что такое религиозный догмат

О догматах и традиции

Святые Отцы. Миниатюра

Один из главных методов, постоянно употребляемых модернистами, для осуществления их заветной цели – реформации Православия – состоит в том, чтобы заменить понятия догматов частными мнениями и теологуменами, то есть сделать терминологическую перетасовку, и в этой создавшейся путанице проводить нужные для них идеи, то есть ловить рыбу в мутной воде.

Догмат – это богооткровенная истина о Божестве, Его свойствах и действиях в мире. Умозрительная истина необходима для вечного спасения, и поэтому необходима для всех православных христиан. Церковь определяет догматы; но Церковь – не эволюционирующий организм, а духовное пламя и свет Пятидесятницы. Одно из свойств Церкви – самотождественность в Духе Святом. Она не сочиняет, не изобретает, не открывает новых догматов, а выводит их из Священного Писания и Священного Предания, раскрывает их, дает им твердую словесную формулировку, и утверждает постановлениями (оросами) соборов, рецептированных общим признанием всего церковного народа – иерархии и мирян. Догматы – это кристаллизация того, во что Церковь верила везде и во все времена.

Надо сказать, что термин «догмат» существовал в античной философии и означал фундаментальные постулаты, базовую основу, главные идеи и принципы философских школ и систем. В политике и юстиции догматом назывались основные законы государства, а также постановления правительства в чрезвычайных ситуациях, которые должны быть исполненными всеми гражданами под угрозой сурового наказания.

Частные богословские мнения и теологумены почти синонимические понятия с той разницей, что теологумен это мнение, основанное на высказывания одного или нескольких отцов, вопреки большинству; а частное мнение это размышление, которое может обойтись без каких либо ссылок, и, так сказать, происходит само из себя: это растение, которое выросло из черепной коробки оригинального мыслителя.

Частные мнения не подтверждены голосом Церкви и поэтому представляют собой опасные догадки, с высокой возможностью ошибок; а если они осуждены Церковью, то приближаются и смыкаются с ересью.

Мнение (докса) отличается от догмата тем, что представляет собой плод субъективного исследования богословских проблем и личной интерпретации божественного Откровения без ориентира на святоотеческую экзегетику. Как бы правдоподобным не казалось частное мнение, какое бы авторитетное лицо не высказывало его, оно не может служить основой или образцом веры; на нем нельзя строить богословские доказательства: в этом случае оно приходит в противоречие с главным принципом церковного сознания, а именно с принципом соборности, как условием для хранения истины.

В тех случаях, когда в церковных оросах и вероисповедальных книгах трудно найти ответ на поставленную проблему, то следует ориентироваться голосом большинства отцов, по принципу консенсуса (согласия).

В первые века было распространено множество апокрифов, сочиненных еретиками, и только Церковь могла отличить истинные Евангелия от подложных и тем самым сохранить в чистоте Православие. В некоторых концепциях настоящее время в у современных модернистов отражены апокрифические учения и апокатастатические чаяния, например, учение профессора Осипова о церкви в аду перекликается с апокрифом «Хождения Богородицы по мукам» и является по сравнению с ним более радикальным оригенизмом.

Теперь остановимся на главных признаках догмата.

1. Богооткровенность. Каждый догмат основан на свидетельствах Священного Писания и Священного Предания.

2. Церковность. Признание догмата Вселенской Церковью.

3. Обязательность догмата для всех верующих. Догмат является как содержанием православного учения, так и непременным условием принадлежности к Православной Церкви. Таким образом, догмат служит оградой, разделяющей православных от неправославных. Люди, не исповедующие церковные догматы и не верующие в них, уже отпадают от христианства, даже если формально принадлежат к нему. Таким образом, догматы являются критерием нашей веры.

Модернисты выдают свои частные мнения, противоречащие Священному Преданию и церковной традиции, за учение Церкви. Эти люди, отличающиеся смелой изобретательностью и бойким языком, проповедают то, чему никогда не учила Церковь.

Понятия «предание» и «традиция» близки друг к другу и происходят от одного корня. Но предание более целостное и всеохватывающее понятие, относящееся главным образом к содержанию, по сравнению с которым традиция имеет более конкретный и частный характер. Во многих случаях предание и традиция становятся синонимами, замещающими друг друга.

Традиция это коммуникативное средство, которое включает в себя преемственность, сохранение и передачу знаний. Традицию можно сравнить с руслом реки, а предание – с ее потоком. Как волны текут от истока до устья реки, но поток остается одним и тем же, – так предание, охраняемое традицией, проходит через века и тысячелетия, оставаясь единым в хроносе.

Традиция это не только сумма знаний; это отношение человека к знаниям, это направленность его воли, это одна из основ его ментальных установок, это шкала ценностей, по которой человек определяет свои поступки.

Творения святых отцов многогранны и разнообразны. Но их объединяет один дух, одно предание, одна традиция, одно поле божественного Логоса, озаряемое вечным светом. Поэтому, чтобы правильно понять творения святых отцов, нужно находиться в одной традиции с ними.

В протестантских деноминациях ведется кропотливая патрологическая работа, но там разрушено предание, отвергнута традиция, и поэтому потерян ключ к пониманию святых отцов. Их патрологические исследования пропитаны духом субъективизма, рационализма и скептицизма, которые переходят в псевдонаучный нигилизм.

Протестантизм начался с призыва разрушить форму ради свободы духа, а кончился разрушением самого духа, потерей объективных ориентиров и гностической слепотой. Это грозное предупреждение для нас…

Источник

Что такое догматы и каноны Церкви? Чем богословское мнение отличается от вероучения Церкви?

Догматы веры

До́гматы – это непререкаемые вероучительные истины (аксиомы христианского вероучения), данные через Божественное Откровение, определенные и сформулированные Церковью на Вселенских Соборах (в отличие от частных мнений).

Свойствами догматов являются: вероучительность, богооткровенность, церковность и общеобязательность.

Вероучительность означает, что содержанием догматических истин является учение о Боге и Его икономии (т.е. Божьего замысла о спасении человеческого рода от греха, страдания и смерти).

Богооткровенность характеризует догматы как истины, открытые Самим Богом, ибо Апостолы приняли учение не от человеков, но через откровение Иисуса Христа (Гал. 1:12). По своему содержанию они не являются плодом деятельности естественного разума, подобно научным истинам или философским утверждениям. Если философские, исторические и научные истины относительны и со временем могут уточняться, то догматы – это истины абсолютные и неизменные, ибо слово Божие есть истина (Ин. 17:17) и пребывает вовеки (1Пет. 1:25).

Церковность догматов указывает на то, что только Вселенская Церковь на своих Соборах придает христианским истинам веры догматический авторитет и значение. Это не значит, что Церковь сама создает догматы. Она, как «столп и утверждение истины» (1Тим. 3:15) лишь безошибочно устанавливает за той или иной истиной Откровения значение неизменного правила веры.

Общеобязательность догматов означает, что эти догматы раскрывают сущность христианской веры, необходимой для спасения человека. Догматы – незыблемые законы нашей веры. Если в литургической жизни отдельных Православных Поместных Церквей имеется некоторое своеобразие, то в догматическом учении между ними – строгое единство. Догматы обязательны для всех членов Церкви, поэтому она долготерпит любые грехи и слабости человека в надежде на его исправление, но не прощает того, кто упрямо стремится замутить чистоту апостольского учения.

Будучи итогом Божественного Откровения, догматы являются непререкаемыми и неизменными определениями спасительной христианской веры.

Догматические определения являются не столько раскрытием учения о Боге, сколько указанием границ, за которыми находится область заблуждений и ереси. В своей глубине каждый догмат остается непостижимой тайной. Используя догматы, Церковь ограничивает человеческий ум от возможных ошибок в истинном Богопознании.

Как правило, православные догматы формулировались только при возникновении ересей. Принятие догматов не означает введения новых истин. Догматы всегда раскрывают изначальное, единое и целостное учение Церкви применительно к новым вопросам и обстоятельствам.

Если любой грех – следствие слабости воли, то ересь – «упорство воли». Ересь есть упорное противление истине и как хула на Духа Истины непростительна.

Таким образом, догматы призваны помочь каждому человеку иметь точное, недвусмысленное представление о Боге и его взаимоотношениях с миром, и ясно понимать, где заканчивается христианство и начинается ересь. Поэтому спор о догматах имеет в христианстве самое важное и острое значение, и именно разногласия в понимании догматов влекут за собой самые серьезные и почти непреодолимые расколы. Именно таковы разногласия между православием, католицизмом и протестантскими церквами, которые в очень многих вопросах более или менее едины, но в некоторых – абсолютно противоречат друг другу, и это противоречие не может быть преодолено дипломатическим компромиссом, потому что они спорят не о вкусах или политике, а о самой Истине, как она есть на самом деле.

Но одного только знания о Боге для верующего человека недостаточно: необходимо ещё молитвенное общение с ним, необходима жизнь в Боге, а для этого нужны не только правила мышления, но правила поведения, то есть то, что называется канонами.

Каноны Православной Церкви

Церковные каноны – это основные церковные правила, определяющие порядок жизни Православной Церкви (ее внутренне устройство, дисциплину, частные аспекты жизни христиан). Т.е. в отличие от догматов, в которых сформулировано вероучение Церкви, в канонах определены нормы церковной жизни.

Спрашивать о том, зачем Церкви нужны каноны можно с тем же успехом, как и спрашивать о том, зачем государству нужны законы. Каноны – это правила, по которым члены Церкви должны служить Богу и организовывать свою жизнь так, чтобы постоянно поддерживать это состояние служения, эту жизнь в Боге.

Как и любые правила, каноны призваны не осложнять жизнь христианину, а наоборот, помочь ему ориентироваться в сложной церковной реальности и в жизни вообще. Если бы никаких канонов не было, то церковная жизнь представляла собой полный хаос, да и вообще само существование Церкви как единой организации на земле было бы невозможно.

При попытке применения церковных канонов к современным обстоятельствам необходимо учитывать mens legislatoris – намерение законодателя, т.е. изначально вкладываемый в канон смысл, исторический и культурный аспекты.

«Книга Правил» представляет собою свод законов, исшедших от Апостолов и св. Отцов Церкви – законов, утвержденных Соборами и положенных в основу христианского общества, как норма его бытия.

В обширном смысле, канонами называются все постановления Церкви, как относящиеся к вероучению, так и касающиеся устройства Церкви, ее учреждений, дисциплины и религиозной жизни церковного общества.

Богословское мнение

Богословское мнение не является общецерковным учением, подобно догмату, но является личным суждением того или иного богослова. Богословское мнение должно заключать в себе истину, как минимум, непротиворечащую Откровению.

Безусловно, всякий произвол в богословии исключается. Критерием истинности того или иного мнения является его согласие со Священным Преданием, а критерием допустимости – не противоречие с ним. В основании православных и правомерных богословских мнений и суждений должны лежать не логика и рассудочный анализ, но прямое видение и созерцание. Это достигается через молитвенный подвиг, через духовное становление верующей личности.

Богословские мнения не являются непогрешимыми. Так, в сочинениях некоторых отцов Церкви нередко встречаются и ошибочные богословские мнения, тем не менее не противоречащие Священному Писанию.

По словам святителя Григория Богослова, вопросы творения, искупления, последних судеб человека принадлежат области, где богослову предоставлена некоторая свобода во мнениях.

Источник

До́гматы

До́гматы – бого­от­кро­вен­ные, веро­учи­тель­ные истины о Боге и Его отно­ше­нии к миру, хра­ни­мые, про­по­ве­ду­е­мые и объ­яс­ня­е­мые Цер­ко­вью, име­ю­щие зако­но­обя­за­тель­ную силу для всех хри­стиан.

Крат­кий свод основ­ных дог­ма­тов – Символ веры – состоит из 12-ти пред­ло­же­ний.

Свой­ствами дог­ма­тов явля­ются:

Дог­маты, опре­де­лен­ные Все­лен­скими собо­рами:

Среди дог­ма­тов, не обсуж­дав­шихся на Все­лен­ских собо­рах, можно назвать: догмат о Бого­дух­но­вен­но­сти Свя­щен­ного Писа­ния, догмат вос­кре­се­ния, догмат искуп­ле­ния, догмат о Церкви, догмат о прис­но­дев­стве Бого­ро­дицы и др.

Дог­маты – веро­учи­тель­ное опре­де­ле­ние Пра­во­слав­ной Церкви, вво­дя­щее чело­ве­че­ский ум в позна­ние Бога. «Все дог­маты или о Боге гово­рят, или о види­мых и неви­ди­мых тво­ре­ниях, или о явлен­ном в них про­мысле и суде», – ука­зы­вает св. Максим Испо­вед­ник. Догмат есть пре­вос­хо­дя­щая разум Бого­от­кро­вен­ная истина, обла­да­ю­щая, по слову св. Иоанна Лествич­ника, неис­сле­ди­мой глу­би­ной. Будучи итогом Боже­ствен­ного Откро­ве­ния, дог­маты явля­ются непре­ре­ка­е­мыми и неиз­мен­ными опре­де­ле­ни­ями спа­си­тель­ной хри­сти­ан­ской веры.

Дог­ма­ти­че­ские собор­ные опре­де­ле­ния Пра­во­сла­вия обо­зна­ча­ются гре­че­ским словом «орос» (oros). В бук­валь­ном смысле оно озна­чает «предел», «гра­ницу». Исполь­зуя дог­маты, Цер­ковь опре­де­ляет чело­ве­че­ский ум в истин­ном Бого­по­зна­нии и огра­ни­чи­вает его от воз­мож­ных ошибок. Фор­му­ли­ровка дог­ма­ти­че­ских опре­де­ле­ний в исто­рии Церкви, как пра­вило, свя­зана с отве­том на ере­ти­че­ские иска­же­ния смысла хри­сти­ан­ства. При­ня­тие дог­ма­тов не озна­чает вве­де­ния новых истин. Дог­маты всегда рас­кры­вают изна­чаль­ное, единое и целост­ное учение Церкви при­ме­ни­тельно к новым вопро­сам и обсто­я­тель­ствам.

Нали­чие стро­гого и отчет­ли­вого веро­ис­по­вед­ного созна­ния – харак­тер­ная черта Пра­во­сла­вия. Эта осо­бен­ность цер­ков­ного учения вос­хо­дит уже ко вре­ме­нам апо­столь­ской про­по­веди. Именно апо­сто­лам при­над­ле­жит первое упо­треб­ле­ние слова «догмат» в зна­че­нии веро­учи­тель­ного опре­де­ле­ния. «Про­ходя же по горо­дам, они пере­да­вали верным соблю­дать опре­де­ле­ния (греч. – ta dogmata), поста­нов­лен­ные апо­сто­лами и пре­сви­те­рами в Иеру­са­лиме», – сви­де­тель­ствует св. Еван­ге­лист Лука ( Деян.16:4 ). У апо­стола Павла в посла­ниях к Колос­ся­нам ( Кол.2:14 ) и Ефе­ся­нам ( Еф.2:15 ) слово «догмат» упо­треб­ля­ется в зна­че­нии хри­сти­ан­ского учения во всей пол­ноте. В таком же смысле слово «догмат» исполь­зо­ва­лось во II, III и начале IV веков, упо­треб­ля­лось свя­тыми Игна­тием Антио­хий­ским, Иусти­ном Фило­со­фом, Кли­мен­том Алек­сан­дрий­ским. Древ­ней­ший, пред­ше­ство­вав­ший пери­оду Все­лен­ских собо­ров, дог­ма­ти­че­ский памят­ник Пра­во­сла­вия – символ веры св. Гри­го­рия Неоке­са­рий­ского (Чудо­творца), напи­сан­ный им около 260–265 гг.

С IV века слово «догмат» при­об­ре­тает более опре­де­лен­ный смысл. Непре­рыв­ная систе­ма­ти­за­ция хри­сти­ан­ского веро­уче­ния ведет к отде­ле­нию веро­учи­тель­ных и нрав­ствен­ных истин. С веро­учи­тель­ными исти­нами догмат отож­деств­ля­ется у святых Кирилла Иеру­са­лим­ского, Гри­го­рия Нис­ского, а на гра­нице IV‑V вв. и у Иоанна Зла­то­уста. В эпоху Все­лен­ских собо­ров зна­че­ние дог­мата опре­де­ля­ется окон­ча­тельно. Под дог­ма­тами стали пони­мать веро­учи­тель­ные истины, кото­рые обсуж­да­лись и утвер­жда­лись на Все­лен­ских Собо­рах.

Дару­ю­щие, по словам св. Мак­сима Испо­вед­ника, свет веде­ния Боже­ствен­ные дог­маты Пра­во­сла­вия могут быть све­дены к двум основ­ным. «Предел Пра­во­сла­вия есть чисто ведать два дог­мата веры, – Троицу и Двоицу», – ука­зы­вает св. Гри­го­рий Синаит. Почи­та­ние нес­ли­ян­ной и нераз­дель­ной Пре­свя­той Троицы, еди­ного Бога в трех Лицах, в Кото­ром Ум – Отец, Слово – Сын, Дух Святой – Дух, как в целом учат святые Отцы, есть якорь хри­сти­ан­ского упо­ва­ния. Почи­та­ние Троицы необ­хо­димо свя­зы­ва­ется с почи­та­нием Двоицы, то есть испо­ве­да­нием Сына Божия Иисуса Христа в едином Лице, двух есте­ствах и волях, боже­ствен­ной и чело­ве­че­ской, нес­ли­янно и нераз­дельно соеди­нен­ных. «Ска­зан­ное об этом в Еван­ге­лии слово можно разу­меть так, – учит св. Гри­го­рий Синаит. – Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, еди­ного истин­ного Бога в трех ипо­ста­сях, и послан­ного Тобою Иисуса Христа в двух есте­ствах и хоте­ниях ( Ин.17:3 )».

«Только злоба ере­ти­ков вынуж­дает нас совер­шать вещи недоз­во­лен­ные, вос­хо­дить на вер­шины недо­сти­жи­мые, гово­рить о пред­ме­тах неиз­ре­чен­ных, пред­при­ни­мать иссле­до­ва­ния запре­щен­ные. Сле­до­вало бы доволь­ство­ваться тем, чтобы с искрен­ней верой выпол­нять то, что нам пред­пи­сано, а именно: покло­няться Богу Отцу, почи­тать с Ним Бога Сына и испол­няться Святым Духом. Но вот мы вынуж­дены поль­зо­ваться нашим слабым словом для рас­кры­тия тайн неиз­ре­чен­ных. Заблуж­де­ния других вынуж­дают нас самих ста­но­виться на опас­ный путь изъ­яс­не­ния чело­ве­че­ским языком тех Тайн, кото­рые сле­до­вало бы с бла­го­го­вей­ной верой сохра­нять в глу­бине наших душ».
свт. Иларий Пик­та­вий­ский (О Святой Троице. 2:2).

Дог­маты – это незыб­ле­мые акси­омы, спо­рить с кото­рыми – себе во вред. Эти акси­омы есть везде: в мате­ма­тике, в меди­цине, в тех­нике, в физике. “Если вы попы­та­е­тесь оспо­рить закон зем­ного тяго­те­ния прыж­ком с само­лета без пара­шюта, то шею вы в конеч­ном итоге свер­нете себе, а не закону тяго­те­ния”…
Любая теория зиждется на некоем наборе догм (кото­рые в свет­ской науке стыд­ливо име­ну­ются акси­о­мами).
Тот, кто не при­ла­гает усилий к изу­че­нию пра­во­слав­ной мысли (мне, мол, не нужны догмы), ока­зы­ва­ется в плену у без­мыс­лия. Он под­чи­няет себя неуло­вимо-туман­ным и логи­че­ски бес­связ­ным соб­ствен­ным «ощу­ще­ниям» и обще­при­ня­тым «мне­ниям». Отка­зав­шись от изу­че­ния мно­го­ве­ко­вой тра­ди­ции хри­сти­ан­ской мысли, он … ока­зы­ва­ется один против леги­о­нов неоязы­че­ских и сек­тант­ских про­по­вед­ни­ков.
диакон Андрей

Источник

Основные догматы христианства

Что такое догматы христианства?

Догматы христианства — это вероучительные истины, которые определяют и исповедуют верующие люди, как неизменные и непререкаемые правила. В науке такие истины называются аксиомами.

В Священном Писании содержатся правила и аксиомы Церкви. Уже в первые века существования христианства стали появляться и неверные трактовки Писания. Распространение ереси поставило Церковь перед необходимостью раскрыть и уточнить веру Церкви, установить пределы истины. Греческое слово horos (предел) и было первым наименованием догмата.

История религиозных догматов

Само же слово «догмат» в переводе с греческого — это «мнение, решение, постановление». Первоначально это слово не имело ничего общего с религией. Например Цицерон под словом dogma подразумевал общеизвестные, не подлежащие сомнению истины. Слово «догмат», пришедшее из античной литературы, затем стало употребляться и в христианской литературе. Постепенно появилось понятие «религиозные догматы».

Христианские догматы были приняты на Вселенских Соборах, на которых присутствовали епископы и архиереи всех действующих Церквей. Всего было 7 Вселенских Соборов.

На Первом Вселенском Соборе, который состоялся в 325 г. в Никее, отлучили от Церкви Александрийского пресвитера Ария. Его учение, в котором Бог Сын признавался не единосущным Богу Отцу, посчитали еретическим. На Соборе установили, что Бог — это единство трёх ипостасей, и Сын, рождающийся от Отца, единосущен Ему. На этом Соборе утвердили пять первых членов Символа Вера.

На Втором Вселенском Соборе, который прошел в 381 г. в Константинополе, утвердили единый Символ Веры, состоящий из двенадцати членов. Также на этом Соборе осудили различные еретические учения.

Седьмой Вселенский Собор, который также называют Вторым Никейским, состоялся в 787 г. Решения, принятые на этом Соборе, были призваны покончить с иконоборчеством.

Три христианских догмата

Верующие должны знать три основополагающих правила, которые воплощены в христианских догматах:

Догматы Православной Церкви

Основные догматы христианства определили в двенадцати членах Символа веры. Их перечисление — основная православная молитва.

Символ веры

По-церковнославянски

По-русски

1. Верую во единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым.Верую в единого Бога Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого.2. И во единаго Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единороднаго, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век; Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, несотворенна, единосущна Отцу, Имже вся быша.И в единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единородного, рожденного от Отца прежде всех веков: Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, не сотворенного, одного существа с Отцом, Им же все сотворено.3. Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася.Ради нас людей и ради нашего спасения сшедшего с небес, и принявшего плоть от Духа Святого и Марии Девы, и ставшего человеком.4. Распятаго же за ны при Понтийстем Пилате, и страдавша, и погребенна.Распятого же за нас при Понтийском Пилате, и страдавшего, и погребенного.5. И воскресшаго в третий день по Писанием.И воскресшего в третий день согласно Писаниям.6. И возшедшаго на небеса, и седяща одесную Отца.И восшедшего на небеса, и сидящего по правую сторону Отца.7. И паки грядущаго со славою судити живым и мертвым, Егоже Царствию не будет конца.И снова грядущего со славою, чтобы судить живых и мертвых, Его же Царству не будет конца.8. И в Духа Святаго, Господа, Животворящаго, Иже от Отца исходящаго, Иже со Отцем и Сыном спокланяема и сславима, глаголавшаго пророки.И в Духа Святого, Господа, дающего жизнь, от Отца исходящего, с Отцом и Сыном сопокланяемого и прославляемого, говорившего через пророков.9. Во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь.В единую святую, соборную и апостольскую Церковь.10. Исповедую едино крещение во оставление грехов.Признаю одно крещение для прощения грехов.11. Чаю воскресения мертвых,Ожидаю воскресения мертвых,12. и жизни будущаго века. Аминь.и жизни будущего века. Аминь (истинно так).

Двенадцать основополагающих христианских догматов в Православии:

Догматы помогают человеку определить точные границы, за которыми заканчивается христианство и начинается ересь.

В католицизме и протестантизме признаются такие вероучительные истины, которые отвергает Православие. Именно это в свое время и привело к разделению Церквей.

Читайте также:

Источник

Святоотеческое учение о догмате и ереси

1. Догмат

Подобно многим хри­сти­ан­ским тер­ми­нам, слово «догмат», как пра­вило, упо­треб­ля­ется в раз­го­воре, в сред­ствах мас­со­вой инфор­ма­ции в иска­жен­ном виде причем слову этому при­да­ется отри­ца­тель­ный отте­нок чего-то мерт­вя­щего, застыв­шего в стаг­на­ции. На самом же деле слово το δόγμα про­ис­хо­дит от гре­че­ского гла­гола δοκει̃ν, кото­рый озна­чает «думать, пола­гать, верить». Но «δόγμα» озна­чает уже не мнение, а конеч­ный резуль­тат – твер­дое убеж­де­ние, поло­же­ние, став­шее пред­ме­том согла­сия, или рели­ги­оз­ную истину, став­шую пред­ме­том несо­мнен­ной веры.1

Поэтому еще в глу­бо­кой греко-рим­ской древ­но­сти термин «догмат» стали при­ла­гать к такого рода фило­соф­ским уче­ниям, кото­рые были обще­из­вестны и бес­спорны. У Пла­тона в диа­логе «Госу­дар­ство» дог­ма­тами назы­ва­ются поста­нов­ле­ния и реше­ния пра­ви­тель­ства, отно­ся­щи­еся к поня­тиям спра­вед­ли­вого и пре­крас­ного. Св. Исидор назы­вал Сократа «Зако­но­по­лож­ни­ком дог­ма­тов атти­че­ских», а учение Пла­тона и сто­и­ков – дог­ма­тами. Дог­ма­тами в этом же смысле могли назы­ваться древними цер­ков­ными писа­те­лями рели­ги­оз­ные веро­ва­ния языч­ни­ков (Созо­мен) и лже­уче­ния ере­ти­че­ские (Евсе­вий Кеса­рий­ский), как имев­шие при­тя­за­ния на усво­е­ние себе неоспо­ри­мой истины.2

В Свя­щен­ном Писа­нии в книге Деяний Святых Апо­сто­лов дог­ма­тами назы­ва­ются апо­столь­ские опре­де­ле­ния, име­ю­щие уже непо­сред­ствен­ное отно­ше­ние к жизни хри­сти­ан­ской Церкви. «Про­ходя же по горо­дам, они (апо­столы Павел и Сила) пере­да­вали верным соблю­дать опре­де­ле­ния (τα δογματα), поста­нов­лен­ные апо­сто­лами и пре­сви­те­рами в Иеру­са­лиме» (Дн. 16:4). Это были веро­учи­тель­ные и дис­ци­пли­нар­ные реше­ния Апо­столь­ского Собора, кото­рые имели силу обя­за­тель­ного закона для всех членов Церкви Хри­сто­вой.

Однако уже к IV веку в Церкви посте­пенно про­изо­шло раз­де­ле­ние поня­тий «догмат» и «канон». Само слово «догмат» стало при­ла­гаться только к пред­ме­там веро­уче­ния, а нрав­ствен­ные запо­веди и вопросы цер­ков­ной дис­ци­плины стали обо­зна­чаться тер­ми­нами «канон», «пра­вило». Дог­ма­тами стали назы­ваться истины веры в отли­чие от истин литур­ги­че­ских, кано­ни­че­ских, нрав­ствен­ных и т. д. Причем осо­бенно важно то, что на Все­лен­ских Собо­рах слово «догмат» упо­треб­ля­лось только для веро­учи­тель­ных истин, име­ю­щих несо­мнен­ный, непре­ре­ка­е­мый и непре­лож­ный харак­тер. Преп. Викен­тий Лирин­ский пишет: «Дог­ма­там небес­ной фило­со­фии не свой­ственно под­вер­гаться какому-либо изме­не­нию, отсе­че­нию или уро­до­ва­нию, подобно учре­жде­нию зем­ному, кото­рое может усо­вер­шаться только непре­рыв­ными поправ­ками»3.

Выра­же­ние «догмат», упо­треб­ля­е­мое в дог­ма­ти­че­ском бого­сло­вии, обо­зна­чает точно выра­жен­ную, неиз­мен­ную в Цер­ков­ном созна­нии истину, обла­да­ю­щую 4 при­зна­ками:

О вели­ком зна­че­нии дог­ма­тов для всех веру­ю­щих святые отцы выска­зы­ва­лись ясно и недву­смыс­ленно. Так свт. Кирилл Алек­сан­дрий­ский гово­рит: «Ста­раться сле­до­вать святым дог­ма­там – это достойно удив­ле­ния. Это достав­ляет жизнь бес­ко­неч­ную и бла­жен­ную, и поне­сён­ный для этого труд не оста­нется без воз­мез­дия. Свет дел, если он чужд правых дог­ма­тов и непо­вре­ждён­ной веры, душе чело­ве­че­ской, как думаю, не доста­вит ника­кой пользы. Ибо, как вера без дел мертва есть ( Иак.2:20 ), так и про­тив­ное истинно… А прямое виде­ние глаз внутри сокро­вен­ных состоит в том, чтобы иметь воз­мож­ность раз­ли­чать остро и точно, как сле­дует, суж­де­ния, про­из­но­си­мые о Боге. Ибо мы видим в зер­цале гада­тельно и знаем отча­сти ( 1Кор.13:12 ), но, Кто из тьмы откры­вает бездну ( Иов.12:22 ), Тот про­льёт свет истины тем, кото­рые хотят соста­вить о Нём пра­виль­ное позна­ние». То есть для пра­вого разу­ме­ния глубин дог­ма­ти­че­ских истин совер­шенно необ­хо­дима бла­го­дать Духа Свя­того, Кото­рый оби­тает в Церкви, напол­няя ее мисти­че­ское Тело. Посему вне Церкви воз­можно лишь фор­маль­ное знание дог­ма­тов, но не спа­си­тель­ное врас­та­ние в них. Кроме того, есте­ствен­ный чело­ве­че­ский разум, не обла­го­дат­ство­ван­ный Духом Божиим, не может вме­стить небес­ную сверхъ­есте­ствен­ную фило­со­фию дог­ма­тов и потому прак­ти­че­ски всегда иска­жает живые дог­маты веры урод­ливо про­еци­руя их на плос­кость раци­о­наль­ного мыш­ле­ния.

«Отсту­пить от правоты святых дог­ма­тов есть не что иное, как явно уснуть в смерть; от такой правоты отсту­паем, когда не сле­дуем Писа­ниям Бого­дух­но­вен­ным, а увле­ка­емся или пред­рас­суд­ками, или усер­дием и при­вя­зан­но­стью к тем, кото­рые содер­жат веру неправо, когда начи­наем пре­кло­нять силу нашего ума и вре­дить прежде всего своим душам. Должно поэтому согла­со­ваться с теми, кото­рые тща­тельно иссле­до­вали правую веру по разуму свя­щен­ных про­по­ве­дей, кото­рые и пере­дали нам Духом Святым. Так неко­то­рые содер­жа­ще­еся в Сим­воле Веры клонят туда, куда не должно, или потому, что не пони­мают пра­вильно силы слов Сим­вола, или потому, что, увлек­шись писа­ни­ями неко­то­рых, пришли к фаль­ши­вому смыслу. Осуж­де­ние должно отно­ситься не к одному, но ко всякой, так ска­зать, ереси, или хуле, кото­рую соста­вили ново­вво­ди­тели против бла­го­че­сти­вых дог­ма­тов Церкви»5.

2. Ересь

Свт. Марк Эфес­ский под­чёр­ки­вал, что «ере­ти­ком явля­ется и тот, кто хотя бы и немно­гим откло­ня­ется от Пра­во­слав­ной веры»6, а свт. Фотий Кон­стан­ти­но­поль­ский вслед за свт. Васи­лием Вели­ким гово­рил, что пре­не­бре­же­ние и малым чем в вопро­сах веро­уче­ния может вести к пол­ному пре­не­бре­же­нию док­трины Церкви.

Что же каса­ется самого поня­тия ереси, то по мысли свт. Гри­го­рия Бого­слова «ересь есть не что иное, как иска­же­ние веры, хра­ни­мой Цер­ко­вью. Не имея для себя опоры в истине, ересь при­ду­мы­вает для оправ­да­ния свои начала, она цеп­ля­ется слова и, извра­щая их смысл, и в конце концов отвер­гает тем и слова Писа­ния. Вместе с иска­же­нием веры ересь пред­став­ляет из себя также рас­тор­же­ние союза любви, насле­дия тоже оте­че­ского»7.

Согласно прот. Геор­гию Фло­ров­скому «ере­ти­че­ским явля­ется не только то, что дей­стви­тельно и прямо про­ти­во­ре­чит дог­ма­ти­че­скому веро­уче­нию, но так же и то, что при­сво­яет себе обще­обя­за­тель­ное и дог­ма­ти­че­ское зна­че­ние, заве­домо не имея его. Для заблуж­да­ю­ще­гося хри­сти­ан­ского созна­ния харак­терно именно это стрем­ле­ние к логи­че­скому исчер­па­нию веры, как бы к под­мене живого Бого­об­ще­ния рели­ги­озно-фило­соф­ской спе­ку­ля­цией о Боже­ствен­ном, жизни – уче­нием. Заблуж­де­ния и ереси всегда родятся из неко­его ущерб­ле­ния цер­ков­ной пол­ноты, из уга­са­ния цер­ков­ного само­чув­ствия, явля­ются след­ствием эго­и­сти­че­ского само­утвер­жде­ния и обособ­ле­ния. И в послед­нем счёте всякое отде­ле­ние от Церкви, всякий раскол или схизма есть – в зача­точ­ном виде – уже ересь, ересь против дог­мата о Церкви; исто­рия сви­де­тель­ствует, что в отко­лов­шихся сооб­ще­ствах рано или поздно, но совер­шенно неиз­бежно веро­уче­ние пре­тер­пе­вает глу­бо­кие иска­же­ния и извра­ще­ния и в конце концов может совер­шенно раз­ло­жится. Ибо, по рез­кому выра­же­нию св. Кипри­ана Кар­фа­ген­ского, «всякий, отде­ля­ю­щийся от Церкви, при­со­еди­ня­ется к жене неза­кон­ной…»8.

Пре­по­доб­ный Викен­тий Лирин­ский заме­чает о ере­ти­ках еще сле­ду­ю­щее, что они «умыш­ляя соста­вит ересь под чужим именем, всегда почти ста­ра­ются найти мало­из­вест­ное сочи­не­ние какого-нибудь древ­него мужа, по неяс­но­сти своей как будто бла­го­при­ят­ству­ю­щее их учению и выстав­ляют на ветер память такого свя­того мужа, как будто прах какой, и что над­ле­жало погреб­сти мол­ча­нием, о том раз­гла­шают чрез неуми­ра­ю­щую нико­гда молву. Тем самым они в точ­но­сти под­ра­жают зачин­щику своему Хаму9.

Само слово «Ересь» – слово гре­че­ское (αιρεσις) – имеет несколько оттен­ков зна­че­ния и пере­во­дится как «взятие», «захват», «склон­ность», «секта». Может озна­чать также вообще какое-либо отдель­ное учение, направ­ле­ние, школу. Так, хри­сти­ан­ское учение при появ­ле­нии своем иногда назы­ва­лось ересию ( Деян.28:22 ). Но впо­след­ствии назва­ние «ересь» усво­и­лось един­ственно про­из­воль­ному и лож­ному учению о хри­сти­ан­стве, отде­ляв­ше­муся и отли­чав­ше­муся от учения Единой, Святой, Собор­ной, Апо­столь­ской Церкви на основе выбора, отде­ле­ния, вычле­не­ния из пол­ноты Цер­ков­ного веро­уче­ния неко­то­рой части, причем части иска­жен­ной, изуро­до­ван­ной, выдран­ной из еди­ного живого орга­низма Церкви. Это по-види­мому свя­зано с глав­ным зна­че­нием соот­вет­ству­ю­щего гла­гола αιρεω – «захва­ты­вать», «при­вле­кать на свою сто­рону»10.

По слову свт. Игна­тия Кав­каз­ского (Брян­ча­ни­нова): «ересь – это страш­ный грех, заклю­ча­ю­щий в себе хулу на Свя­того Духа, совер­шенно отчуж­дает чело­века от Бога и пре­дает во власть сатаны. К ересям должно отне­сти и то учение, кото­рое, не при­ка­са­ясь ни дог­ма­тов, ни таинств, отвер­гает житель­ство по запо­ве­дям Хри­сто­вым и по наруж­но­сти кажется как бы не враж­деб­ным хри­сти­ан­ству, а в сущ­но­сти вполне враж­дебно ему: оно – отре­че­ние от Христа»11. Не слу­чайно преп. Сера­фим Саров­ский пере­дал через пре­дан­ного ему Ман­ту­рова живу­щим вокруг Сарова ста­ро­об­ряд­цам, чтобы «они вер­ну­лись ко Христу». А эти люди были аскеты и молит­вен­ники по боль­шей части не иска­жав­шие ни Символ Веры в его сущ­но­сти, ни другие дог­маты, но погре­шив­шие против Церкви как Еди­ного Тела Хри­стова.

В Цер­ков­ной исто­рии известно не мало слу­чаев, когда «многие про­во­дили самую стро­гую подвиж­ни­че­скую жизнь, пре­бы­вая в ереси или рас­коле; когда ж при­няли Пра­во­сла­вие, под­верг­лись раз­лич­ным сла­бо­стям. К какому это должно при­ве­сти заклю­че­нию? К такому, что в первом состо­я­нии враг не рато­вал против них, при­зна­вая их своими, а во втором – вос­стал против тех лютою войною, как против таких, кото­рые явно объ­явили и испо­ве­дали себя про­тив­ни­ками его»12.

3. Цер­ков­ная дис­ци­плина, форма и содер­жа­ние

Если отцы и учи­тели Церкви Хри­сто­вой стояли за абсо­лют­ную неиз­мен­ность дог­ма­тов по их суще­ству, допус­кая и при­зна­вая лишь исто­ри­че­скую необ­хо­ди­мость тер­ми­но­ло­ги­че­ской шли­фовки их фор­му­ли­ро­вок, то иное мнение выска­зы­вают они о кано­ни­че­ских и дис­ци­пли­нар­ных вопро­сах. Так св. Дио­ни­сий Алек­сан­дрий­ский, говоря о цер­ков­ной дис­ци­плине, под­чер­ки­вает, что сле­дует в таких делах «под­чи­няться пред­сто­я­те­лям отдель­ных Церк­вей, кото­рые, в силу боже­ствен­ного посвя­ще­ния, стоят во главе слу­же­ния. А суд о делах их (самих епи­ско­пов) предо­став­ляем Гос­поду нашему. Изло­жен­ная речь св. Дио­ни­сия с наро­чи­тым раз­ли­чием пред­ме­тов веры и дел цер­ков­ных дис­ци­плины заме­ча­тельна: в ней ясно утвер­ждено, что должно быть полное согла­сие вере между всеми епи­ско­пами или должна быть соблю­да­ема едина вера во Все­лен­ской Церкви; но воз­можно раз­ли­чие в помест­ных церк­вах в дис­ци­плине; она предо­став­ля­ется усмот­ре­нию епи­скопа отдель­ной церкви. Это раз­ли­чие отнюдь не должно сопро­вож­даться нару­ше­нием еди­не­ния между епи­ско­пами Все­лен­ской Церкви, ибо ответ в таких делах епи­скоп отдель­ной церкви несёт перед Гос­по­дом.13

Нужно пом­нить, что здесь име­ются в виду, не дог­маты Церкви, но её дис­ци­плина: если в первом случае должна быть сохра­ня­ема неиз­мен­ность апо­столь­ского учения во все вре­мена, то во втором случае, смотря по обсто­я­тель­ствам, могут быть допу­щены добав­ле­ния, ослаб­ле­ния, а иногда даже отме­не­ния. Сооб­ра­жа­ясь со всем этим, в рас­смат­ри­ва­е­мом месте нужно видеть именно только про­яв­ле­ние оте­че­ского чело­ве­ко­лю­бия, несо­мненно вызван­ное обсто­я­тель­ствами, не нару­ша­ю­щее апо­столь­ского уста­нов­ле­ния, не про­ти­во­ре­ча­щее Писа­нию и воз­мож­ное в обла­сти цер­ков­ной дис­ци­плины.14

Ста­ро­об­ряд­че­ский раскол в Рус­ской Церкви был вызван раз­лич­ными при­чи­нами, среди кото­рых с дог­ма­ти­че­ской точки зрения важно ука­зать на не раз­ли­че­ние в созна­нии боль­шин­ства членов Рус­ской Церкви того вре­мени между поня­ти­ями дог­ма­ти­че­скими и дис­ци­пли­нарно-кано­ни­че­скими, а также не пони­ма­ние раз­ницы между формой, како­вой в Бого­слу­же­нии выра­жа­ется вера, и содер­жа­нием этой веры. И если Цер­ковь в ходе своей свя­щен­ной исто­рии могла и счи­тала нужным менять и усо­вер­шать формы, сло­вес­ные фор­мулы кото­рыми выра­жа­лось неиз­менно и бережно хра­ни­мое Ею Ее же веро­уче­ние, то тем паче Цер­ковь исто­ри­че­ски при­зна­вала воз­мож­ность и порой необ­хо­ди­мость гиб­ко­сти в вопро­сах форм выра­же­ния Ее веро­уче­ния в Бого­слу­же­нии. Нагляд­ным при­ме­ром тому может слу­жить поле­мика ста­ро­об­ряд­цев о форме Креста Хри­стова, в кото­рой многие из них наста­и­вали на исклю­чи­тель­ном зна­че­нии и воз­мож­но­сти изоб­ра­жать его только 8‑конечным. Св. пра­вед­ный отец Иоанн Крон­штад­ский в своей ака­де­ми­че­ской работе пишет по этому поводу сле­ду­ю­щее: «крест мы чтим как истин­ный и нико­гда не спорим и не спо­рили о концах, потому что почи­таем его ради Гос­пода, а не ради числа концов» «без­молв­ное, умное, бла­го­го­вей­ное почи­та­ние Креста эти люди (ста­ро­об­рядцы) обра­тили в болт­ли­вый, дерз­кий и без­рас­суд­ный спор о концах его, мало того – в страш­ные и неле­пые хулы против него» (назы­вают 4‑конечный крест печа­тью анти­хри­ста!). Многие их муд­ро­ва­ния были «вредны уже тем, что сильно отзы­ва­лись новиз­ною и само­на­де­ян­ной и бес­стыд­ной удалью»15.

Исто­рия Церкви зна­кома с плю­ра­лиз­мом форм выра­же­ния ее веры в Бого­слу­жеб­ной прак­тике. Нагляд­ным при­ме­ром тому служит раз­но­об­ра­зие литур­ги­че­ских анафор, чино­по­сле­до­ва­ний служб суточ­ного круга, цер­ков­ных уста­вов встре­ча­ю­ще­еся в обилии начи­ная уже с первых веков бытия хри­сти­ан­ства.

4. Эккле­зио­ло­ги­че­ские соблазны

Един­ство, как и все осталь­ные клю­че­вые свой­ства Церкви суть отра­же­ние таин­ствен­ного един­ства и бытия Святой Троицы. «То, что по при­роде пре­вечно суще­ствует в отно­ше­ниях Трех Боже­ствен­ных Лиц, дается по бла­го­дати чело­ве­че­скому суще­ство­ва­нию».16 Способ еди­не­ния Церкви – это образ Три­ни­тар­ного един­ства. Таково три­ни­тар­ное эккле­зио­ло­ги­че­ское осно­ва­ние. И Раскол или ересь ради изоб­ре­тен­ных ими каких либо иных прин­ци­пов готовы пожерт­во­вать этим осно­ва­нием Церкви и осу­ществ­ляют борьбу за сохра­не­ние своего помра­че­ния, про­дле­ние смуты, сви­де­тель­ствуя о том, что «нико­гда не знали по-насто­я­щему ни Церкви, ни ее неру­ши­мого един­ства, кото­рое осно­вы­ва­ется на «раз­дроб­ля­е­мом и нераз­де­ля­е­мом» Гос­поде и на Святом Духе, «кото­рый, раз­де­ля­е­мый не страж­дет и не пере­стает быть все­це­лым (св. Васи­лий Вели­кий, О Святом Духе)».17

По опре­де­ле­нию В.Н Лос­ского «есть два основ­ных соблазна о Церкви, к кото­рым можно при­ме­нить имена двух хри­сто­ло­ги­че­ских ересей – моно­фи­зит­ства и несто­ри­ан­ства. Эккле­зио­ло­ги­че­ские моно­фи­зиты желают только хра­нить Истину и умерщ­вляют цер­ков­ную ико­но­мию, ту многообраз­ную и всегда раз­лич­ную в зави­си­мо­сти от вре­мени и места дея­тель­но­сти Церкви, посред­ством кото­рой Она питает мир. Эк­клезиологические несто­ри­ане ради ико­но­мии готовы забыть о неиз­мен­ной пол­ноте Истины, оби­та­ю­щей в Церкви, и, вместо то­го чтобы опло­до­тво­рять ею мир, начи­нают искать во вне, в чело­ве­че­ском твор­че­стве (фило­соф­ском, худо­же­ствен­ном, соци­аль­ном и т. д.) пита­ния для Церкви. Первые забы­вают, что Цер­ковь хранит боже­ствен­ные сокро­вища ради спа­се­ния мира; вторые пере­стают видеть, что источ­ник жизни и веде­ния Церкви не мир, а Дух Святый»18.

Про­фес­сор Лос­ский В.Н. с болью отме­чал, что в наше время «поня­тие о Церкви как Эккле­зии с Ее кано­ни­че­ски-иерар­хи­че­ской струк­ту­рой, за един­ство и само­быт­ность кото­рой пред лицем мира ответ­ственны прежде всего иерархи, а затем каждый из нас, – исче­зает из созна­ния многих. Если кон­кретно-исто­ри­че­ская Цер­ковь не есть само под­лин­ное Тело Хри­стово, при­зван­ное суще­ство­вать в усло­виях совре­мен­ного мира, то конечно все ста­но­вится отно­си­тель­ным и без­раз­лич­ным19.

Рас­слаб­ле­ние цер­ков­ного созна­ния, грех уныния по отно­ше­нию к Церкви, неве­рие в пол­ноту Ее сил, кото­рые Она рано или поздно про­явит в ее исто­ри­че­ском пути – не новость. «Подоб­ные настро­е­ния, конечно, нали­че­ство­вали у многих и в эпоху все­лен­ских собо­ров. Доста­точно почи­тать древ­них исто­ри­ков или иные сви­де­тель­ства совре­мен­ни­ков, кото­рые за част­ными несо­вер­шен­ствами не умели рас­по­знать золо­тую линию Церкви»20. Отка­зы­ва­ясь от необ­хо­ди­мого для вся­кого хри­сти­а­нина подвига веры, в том числе, подвига веры в Цер­ковь Хри­стову, нетер­пе­ли­вые хри­сти­ане либо отка­зы­ва­ются от самой воз­мож­но­сти при­сут­ствия Пол­ноты Истины в земной жизни (цер­ков­ные несто­ри­ане), либо чрез­мерно спешат нащу­пать пол­ноту Ее реа­ли­за­ции в насто­я­щее время, но пре­ты­ка­ются о види­мые несо­вер­шен­ства Ее исто­ри­че­ского бытия. Созна­ние такого «цер­ков­ного моно­фи­зита» в конце концов также неиз­бежно отде­ляет мыс­ли­мую им «истин­ную Цер­ковь» от Ее реаль­ного Тела, и как ни пара­док­сально, посту­ли­руя чистую духов­ность, теряет Дух Божий и впа­дает в хулу на Него. Неспо­соб­ность ожи­да­ния с целью услы­шать веяние Духа Божия выбра­сы­вает сто­рон­ни­ков обеих край­но­стей из русла Свя­щен­ного Пре­да­ния Церкви.

Мы можем дать точное опре­де­ле­ние Свя­щен­ного Пре­да­ния, как кри­те­рия истины, сказав, «что оно есть жизнь Духа Свя­того в Церкви, жизнь, сооб­ща­ю­щая каж­дому члену Тела Хри­стова спо­соб­ность слы­шать, при­ни­мать, позна­вать Истину в при­су­щем ей свете, а не есте­ствен­ном свете чело­ве­че­ского разума. Это – тот истин­ный гнозис, кото­рый пода­ется дей­ствием Боже­ствен­ного Света, дабы про­све­тить нас позна­нием славы Божией ( 2Кор.4:5 ), это то един­ствен­ное «Пре­да­ние», кото­рое не зави­сит ни от какой «фило­со­фии», ни от всего того, что живет «по пре­да­нию чело­ве­че­скому, по сти­хиям мира, а не по Христу» ( Кол.2:8 ). В этой неза­ви­си­мо­сти от какой бы то ни было исто­ри­че­ской слу­чай­но­сти или есте­ствен­ной обу­слов­лен­но­сти – вся истин­ность, харак­тер­ная для вер­ти­каль­ной линии Пре­да­ния: она неот­де­лима от хри­сти­ан­ского гно­зиса 21, «Познайте Истину и Истина сде­лает вас сво­бод­ными» ( Ин.8:32 ). Нельзя ни познать Истины, ни понять слов Откро­ве­ния, не приняв Духа Свя­того, а «там, где Дух Гос­по­день, там и сво­бода» (Кор.3:17)».

5. О ста­ро­об­ряд­че­ском рас­коле 17 века в Рус­ской Церкви

Патpи­аpх Hикон, изме­няя pyс­ские бого­слy­жеб­ные чины и цеp­ков­ные обpяды по совpе­мен­ным емy гpе­че­ским обpаз­цам, исхо­дил из оши­боч­ного взгляда, что «сyще­ствy­ю­щие y нас с гpе­ками pаз­но­сти в чинах и обpя­дах pас­тле­вают нашy веpy»22, почемy yстpа­не­ние этих pаз­но­стей считал делом таким же необ­хо­ди­мым, как и «очи­ще­ние Пpа­во­сла­вия от еpесей и погpе­ше­ний»23. Отсюда кpyтая и поспеш­ная ломка pyс­ской цеp­ков­ной обpяд­но­сти, к котоpой Патpи­аpх Hикон пpи­стy­пил вскоpе после встyп­ле­ния на Патpи­аp­шyю кафедpy в 1658 годy. Еди­но­лич­ным и совеp­шенно немо­ти­виpо­ван­ным pас­поpя­же­нием Патpи­аpха Hикона отме­нялся пpеж­ний обычай класть пpи чтении молитвы св. Ефpема Сиpина 16 вели­ких покло­нов и совеp­шать кpест­ное зна­ме­ние двyмя пеpстами. За послед­ним обы­чаем, двy­пе­p­стием, стоял автоpи­тет Сто­гла­вого собоpа (1551), котоpый вменил в обя­зан­ность всем pyс­ским пpа­во­слав­ным хpи­сти­а­нам пола­гать на себя кpест­ное зна­ме­ние только двyмя пеpстами.

Патpи­аpх Hикон, пpи всем вели­чии своего поло­же­ния и патpи­аp­шей власти, не имел пpава еди­но­лично отме­нять поста­нов­ле­ние Сто­гла­вого Собоpа отно­си­тельно двy­пе­p­стия24.

Кроме того в фоpме пеp­сто­сло­же­ния yви­дели не что иное, как «еpесь». Так, Патpи­аpх Hикон в своей pечи наСо­боpе 1656 года заявил, что сло­же­нием пеp­стов пpи двy­пе­pст­ном кpест­ном зна­ме­нии «непpаво испо­ведyется таин­ство Пpе­свя­тыя Тpоицы… и таин­ство Вопло­ще­ния»25.

Сме­ши­вая обpяд с дог­ма­том, Патpиах Hикон, как было ска­зано выше, смо­тpел на pаз­но­сти в обpя­дах как на pаз­ли­чие в веpе. Пpи таком воз­зpе­нии нали­чие и yпо­тpеб­ле­ние двyх фоpм одного и того же обpяда исклю­ча­ется: одна из фоpм, в данном слyчае тpое­пе­p­стие, пpизна­ется истин­ной, пpа­во­слав­ной, а дpyгая, в данном слyчае двy­пе­p­стие, ложной, еpе­ти­че­ской. Если Патpи­аpх Hикон пpишел к твеp­домy yбеж­де­нию в пpа­во­слав­ном хаpак­теpе совpе­мен­ных емy гpе­че­ских обpя­до­вых фоpм, в том числе тpое­пе­p­стия, что на самом деле так и есть, а pyс­ские обpя­до­вы­ефоpмы, в том числе двy­пе­p­стие, пpизнал непpа­виль­ными и даже еpе­ти­че­скими, чего на самом деле нет, то пpо­тив­ники его pефоpм, пpи­деp­жи­ва­ясь по сyще­ствy оди­на­ко­вых с Патpи­аp­хом Hико­ном воз­зpе­ний на обpяд, как на догмат, были yбеж­дены в обpат­ном. Когда двy­пе­p­стие, пpи­ня­тое pyс­скими от гpеков вместе с пpа­во­слав­ной веpой, было объ­яв­лено за еpе­ти­че­ский обpяд, то pев­ни­тели pyс­ской цеp­ков­ной обpяд­но­сти, в поpядке ее охpа­не­ния, есте­ственно, должны были yви­деть то же самое в тpое­пе­p­стии.

Непо­сред­ствен­ными при­чи­нами, вызвав­шими ста­ро­об­ряд­че­ское дви­же­ние можно счи­тать:

Исходя из пpа­виль­ного пони­ма­ния pаз­ли­чий междy дог­ма­том и обpя­дом, в соот­вет­ствии с пpед­на­чеpта­нием Пpед­со­боp­ного Пpисyт­ствия и Помест­ного Собоpа 1917–1918 гг., а также с pеше­нием Патpи­аp­шего Свя­щен­ного Синода и епи­ско­пата Рyс­ской Пpа­во­слав­ной Цеpкви от 10 (23) апpеля 1929 года, Помест­ный Собоp Рyс­ской Пpа­во­слав­ной Цеpкви 1971 года обос­но­ванно yпpазд­нил клятвы со стаpо­обpяд­цев. Оста­ется ожи­дать воз­вра­ще­ния в лоно Матери-Церкви насколько это будет воз­можно боль­шего числа отпав­ших неко­гда от нее в ста­ро­об­ряд­че­ский раскол 17 века.

Лите­ра­тура:

1 Силь­вестр, еп. Опыт Пра­во­слав­ного Дог­ма­ти­че­ского Бого­сло­вия. К., 1892. С. 2–3.

3 Викен­тий Лирин­ский, преп. Напо­ми­на­ния (Трак­тат Пере­грина о древ­но­сти и все­общ­но­сти кафо­ли­че­ской веры против непо­треб­ных новизн всех ере­ти­ков). Казань, 1904. С. 42.

4 Кон­стан­тин (Горя­нов), архиеп. Курс лекций по Дог­ма­ти­че­скому бого­сло­вию, руко­пись. СПбПДА, 1999.

5 Кирилл, архи­епи­скоп Алек­сан­дрий­ский. «На святой символ» // Анто­ло­гия Восточ­ные отцы и учи­тели Церкви V века. М., 2000. С. 114–115.

7 Пре­по­доб­ный Викен­тий Лирин­ский о Свя­щен­ном Пре­да­нии Церкви. СПб., 2000. С. 441.

8 Фло­ров­ский Г.В. Избран­ные бого­слов­ские статьи. М., 2000. С. 30–31.

9 Пре­по­доб­ный Викен­тий Лирин­ский о Свя­щен­ном Пре­да­нии Церкви. СПб., 2000. С. 31Ц32.

10 Дво­рец­кий И.Х. Древ­не­гре­че­ско-рус­ский сло­варь. Т.1. М., 1958. С. 54.

11 Игна­тий (Брян­ча­ни­нов), свт. Поня­тие о ереси и рас­коле. СПб., 1997. С. 21.

13 Пре­по­доб­ный Викен­тий Лирин­ский о Свя­щен­ном Пре­да­нии Церкви. СПб., 2000. С. 232–233.

15 Иоанн Крон­штад­ский, прав. «О кресте Хри­сто­вом». М., 2007. С. 47, 151.

16 Васи­лий, архим. Вход­ное. Бого­ро­дице-Сер­ги­ева Пустынь, 2007. С. 61, 63.

17 Васи­лий, архим. Вход­ное. Бого­ро­дице-Сер­ги­ева Пустынь, 2007. С. 62–63.

18 Лос­ский В.Н. Вест­ник Рус­ского Западно-Евро­пей­ского Пат­ри­ар­шего Экзар­хата. № 1. 1950. С. 16.

21 Лос­ский В.H. Пре­да­ние и пре­да­ния // Журнал мос­ков­ской пат­ри­ар­хии, 1970, №4. С. 54.

22 Голy­бин­ский Е. К нашей поле­мике со стаpо­обpяд­цами. М., 1905. С. 61.

24 Доклад митpо­по­лита Ленин­гpад­ского и Hов­гоpод­ского HИКО­ДИМА на Помест­ном Собоpе 31 мая 1971 года.

25 Макаpий (Бул­га­ков), митр. Истоpия Рyс­ской Цеpкви, т. XII изд. 2. С. 192–193.

Источник