Что такое часовая скрижаль в романе мы
Образ Д-503. Характеристика главного героя
Д-503 приводит в восхищение Часовая Скрижаль, регламентирующая всю жизнь в Едином Государстве:
Скрижаль… Вот сейчас, со стены у меня в комнате, сурово и нежно в глаза мне глядят ее пурпурные на золотом поле цифры. Невольно вспоминается то, что у древних называлось «иконой», и мне хочется слагать стихи или молитвы (что одно и то же). Ах, зачем я не поэт, чтобы достойно воспеть тебя, о, Скрижаль, о, сердце и пульс Единого Государства.
Все мы… еще детьми, в школе, читали этот величайший из дошедших до нас памятников древней литературы — «Расписание железных дорог». Но поставьте даже его рядом со Скрижалью — и вы увидите рядом графит и алмаз: в обоих одно и то же — С, углерод, — но как вечен, прозрачен, как сияет алмаз… Часовая Скрижаль — каждого из нас наяву превращает в стального шестиколесного героя великой поэмы. Каждое утро, с шестиколесной точностью, в один и тот же час и в одну и ту же минуту, — мы, миллионы, встаем, как один. В один и тот же час, единомиллионно начинаем работу — единомиллионно кончаем. И, сливаясь в единое, миллионнорукое тело, в одну и ту же, назначенную Скрижалью, секунду, — мы подносим ложки ко рту, — и в одну и ту же секунду выходим на прогулку и идем в аудиториум, в зал Тейлоровских экзерсисов, отходим ко сну…
Однако и в подобном государстве еще нет абсолютного решения проблемы всеобщего счастья, личное преодолено еще не полностью: два раза в день – с 16 до 17 часов и с 21 до 22 «единый мощный механизм рассыпается на отдельные клетки» – личные часы.
Д-503 – такой же винтик, нумер, как и другие, представляющий собой продукт рационализированного государства, с выпрямленными, математически выверенными чувствами, что подчеркивается говорящей портретной деталью: «прочерченными по прямой бровями». Однако плоскостное, «выпрямленное» измерение не единственное его измерение, в нем есть то, что потенциально отличает его от других, в нем заложено особенное, поэтическое начало, которое содержится уже в поэтизации им Часовой Скрижали, вдохновенном восторге перед ее математическим совершенством и гармонией. Не случайно эмоциональный R-13 предлагает главному герою «устроить» его в поэты:
Вам бы, милейший, не математиком быть, а поэтом, поэтом, да! Ей-ей, переходите к нам — в Поэты, а? Ну, хотите — мигом устрою, а?
С таким человеком в Едином Государстве должно что-либо произойти, он маркирован, обречен выделиться из общей массы. И действительно, Д-503 становится инакомыслящим, преступником — с точки зрения Единого Государства. Изменение психологического состояния героя романа проявляется в его поведении: в начале романа Д-503 – добропорядочный, то есть унифицированный нумер. Заговорившая в герое капелька дикой крови толкает его на необдуманные поступки, крамольные по отношению к Единому Государству мысли. В романе появляется собственно романная, любовная линия. Любовь для Д-503 превращается из медицински полезной процедуры по розовому талону в страсть, захватившую и возродившую его:
Вместо стройной и строгой математической поэмы в честь единого Государства – у меня выходит какой-то фантастический авантюрный роман.
Причем решающими в этом его превращении стали мотивы не политические, а личные: психологические, эмоционально-чувственные. Так, Д-503 обладает врожденной эмоциональностью, Часовая Скрижаль напоминает ему поэму, он слушает музыку Скрябина в исполнении I-330 и впервые ощущает «медленную, сладкую боль», чувствуя в своей крови ожог «дикого, несущегося, опаляющего солнца». Решающей в истории государственного грехопадения Д-503 стала его любовь к I-330, переживание ошеломляющего потрясения от этой любви.
► Читайте также другие статьи по творчеству Е.И. Замятина и анализу романа «Мы»:
Мы (Замятин Е. И., 1920)
Пиджак. Стена. Скрижаль
Просмотрел все написанное вчера — и вижу: я писал недостаточно ясно. То есть все это совершенно ясно для любого из нас. Но как знать: быть может, вы, неведомые, кому «Интеграл» принесет мои записки, может быть, вы великую книгу цивилизации дочитали лишь до той страницы, что и наши предки лет 900 назад. Быть может, вы не знаете даже таких азов, как Часовая Скрижаль, Личные Часы, Материнская Норма, Зеленая Стена, Благодетель. Мне смешно и в то же время очень трудно говорить обо всем этом. Это все равно как если бы писателю какого-нибудь, скажем, 20‑го века в своем романе пришлось объяснять, что такое «пиджак», «квартира», «жена». А впрочем, если его роман переведен для дикарей, разве мыслимо обойтись без примечаний насчет «пиджака»?
Я уверен, дикарь глядел на «пиджак» и думал: «Ну к чему это? Только обуза». Мне кажется, точь-в‑точь так же будете глядеть и вы, когда я скажу вам, что никто из нас со времен Двухсотлетней Войны не был за Зеленой Стеною.
Но, дорогие, надо же сколько-нибудь думать, это очень помогает. Ведь ясно: вся человеческая история, сколько мы ее знаем, это история перехода от кочевых форм ко все более оседлым. Разве не следует отсюда, что наиболее оседлая форма жизни (наша) есть вместе с тем и наиболее совершенная (наша). Если люди метались по земле из конца в конец, так это только во времена доисторические, когда были нации, войны, торговли, открытия разных америк. Но зачем, кому это теперь нужно?
Я допускаю: привычка к этой оседлости получилась не без труда и не сразу. Когда во время Двухсотлетней Войны все дороги разрушились и заросли травой — первое время, должно быть, казалось очень неудобно жить в городах, отрезанных один от другого зелеными дебрями. Но что же из этого? После того как у человека отвалился хвост, он, вероятно, тоже не сразу научился сгонять мух без помощи хвоста. Он первое время, несомненно, тосковал без хвоста. Но теперь — можете вы себе вообразить, что у вас хвост? Или: можете вы себя вообразить на улице голым, без «пиджака» (возможно, что вы еще разгуливаете в «пиджаках»). Вот так же и тут: я не могу себе представить город, не одетый Зеленой Стеною, не могу представить жизнь, не облеченную в цифровые ризы Скрижали.
Скрижаль… Вот сейчас со стены у меня в комнате сурово и нежно в глаза мне глядят ее пурпурные на золотом поле цифры. Невольно вспоминается то, что у древних называлось «иконой», и мне хочется слагать стихи или молитвы (что одно и то же. Ах, зачем я не поэт, чтобы достойно воспеть тебя, о Скрижаль, о сердце и пульс Единого Государства.
Все мы (а может быть, и вы) еще детьми, в школе, читали этот величайший из дошедших до нас памятников древней литературы — «Расписание железных дорог». Но поставьте даже его рядом со Скрижалью — и вы увидите рядом графит и алмаз: в обоих одно и то же — С, углерод, — но как вечен, прозрачен, как сияет алмаз. У кого не захватывает духа, когда вы с грохотом мчитесь по страницам «Расписания». Но Часовая Скрижаль каждого из нас наяву превращает в стального шестиколесного героя великой поэмы. Каждое утро, с шестиколесной точностью, в один и тот же час и в одну и ту же минуту мы, миллионы, встаем как один. В один и тот же час единомиллионно начинаем работу — единомиллионно кончаем. И, сливаясь в единое, миллионнорукое тело, в одну и ту же, назначенную Скрижалью, секунду, мы подносим ложки ко рту и в одну и ту же секунду выходим на прогулку и идем в аудиториум, в зал Тэйлоровских экзерсисов, отходим ко сну…
Буду вполне откровенен: абсолютно точного решения задачи счастья нет еще и у нас: два раза в день — от 16 до 17 и от 21 до 22 единый мощный организм рассыпается на отдельные клетки: это установленные Скрижалью Личные Часы. В эти часы вы увидите: в комнате у одних целомудренно спущены шторы, другие мерно по медным ступеням Марша проходят проспектом, третьи — как я сейчас — за письменным столом. Но я твердо верю — пусть назовут меня идеалистом и фантазером — я верю: раньше или позже, но когда-нибудь и для этих часов мы найдем место в общей формуле, когда-нибудь все 86 400 секунд войдут в Часовую Скрижаль.
Много невероятного мне приходилось читать и слышать о тех временах, когда люди жили еще в свободном, то есть неорганизованном, диком состоянии. Но самым невероятным мне всегда казалось именно это: как тогдашняя — пусть даже зачаточная — государственная власть могла допустить, что люди жили без всякого подобия нашей Скрижали, без обязательных прогулок, без точного урегулирования сроков еды, вставали и ложились спать когда им взбредет в голову; некоторые историки говорят даже, будто в те времена на улицах всю ночь горели огни, всю ночь по улицам ходили и ездили.
А это разве не абсурд, что государство (оно смело называть себя государством!) могло оставить без всякого контроля сексуальную жизнь. Кто, когда и сколько хотел… Совершенно ненаучно, как звери. И как звери, вслепую, рожали детей. Не смешно ли: знать садоводство, куроводство, рыбоводство (у нас есть точные данные, что они знали все это) и не суметь дойти до последней ступени этой логической лестницы: детоводства. Не додуматься до наших Материнской и Отцовской Норм.
Так смешно, так неправдоподобно, что вот я написал и боюсь: а вдруг вы, неведомые читатели, сочтете меня за злого шутника. Вдруг подумаете, что я просто хочу поиздеваться над вами и с серьезным видом рассказываю совершеннейшую чушь.
Но первое: я не способен на шутки — во всякую шутку неявной функцией входит ложь; и второе: Единая Государственная Наука утверждает, что жизнь древних была именно такова, а Единая Государственная Наука ошибаться не может. Да и откуда тогда было бы взяться государственной логике, когда люди жили в состоянии свободы, то есть зверей, обезьян, стада. Чего можно требовать от них, если даже и в наше время откуда-то со дна, из мохнатых глубин, — еще изредка слышно дикое, обезьянье эхо.
К счастью, только изредка. К счастью, это только мелкие аварии деталей: их легко ремонтировать, не останавливая вечного, великого хода всей Машины. И для того, чтобы выкинуть вон погнувшийся болт, у нас есть искусная, тяжкая рука Благодетеля, у нас есть опытный глаз Хранителей…
Да, кстати, теперь вспомнил: этот вчерашний, дважды изогнутый, как S, — кажется, мне случалось видать его выходящим из Бюро Хранителей. Теперь понимаю, отчего у меня было это инстинктивное чувство почтения к нему и какая-то неловкость, когда эта странная I при нем… Должен сознаться, что эта I…
Читальный зал
Наука и жизнь
Русский язык в школе
Русский язык за рубежом
Русская речь
Мир русского слова
Журнал «Грамоты.ру»
Исследования и монографии
Конкурсные публикации
 |  |
«Русский язык за рубежом», № 4, 2002 год
Роман Замятина «Мы» в контексте произведений и идей Пролеткульта
Вера Агински, профессор уиниверситета штата Айова, США
В данной статье сравниваются некоторые ключевые аспекты романа Замятина «Мы» с произведениями двух выдающихся представителей Пролеткульта А. Гастева и А. Богданова. Как кажется, для такого сопоставления достаточно аргументов, ибо антиутопия Е. Замятина была реакцией как на попытки воплотить утопию социалистического строительства в России, так и на утопические социальные модели, которые были созданы пролетарскими писателями того времени.
А. Богданов (Малиновский) (18731928) известный русский философ и социолог, ученый-энциклопедист. По Богданову, осознанный коллективизм преобразует весь смысл работы художника, давая ей новые стимулы.
А. Гастев (18821938) видный поэт и идеолог Пролеткульта, ученый-теоретик, пропагандист идей научной организации труда. Можно сказать, что главным делом его жизни были стремление к рационализации методов, приемов и практических правил труда.
Попытаемся сопоставить некоторые аспекты творчества трех писателей, имеющих объектом одни и те же вопросы современной им действительности, однако, как мы увидим, по-разному подходящих к творческому ответу на них.
«Я» и «мы»: индивидуум и общество
В романе-антиутопии «Мы» Евгений Замятин изображает общество идеальной несвободы Единое Государство, где решены все материальные запросы людей, где успешно создана модель всеобщего математически выверенного счастья путем упразднения человеческой индивидуальности, свободы, права на самостоятельное мышление. Название романа явилось реакцией на поэзию Пролеткульта, и в частности на поэзию А. Гастева, у которого есть такие стихотворения, как «Мы растем из железа», «Мы идем», «Мы посягнули», «Мы вместе», «Мы всюду»: местоимение «мы» доминирует практически в каждом стихотворении. Здесь же следует вспомнить идеи А. Гастева, изложенные в его программном документе «О тенденциях пролетарской культуры» (1919): следует «квалифицировать отдельную пролетарскую единицу как А, В, С или 325, 075 и 0 и т. п.», что создаст «невозможность индивидуального мышления» [4:133].
Пародируя идеи А. Гастева, Е. Замятин дает своим героям имена Д-503, I-330, Ю, R-13, S-4711, тем самым полностью обезличивая их. В стихотворении «Экспресс» А. Гастев нарисовал дом будущего Народный дом: «Он занимает четыре квартала. Здание выросло в десять этажей. Окна дома идут цельными непрерывными стеклами от крыши до самой земли. »
Подобную общественную структуру мы видим и в романе «Красная звезда» А. Богданова. Главный герой романа, Леонид, был избран для путешествия на Марс, потому что марсиане нашли в нем то, что искали минимум индивидуализма.
Роман «Мы», подобно роману «Красная звезда», написан в форме дневника, который ведет главный герой Д-503, инженер, строитель «Интеграла», живущий за стеклянными стенами своего совершенного «алгебраического мира». Единое Государство отгорожено стеклянной стеной, изолирующей «машинный, совершенный мир от неразумного, безобразного мира деревьев, птиц, животных».
Все усилия Единого Государства направлены на строительство «Интеграла», космической сверхмашины, которой предстоит проинтегрировать бесконечное уравнение вселенной и на которой, после завершения ее строительства, счастливые жители Единого Государства отправятся на другие планеты, чтобы распространить и там свое безусловное, принудительное счастье.
Идею осчастливить другие страны и планеты мы неоднократно встречаем и у Гастева.
В своем труде «Как надо работать» (1921) А. Гастев утверждает: «Человечество научилось обрабатывать вещи наступила пора тщательной обработки человека». Замятин не читал этих строк, когда он работал над романом «Мы», но ведь они являются логическим развитием взглядов Гастева.
Труд и личная жизнь
Человек и машина, по Гастеву, должны слиться в единое целое, должны превратиться в единый производящий организм.
В романе «Мы» номера Единого Государства это те же машины-автоматы, о которых писал А. Гастев, а машины и станки «Интеграла» «очеловеченные совершенные люди».
В высокоразвитом социалистическом обществе марсиан, изображенном в романе «Красная звезда», труд это «естественная потребность развитого социального человека», где необходимость принуждения к труду полностью отпала.
Для того, чтобы превратить человека в машину, автомат, чтобы труд стал биологической потребностью, нужна строжайшая дисциплина и режим как трудовой деятельности, так и всей жизни.
Подобным же образом начинается рабочий день и в замятинском Едином Государстве. Порядок здесь регулируется Скрижалью, которая является «сердцем и пульсом Единого Государства».
Так как труд в новом обществе А. Гастева превращается в праздник; соответственно, вся жизнь людей, как и их трудовая деятельность, превращается в своего рода гимн, песню-восхваление металлу и труду:
Вновь подобную картину мы видим в романе «Мы». Нумера Единого Государства проводят в таком едином машинно-человеческом марше не только рабочие часы, но и всю жизнь.
В антиутопии Е. Замятина мы видим утонченное развитие, завершенное воплощение идей Гастева. Единое Государство это то общество, к которому может прийти человечество, если идеи Гастева, его планы и призывы претворить в жизнь; это общество запрограммированных автоматов, жизнь которых протекает в рамках Часовой Скрижали, Личных Часов, Материнской нормы, Зеленой стены и регулируется Благодетелем и Бюро Хранителей.
Любовь, брак и воспитание детей
Проблемы любви, брака и воспитания детей занимают значительное место в анализируемых нами произведениях, и это не случайно, так как в новой структуре общества будущего появляется и новое отношение к семье.
Начнем с рассмотрения романа «Красная звезда». С точки зрения Леонида, главного героя, «многобрачие принципиально выше единобрачия».
Как же происходит воспитание детей в этом совершенном обществе свободных марсиан? Первые годы жизни ребенок проводит при матери, а затем его отдают в так называемый Дом детей, с этого момента воспитанием детей занимается общество.
Утопические идеи любви и брака, воплощенные в романе «Красная звезда», не могли оставить Е. Замятина равнодушным, он увидел «завтра» общества «свободной любви», где все подчинено законам разума и рациональности. Любовь, следствие души, смертный враг общества нумеров, изображенных в антиутопии «Мы».
Брак, как таковой, закрепляющий любовь отдельных индивидуумов и лежащий в основе воспитания детей, не существует в Едином Государстве: в нем нет никакой необходимости.
Судьба литературы и искусства
«Коллективные», обезличенные искусство и литература современных ему утопических обществ будущего, лишенные своего «я», своей индивидуальности, не могли оставить равнодушным Е. Замятина, имеющего свои принципиальные взгляды на роль литературы и искусства.
В романе «Мы» искусство часть бюрократической машины, управляющей государством.
Всеми делами литературы в Едином Государстве управляет Институт Государственных Поэтов и Писателей. Литература в Едином Государстве не имеет ничего общего с «нелепым» творчеством древних, когда «всякий писал о чем ему вздумается».
В своей антиутопии Е. Замятин изобразил государственное устройство, которое находится на ступень «выше» как утопических обществ в произведениях А. Гастева и А. Богданова, так и утопии первых лет социалистического строительства, происходившего на глазах у писателя. Замятин предупреждает, предостерегает читателя, показывая, к чему могут привести отказ от литературного наследия прошлого, строгая регламентация и идеологизация творческой деятельности в области литературы и искусства, их беспрекословное подчинение государственной политике и указаниям бюрократов, порабощение и обезличивание творческой деятельности.
Мудрый анализ эпохи, в которой жил писатель, живой пронзительный ум, дали возможность Евгению Замятину увидеть реалии будущего, воспеваемого литературой Пролеткульта, будущее того строя, здание которого воздвигалось в Советском Союзе.
Текущий рейтинг: 
Краткое содержание по главам романа «Мы» Евгения Замятина
Для людей, которые хотят задуматься над жизненными ценностями и о своей жизни, существует антиутопия «Мы». Краткое содержание по главам поможет понять ключевые моменты произведения. Роман «Мы» Евгения Ивановича Замятина считается культовой антиутопией, которая была написана ещё в 1921 году, но читателям удалось познакомиться с ним только в 1988 году, так как произведение считалось сатирой на коммунистический строй и не было допущено до печати. Главным героем романа является математик и инженер, полностью поддерживающий общественный строй государства, в котором он проживает.
Персонажи и основные понятия
Весь сюжет произведения «Мы» разворачивается вокруг 3 людей, у которых совершенно разные ценности, но все они связаны одной проблемой. Замятин показывает пример того, как один человек может кардинально изменить другого.
Главные персонажи:
Д 503 — инженер, один из строителей «Интеграла». Ему сложно находиться в государстве с общепринятыми нормами поведения и жёсткими ограничениями. В самом начале он полностью согласен со всем тем, что диктует государство, но позже в нём зарождается «душа», которая требует обычных человеческих радостей жизни.
О-90 — спокойная девушка с очень ранимой душой. Ей свойственно чувство материнства, поэтому в конце произведения она уходит за Зелёный купол, чтобы в полной мере почувствовать себя матерью своего новорождённого ребёнка.
I-330 — стройная девушка с дерзким характером, которая привыкла добиваться поставленной цели. Она будет «смотреть в глаза» смерти, но не отречётся от своих убеждений.
Второстепенные персонажи:
Основные понятия:
Краткое содержание по главам
Запись 1-я. События происходят в 32 веке. Всё человечество подчиняется Единому Государству, правителем в котором является Благодетель. Главной задачей этого государства становится запуск «Интеграла». Всё население уверено, что это поможет покорить всё живое на других планетах. Одним из строителей-инженеров корабля становится Д-503.
Запись 2-я. Д восхищается безоблачным днём. После обеда за ним заходит девушка с именем О-90. Однако во время прогулки он ненароком замечает ещё одну особу, у которой на бирке костюма был написан номер I-330. Примечательно в ней было то, что она разглядела Д-503 из всей толпы и пригласила его в аудиторию 112. Изначально ему совершенно неприятна эта девушка из-за своего поведения.
Запись 3-я. Д-503 в своей записи рассказывает о Часовой Скрижале, Личных часах, Зелёной стене, Материнской норме и Благодетеле.
Знакомство с I-330
Запись 4-я. Д-503 получает приглашение в 112 аудиторию, в которой фонолектор рассказывает о древней музыке и древних музыкантах, искавших вдохновение во всём, чтобы написать свои произведения. Д ненароком замечает уже знакомую I-330, которая играет на старинном рояле отрывок из какого-то произведения. Д-503 ждёт свои личные 2 часа, в которые к нему домой должна прийти О-90 с розовым талоном, позволявшим закрыть шторы.
Запись 5-я. Д-503 рассказывает о правилах, по которым в настоящее время существует Единое государство. После войны выжила самая малая часть всего населения планеты. За всё время государство смогло избавить людей от чувства любви. Теперь человек мог самостоятельно выбрать себе номер, взять на него розовый талон в определённые дни и получить право задвинуть шторы. Д считает, что так правильно.
Запись 6-я. Герой говорит, что находит Единое государство «далёким от совершенства». В нём до сих пор остались те номера, которые нарушают общественный строй. Хотя и сам Д-503 один раз обошёл их. Однажды он отправился с I-330 в Древний дом, полностью не соответствующий общепринятым нормам. Там девушка попросила его задержаться, но Д уже опаздывал на работу и понимал, что это грубое нарушение, за которое ему придётся поплатиться.
Зарождение души
Запись 7-я. Ночью Д-503 видит сновидения и просыпается в холодном поту, ведь государство диктует, что сны являются отклонением и серьёзным психическим заболеванием, которое немедленно нужно лечить. По дороге в «Интеграл» он встречает Хранителя S, которому собирается рассказать про встречу с девушкой в Древнем доме. Однако сдерживается и не делает этого.
О-90 считает, что Д болен и ему немедленно следует пройти обследование у врача. Весь остальной вечер после работы он проводит за решением математических задач, так как считает, что это очень успокаивает нервную систему.
Запись 8-я. Д вспоминает свои школьные годы. Он собирается сходить в Бюро Хранителей, но встречает I-330 c R-13. От спутника девушки ему становится не по душе. После обеда герой узнаёт, что O взяла талон к R-13. Но писатель понимал, что им хватит и 30 минут, поэтому пригласил Д к себе в гости. Там они все трое и встречаются. Главного героя всё устраивает в их «любовном» треугольнике.
Запись 9-я. Д-503 направляется к центральной улице на праздник Правосудия. Его суть в том, что провинившихся номеров казнили при помощи разрядов тока. После казни от них оставалось мокрое пятно.
Запись 10-я. Д-503 получает известие о том, что I-330 сегодня на него получила розовый билет. Девушка даёт понять, что теперь он принадлежит ей, так как о походе в Древний дом он никому не сообщил. После этой встречи Д с трудом смог уснуть.
Запись 11-я. Впервые за всё время своего существования Д чувствует себя растерянным. Днём он узнаёт, что R-13 также знает I-330. Эта новость приводит в ярость героя. Он приходит в ступор, так как видит в ревности отклонения от норм человеческого поведения.
Запись 12-я. Д-503 надеется, что вот-вот вылечится. В последнюю ночь он уже не видел снов.
Запись 13-я. Наутро он проснулся с полной уверенностью в своём выздоровлении. Однако звонок от I опять выбил его из равновесия. Из её слов он понял, что та взяла справку, освобождающую его от работы на целый день. Днём I с Д опять идут в Древний дом, где происходит постельная сцена без талонов и разрешений. Ему кажется, будто он очутился в одном из своих снов.
Расставание с О-90
Запись 14-я. Д спускается на первый этаж, чтобы предупредить вахтёршу о разрешении на закрытие штор, так как в этот вечер у него есть талон на O. Однако он понимает, что это свидание не удастся. Он стал равнодушен к девушке, ведь I забрала его полностью под своё владение.
Запись 16-я. Д скучает по I, так как не видел её уже долгое время. Он направляется к доктору, который ставит ему ужасный диагноз и оповещает о появлении души. Вылечить это можно только прогулками на свежем воздухе. Таким образом, он направляет его в Древний дом к I.
Запись 17-я. Д идёт в Древний дом и надеется встретить там девушку. Однако он не находит её, а только на лестничном пролёте слышит топот ног Хранителя. От страха герой прячется в шкаф и «плывёт куда-то вниз». В пещере он видит знакомого врача, который указывает ему дорогу к I. Девушка назначает ему встречу на послезавтра.
Запись 18-я. Во сне Д-503 видит I в розовом платье. Утром он занимается копанием в самом себе и пытается разобраться в сущности души. Эти занятия погружают его в печальное состояние. Вечером Д пришла записка от О, в которой она признаётся ему в чувствах, но отпускает к I, так как хочет, чтобы его жизнь была счастливой.
Запись 19-я. Происходит экспериментальный запуск «Интеграла», при котором гибнут люди. Однако на этом внимание не заостряют. На уроке по детоводству Д-503 встречает О, желающую забеременеть от него. За такое положена смертная казнь, но Д соглашается.
День Единогласия
Запись 20-я. Д осознаёт, что если О при допросе назовёт его имя, то его тоже ждёт казнь.
Запись 21-я. I опять не пришла. Д-503 следует к Древнему дому, чтобы найти её. Там он сталкивается с Хранителем S, который просит Д вести себя опасливее.
Запись 22-я. Д замечает, как по площади идут преступники, которых ведут стражи государства. Один из них замечает его, но страж немедленно бьёт по нему электрическим кнутом. Сразу же к заключённому подбегает девушка, которая очень похожа на I.
Запись 23-я. I приходит к Д и признаётся в своих чувствах. Она хочет убедиться, что герой готов на всё ради неё. Все подробности она согласилась обсудить после завершения Дня Единогласия.
Запись 24-я. Д думает про День Единогласия, на котором каждый раз избирают одного и того же кандидата. Он зовёт I на этот праздник, но она не соглашается.
Запись 25-я. На празднике практически все проголосовали «за» Благодетеля, и только несколько сотен проголосовали «против». Среди толпы началась паника, I ранили, поэтому Д берёт её на руки и несёт подальше от толпы.
Прорыв Зелёной Стены
Запись 26-я. В свежей газете появилась статья, что на должность правителя всё также избрали Благодетель. По всем улицам расклеивают объявления о Мефи, которые немедленно истребляют.
Запись 27-я. Д встречается с I, и она ведёт его за Зелёную Стену. Там оказалось много людей, которые отказались от общественного строя. I призвала всех захватить «Интеграл», чтобы избавиться от запретов. Д поддерживает идею своей избранницы. В толпе он замечает Хранителя, но I заверяет главного героя, что это невозможно.
Запись 28-я. I встречается с Д и рассказывает ему, что медики что-то планируют. Также до Д-503 доходит известие о том, что вечером с проверкой придут Хранители. Он немедленно убрал все свои записи, чтобы избежать наказания.
Запись 29-я. Когда Д идёт в Древний дом, то на улице замечает беременную О-90. Девушка очень благодарна ему за подаренного ребёнка. Однако, опасаясь за её жизнь, Д предлагает О перейти за Зелёную Стену, чтобы познать все прелести материнства. Узнав, что это можно сделать только при помощи I, девушка наотрез отказывается.
Захват «Интеграла»
Запись 30-я. I докладывает Д, что Хранителям удалось поймать больше 10 Мефи, поэтому захват «Интеграла» нужно немедленно осуществить. Его запланировали на послезавтра, когда будет первый пробный полёт.
Запись 31-я. Государство решило полностью искоренить фантазию у людей, поэтому предлагает им пройти операцию по удалению этого недуга. Из-за этого нововведения запуск «Интеграла» откладывается. Д-503 очень рад этому, так как не придётся раньше времени предавать то, в чём он принимал участие. Однако I-330 яростно отреагировала на эту новость и поставила перед главным героем выбор между операцией и жизнью вместе с I. Д, не задумываясь, выбрал второе.
Запись 32-я. Люди, которые уже сделали эту операцию, начали загонять в медицинские кабинеты всех тех, кто пока ей не подвергся. Д пытается от них скрывать. К главному герою приходит О и хочет укрыться за Зелёной стеной, чтобы сохранить своего ребёнка. Д даёт ей записку для I.
Запись 33-я. Д узнал из газетной статьи, что запуск и работа над «Интегралом» остановлены до тех пор, пока все не придут на операцию. Те, кто на неё не явятся, подлежат Машине Благодетеля.
Запись 34-я. «Интеграл» запущен, и все Мефи ждут своего часа, чтобы начать управлять им. Однако в их числе оказался Хранитель, из-за которого все планы отменяются. I подозревает, что Д причастен к этому.
Кульминационный эпизод
Запись 36-я. Благодетель уверяет Д, что для Мефи он неинтересен. Они хотели заполучить только строителя-инженера «Интеграла», который сможет им помочь при запуске. Тогда Д-503 осмелился посмотреть на Благодетеля и расхохотался от его вида. Ему пришлось немедленно бежать из зала.
Запись 37-я. Когда главный герой завтракал, то неожиданно в небе появились птицы. Это значило только то, что Зелёная стена пробита. На улице в суматохе Д пытается найти I.
Запись 38-я. Утром Д просыпается с I и пытается оправдаться перед ней. Однако девушка ничего не отвечает и куда-то торопливо уходит.
Запись 39-я. От безысходности Д идёт в Бюро Хранителей и собирается им обо всём рассказать. Он решается признаться Хранителю S о своих поступках, но оказывается, что тот сам принадлежит к изменщикам.
Развязка произведения
Запись 40-я. Д не имеет справки о проведении операции, поэтому его принуждённо ведут на неё. Вечером он идёт к Благодетелю и обо всём ему докладывает. В этот же день на пытку Газовым Колоколом приводят женщину, лицо которой Д уже где-то видел, и мужчин. В отличие от своих единомышленников, она ничего не сказала. Завтра женщину ждёт казнь в Машину Благодетеля.
Д выходит на улицу с полной уверенностью, что Единое Государство — самое правильное государство. Хоть в нём пока неспокойно, потому что на окраинах до сих пор происходит бунт, но Зелёную Стену пока залатали вре́менной стеной из высоковольтных волн.
Главная идея
Евгений Замятин в своём произведении показывает противостояние идеальной жизни и реальности. Когда люди пытаются сделать себя идеальными, то они забывают про свои человеческие качества, про свои интересы и предпочтения, про свою душу. Они не замечают ничего вокруг себя, потому что всё своё внимание направили на выстроенную «идеальность». В погоне за счастьем люди убивают в себе свою индивидуальность и всё человеческое.
Проблемы, которые поднимает автор:
В «Мы» отображены тщетные попытки Мефи предотвратить этот культ идеальности и освободить людей от «идеальной» жизни. Однако их оказывается меньшинство, поэтому государство легко с ним справляется и забывает, что такие люди вообще когда-то существовали. Вместе с ним об их существовании забывают и все остальные люди.