в какой стране долгие годы правил диктатор салазар
Интроверт на троне Самый тихий диктатор Европы отказывался жить во дворце и считал себя простым профессором
«Лента.ру» продолжает цикл материалов о роскошной жизни правителей разных стран и эпох, а также членов их семей. В предыдущей статье мы рассказывали о возлюбленной фюрера Третьего рейха Еве Браун. Их отношения были окутаны тайной, как и другие стороны личной жизни нацистского лидера. Сожительница, а затем и жена Гитлера носила одежду темных цветов, красную помаду и бриллианты, она меняла наряды шесть-семь раз в течение дня. На этот раз речь пойдет о самом тихом диктаторе своего времени — португальце Антониу Салазаре. Он любил скромность во всем, единственной его слабостью были шикарные автомобили. Для правителя печатали газету в единственном экземпляре, скрывая от него плохие новости о происходящем в стране.
Диктатор-клерк
«Он был настолько тихим диктатором, что большинство европейцев даже не подозревало, что в Португалии вообще была диктатура», — обычно шутили об Антониу Салазаре. Он не был ни военным, ни лидером массового движения, ни революционером.
Это не мешало правителю иметь тайную полицию, которая преследовала противников режима, установить авторитаризм и заполучить неограниченные права. Впрочем, в отличие от современных государств с диктатурой, в Португалии не было смертной казни и массовых репрессий. Всего за время правления Салазара были арестованы около 15 тысяч человек.
Антониу Салазар — величайший португалец со времен Генриха Мореплавателя
Председатель Совета министров, профессор Коимбрского университета — образованный, начитанный, привлекательный и расчетливый — он легко входил в доверие. В окружении Салазара признавали, что секретом его обаяния были обезоруживающая улыбка, безупречная прическа и идеально сидящий костюм-тройка. Из-за этой одежды его даже прозвали диктатором-клерком.
Несостоявшийся священник
Антониу Салазар родился на севере Португалии в семье мелких землевладельцев. Его родители были людьми очень набожными, юношей он даже мечтал стать священником. Однако потом передумал и подал документы на юридический факультет одного из старейших университетов страны, который окончил с отличием. Через несколько лет Салазар стал там преподавать. Впрочем, хорошего лектора из него не получилось — уж слишком скучным он казался многим студентам.
В окружении Антониу шептались, что он ведет себя довольно странно. Мужчина и правда был интровертом: довольно молчаливый, закрытый, скромный, не курил, не любил алкоголь, был равнодушен к танцам и музыке, избегал романтических отношений с женщинами. При этом ему нравилась их компания, и он восхищался их красотой.
Говорили, что у Салазара был печальный опыт любви. Будучи молодым преподавателем, он стал обучать дочь одного помещика. Между ними вспыхнули чувства, молодые даже собирались пожениться. Однако мать девушки, заметив странности в поведении педагога и ученицы, выставила Салазара за дверь.
Ходили слухи о его теплых отношениях с собственной экономкой по имени Мария. Но это были скорее отношения двух друзей или же матери и сына, хотя женщина не теряла надежды, что когда-нибудь они перерастут в нечто большее.
Придя к власти, Салазар стал еще более закрытым — он старался избегать любой публичности. Жители страны шутили, что даже если под окнами его кабинета устроят демонстрацию в его поддержку, он просто задернет штору.
Салазар осматривает войска перед их отправлением в африканские колонии Португалии, 1950 год
Фото: Evans / Three Lions/Hulton Archive / Getty Images
В 1926 году в Португалии произошел военный переворот. Пришедшие к власти мятежные генералы не знали, как помочь экономике, устремившейся в бездну. Для этого им не хватало знаний. Салазар в то время считался одним из лучших специалистов-гуманитариев. Неудивительно, что армия сразу обратилась к нему.
В результате генерал Антониу ди Кармона и Салазар почти 20 лет правили страной как президент и премьер-министр.
Салазар смог довольно быстро обуздать коррупцию на местах, победить инфляцию и навести порядок с бюджетом. Постепенно в руках бывшего профессора сосредоточилась вся полнота власти. По факту Салазар был лишь председателем правительства, на деле — президентами становились лояльные ему военные. На власть диктатора они не покушались и лишь продлевали его полномочия. В их обязанности входило только выступление на официальных мероприятиях, за что одного из номинальных правителей прозвали «разрезателем лент».
После начала Второй мировой войны португальский лидер стал вести себя аккуратнее: хотя его режим и был близок к фашизму, страна являлась традиционным союзником Англии. Тогда Салазар сделал ход конем: объявил, что Лиссабон остается союзником Лондона, но при этом в войне будет придерживаться нейтралитета. Это решение принесло государству не только мир, но и большой доход.
Португалия неплохо жила, продавая редкий металл вольфрам как антигитлеровской коалиции, так и Третьему рейху и его союзникам. Но не только это помогло стране обогатиться. По воспоминаниям современников, Португалия в те годы превратилась в гигантский черный рынок. «Для путешественников из воюющих стран это государство выглядело как великолепный оазис мира и процветания. Здесь было электричество, еду не распределяли по карточкам, магазины ломились от продовольствия и предметов роскоши для тех, у кого водились деньги», — описывал страну один из англичан.
Беленский дворец — официальная резиденция президента Португалии
Сам глава государства не стал перенимать привычки европейских коллег-диктаторов. Ему был чужд культ личности — португальскому правителю не возводили памятники, в его честь не переименовывали улицы и города. По сравнению с другими вождями он жил довольно скромно. Его официальной резиденцией с 1912 года считался дворец Белен. Однако за проживание правителям было необходимо ежемесячно платить по 100 тысяч реалов. Придя к власти, Салазар отменил этот закон, однако переселяться в пышную резиденцию не стал. Предпочтение он отдавал скромной съемной квартире в Лиссабоне.
Единственной слабостью вождя были шикарные автомобили. За руль он любил садиться сам. Так, в 1955 году ему доставили две новые машины — Rolls-Royce Silver Cloud и Bentley S-Series, которые, по словам очевидцев, привели его в восторг.
Мы делаем только хорошие новости
В остальном Салазар был довольно неэмоционален. В окружении главы государства рассказывали, что он по-прежнему считал себя преподавателем университета, а свой руководящий пост воспринимал как затянувшуюся командировку, поэтому каждый год исправно писал в университет письмо с просьбой предоставить ему очередной академический отпуск.
После войны заядлый консерватор Салазар казался многим несовременным. Он искренне не понимал, зачем стране нужны свободные выборы, обязательное образование, медицинская система и многопартийность.
Сам Салазар за 36 лет правления ни разу не побывал там лично, отрицая, что у Португалии вообще есть колонии. По его словам, речь шла лишь о «заморских территориях». Впоследствии там начались восстания, на подавление которых тратилось около трети бюджета страны.
Молодые португальцы, вместо того чтобы сражаться за сохранение власти в колониях, предпочитали бежать из страны в поисках лучшей жизни. Правительство едва ли могло что-то предложить своим гражданам, продолжая навязывать им лишь религиозность и военную службу в колониях. Режим фактически держался на личном авторитете Салазара.
Летом 1968 года Салазар, качаясь в кресле, неудачно упал и сильно ударился головой. Обширное кровоизлияние в мозг не оставило ему шансов. Еще месяц, находясь в больнице, он оставался главой государства. Однако впоследствии было решено назначить нового премьер-министра. Им стал либеральный профессор Марселу Каэтану.
Похороны Антониу Салазара в монастыре Жеронимуш, Белен, предместье Лиссабона, 1970 год
Фото: Michel Le Tac / Paris Match via Getty Images
Сподвижники Салазара не стали расстраивать его — до самой смерти он так и не узнал, что уже больше не возглавляет государство. Врачей и медсестер предупредили, чтобы они ничего не говорили пациенту о реальном положении дел в стране. Ежедневно Салазар проводил совещания «кабинета министров», подписывал приносимые ему документы и раздавал поручения подчиненным.
Для 79-летнего старика печатали даже особый вариант правительственной газеты — в единственном экземпляре. В ней не было новостей, которые могли бы его опечалить. Так, Салазару, не любившему США, решили не рассказывать, что американские астронавты высадились на Луне.
В 1970-м португальский диктатор скончался. До последней минуты жизни он был убежден, что остается премьер-министром страны. Согласно опросам общественного мнения, Салазар считается одним из самых популярных лидеров Португалии.
Диктатура интроверта: путь Антониу Салазара от надежды Португалии до правителя, пытающегося удержать власть из постели
Жизнь в альтернативной реальности по Салазару — выдуманные отчёты в папках, газеты только с хорошими новостями и никаких сообщений о высадке на Луне.
В 2003 году в Германии вышел посвящённый падению ГДР фильм «Гуд бай, Ленин!» с Даниэлем Брюлем и Чулпан Хаматовой в главных ролях. Лента стала одной из самых успешных в истории современного немецкого кино.
По сюжету, персонаж Брюля во время краха социализма в Восточной Германии создаёт альтернативную реальность для своей тяжелобольной матери. Та безвылазно лежит в своей комнате и ничего не знает о происходящем в стране. Главный герой считает её убеждённой партийной активисткой и намеренно скрывает правду о положении дел. В его «вселенной» ГДР не только не исчезает, но и сама мирным путём поглощает ФРГ, объединяя немцев в общем социалистическом государстве.
Сюжет фильма кажется фантасмагорией. Однако в реальности подобное имело место в другой стране — Португалии, причём на уровне не простых граждан, а правящей элиты. В 1968–1970 годах там создавали альтернативную реальность для прикованного к постели Антониу ди Оливейры Салазара — фактического правителя страны на протяжении почти 40 лет.
Основные источники статьи:
Личность Салазара во многом отличается от образа типичного диктатора 20 века. Он не был ни военным, ни офицером спецслужб, ни революционером или лидером массового движения.
Антониу Салазар родился в 1889 году в местечке Вимейру на севере Португалии. Его родители, мелкие землевладельцы и набожные католики, передали религиозность сыну: в молодости Салазар планировал принять священный сан. Передумав, юноша в 1910 году поступил на юридический факультет старейшего португальского университета в городе Коимбра. Через четыре года Салазар окончил вуз с отличием, а ещё через два — стал в нём преподавателем.
Знавшие будущего диктатора люди описывали его как скромного, молчаливого и закрытого человека. Пережив в молодости неудачный роман, Салазар избегал любых романтических знакомств и так и никогда не женился. Единственной близкой женщиной ему уже после прихода к власти стала собственная экономка; но и эти отношения напоминали немногим очевидцам общение матери и сына. До конца жизни Салазар не курил, почти не употреблял спиртного и был равнодушен к музыке, театру и танцам.
Верность своим привычкам диктатор сохранил и после прихода к власти. Салазар представлял пример крайнего интроверта и по возможности избегал любой публичности. Ему были неинтересны ни богатства, ни предметы роскоши, ни культ своей личности. Португальцы шутили, что Салазар при виде любой уличной демонстрации закроет шторы в кабинете, даже если это митинг в его поддержку.
Молодость чопорного педанта Салазара пришлась на неспокойное время: в 1910 году в Португалии свергли короля. Учредительное собрание приняло новую конституцию, страну объявили демократической республикой.
Но демократия в Португалии оказалась нежизнеспособной. Республиканцы не находили между собой единства: за 16 лет в стране сменились 9 президентов и 44 правительства. Общую ситуацию в стране усугубило участие в Первой мировой войне. Формальная победа (Португалия воевала за Антанту) принесла ей не приобретения, а одни убытки.
Португалию начала 20 века считали одной из беднейших стран в Европе. Основу её экономики по-прежнему составляло сельское хозяйство. Импорт значительно превышал экспорт. Стремительно рос внешний долг. Национальная валюта эскудо обесценилась настолько, что её даже печатали за рубежом — португальские монетные дворы не справлялись с требуемым объёмом эмиссии. В 1926 году бедственное хозяйственное положение Португалии и затяжной политический кризис привели к военному перевороту.
Мятежные генералы стремились изменить к лучшему экономическую ситуацию, но для этого у них не хватало знаний об экономике и финансах. Салазара же в узкопрофессиональных кругах считали одним из крупнейших интеллектуалов-гуманитариев. Глава военных Гомеш да Кошта пригласил профессора из Коимбры поработать у него министром финансов. Салазар принципиально против не был, но его не устроил объём предложенных полномочий. Профессор вернулся в родной университет.
Гомеша да Кошту вскоре отстранили от власти из-за внутренних разногласий между военными. Новый лидер генералитета Антониу ди Кармона оказался сговорчивее. В 1928 военный договорился о сотрудничестве с Салазаром. Тандем оказался успешным: два Антониу потом почти 20 лет правили страной как президент и премьер-министр.
За несколько лет Салазар навёл порядок в португальских финансах. Его экономическая программа предвосхитила «шоковую терапию» конца 20 века в бывших социалистических странах. Государственные расходы сократили, коррупцию на местах — обуздали, большинство социальных программ — свернули, иностранному капиталу — облегчили доступ на внутренний рынок. Это позволило закрыть бюджетный дефицит и победить инфляцию.
Правящие элиты начали воспринимать профессора-интроверта как спасителя страны. В 1932 году Салазара назначили премьер-министром. В 1933 году он инициировал референдум: португальцам предложили обнулить прежнюю конституцию республики и принять новую.
Глава правительства и его сторонники сыграли при составлении проекта на популярных в Португалии того времени антидемократических настроениях. После падения Первой республики стало модным говорить об особом пути Португалии, о том, что либеральные ценности, партийная конкуренция и парламентаризм противоречат национальному духу жителей страны.
Документ предусматривал приоритет исполнительной власти над законодательной, ограничение гражданских прав и ряд других авторитарных положений. Единственной законной партией признавался только провластный «Национальный союз». При этом новая конституция не реставрировала монархический строй и не отменяла разделение Церкви и государства (что, впрочем, при Салазаре стало номинальным положением).
Конституционный референдум 1933 года стал первым голосованием в португальской истории, до которого допустили женщин. Но участвовали в нём менее 1,3 миллиона граждан из почти 7 миллионов жителей страны: до избирательных участков не допустили тех, кто не прошёл образовательный ценз. По официальным данным, проект поддержали примерно 99,5% проголосовавших.
Принятие новой конституции дало начало так называемому «Новому государству» в Португалии. Салазар фактически руководил им до 1968 года, формально являясь только председателем правительства. Дело в том, что президентами (обычно на безальтернативной основе) избирали лояльных ему военных: сначала генерала Антониу ди Кармону (до 1951 года), а затем адмирала Америку Томаша (в 1958-1974 годах). Они не претендовали на реальную власть и раз за разом продлевали премьерские полномочия Салазара.
Иногда система сбоила. В 1951-1958 годах президентом был маршал Кравейру Лопиш. Он открыто критиковал Салазара, поэтому Лопиша заменили перед новыми выборами более сговорчивым Америку Томашем. Однако тот едва не проиграл голосование лидеру оппозиции Умберту Делгаду.
Только путём «вбросов» на избирательных участках режим обеспечил победу «правильному» кандидату. Томаш стал идеальным «зиц-президентом» для салазаровской Португалии, никак не влияя на принятие политических решений. За любовь к официозным церемониям народ прозвал номинального главу государства Разрезателем Ленточек.
Обычно «Новое государство» называют фашистским режимом и уподобляют диктатурам Бенито Муссолини в Италии и Франсиско Франко в Испании. Однако это не совсем верно: Салазар относился к фашистской идеологии сдержанно и перенимал опыт коллег-диктаторов выборочно. Например, как и другие политики подобного плана, португальский лидер считал важным военно-патриотическое воспитание подростков. С этой целью в стране создали милитаризованную организацию «Португальский легион».
Но Салазару был чужд фашистский вождизм. Власть ему требовалась как функция, а не как объект для восхищения толпы. Салазару не ставили памятники, в его честь не переименовывали улицы и города (назвали только один мост — за четыре года до смерти). Несостоявшемуся священнику даже не присвоили громкого титула вроде «фюрер», «дуче» или «каудильо».
Португальский лидер продолжал считать себя университетским профессором и каждый год писал ректору вуза письмо о предоставлении академического отпуска. Премьерство он воспринимал как затянувшуюся командировку. Диктатор не занимал пышную резиденцию, а жил на скромной съёмной квартире в Лиссабоне.
Идеология Салазара держалась на трёх китах: католическом клерикализме, корпоративизме и отрицании ценностей эпохи Просвещения. Премьер-профессор полагал, что разные социальные группы должны жить в мире и согласии. Лучшая основа для этого мира — традиции и религия, а не вера в «иллюзорные» права и свободы.
Мы против всех интернационализмов, против коммунизма, против профсоюзного вольнодумства, против всего, что ослабляет, разделяет, распускает семью, против классовой борьбы, против безбожников, против силы в качестве источника права. Мы против всех великих ересей нашего времени… Наша позиция является антипарламентской, антидемократической, антилиберальной и на её основе мы хотим построить корпоративное государство.
Партии и парламенты только разобщают народ, — считал Салазар. По его мысли, управлять государством должна не толпа, а узкая группа интеллектуалов. Политик открыто заявлял, что верит в иерархию, а не в равенство, а подготовленные элиты важнее всеобщей грамотности в стране.
Первые два десятилетия правления Салазара прошли эффективно. Его политика преодолела последствия хаоса 1920-х годов. В 1930-х годах Португалию почти не затронула Великая депрессия.
На 1961 год Португалия располагала восемью зависимыми территориями в Азии и Африке. Это современные Ангола, Восточный Тимор, Гвинея-Бисау, Кабо-Верде, Мозамбик, Сан-Томе и Принсипи, а также индийские Гоа и Дамиан вместе с китайским Макао.
Во время гражданской войны 1936-1939 годов в соседней Испании Салазар помогал мятежникам-националистам, а от участия во Второй мировой войне уклонился. В военные годы Португалия неплохо заработала, поставляя редкий металл вольфрам как западным союзникам, так и Германии. Золотой запас страны увеличился в семь раз.
Но в послевоенную эпоху крайний консерватизм Салазара выглядел неадекватным мировым тенденциям. Португалия вступила в НАТО, ООН, Всемирный банк и Международный валютный фонд. При этом её фактический правитель не понимал, зачем в середине 20 века гражданам нужны многопартийность, свободные выборы, обязательное образование и медицинская система. Ещё более экзальтированной казалась его позиция насчёт колоний Португалии. Предоставлять им суверенитет Салазар и его соратники отказывались даже в 1960-х годах под давлением международного сообщества.
В Португалии разработали целую теорию «лузотропикализма»: мол, жители страны по своей природе лучшие колонизаторы, чем англичане, нидерландцы или французы. Якобы дружелюбные и гуманные португальцы делают лучше жизнь самих туземцев. Поэтому об оставлении колоний не может идти и речи. На официальном уровне португальские власти принципиально отрицали само наличие колоний. Дескать, у страны есть только «заморские провинции», а они — полноценная часть государства и культурного «португальского мира».
В действительности, португальские власти крайне неэффективно управляли своими колониями. Показательно, что сам Салазар за все 36 лет правления там ни разу не побывал лично. Зависимые территории развивались по экстенсивному пути. Даже обладая богатой нефтью Анголой, правительство в Лиссабоне импортировало сырьё из-за рубежа.
Содержание колоний дорого обходилось и без того небогатой Португалии. А когда в конце 1950-х на африканских территориях начались масштабные восстания, военные действия стали съедать до трети национального бюджета.
Режим Салазара не признавал, что эпоха Великих географических открытий прошла и Португалия уже не может свободно властвовать в колониях. В 1961 году Лиссабон не смог помешать Индии аннексировать свои азиатские владения: Гоа, Дадру, Нагар-Хавели, Даман и Диу. Не получалось у Португалии и препятствовать широкой поддержке партизан в Анголе и Мозамбике со стороны СССР и других социалистических государств.
Бессмысленность колониальных войн хорошо понимала португальская молодёжь. Всё больше молодых людей предпочитали не сражаться за «португальский мир» в далёкой Африке, а покидать страну в поисках лучшей жизни. Ведь в 1960-х годах Португалия, несмотря на неплохие темпы экономического роста (около 5% в год), оставалась беднейшей страной Западной Европы.
Достаточно взглянуть на сельских жителей, чтобы увидеть, как скоро они делаются похожими на мешки с костями; женщины от 40 до 50 лет стареют с необыкновенной быстротой, а мужчины становятся сгорбленными и кривоногими, причём как мужчины, так и женщины, быстро теряют все зубы.
Каждая вторая португальская женщина рожала без медицинской помощи. Корь и коклюш не воспринимались как что-то архаичное, а ежегодно уносили тысячи детских жизней. Продолжительность жизни среднего португальца времён «Нового государства» не превышала и 50 лет. Около 40% населения оставались неграмотными.
Идеологическая несостоятельность «Нового государства» к тому времени стала очевидной. Мир наблюдал за полётами в космос, слушал рок-музыку и обсуждал сексуальную революцию, а португальские власти предлагали своим гражданам только навязчивую религиозность и военную службу в колониях. Фактически режим держался на одном личном авторитете бессменного премьер-министра, которого многие португальцы по-прежнему искренне уважали.
В августе 1968 года Салазара от несимпатичной для него реальности окончательно увело ещё более неприятное происшествие. Диктатор качался в кресле, выпал из него и сильно ударился головой. Врачи диагностировали обширное кровоизлияние в мозг.
79-летнего политика верные соратники попытались вернуть к прежней жизни. Его госпитализировали и прооперировали. Изменения в здоровье Слазара были необратимы, но ещё месяц он номинально оставался главой правительства. Наиболее преданные сподвижники диктатора противились самой идее назначения нового премьер-министра.
«Новое государство» в Португалии вошло в историю 20 века как одна из самых мягких диктатур. 32 человека скончались в специальном островном лагере для политзаключённых Тараффал. Массовых репрессий и даже смертной казни в «фашистской» Португалии не практиковалось.
Тайная полиция PIDE за почти 40 лет слазаровского правления арестовала меньше 15 тысяч человек, из которых половину освободили в досудебном порядке. Единственной жертвой PIDE стал лидер португальской оппозиции Делгаду. В 1965 году его убили при попытке насильно вернуть в страну из эмиграции.
Однако президент Томаш (тот самый Разрезатель Лент) после долгих консультаций назначил нового председателя правительства — «системного либерала» профессора Марселу Каэтану. Для верных салазаровцев новый премьер выглядел реформистом, а оппозиции он казался безликим приспешником диктатора. Каэтану много говорил о реформах, но реальной трансформации «Нового государства» при нём не произошло.
Лежавшему в лиссбонской больнице Салазару никто не сообщил о том, что он уже больше не премьер-министр. Лично шеф госбезопасности PIDE Силва Паиш проинструктировал врачей и медсестёр: больной не должен знать ничего о реальном положении дел. В больничной палате политика регулярно проводил совещания кабинет министров. «Председателю правительства» постоянно докладывали о положении в стране и мире. Салазар подписывал приносимые ему документы и даже сам составлял записки с поручениями для приближённых.
Для старика даже печатали в единственном экземпляре особый вариант правительственной газеты — без тех новостей, которые бы могли его расстроить. Например, в 1969 году от Салазара скрыли, что американские астронавты высадились на Луне. Португальский лидер никогда не любил США, а исследования космоса считал бесполезной затеей.
Каэтану, с одной стороны, участвовал в этом театре абсурда вместе с другими представителями португальского истеблишмента. С другой стороны, новый премьер исподтишка пытался дискредитировать старого правителя. Симпатизировавшие ему журналисты государственного телевещания сняли документальный фильм о лечении Салазара. Кадры из палаты свидетельствовали о неизлечимой болезни и потере памяти у диктатора.
Находившийся в неадекватном состоянии Салазар умудрился невольно отомстить за это преемнику. В 1969 году на интервью с ним пустили французских журналистов. Рассуждая на тему своих соратников, немощный старик неожиданно резко высказался насчёт именно Каэтану. Мол, преподаватель в вузе из него хороший, а государственный деятель — никакой.
Португальская цензура предсказуемо запретила печатать интервью. Но текст опубликовали за рубежом, что поставило Каэтану в двусмысленное положение. Салазар продолжал оказывать влияние на государственные дела, даже не понимая происходящего вокруг.
В 1970 году Антониу ди Салазара не стало. Он умер, по-прежнему считая себя фактическим правителем Португалии. Его «Новое государство» пережило его только на четыре года: диктатура пала весной 1974 года после военного мятежа и массовых антиправительственных выступлений («Революция гвозди́к»). Новые власти распустили тайную полицию, «Национальный союз» и «Португальский легион». В 1974-1975 годах суверенитет получили все заморские владения Лиссабона.
Каэтану и Томашу разрешили уехать в Бразилию. В эмиграции бывшие премьер и президент занялись мемуарным «боксом по переписке», возлагая друг на друга вину за падение режима.
Путь Португалии к демократии не был простым. В 1970-е в стране ожесточённо боролись партии и вооружённые группировки, от националистов до ультралевых. Высшую власть в стране пытался узурпировать прокоммунистический «Революционный совет Португалии». Только в 1980-х годах страна вернулась к свободной экономике и начала переход к демократическому правлению.
Предоставление независимости бывшим колониям не везде привело к благополучной жизни. До 1990-х годов не прекращались гражданские войны в Анголе и Мозамбике. Восточный Тимор сразу же после независимости оккупировала индонезийская армия. Повторно суверенитет эта небольшая страна получила лишь в 2002 году.
Салазар же по-прежнему остаётся авторитетом для многих португальцев. В 2007 году его персона победила на национальном опросе «Великие португальцы»: политика назвали величайшим жителем страны всех времён.
Абсолютная власть существовать может, а абсолютной свободы никогда не бывает.
Статья создана участником Лиги авторов. О том, как она работает и как туда вступить, рассказано в этом материале.