда ваша репутация надежного парня…
Трудности адаптации к мигрантской жизни: как таджики строят интимные отношения в России
Авторизуйтесь, если вы уже зарегистрированы
К. филос. н., директор независимого таджикского научно-исследовательский центра «Шарк» (Таджикистан), эксперт РСМД
Брачное поведение и сексуальные практики таджикских мигрантов в России представляют собой часть механизма адаптации к условиям миграции и интеграции в принимающее общество.
Из-за объективных условий — трудностей миграции, а также создания семьи или партнерства с российскими гражданами — мигранты практически лишены возможности вести семейную жизнь, иметь романтические отношения или создавать устойчивые партнерства в России. Это становится значительным барьером на пути интеграции.
Взаимодействие с принимающим обществом в брачной и сексуальной сферах не является положительным опытом для таджикских трудовых мигрантов. Они не считают его привлекательным и не стремятся принять российский образ жизни в отношении частной и семейной жизни. В целом мигрантская этика сексуального и брачного поведения характеризуется сложностью и дуализмом, конфликтом разных культурных, этических и поведенческих норм. Объективные обстоятельства заставляют мигрантов оставлять семьи на родине и одновременно конструировать новые модели сексуального и семейно-брачного поведения в другой стране. Одни правила применяются в стране приема, другие — на родине. Естественное для миграции расширение личных свобод ведет к изменению представлений о сексуальной жизни, а «чрезвычайность» работы в условиях длительного отрыва от семьи, общины, родины широко раздвигает пределы допустимого.
В статье рассматриваются изменения брачного и сексуального поведения таджикских мигрантов, работающих в России. На основе результатов социологических исследований показаны сексуальное поведение мигрантов, брачная и сексуальная этика, ее изменения в связи с миграцией и адаптацией в России.
Брачное поведение и сексуальные практики таджикских мигрантов в России представляют собой часть механизма адаптации к условиям миграции и интеграции в принимающее общество. То, как матримониальные и сексуальные практики трансформируются в мигрантской среде, позволяет судить об идентификации мигрантов, о взаимоотношениях с принимающим обществом, сохранении или изменении ценностной системы, поведенческих моделей и культурных взглядов. Это также дает представление о направлениях, основных стратегиях и динамике адаптации и интеграции мигрантов [1].
С целью изучения новых норм и практик сексуального поведения трудовых мигрантов, а также динамики изменений были проведены серия интервью с мигрантами и членами их семей в 2014-2016 гг. (32 интервью), а также заново изучены данные двух опросов вернувшихся трудовых мигрантов, проведенных автором в Таджикистане в 2006 г. (577 респондентов) и 2010 г. (386 респондентов и 12 фокус-групп) [2].
Портрет типичного таджикского мигранта
Профиль трудовых мигрантов из Таджикистана характеризуется преобладанием мужчин молодого возраста, преимущественно занимающихся тяжелым и малоквалифицированным трудом в России. Доля женщин в последние годы составляла, по разным оценкам [3], 12–16% от объема миграции из Таджикистана в Россию.
Согласно опросу мигрантов, проведенному в 2010 г., большинство мигрантов-мужчин из Таджикистана — 80,2% — состоит в официальном браке [4]. Столь высокая доля женатых мужчин объясняется не только всеобщностью брака, характерной для сельского патриархального общества Таджикистана, но и обязательствами мужчин по материальному обеспечению своих семей. Именно необходимость содержать жену и детей заставляет таджиков выходить на внешний рынок труда. Что касается женщин-мигранток, то среди них процент состоящих в браке значительно ниже — 53%. Две трети не состоящих в браке — это вдовы и разведённые.
Большинство мигрантов ездит на заработки без жен, которых оставляют дома. Согласно данным опроса мигрантов, только 4,9% находились за рубежом вместе с супругой. Около 3% мигрантов иногда берут с собой жен на какое-то время. С 2002 г. по настоящее время уменьшается количество тех, кто выезжает на работу вместе с женами. В то же время доля тех, кто хотел поехать на работу за границу с женой, растет — с 11,6% в 2006 г. до 15,6% в 2010 г. В интервью с мигрантами, проведенными в 2014-2017 гг., многие сообщили, что хотели бы привезти своих жен в Россию.
Противоречие между желанием работать за рубежом вместе с супругами и реальной практикой объясняется рядом обстоятельств. Как правило, таджикские мигранты в России получают низкую зарплату, имеют неудовлетворительные жилищные условия, проблемы с правовым оформлением членов семей, устройством и образованием детей, доступом к медицинским услугам. Это способствует тому, что 83,6% женатых мигрантов высказались против того, чтобы жена поехала с ними на заработки.
Сексуальное поведение мигрантов в новых условиях жизни
Сексуальные отношения — это поле, на котором мигранты вступают в самые тесные отношения с принимающим обществом. Разные практики семейно-брачного и сексуального поведения мигрантов создают почву для различающихся моделей адаптации и интеграции. Миграция одиночек без семей ведет либо к их ассимиляции, которая часто сопровождается маргинализацией, либо к отказу от интеграции и возвращению на родину после нескольких лет «вахтовой работы». Возможность создавать союзы с местными партнерами либо привозить свои семьи способствует успешной адаптации и интеграции мигрантов. Однако здесь возникает множество трудностей, среди которых культурные и религиозные различия, специфические условия проживания и работы, разные правовые нормы. Тем не менее мигранты адаптируются, меняя свое поведение и расширяя границы приемлемого.
Опрошенные мигранты признают, что одинокие мужчины и женщины, оторванные от своих семей, могут вступать в случайные половые контакты, менять партнеров, обращаться к платным сексуальным услугам, что грозит им опасностью заболеть ЗППП и СПИДом. Они продолжают считать случайные связи и внебрачное сожительство греховными, однако признают, что в определенных ситуациях относятся к таким практикам как к простительному греху.
Что касается женщин-мигранток, то ряд исследований зафиксировал значительный гендерный разрыв в демографических характеристиках мигрантов. Это обстоятельство влияет на стратегии сексуального и семейно-брачного поведения мигранток из Таджикистана. Прежде всего таджикские мигрантки заметно старше и образованнее мужчин, так как в Таджикистане принято, что только старшие женщины, особенно имеющие профессиональное образование, могут работать за рубежом, находясь там без мужа или членов семьи-мужчин. Так, согласно исследованию В. Мукомеля, в 2014 г. 43,9% всех мигранток были старше 40 лет [5]. Часть мигранток находится в России с мужьями (15% всех мигранток). Другие приехали, оставив супругов на родине (38%). 47% мигранток из Таджикистана не замужем, вдовы или разведенные [6]. Некоторые вступают в половые отношения с другими мигрантами, образуя временные союзы (оформленные по шариату или нет). Иногда эти союзы существуют только в период работы за рубежом, а иногда превращаются в полноценный брак.
Брак среди мигрантов: «жены», «вторые жены» и «подруги» на новой родине
Таджикские отходники издавна использовали брак и полигамию (т.е. установление брачных союзов с местными женщинами наряду с сохранением брака на родине) как основную стратегию интеграции в принимающее общество. На начальном этапе развития таджикской трудовой миграции в Россию (до 2003 г.) таких случаев было довольно много. Однако постепенно, в процессе стратификации в России, мигранты заняли нижние сегменты социальной лестницы. В связи с этим возможности создавать формальные или фактические брачные союзы мигрантов с местными женщинами сократились. Одновременно сформировались практики сожительства, обращения к случайному сексу и сексуальным услугам либо предоставления сексуальных услуг. Как правило, мигранты нацелены на установление союзов различного характера в самой мигрантской среде — с мигрантками из различных стран или с внутренними мигрантками ― россиянками из провинций России.
Исследования показали сложность и неоднозначность понятий «жена», «постоянная партнерша» / «подруга», «содержанка», «случайная партнерша» в понимании мигрантов. Они не полностью совпадают с понятиями, бытующими в Таджикистане, отражая изменения брачных и сексуальных практик мигрантов в принимающей стране.
Жены. Для большинства мигрантов понятие «жена» сохраняет весь спектр значений, свойственный ему в Таджикистане, независимо от того, является ли жена русской или таджичкой. В любом случае это женщина, связанная узами официального и шариатского брака, а также социального признания, т. е. признанная родителями и родственниками мужа. Мужчины несут за жен ответственность, обязаны обеспечивать их жильем и всем необходимым. В браке обязательно должны быть дети. На выезде жена работает рядом с мужем и/или его родственниками, обслуживает мужа, его родственников и друзей, ухаживает за детьми и участвует в социально важных мероприятиях, которые устраивают мигранты, связанные с ее мужем родством и/или землячеством, т. е. она включена в деятельность родственных, миграционных и диаспорных сетей. Как правило, только приехавшие с мигрантами жены выполняют весь этот объем обязанностей.
Вторые жены. Хотя в ряде публикаций [7] утверждается, что среди таджикских мигрантов широко распространены вторые («параллельные») браки с русскими женщинами, наши исследования показывают, что вторые браки мигрантов с местными женщинами встречаются все реже. Лишь 7% мигрантов в 2002 г., 4,5% в 2010 г. и 2% в 2014 г. сообщили, что живут в России со второй русской женой. Часть мигрантов иногда использовала термин «жена», говоря о постоянных партнершах по неформальному сожительству — местных женщинах или мигрантках из Молдовы или Украины. При этом они сообщали, что эти жены, как правило, не участвуют в социальной жизни мужа, не общаются с его родственниками, земляками, друзьями. О размывании понятия «жена» свидетельствует тот факт, что 3,3% опрошенных мигрантов в исследовании 2010 г. не смогли определиться со своим семейным статусом.
Существует несколько способов оформления вторых браков во время трудовой миграции. Первый способ — официальное оформление брака с россиянкой согласно законодательству РФ с заключением или без заключения шариатского брака. В случае если на родине остаются жена и дети, то мигранты разводятся с женой в Таджикистане, но продолжают сохранять шариатский брак, поддерживать семью и периодически навещают ее. Причем в обеих семьях могут появиться дети. Бывает, что таджикские мигранты заключают фиктивные браки с россиянками за плату с целью получить гражданство РФ. Иногда фиктивные браки перерастают в реальные.
Еще один вариант вступления в брак — заключение шариатского брака. Шариатский брак, как правило, заключается с мусульманкой, очень часто — с мигранткой. Часто это временные союзы, которые верующие мигранты оформляют по Шариату, чтобы избежать прелюбодеяния.
Постоянные партнерши /подруги. С постоянными партнершами и подругами живут 11,5% мигрантов. Это многозначный термин, который используется для разных типов партнерства. Очень часто отношения мигрантов с подругами строятся по модели сожительства, распространенного в России. Они основаны на равноправном партнерстве и общих интересах. Несмотря на то, что мигранты часто ведут с «подругами» общее хозяйство, они не берут на себя обязательства по материальному обеспечению этих женщин и не несут за них ответственность. Изначально сожительство имеет временный характер и не предусматривает рождение детей. В то же время мигранты уважительно относятся к подругам, признавая их равноправными партнерами, компаньонами. Чаще всего «подругами» таджикских мигрантов становятся работающие рядом с ними женщины-мигрантки из разных стран.
К чему приводит жизнь без «личной жизни» в мигрантской среде
Трудности адаптации и интеграции
Очевидно, что из-за объективных условий (трудностей миграции, а также создания семьи или партнерства с российскими гражданами) мигранты практически лишены возможности вести семейную жизнь, иметь романтические отношения или создавать устойчивые партнерства в России. Это становится значительным барьером на пути интеграции.
Кроме 7% мигрантов, находящихся в России с женами или приглашающих их на время, только 6–7% мигрантов успешно интегрируются, практикуя гибридные брачные и сексуальные практики, приемлемые для российского общества и не противоречащие нормам таджикского общества (браки с россиянками и мигрантками различного типа, сожительства, оформленные по шариату). Все остальные испытывают сильный стресс.
Следует признать, что взаимодействие с принимающим обществом в брачной и сексуальной сферах не является положительным опытом для таджикских трудовых мигрантов. Они не считают его привлекательным и не стремятся принять российский образ жизни в отношении частной и семейной жизни. В целом мигрантская этика сексуального и брачного поведения характеризуется сложностью и дуализмом, конфликтом разных культурных, этических и поведенческих норм. Объективные обстоятельства заставляют мигрантов оставлять семьи на родине и одновременно конструировать новые модели сексуального и семейно-брачного поведения в другой стране. Одни правила применяются в стране приема, другие — на родине.
Уязвимость к ВИЧ и ЗППП
Помимо трудностей адаптации, существует проблема высоких рисков заболеваемости ВИЧ и ЗППП. Независимые эпидемиологические исследования показывают, что уровень распространения ВИЧ и ЗППП среди таджикских мигрантов выше, чем в Таджикистане [10], где показатель пораженности ВИЧ в 2015 г. составил 74,9 на 100 тыс. населения. О существовании определенной связи между ростом инфицирования ВИЧ в Таджикистане и международной трудовой миграцией говорит тот факт, что 14% новых случаев ВИЧ (165 человек из 1151) в 2015 г. пришлись на людей, имевших миграционный опыт [11].
Исследователи считают, что жизнь мигрантов в сложных социальных условиях и в отрыве от семей способствует рискованному поведению (краткосрочные, мультипартнерские отношения, обращение к сексуслугам, ограниченное использование контрацептивов). Положение ухудшают недостаток информации, ограниченный доступ к медицинским услугам, включая тестирование на ВИЧ, консультирование и лечение [12].
Результаты исследований подтверждают мнение о серьезных изменениях сексуального и семейно-брачного поведения среди мигрантов из Таджикистана, происходящих в рамках их адаптации и интеграции в российское общество. Направления изменений задаются как условиями жизни и работы в России, так и очень устойчивыми культурными и религиозными установками мигрантов.
Судя по результатам исследований, можно предположить, что значительная часть мигрантов (около 40%) нацелена на адаптацию, но не на интеграцию, рассматривая работу в России как временную меру по поддержанию своих семей. Они интегрируются в РФ в составе социальных мигрантских фрагментов («анклавов»). При этом 20–30% таджикских мигрантов ищут возможность остаться в России и интегрироваться в российское общество. Они формируют сообщество, приобретающее черты классической диаспоры, но отвергают ассимиляцию. Часть мигрантов интегрируется в нижний сегмент социальной структуры РФ, принимая предлагаемые модели поведения. Как правило, это сопряжено с девальвацией личности и собственного тела, что ведет к рискованному поведению. Очень небольшая часть молодых продвинутых мигрантов вырабатывает новые модели поведения, в том числе брачные и сексуальные. Это «новые кочевники», которые интегрируются в глобальное пространство без привязки к отдельной стране.
Следует помнить, что интеграция во многом зависит от когнитивных и эмоциональных реакций мигрантов на принимающее общество и рамки, которые оно устанавливает для мигрантов. Успешная интеграция возможна только при наличии удовлетворительной личной жизни и при сохранении собственной идентичности мигрантов.
1. Тема изменений сексуального поведения мигрантов из стран Центральной Азии в России уже привлекала внимание исследователей. Однако подавляющее большинство исследований направлено на изучение сексуального поведения мигрантов в контексте их уязвимости к ВИЧ/СПИД. Например, см. Bakhromov M., Levy, J.A., 2013. Double jeopardy through social marginalization: HIV risk among Tajik male labor migrants in Moscow. Drug and Alcohol Dependence, Vol.132 (SUPPL1) pp.53-54.; Hohmann S., Olimova S. Os migrantes tajiques e o VIH/sida na Rússia: representações, riscos e respostas sociais // PLANETA SIDA. Diversidade, políticas e respostas sociais. Octávio Sacramento Fernando Bessa Ribeiro (organização) Edições Húmus, Lda., 2016; Агаджанян В.,Зотова Н. Миграция и риски ВИЧ-инфекции: женщины-выходцы из Средней Азии в Российской Федерации // Демографическое обозрение, № 2. С. 85-109; Amirkhanian Y., Kuznetsova A., Kelly J., Di Franceisco W.J., Musatov V., Avsukevich N., Chaika N., Mcauliffe T.L. Male labor migrants in Russia: HIV risk behavior levels, contextual factors, and prevention needs // Journal of Immigrant and Minority Health. Vol. 13 Issue 5, pp. 919-928.
Многие исследователи также указывают на трансформацию брачных и сексуальных отношений и практик в мигрантской среде. Соглашаясь с этими выводами, следует признать, что динамика, направления и формы этой трансформации исследованы недостаточно.
2. Результаты этих исследовательских проектов опубликованы в следующих работах: Олимова С., Курбанова Р. «Факторы уязвимости к ИППП и ВИЧ среди мужчин и женщин – трудовых мигрантов из Таджикистана». Сборник «Расширение доступа, профилактика, лечение и поддержка для всех», Вторая конференция по вопросам ВИЧ\СПИДа в Восточной Европе и Центральной Азии, Москва, 2008, с. 345. Hohmann S., Olimova S. Vulnérabilités et infection par VIH/SIDA chez les travailleurs migrants tadjikistanais // Asie centrale: vingt ans de reconfiguration politique, économique et sociale. Vol. 43, n° 1-2, Mars-Juin.
3. Ryazantsev, S., Pismennaya, E., Karabulatova, I., Akramov Sh. Transformation of sexual and matrimonial behavior of Tajik labor migrants in Russia // Asian Social Science. Vol 10, No.20. pp. 174-183; Чудиновских О. Статистика трудовой миграции в странах сети / МИРПАЛ. М.: МИРПАЛ. 2011; Рочева А. Миграция, развитие и гендер.
4. Согласно исследованию В. Мукомеля, 71% мигрантов состоит в браке. См. Мукомель В.И. Диаспора — партнер по развитию Таджикистана. / Душанбе. МОМ. 2014. С. 29.
7. Ryazantsev S., Pismennaya,E., Karabulatova I., Akramov Sh. Transformation of sexual and matrimonial behavior of Tajik labor migrants in Russia // Asian Social Science. Vol 10, No.20. P. 176; Касымова С. Таджикское общество: традиция и практика многоженство // Вестник Евразии, №4. С. 97-115; Cleuziou J. A second wife is not really wife: polygyny, gender relations and economic realities in Tajikistan // Central Asian Survey. Vol.35, No.1. C. 76–90.
9. Sergeyev B., Kazanets I., Ivanova L., Zhuravleva I., Isaeva N., Vasankari T., Nyberg A. & Vauhkonnen M. Labor migrants in St Petersburg: disease awareness, behavioral risks and counseling by health professionals in building up prevention against TB, HIV and associated infections Journal of Public Health Springer-Verlag Berlin Heidelberg, 2015.
10. Bakhromov M., Levy, J.A. Double jeopardy through social marginalization: HIV risk among Tajik male labor migrants in Moscow. Drug and Alcohol Dependence, Vol.132 (SUPPL1) pp.53-54.; Олимова С. Курбанова Р. Факторы уязвимости к ИППП и ВИЧ среди мужчин и женщин – трудовых мигрантов из Таджикистана // Расширение доступа, профилактика, лечение и поддержка для всех. Москва, 2008, С. 345; Weine S.M., Kashuba A.B. Labor migration and HIV risk: a systematic review of the literature // AIDS & Behavior. 16(6), pp. 16-21.
11. Республика Таджикистан. Отчет страны о достигнутом прогрессе в противодействии эпидемии ВИЧ. Душанбе, 2016. С.11.
12. Sergeyev B., Kazanets I., Ivanova L., Zhuravleva I., Isaeva N., Vasankari T., Nyberg A. Vauhkonnen M. Labor migrants in St Petersburg: disease awareness, behavioral risks and counseling by health professionals in building up prevention against TB, HIV and associated infections Journal of Public Health Springer-Verlag Berlin Heidelberg, 2015.