что такое автономка у моряков
Кулинченко В. Подводники. Автономка или ирония судьбы в отдаленном гарнизоне
Автономное плавание или автономность корабля понятия чисто научные, и эти термины озвучены как – продолжительность непрерывного плавания корабля без пополнения запасов…. Всё сводится к продовольственным и техническим запасам, а о человеке ни слова, хотя он и должен быть главным элементом этой автономности.
Были попытки журналистов, писателей, таких, например, как Виктор Устьянцев с его романом «Автономное плавание» обратиться лицом к людям, выполняющим эти плавания: – «Человеку, привыкшему жить на берегу, не дано испытать тех ощущений, которые охватывают подводника, когда после долгих дней плавания он вновь видит солнце и небо, весь окружающий мир, даже если мир этот предстанет…». Но опять всё сводилось к героическому пафосу, и нормальная человеческая жизнь снова оставалась за бортом, а мы все были героями и победителями.
Я имею не одну автономку за плечами. В них бывало всякое: и неудачи, и достижения, и разборки, и всё что бывает на берегу, и то, что ни в какие отчёты никогда не входит. Но меня всегда поражало одно, что после таких плаваний, особенно в консервных банках субмарин, люди становились очень близкими друг другу. В этих бесконечно однообразных днях открывались души и рассказывались истории, которые в других обстоятельствах никогда не услышишь. Некоторые звучали просто как анекдоты. Об одной такой истории я хочу рассказать ниже.
Подводники тоже люди, и ничто человеческое им не чуждо. И даже тяжёлая служба не может отнять у них индивидуальных черт характера. Пусть меня извинит читатель, что не буду называть подлинных имён и фамилий. Я с глубоким уважением отношусь к собратьям по профессии, к их боевым подругам и только хочу подчеркнуть тяжесть не только их физического бытия, но и морального. Эта тема всегда была запретна в нашем чудном государстве….
Атомоход во втором часу ноябрьской ночи плотно привязался к родному берегу. За плечами остались нелёгкие 80 суток похода. Все до чёртиков соскучились по дому, у кого он был, и те, которые думали его получить. А это значит всё. Старпом вызвал «автобус», так называлась крытая машина, до городка было добрых 6-7 км, и зимой так быстро до него ночью не добраться. Но «дед» (старший механик) распоряжался своими офицерами сам, и поэтому большинство было оставлено на расхолаживании реактора. Были в механической части два старших лейтенанта, один киповец, другой управленец, есть такие профессии на атомоходах. Оба были женаты, оба получили квартиры под номером 17 – это значит одинаковые на 5-м этаже, в одинаковых как близнецы домах. Лифтов в них не было. Лейтенанты в то время получали, если везло, только однокомнатные и только на 1-м или 5-м этажах. Дома клепали в городках по одному проекту, и стояли они в ряд среди сопок как близняшки. Их путали часто даже днём – улиц не было, а номера часто забывали нарисовать, и жильцы держали их только в голове…. И ещё была одна особенность – на лодке этих лейтенантов звали свояками, а что это значит – объяснять не надо. Жёны их были родными сёстрами, да к тому же и близнецами, как и всё в нашей истории. Чтобы не путаться во всём похожем, назовём их просто Даша и Маша, а наших свояков Петя и Ваня.
Обычно, когда лодки уходили в автономки, жёны офицеров имели привычку уезжать на большую землю. Там у них были разные задачи, в отличие от одной у их мужчин. Но что удивляет – как бы не были засекречены все даты, касающиеся автономного плавания, или иначе «БС», жёны их знают с поразительной точностью, и как перелётные птицы все собираются точно к назначенному времени – одни несколько раньше, другие точно в день прихода субмарины. Все эти подробности станут ясны, несколько позже.
В те годы многие военнослужащие и члены их семей предпочитали для связи с Большой землёй авиатранспорт. Летали надёжные «ИЛ – 14», которые сегодня мало кто помнит, но по надёжности они превосходили все современные типы самолётов вместе взятые. Да к тому же это были универсальные труженики, в арктических условиях незаменимые. И, конечно, четыре часа полёта до Ленинграда (Питера) считались мгновением, по сравнению с 48 часами скорого №49 (Мурманск – Ленинград). Вот только с аэродрома до нашего гарнизона было добираться очень неудобно, и обычно пассажиры домой попадали ночью, но в ноябре это понятие было уже относительным – ночь была полярной. Ходила даже такая загадка «армянского радио» — «Можно ли за одну ночь полюбить сто раз жену? – Можно! Если эта ночь полярная!».
Здесь их и застала Маша, нагруженная вещами и еле добравшаяся от Мурманска, куда ехала из Питера поездом. Пришлось ей рассказать всю правду. Нет, сцен не было, всё было решено мудро, и Маша направилась в квартиру 17 другого дома, чтобы объяснить Пете создавшуюся ситуацию. Она застала квартиру пустой, потому что Петя ещё расхолаживал реактор, как бы вбирая в себя его энергию. После смены решил в шестом часу утра на своих двоих добираться домой. Когда он добрался, то дома его ждал горячий «Титан» и отлично сервированный стол. Он радостно бросился к «Даше» и начал её с таким пылом обнимать – целовать, что она не решилась сказать, что она не Даша, а Маша. Он удивился, что до сих пор не разобрана кровать и, не слушая её объяснений, дал ей время только на это: «Пока я ополоснусь, чтобы всё было готово!».
И за эти пять минут она решила: «А почему, если получилось у Даши с Ваней, не может получится у нас с Петей? Потом ему объясню».
Потом был семейный совет, вернее совет двух семей. Всё решили полюбовно. Даша и Маша были очень похожи, и в городке их часто путали, а та ночь показала – в том сочетании, которое подложила им судьба, они подходят друг другу лучше, чем до этого. Решили не поднимать шума, а жить, как ни в чём не бывало — Маша с Петей, а Даша с Ваней. Благо, у них не было ещё детей, и они только начинали жизнь….
И всегда, когда смотрю фильм «С лёгким паром…», вспоминаю эту историю и думаю, что всё искусство зиждется на нашей жизни и придумать что-то просто так невозможно. Даже невероятная фантазия потом находит свой аналог в нашей жизни.
Краткий толковый словарь военно-морских терминов, составленный по-флотски, т.е.достаточно бестолково
Составлен З. Х. Травило.
Вахта — корабельное дежурство.
Воробей — птица, которая не водится на Камчатке.
Военно-морская грудь — все, что выше колен и ниже подбородка.
Водолазное белье — шикарные штаны и свитер верблюжьей шерсти.
ВМФ — Военно-морской Флот. Делился на ТОФ — Тихоокеанский, СФ — Северный, ЧФ — Черноморский, БФ — Балтийский и КВФ — Каспийскую военную флотилию.
Вы — обращение к подчиненному, несущее в себе скрытую угрозу
и злой умысел. Производное от слова «вые…ть».
Добро — разрешение что либо сделать. » Даю добро на вход в базу».
Дерьмо — то же, что » г…но». Как правило, употребляется армейцами или ракетчиками.
Для офицеров ВМФ выражение не характерно.
Еб…рь — ходок по женской части, Казанова. Употребляется с одобрительной, восхищенной или снисходительной интонациями.
ЕТМ!, или Е… твою мать! — идиоматическое выражение, ни в коей мере не несущее оскорбления матери. Может использоваться самостоятельно при оценке деятельности подчиненных. Классический пример:
» Как етм, так ЕТМ, а как етм, так х…й!», что обозначает несоответствие заявленных возможностей реальным результатам.
Елда — голова подчиненного срочной службы.Например:
» А прежде, чем делать, ты своею елдой подумал?!» По отношению к постоянному составу ВМФ употребляется крайне редко и с местоимением » Вы».
Епрст! — вполне приличное ругательство. Может употребляться в домашней обстановке и при детях.
Е…понский городовой — приличное ругательство. Пауза должна быть выдержанна виртуозно.
Ж…па — неприятности по службе. Крайне негативная оценка ситуации. В безвыходном положении употребляется с прилагательным » полная». В общепринятом контексте употребима только при оценке достоинств женской фигуры с прилагательным » какая …!». Ударение в первом слове на втором слоге, восхищенное восклицание обязательно.
Жрать — что-либо непродуктивно, сверх положенных норм расходовать. Например : «Опять мыло закончилось? А вы что его, жрете, что ли?»
Желудок — молодой военнослужащий, который ничего еще, кроме как вовремя принимать пищу, не умеет.
Зам — серый кардинал, второе лицо на корабле после Командира.
Умник, к которому не применяют НСС.
Зал…па, залуп…лся — обида, обиделся. Может употребляться и в качестве усиления образности выражения, особенно при оценке формы одежды. Например, о фуражке: » А это что за зал…па у Вас на голове?». О расстегнутом верхнем крючке шинели: «Может, Вам зал…пу на воротник, чтобы шея не потела?»
Зал…пить — показать, предъявить. Например, на строевом смотре:
«Зал…ть правую штанину, показать носки!»
Зимбабве — страна, где все лучше, чем у нас.
Йо хай ды — приличное ругательство.
Лейтенант — еще не офицер.
Личный состав — все военнослужащие. Например, л/с корабля, бригады, Вооруженных сил. То, без чего служить было бы легко.
Луза — женские гениталии.
Либидо — приличное ругательство. Например: «Я Вам либидо-то порву…»
Мандавошка — Загадочное ленивое животное с огромным ареалом обитания. На флоте распространено повсеместно. Может перевоплощаться в любые существа и предметы. Например, увидев на горизонте авианосец: » А что там за М. ползет?» Употребляется и для оценки бесцельной и мелкой малорезультативной деятельности, бестолковой суеты. Например: «Что Вы бегаете, как мандавошки». Свидетельство богатого жизненного опыта офицера, употребившего сравнение.
Часто употребляется с прилагательным «беременная»
Мать твою так — приличное ругательство.
Медик — он же док, эскулап, коновал.
Мех — командир БЧ-5, механик.
Младший офицер — старлей ( старший лейтенант), каплей капитан-лейтенант).Лейтенанта см. выше.
Мудель — производное от пуделя, мудака и миделя. Очень оскорбительное ругательство.
Мидель — середина.
Мухосранск — город-призрак, см. ниже «Прох…яровск».
ОВРа — соединение кораблей охраны водного района, как правило, мелких. Место, куда списывают умников (см. ниже). В ОВРе служат люди героические, но бестолковые. Отличные моряки, закаленные морем, взысканиями и вечной оторванностью от семей. Из ОВРы два пути — или в академию, или в стройбат (см. ниже). Случаются исключения, типа перевода на большой корабль, но они не характерны.
Ордер — боевое построение кораблей при переходе морем.
Орден — награда, достающаяся, в основном, штабным и береговым офицерам.
Опарыш — ленивый матрос.
Очко — окуляр перископа, унитаз, анальное отверствие. Второе употребляется с глаголом «надраить», третье с глаголом «надрать». В первом случае употребимо при споре надводников и подводников, кто больше разумеет в морском деле: » Да у вас кругозор, как очко перископа!»
ПЛ — подводная лодка.
Пачка — лицо с толстыми щеками.
Перец — самоуверенный военнослужащий.
Полудурок — идиот в степени, не дотянувший даже до дурака. Очень опасен как в мирное, так и в военное время. Встречается в любых воинских званиях.
Пом — помощник командира.
Помывка — баня.
Пи…дец — высшая степень крантеца. В отдельных случаях степень восхищения или недовольства чем-либо. Иногда употребляется при прогнозе будущих событий, например: «Пи…дец карьере!»
Пи…дюк — нехороший человек.
Прох…яровск — универсальное название захолустных городков. На карте отсутствует. См. выше » Мухоср…нск».
Проб…дь — плохой матрос.
Принимать пищу — главное занятие военнослужащего. Исполняется с любовью и удовольствием в любое время суток. Включает в себя завтрак, обед, ужин, вечерний чай и все время между ними.
Пупкин — фамилия абстрактного матроса. Как правило, личности гадкой, трусливой и скрывающейся от возмездия. «Ну и где этот Пупкин, стравивший соляру за борт?»
Пудель — составляющая часть муделя (см. выше); очень трудолюбивая, по мнению флотских офицеров, порода собак : » Как пудель будешь у меня приборку делать!»
Пендюренко — родной брат Пупкина, но более глупый.
ПШ — полушерстяной свитер и штаны тонкой вязки. Вещь.
Ридикюль — офицерский старый, засаленный, пухлый портфель.
Раз — замена цифры «один». Например, форма номер раз, готовность номер раз, штормовая готовность раз.
Ранг — воинский чин. Бывает первым, вторым и третьим. ( см. «капраз»).
Разуха — разовое белье из марли нежно- голубого цвета. Футболочка и трусики. Выдается в автономке на сутки, носится месяцами.
Роба — рабочая одежда: штаны и голландка.
РБ — радиоактивно-безопасная роба.
Флотилия — большое соединение кораблей. Меньше флота, но больше бригады.
Флотский — военно-морской. Бывает борщ, экипаж, порядок и т.д.
Флотский юмор — сакральное метафизическое понятие, суть которого скрыта от понимания простыми смертными флотской ментальностью.
Цепочка — буква » Ц» в старославянском алфавите.
Щас — ироничное обещание выполнить что-либо.
Щека — неприличное выражение, т.к.без » А вот я вам что-то за щеку вставлю» не употребляется.
Ь — используется только начпо при задушевной беседе с подчиненными.
Ъ — непременный атрибут настоящей стойкости и мужского начала. Выражается в поведении и взгляде. Чисто морское качество, т.к. только моряком «Ъ» может быть еще и произнесен вслух.
Э — употребляется только во множественном числе :» Э-э-э», для выигрыша запаса времени в процессе игры с начальником в » почему — потому», для мгновенного выдумывания правдоподобной лжи, объясняющей невыполнение чего-либо. Длину паузы надо чувствовать очень тонко и не передержать. Если нет опыта, лучше «Э» не использовать, а подготовить варианты ответов заранее.
Юга — место отдыха, но не службы.
Я — ярко выраженное эго начальника в общении с подчиненными. При употреблении с глаголами»сказал», «приказываю», представляет истину в конечной инстанции.
Я* — выкрик военнослужащего, невзначай услышавшего свою фамилию из уст командира (начальника).
Яибу— крайняя степень изумления. Произносится слитно, удивленно, глаза при этом выкатываются.
Ящур — любое инфекционное заболевание подчиненных.
Ящер — старый, мудрый офицер с большим опытом службы но неудачной карьерой. Махровый последователь стоицизма. Философ.
Для читателя: успешно освоив наш словарь,
Вы не только сможете подписать 5-летний
контракт на службу в ВМФ, но и при желании
пройти тернистый путь от сперматозоида до
капитана 1 ранга, а если повезет, то и до адмирала.
Новое в блогах
Пришли с автономки. Заметки о буднях подводников
Пришли с автономки.
Еще далеко до причала,
Соскучились руки по дому,
И тысячи миль за плечами,
И давят на плечи погоны…
Эйфорию всплытия, первой затяжки и ожидания близкого счастья охладило радио оперативного дежурного штаба:
— Вход в базу в 15 часов. Конец связи!
Еще 3 часа болтаться, как… в проруби. И опять ждать. ждать…
Ждут. 180 минут оборачиваются настоящей пыткой! Обсуждаются всякие предположения, передвигается время последующих событий, но по всему выходит, что попадание в объятия подруг неумолимо сдвигается на поздний вечер… Увы…
Наконец, 15 часов. Запрос. С поста СНиС * ответ – „Добро!”
— А в чем дело? Что мне сделается?- удивился Андрей.
— Саня! Ну и здорово же вы нас встретили после дальнего похода. В каютах и кубриках для полноты картины не хватило только, чтобы весь ваш политотдел там высрался!
Флагманский комсомолец шмыгнул носом и неожиданно обиделся:
— Так мы же с автономки!
— А на чем ехать-то? На своих двоих, атрофированных за 3 месяца ненадобности? 15 километров мы же не потянем!
Утром следующего дня “спущенные” на берег подводники чудом успели на службу вовремя на тыловском грузовике /фуре – “скотовозе”/ без скамеек. Дети еще, естественно, спят. Моряки очень дальнего плавания поинтересовались, по случаю, у политотдельского комсомольца Климухина – кто же там вчера проходил “узкозть” перед подводной лодкой и задержал ее вход в базу?
В 8-00, после подъема флага и проворачивания механизмов, не откладывая ни одной минуты, начали межпоходовый ремонт. Правда, без особого энтузиазма. И пока, естест-венно, без запчастей… А спать-то как хочется. Дико! Но сегодня уже не наша смена на сход с корабля.
*Пост СНиС – пост Службы наблюдения и связи /Примеч. авт.
«Автономка».
Памятью в радость многим
Старые их тревоги.
Михаил Трофименко. Короткие песни.
– Одесса, 2013. – С. 30.
Автономное плавание или автономность корабля – понятия чисто научные и эти термины озвучены как «продолжительность непрерывного плавания корабля без пополнения запасов..». Все сводится к продовольственным и техническим запасам, а о человеке ни слова, хотя он должен быть главным элементом этой автономности.
У меня не одна «автономка» за плечами. И в них бывало всякое: неудачи, достижения, разборки, и все, что бывает на берегу, и то, что ни в каких отчетах никогда не отражают. Но меня всегда поражало одно, что после таких плаваний, особенно в «консервных банках» субмарин, люди становились очень близкими друг другу. В этих бесконечно однообразных днях, складывающихся в недели походы, открывались души и всплывали истории, которые в других обстоятельствах никогда не услышишь. Некоторые звучали просто как анекдоты. Одна такая история памятна до сих пор.
Подводники тоже люди и ничто человеческое им не чуждо. И даже тяжелая служба не может отнять у них индивидуальных черт характера. Уж простите, не стану здесь называть подлинных имен и фамилий. Я с глубоким уважением отношусь к собратьям по профессии, к их боевым подругам и поэтому хочу лишь сделать акцент на тяжести не только их физического бытия, но и морального. Эта тема всегда была запретна в нашем чудном обществе.
«Ирония судьбы» в отдаленном гарнизоне
Даже спустя много лет, вспоминая историю, рассказанную собратом по «автономке», всегда представляю себе сцены из кинокомедии «Ирония судьбы, или с легким паром», снятой почти 40 лет назад в 1976-ом, хотя сама история, которая произошла в нашем городке-гарнизоне, после возвращения одной из подлодок из «автономки», случилась гораздо раньше. И мне всегда представляется, что кто-то из подводников рассказал ее режиссеру и он, усовершенствовав, поставил фильм, который стал новогодним шедевром на все времена.
. Атомоход во втором часу ноябрьской ночи плотно привязался к родному берегу. За плечами остались нелегкие 80 суток похода. Все до чертиков соскучились по дому, у кого он был, и те, которые думали его получить. А это значит – все. Старпом вызвал «автобус», так у нас называлась обыкновенная бортовая крытая машина. До городка было добрых 6-7 километров, и зимой, без машины, а тем более ночью, до городка было не очень быстро добраться. Но «дед» распоряжался своими офицерами сам, и поэтому большинство было оставлено на расхолаживание реактора.
Были в механической части два старших лейтенанта, один киповец, другой управленец, есть такие профессии на атомоходах. Оба были женаты, оба получили квартиры под номером 17 – это значит однокомнатные на 5-м этаже, в одинаковых как близнецы домах. Лейтенанты в то время получали, если везло, только однокомнатные и только на 1-м или 5-м этажах. Дома клепали в городках по одному проекту, и стояли они в ряд среди сопок как близняшки. Их путали часто даже днем – улиц не было, а номера на домах столь же часто, кому положено, забывали нарисовать, и жильцы держали их расположение только в голове. И еще была одна особенность – на лодке этих лейтенантов звали свояками, а что это значит – объяснять не надо. Жены их были родными сестрами, да к тому же и близнецами, как и все в нашей истории. Чтобы не путаться во всем похожем, назовем их просто Даша и Маша, а наших свояков Петя и Ваня.
Обычно, когда лодки уходили в «автономки», жены офицеров, как правило, уезжали на Большую землю. Там у них были разные задачи, в отличие от одной у их мужей. Но что удивительно, как бы ни были засекречены все даты автономного плавания, или иначе «БС», офицерские жены знали их с поразительной точностью, и как перелетные птицы все собирались точно к назначенному сроку: одни несколько раньше, другие точно в день прихода субмарины.
В те годы многие военнослужащие и члены их семей предпочитали для связи с Большой землей авиатранспорт. Летали надежные «Ил-14», которые сегодня мало кто помнит, но по надежности они превосходили все современные типы самолетов, вместе взятые. Да к тому же это были универсальные труженики, в арктических условиях незаменимые. И, конечно, 4 часа полета до Ленинграда (Питера) считались мгновение, по сравнению с 48-ю часами скорого № 49 (Мурманск-Ленинград). Вот только с аэродрома до нашего гарнизона было добираться очень неудобно, и обычно пассажиры домой попадали ночью, но в ноябре это понятие было уже относительным – ночь была полярной.
Ходила даже такая загадка «армянского радио»: «Можно ли за одну ночь полюбить сто раз жену? – Можно! Если эта ночь полярная!».
Даша прилетела в день прихода субмарины и попала в городок к позднему вечеру. Добиралась на попутной. Поэтому сошла несколько раньше главной автобусной остановки, служившей основным ориентиром в распознавании своих домов. Вещей было немного, и она шустро взбежав на 5-й этаж, без труда попала в квартиру 17. За два месяца можно было многое забыть, и она особенно не обратила внимание, на мелькнувшую было мысль, что-то вроде не так. Надо отметить, что и внутреннее убранство квартир с казенной мебелью, получаемой КЭЧ (квартирно-эксплуатационная часть) на прокат, была на Севере тогда такая льгота, делали их до удручения однообразными. Холодильники были огромной роскошью, и все пользовались естественными: под окном на кухне ниша, за окном – мясо в авоське.
Даша, помывшись сама, приготовив «Титан» (был такой «агрегат» – производитель горячей воды для ванной, топился деревянными чурками) для Пети, решила немного отдохнуть, уверенная, что Петя не пройдет мимо дома. Но, по иронии судьбы, Петю задержал механик, а во время, то есть вместе со всеми, отпустил Ваню. Доехав до поселка на «автобусе» к Дому офицеров, все как воробьи прыснули к своим домам-близнецам.
Так судьбе было угодно
Здесь их и застала Маша, нагруженная вещами, она еле добралась из Мурманска, куда приехала из Питера поездом. И тут. Тут Даше и Ване пришлось ей рассказать всю правду. Нет, сцен не было, все было решено мудро, и Маша направилась в квартиру 17 другого дома, чтобы объяснить Пете создавшуюся ситуацию.
Она застала квартиру пустой, потому что Петя еще расхолаживал реактор, как бы вбирая в себя его энергию. После смены решил в шестом часу утра на своих двоих добираться домой. Когда он добрался, то дома его ждал горячий «Титан» и отлично сервированный стол. Он радостно бросился к «Даше» и начал ее с таким пылом обнимать-целовать, что она не решилась сказать, что она не Даша, а Маша. Он удивился, что до сих пор не разобрана кровать и, не слушая ее объяснений, дал ей время только на это: «Пока я ополоснусь, чтобы все было готово!».
И за эти пять минут она решила: «А почему, если получилось у Даши с Ваней, не может получиться у нас с Петей? Потом ему объясню». А потом был семейный совет, вернее совет двух семей. Все решили полюбовно.
Даша и Маша были очень похожи, и в городке их часто путали, а та ночь показала – в том сочетании, которое подложила им судьба, они подходят друг другу лучше, чем до этого. Решили не поднимать шума, а жить, как ни в чем не бывало. Маша с Петей, а Даша с Ваней. Благо, у них не было еще детей, и они только начинали жизнь.
И всегда, когда смотрю фильм «С легким паром. », вспоминаю эту историю и думаю, что все искусство – это наша жизнь и придумать что-то просто так невозможно. Даже невероятная фантазия потом находит свой аналог в нашей жизни.
Вадим Кулинченко, капитан 1 ранга в отставке, ветеран-подводник,
поселок Купавна, Московской обл.
Штрихи к портрету ветерана-подводника
Во время «холодной войны» подводные лодки двух супердержав – сначала дизельные, а затем и атомные – вели в глубинах океана постоянное слежение друг за другом. И не все они кончались благополучно. В холоде и темноте подводников подстерегали серьезные опасности, отличающиеся от тех, с которыми встречаются мореплаватели. Так, вспоминая то время, Вадим Кулинченко пишет:
Список аварий на подводных лодках в период «холодной войны» не уточнен до сих пор.
По крайней мере, даже официально названное их число «20» не соответствует истине. Сам автор испытал подобное «удовольствие» на АПЛ «К-131» в Баренцевом море в октябре 1968-го года на глубине 60 метров. Был свидетелем нескольких, так сказать, неучтенных столкновений под водой, когда лодки нашего соединения возвращались из автономных походов в базу со значительными повреждениями легкого корпуса, полученным в подводном положении. Тогда эти случаи не попали в прессу, а сегодня – просто забыты. на фоне крупных катастроф и аварий.
Я, кажется, первый опубликовал в 1989-ом году в открытой печати свой очерк «Столкновение под водой» на основе пережитого на борту АПЛ «К-131», после чего стали появляться и другие публикации на основе фактических материалов.
Но и здесь много проблем со стороны политиков. Еще в 2000-ом году на 37-м Международном конгрессе подводников я познакомился с Джеймсом Блейкли (Президент Всемирной ассоциации подводников, англичанин), который, оказывается был унтер-офицером на субмарине, которая столкнулась с нами в 1968-ом году в Баренцевом море. Он обещал мне разобраться с этим вопросом, вернувшись с конгресса в Англии. Но на следующем конгрессе – в 2006-ом году, проходившем в Москве, Блейкли сказал мне, что это сложный вопрос, и правительство Великобритании не дает согласия на его расследование. Можно сказать, что руководители стран не всегда готовы говорить всю правду о том, что происходит в глубинах океана.
В заключение приведу пример достаточно «свежего наезда» под водой из тех, что стали достоянием мировых СМИ, а они – продолжаются, потому что океан, хотя и «безбрежный», но не бесконечный.
В середине февраля 2009-го года в СМИ прошло сообщение о столкновении в толще Атлантического океана двух субмарин – английской и французской. Сведения об этом происшествии весьма скромные. Это и понятно. Патрулирование подводных лодок, да еще с баллистическими ракетами на борту даже сегодня, в период так называемого «стратегического партнерства», остается тайной не только от противника, но и партнеров. И это наглядно подтверждает случай, происшедший с двумя подлодками в ночь с 3-го на 4-е февраля 2009-го года Британская ПЛАРБ « Vanguard » «наехала» на французскую ПЛАРБ « Triomphant », или наоборот. У подводников такие происшествия, когда все кончается «хорошо», называются «касаниями».
Французы сообщили, что « Triomphant » возвращалась с патрулирования, а вот англичане отказались что-либо сообщить о своей субмарине, ведь «не в правилах министерства разглашать информацию о маневрах королевских атомных подлодок». Что англичане тайн не выдают, я говорил об этом выше.
Известно, что современные подводные лодки имеют очень совершенное гидроакустическое вооружение, которое обеспечивает слышимость на многие мили вперед. Командир подлодки уклоняется, но не забывает и о том, что имеет и другие предписания, которые обязан выполнять. Например, лодка должна выдерживать свою «точку» в океане – на берегу ежечасно должны знать ее местонахождение.
Факты из биографии Вадима Кулинченко и его личного архива подготовил к печати Роберт Короткий