что такое сетевая революция
Сетевая революция
Проведенная конференция была задумана Сергеем Петровичем и его коллегами с целью осмыслить начавшуюся в естественных и гуманитарных науках революцию, связанную с изучением феномена самоорганизации и исследованием сетевых структур. Эта революция обусловлена огромным значением, которое приобрели такие объекты, и тем, что в начале XXI века ученые увидели поразительную аналогию в топологии сетевых структур, возникающих благодаря активному использованию информационно-телекоммуникационных, гуманитарных, управленческих, военных технологий.
Топология (дословно «знание положения») – раздел математики, созданный выдающимся французским учёным Анри Пуанкаре на рубеже XIX и XX веков и рассматривающий свойства фигур, сохраняющиеся при растяжениях, сжатиях, любых других непрерывных преобразованиях. Иногда топологию называют «геометрией резиновой плёнки».
Пожалуй, стоит обратить внимание на три сетевых феномена, значение которых очевидно.
Однако телекоммуникационные технологии кардинально изменили эту ситуацию. С точки зрения топологии, имеют значение число соседей в данной вершине куба (или в общем случае в графе, соответствующем этому многограннику) и структура связей с другими вершинами. Но эту-то величину и можно менять в социальных сетях, в создаваемой транспортной и энергетической инфраструктурах, в различных системах управления!
Люди могут жить в разных странах и быть разделены огромными расстояниями. Общество кажется похожим на океан. Вероятность повторной встречи двух незнакомых людей в мегаполисе ничтожно мала. Однако ещё в 1970-х годах один из основоположников «сетевой науки» С.Милгрэм установил, что в обществе имеет место «закон шести рукопожатий». В среднем каждый житель Земли имеет знакомых («рукопожатие»), которые, в свою очередь, имеют знакомых, так что всего за шесть шагов можно связаться практически с любым другим человеком на планете. Мы живём в очень тесной сети социальных контактов. Такие сети относятся к так называемым «малым» или «тесным мирам».
Многомерность означает в привычных словах наличие дальних связей. Новые технологии позволили использовать то, что общество является «малым миром». Интернет, социальные сети, электронная торговля, интернет-порталы преобразили «нервную систему человечества».
Вот несколько красноречивых цифр. Количество поисковых запросов в системе Google превысило 1 млрд в день. Ежечасно в социальной сети Facebook 4,5 млн человек получают приглашение на какое-либо мероприятие, а количество пользователей этой сети превысило 600 млн человек (третья по численности «страна» на планете после Индии и Китая).
Каждая 5-я пара в мире знакомится друг с другом в социальных сетях, 10% браков в США и треть всех разводов в мире произошли благодаря социальным сетям… Мир преображается на глазах, и учёные стараются описать, осмыслить и спрогнозировать ход и результат происходящих перемен.
Сети стали одним из двигателей экономики. В своей истории человечество преодолевало различные барьеры, создавая новые материалы, технологии, объекты. Однако «сетевая экономика» столкнулась с ограничениями самого человека – так называемым «когнитивным барьером». В самом деле, человек, как показали психологи, в состоянии активно, творчески взаимодействовать с 5-7 людьми (с остальными опосредованно или стандартно, независимо от того, сколько у него друзей в социальной сети). Он может одновременно следить за 5-7 медленно меняющими переменными (независимо от того, насколько большой объём информации ему доступен). Принимая решение, он может взвесить 5-7 факторов (сколько бы данных и советников у него ни было).
Сетевые технологии преобразили вычислительную математику. В последние годы было реализовано несколько грандиозных сетевых проектов, в которых поставленная задача решалась благодаря совместным действиям сотен тысячи или даже миллионов компьютеров. Это криптографические проблемы, связанные с «взламыванием» шифров. Это поиск лекарств против рака, основанный на математическом моделировании взаимодействия различных веществ с клетками. Это распределенный анализ данных космических экспериментов и обработка результатов, полученных на Большом адронном коллайдере. С другой стороны, появились компьютерные игры, в которые одновременно играют десятки миллионов человек и которые дают весьма неплохой доход. Сетевые технологии стали прекрасными «убийцами времени».
Затронутые проблемы подробно обсуждалось на проведённой конференции. При этом акцент был сделан не на изложении уже полученных результатов и заслушивании докладов крупных учёных, а на обсуждении, диалоге, дискуссии, осмыслении открытых проблем, наиболее важных и перспективных технологий.
Время «сетевых революций»
«Интернет стал публичным пространством двадцать первого века. Поэтому Соединенные Штаты поддерживают право людей во всем мире на свободный доступ к всемирной сети». С таким заявлением выступила 14 марта госсекретарь США Хиллари Клинтон. При этом она особо подчеркнула, что многие страны продолжают ограничивать свободу интернета.
Следует отметить, что такого рода заявления звучали из Вашингтона неоднократно. Напомним, что 16 февраля Хиллари Клинтон на лекции о «сетевой свободе» в университете Джорджа Вашингтона обнародовала программу админстрации США по использованию информационных сетей как инструмента внешней политики. Согласно ее заявлению, на данном этапе США считают именно интернет важнейшим средством экспорта демократии.
Были озвучены конкретные цифры: только на поддержку блоггеров и сетевых активистов в странах с «авторитарными режимами» Госдепартамент намерен выделить 25 миллионов долларов.
Причем для «активизации онлайн-общения» американское внешнеполитическое ведомство собирается открыть Twitter-каналы на многих языках, включая русский. «В этом году мы откроем twitter-аккаунты для Китая, Индии и России на родных языках граждан этих стран, чтобы вести онлайн-общение везде, где правительства не накладывают ограничений на доступ к интернету», — сказала госсекретарь, отметив, что в Госдепартаменте прекрасно осознают эффективность общения через социальные сети. В отношении государств, практикующих «сетевую цензуру», госсекретарь особо отметила: «Либо они позволяют интернету свободно распространяться, либо же они ограничивают интернет, зажимают свободы, которые он поддерживает, и тогда они рискуют потерять все экономические и социальные преимущества, предоставляемые социальными сетями обществу». Примечательно, что в список таких стран вошли традиционные противники США — Сирия, Иран, Куба, Северная Корея.
Взаимосвязь серии ближневосточных революций с разработкой в США новых технологий сетевой войны совершенно очевидна. Стремительный политический коллапс правящих режимов в Тунисе и Египте мгновенно вызвал интерес соответствующих специалистов и в Госдепартаменте, и в Пентагоне, и в экспертном сообществе.
Заметим, что составным элементом военной доктрины США является так называемая «стратегия непрямых действий», в основу которой положен принцип достижения военно-политических целей «в условиях отсутствия войны».
Иными словами, за счет применения технологий информационно-психологического воздействия на массовое сознание, наглядным примером чему могут служить «цветные революции» в Сербии, Грузии и на Украине. В этом смысле события в Северной Африке можно расценивать, как новое слово в сетевой войне. И этот ценный опыт США намерены взять на вооружение.
Как известно, значительную роль в разжигании протестных настроений, перешедших затем в стадию революции в Тунисе, сыграл один из наиболее активных тунисских блогеров Бешир Благуй. Он эмигрировал в США 11 лет назад и, находясь далеко за пределами своей страны, стал рупором восставших и их связующим звеном с внешним миром. В ноябре 2010 года он создал оппозиционный сайт Freetunisia.org и зарегистрировал одноименное сообщество в социальной сети Facebook. Именно там 17 декабря прошлого года появилось видео самосожжения 26-летнего торговца фруктами Мохаммеда Буазизи, которого власти довели до отчаяния, отняв у него лицензию на работу. С этого начались народные волнения. В дальнейшем тунисские оппозиционеры при помощи социальных сетей созывали сторонников на антиправительственные демонстрации, подсказывали друг другу наиболее безопасные маршруты и делились информацией о протестах в других городах. Пересылали друг другу видео насильственных разгонов митингов и фотографии избитых демонстрантов. Эти же снимки они публиковали в сети, привлекая к событиям в стране внимание мирового сообщества. В условиях игнорирования народных волнений со стороны государственных СМИ социальные сети полностью заменили людям традиционные средства массовой информации. После отключения властями сети на смену блоггерам из Туниса пришли тунисцы, находящиеся за пределами страны. Они ретранслировали информацию, переводили, отвечали на вопросы, помогали журналистам связываться с непосредственными участниками демонстраций, объясняли оппозиционерам, как пробивать блокаду. Столь же значимой была роль социальных сетей и в событиях в Египте.
Сегодня общество уже испытывает влияние избытка информации — ее всесокрушающий поток не структурирован и не сортирован, и в таком виде не является источником знаний. Все отдано на откуп экспертам — «новым жрецам», для которых манипулирование информацией превратилось в выгодный бизнес. Поэтому именно внимание, а не материальная выгода, не капитал, становится главной движущей силой развития общества и основным мотивирующим фактором человеческой деятельности. При этом новый, нетократический миропорядок разделяет социум на элиту и новый пролетариат. В противоположность «жрецам» существует низший класс, именуемый «консьюмтариатом» (от англ. consumer proletariat — пролетариат потребителей).
Интересно, что теоретики нетократии обосновались в интеллектуальном центре Европы — Стокгольмской школе экономики.
Однако ведущие экспертные структуры США занимаются изучением «сетевых революций» с сугубо практическими целями. 3 февраля аналитики фонда «Стратфор» Марк Папик и Шон Нунан обнародовали специальный доклад под названием: «Социальные медиа как инструмент протеста». Этот документ, по сути, представляет собой методические рекомендации для свержения авторитарных режимов. В нем три раздела: «Как использовать социальные медиа», «Противодействие социальным медиа» и «Качество, Лидерство против Стоимости участия». В частности, авторы доклада подчеркивают: «Только социальные медиа сами по себе не провоцируют революцию. Они не более ответственны за недавние волнения в Тунисе и Египте, чем кассеты-ленты с записями речи аятоллы Хомейни Ruholla были ответственны за революцию 1979 года в Иране. Социальные медиа являются инструментами, которые позволяют революционным группам снизить расходы на участие, организацию, набор и обучение. Но, как и любой инструмент, социальные медиа имеют присущие им слабые и сильные стороны, и их эффективность зависит от того, насколько эффективно лидеры используют их и являются ли они доступными для людей, которые знают, как их использовать».
Аналогичное мнение высказал Майкл Нелсон, профессор по изучению интернета в Джорджтаунском университете. Нелсон выступал перед группой деятелей и экспертов в области СМИ на дискуссии, проведенной 1 марта в Вашингтоне Центром помощи международным СМИ и Национальным фондом демократии. «В конечном счете, – указал он, – не интернет вызывает революцию, но он способствует ей, точно так же как изобретение печатного станка в XV веке помогло распространению протестантской Реформации в Европе, облегчив обмен информацией».
Идея экспорта демократий посредством «сетевых революций» стремительно находит адептов и сторонников как в самих США, так и в регионах, представляющих собой их «сферу жизненных интересов». Недавно программист Джо Хирманн создал компьютерную игру «People power» («Власть народа»), которая является инструкцией для «сетевых революционеров». В этой игре детально описываются методы и технологии организации «революционных сетевых сообществ», управления ими и практические рекомендации к использованию их для противодействия государственной власти. Игра доступна в одной из социальных сетей и уже имеет адаптированную версию на русском языке. Активисты «сетевых революций» ведут, если так можно выразиться, активную разъяснительную работу на местах. 20 февраля один из таких активистов — Зерлина Максвелл беседовала с 25 студентами, собравшимися в поддерживаемом консульством США Ресурсном центре американских исследований при Национальном университете Ан-Наджах в Наблусе – крупнейшем университете палестинских территорий Западного берега. Беседа проходила в форме цифровой видеоконференции в рамках диалога Госдепартамента по теме «Развитие социальных медиа, как средства борьбы за перемены». Максвелл говорила о различных видах социальных сетей, включая Facebook, Twitter и YouTube, и о том, как эти сервисы могут быть использованы и уже используются в качестве средства борьбы за социальные перемены. Участникам дискуссии также давались практические советы: «Во время выборов в Иране для организации акций протеста на сайте Twitter использовались хэштеги (один из способов подключения дополнительной информации в постах). К примеру, вы видите, как студент университета в Тегеране пишет о том, что кто-то прямо сейчас врывается в его дверь с пистолетом». Для блогеров Twitter является мощным инструментом для отслеживания движения идей через блогосферу.
Впрочем, увлечение идеями «сетевой революции» в США может представлять угрозу для самих же США. Подобные прецеденты уже имели место. Один из наиболее известных случаев такого рода произошел задолго до Туниса и Египта, еще в октябре 2009 года. Некто Эллиотт Мэдисон был арестован ФБР по обвинению в использовании социальной сети с теми самыми «революционными» целями, которые проповедует Госдепартамент. Мэдисон использовал Twitter для того, чтобы помочь протестующим на саммите G20 в Питтсбурге анархистам уклониться от полиции. Согласно официальным полицейским документам, Мэдисон через Twitter объявил анархистский сбор для организации массовых беспорядков и рассылал сообщения о передвижениях и действиях правоохранительных органов.
Таким образом, свобода свободе рознь: где-нибудь в Каире бунтующая толпа именуется «движением за свободу и гражданские права», а вот в Питтсбурге та же толпа получает дубинками по голове.
Изучением влияния социальных сетей на политическую борьбу в последнее время все активнее занимаются и в России. Впрочем, по мнению властей предержащих, вся эта шумиха сильно преувеличена. Руководитель политического департамента партии «Единая Россия» и основатель Кремлевской школы блоггеров Алексей Чадаев в интервью изданию «Коммерсантъ» заявил, что российские власти не боятся социальных сетей вроде Facebook и Twitter. Если вспомнить недавние крупномасштабные погромы на Манежной площади, участники которых использовали для мобилизации именно социальные сети, то подобная самоуверенность представляется весьма сомнительной.
Сетевая культура и шестая коммуникативная революция
Мы с вами, как биологический вид, стали свидетелями и участниками уже четырёх (по крайней мере, описанных в литературе) коммуникативных революций.
В процессе долгого “мычания”, использования мимики и жестов мы всё-таки выработали устную речь, договорились о привязке звуков к смыслам — объектам реального мира. Родилась устная культура.
Потом мы долго изобретали способ и формы фиксации устной речи, появилась писменность. Естественный язык стал основным средством общения и передачи информации. Родилась письменная культура. Это два.
Буквально не так давно один из лучших представителей нашего вида изобрёл печатный станок, и не единицы, но уже огромные человеческие массы совершили переход к писменной культуре.
А совсем недавно изобрели телефон, телеграф, телевидение, компьютер, сеть Интернет, что стало началом эпохи цифровой культуры. Четыре.
Удивительно, но факт, что последние две революции произошли благодаря совершенствованию технологии передачи сигнала от отправителя получателю.
Позволю себе продолжить список революций и скажу, что пятой стал переход от web 1.0 к web 2.0 и 3.0, ознаменовав собой рождение «сетевой культуры». При этом сам термин (статус?) этого перехода не столь важен, важнее те действительно глобальные изменения в обществе, которые обозначились и начали нарастать с удивительной скоростью.
Если коротко, то первые социальные сети, в привычном для нас понимании, появились в самом конце 90-х годов в Северной Америке. Это англоязычный ЖЖ и Classmates, который, кстати, ещё жив и посещаем. Аналогом последнего сервиса начавшейся эпохи web 2.0, перетёкшей в web 3.0, в рунете стала социальная сеть Одноклассники.
Сами термины web 2.0 и web 3.0 появились несколько позже, обозначая тенденцию развития Интернета — появление сообществ и большого числа сервисов, предлагающих объединяться в сообщества, группы по интересам, географическим принципам, общей биографии и так далее; создавать контент, а не быть пассивным его потребителем, создавать качественный контент. Настала эра user generated content.
Только за первые шесть нулевых лет появились такие сегодняшние гиганты как Facebook, LinkedIn, My Space, а также кириллический ЖЖ, Одноклассники и ВКонтакте в русском сегменте сети.
И разрослись «этисети» настолько быстро, что сейчас пойман и состоит каждый третий житель Земли (по крайней мере, является пользователем фейсбука). И будет правдой (или в скором времени ей станет), что каждый пользователь Интернета является пользователем какой-либо социальной сети как минимум. Чем не коммуникативная революция?
Но это только количественная сторона вопроса. Если смотреть на этот феномен с позиции качественных изменений, то можно сказать, что произошли очень серьезные сдвиги в общественном сознании, структуре массовых коммуникаций, особенностях межличностных и групповых коммуникации, психологии Интернет-человека. Обозначу коротко и лишь некоторые аспекты, обсуждение же их – тема для целой серии статей.
• Поменялось сознание, а именно восприятие человека.
Еще Макклюэн в прошлом веке заметил, что если печатные средства создают линейный принцип кодификации и восприятия мира, то электронные медиа обусловливают мозаичный принцип восприятия мира.
Для нас нынешних это очевидно. Разные медиа создают разный “образ” мира, приследуя интересы разных групп (государства, бизнеса, политических партий и тд). Но в отличие от наших мама и пап с их подписками на печатные издания, а также эры «телесмотрения», мы можем переключаться между вкладками браузера и видеть разницу формируемых “картинок”, можем получать объективную информацию о событиях, находя материалы незаинтересованных очевидцев. Да что там – сами можем стать источником новостного контента.
• Вертикальная система коммуникаций уходит в прошлое, уступая место горизонтальным связям
До 20 века революционеры пользовались одним единственным но верным средством – они разрушали сложившиеся в обществе вертикальные связи, заменяя их новыми. Сегодня даже на баррикады лезть не надо. Человечество уже фрагментировано до отдельно взятого человека, подключенного к сети Интернет, социальной сети, и теперь нужно только уметь наблюдать поведение этого фрагмента, собирать данные. «Умные машины» на основе наблюдений создадут вероятностные сценарии поведения, смогут смоделировать, запрограммировать поведение этого фрагмента, давая то, что ему нужно и направляя его внимание.
• Появился специальный язык сетевого общения.
Помните старые “преведы-медведы”, “афтор жжот”? И он постоянно развивается. Нынешние «стопицот», «хайпить», «шерить»,«азаза», «хейтер» понятны уже только активным пользователям Интернета, соц.сетей. В английском есть свои примеры, равно как и в других языках. С точки зрения лингвистики это сленг. И появление сленга свидетельствует о возникновении культурного феномена в обществе. В сетевом обществе.
Сенсорная недостаточночность сетевого общения приводит к ошибкам атрибуции: мы не всегда правильно можем интерпертировать текстовое сообщение, так как не хватает невербальной информации: мимики, тона голоса, взгляда, жестов. И уже взависимости от нашего собственного состояния наделяем контент автора смыслами и намерениями. И пресловутые “эмоджи” нас не выручают, ведь смайлик может означать иронию, сарказм, сочувственную или дружественную улыбку.
• Человек стал контентом
Одно дело, когда вы общаетесь в соцсетях со своими друзьями и встречаетесь с ними лицом к лицу в реальной жизни. А если бОльшая часть общения происходит онлайн? Если вы никогда не видели человека, но подписались на его новости? Тут возникает интересный феномен: любой текст (и этой статьи в том числе) оспорить лекго, ум хитёр и изворотлив, и доказать, равно как и опровергнуть, можно всё что угодно (вспомним Канта). С человеком-текстом, человеком-контентом общаться можно как угодно — сотрадание и сопереживание стремятся к нулю, отсюда – в том числе — явление подстрекательств подростков к самоубийствам через соц.сети, троллинг. Да и простая “виртуализация” живого человека. Он больше не из плоти и крови, он – герой рассказа, а значит – ненастоящий.
Теперь каждый с легкостью спецагента из голивудского фильма может обзавестись новой личностью. Создайте хоть 100 акаунтов с разными фотографиями, именами, данными и делайте, что хотите. Хорошо, когда это отражает многогранность интересов пользователя и его внутреннего мира. Или в терапевтических целях: вы взяли имя любимого с детства героя кино или романа. А если нет? Это очень показательно для дейтинг-сервисов. Процветает фейковая индустрия и в фейсбуке.
Полагаю, приведенных количественных и качественных показателей для обозначения перехода от web 1.0 к 2.0 и 3.0 «Пятой коммуникативной революцией” достаточно. Хотя вопрос, конечно, открыт для осмысления, наблюдения Интернет-практиками, социологами, психологами, лингвистами, философами.
Но дальше ещё интереснее.
Искуственный интеллект уже стал частью нашей жизни, пока не в планетарном масштабе, но всё к этому идет по аналогии с развитием социальных сетей. И разработки на базе ИИ для Интернет-среды создают совершенно новые виды и типы коммуникаций.
Сейчас помимо так назваемых “cutting edge technology” (big data, блокчейна, нейронных сетей, крипты, предикативной аналитики) активно развивается прикладное направление кибернетики – искуственный интеллект и машинное обучение, применяемое именно в Интернет-среде, в онлайн-сервисах.
Хотя часто между терминами ИИ и машинное обучение ставят знак равенства, но это не синонимы. Разработки ИИ могут обладать способностью к самообучению на основе обработки большого массива данных (машинное обучение), но могут быть созданы по четко заданным алгоритмам для выполнения узкой задачи и не иметь такой способности.
Яркий пример такого рода разработок — Watson от компании IBM. И текст, и речь, и голос и картинки распознает, и чатится, и учится, и обучает, только что утром кофе не варит.
Социальная сеть Фейсбук встроила технологию обработки естественного языка и выделение «объектов» в речи (чуть больше 20 языков уже, но русского пока нет) в свой мессенджер.
Также для сети Фейсбук создан специальный сервис, помогающий издательствам (а вскоре и компаниям) размещать свой контент с невиданной до нынешнего момента эффективностью. Разработка ИИ, обладающая способностью к самообучению, создает уникальный для конкретного издания портрет целевой аудитории и адаптируется к алгоритму Facebook в режиме реального времени. Ждём версии для компаний!
Совсем недавно в России появилась первая умная социальная сеть для бизнеса, использующая разработки ИИ. Сочетает в себе все возможности профессиональной социальной сети и инструмента для проектной работы. Очень своевременно, я бы сказала, блокировка LinkedIn в России не закрыла, но усложнила пользователям путь к международному профессиональному коммьюнити.
А вариаций на тему олдскульной собеседницы «Элизы» Джозефа Вейзенбаума уже уйма! В медицине, образовании, страховании, рекламе, HR. Японцы уже выпустили «виртуальную жену». Контекст «философского общения» изменили на контекст «рекомендаций» и заработало. Нынешний чат-бот — не просто программа, имитирующая разговор, а система, пытающаяся предсказать наилучший ответ для своего собеседника. Лучшие из них пытаются использовать “эмоциональный интеллект” и подбирать тон ответа клиенту, чтобы вызвать его расположение. В общем, чат-бот вам в слот.
В список проектов, прошедших акселератор ФРИИ в 2018, вошёл Elpis.Global. На основе алгоритмов машинного обучения и обезличенной базы данных медицинских анализов от лабораторий-партнеров помогает врачам быстрее и точнее ставить диагноз.
Теперь не только человек взаимодействует с человеком в Интернете, но и «машина» взаимодействует с человеком. Напрямую, как в случае с чат-ботами, и косвенно – как в случае с другими примерами, «искусственный интеллект» берет на себя функции человека, «невидимо» действуя и сильно расширяя возможности последнего. Зарождается культура абсолютно нового типа общения. Сетевая культура теперь содержит 2 типа коммуникативных горизонтальных связей: HI+HI и AI+HI. (HI — human intelligence)
И конкуренцию user generated content (ugc) теперь составляет «artificial intelligence generated content» (AIgc). Гугловская Magenta пишет музыку, японский AI написал новеллу и прошел первый отборочный тур в национальной литературной премии в 2016 году.
Шестая коммуникативная революция?
Да уже бог бы с ними, с названиями. Что дальше то? Человек-автор умер? Умрёт? Когда? Кто теперь общается с вами в skype/telegrame/viber? Как поменяется и уже меняется наше восприятие, чувства? Не станет ли AI-жена альтернативой полноценных отношений? К чему это приведёт? Существует ли, нужна ли специальная этика в отношении artificial intelligence? Этично ли послать чат-бота на ***? Будем ли одушевлять машину-собеседника, как одушевляем плюшевые игрушки в детском возрасте? А наши дети через 10-15 лет будут? Не будут ли наши внуки воспринимать нас “простейшими версиями чат-ботов”?
Какие современные профессии исчезнут по мере передачи функций «умной машине»? Бухгалтер, личный помощник, hr, преподаватель, консультант? Какие новые навыки нужны для освоения AI и внедрения в повседневную жизнь?…
Спасибо за время и внимание.
Это интересно. Будем думать.
Лана Минина
консультант по digital-коммуникациям
исследователь виртуальной реальности и массовых коммуникаций