в каком веке чеченцы приняли мусульманскую веру
Когда чеченцы приняли ислам?
«Характеризуя в немногих словах религиозные воззре¬ния чеченцев, — подчеркивает Б.К.Далгат, мы видим, что они вообще не представляют строгой, стройной, цельной системы мировоззрения, исходящей из одной основной идеи; наряду с культом предков и связанных с ним культом домашнего очага, мы видим у этого народа совершенно самостоятельное учение о богах, олицетворяющих силы и явления природы. Попытки примирить эти две системы рели¬гии, выразились у чеченцев в подчинении всех богов одному Высшему Богу». Как бы продолжая эту мысль Б.К.Далгата, чеченский археолог и историк С.Ц.Умаров пишет: «Возьмем для примера культ обще вайнахского Верховного Бога — Дела. Он является создателем всего сущего: живой и неживой природы. Вселенная (Делан дуьне) названа его именем. С возвышением Дела над прочими местными божествами, последние стали трансформироваться в обычные святые, становясь ходатаями и посредниками между верующими и Делой».
«Однако идея подчинения всех богов одному Высшему Богу — Дела не успела ещё выработаться вполне самостоятельно и вылиться в самобытную форму, — продолжает свою мысль Б.К.Далгат, — как наступила эпоха влияния христианства, оказавших сильное влияние на судьбу народной чеченской религии».
Как пишет М.Б.Мужухоев, датированных стел на этом могильнике встречено примерно две третьих от общего их числа. Это позволило археологу датировать погребения под плитами без арабских надписей и дат самым началом XVI века. На могильниках же у селений Хой, Макажой, Кезеной, Тазбичи, Дышни, Боторч, Нижний Кокадой, и др. обнаружены чурты уже Х-Х1Хвв.
Все сказанное подтверждает правильность вывода М.М.Керимова о том, что ислам на значительной территории Чечни уже до Х в. утвердился прочно.
Время активного распространения ислама в Чечне, в отличие от Дагестана, совпало с периодом активизации царской политики на Кавказе. Чеченцы не воспринимали распространение на них формы административного правления, принятые в России. Они жили по испытанному веками горскому обычному праву (адатам). Одновременно чеченцы с трудом соглашались и с новыми для них суровыми шариатскими порядками. Говоря иначе, в XVI-XIX вв. на чеченцев обрушились две силы — во-первых, жесткий шариат, старавшийся разрушить адатские устои; во-вторых, царские власти, пытавшиеся лишить горцев не только их обычного права и вновь зарождающихся шариатских порядков, но и насадить в чеченском обществе, равно как и на всем Кавказе, российские административные законы и формы правления. В итоге безграмотные, но свободолюбивые чеченцы оказались между выбором — либо исламский шариат, либо царский имперский режим. Выбор пал на шариат, а отторжение второго — вовсе не означало антирусское движение чеченцев. Оно было антиколониальным, чем и воспользовались Шейх Мансур, имам Шамиль и многие дру¬гие предводители горцев. Ислам, таким образом, выступил как бы в двух лицах — с одной стороны как монотеистическая религия, сметающая старые языческие устои в лице адатов, во-вторых, как сила, объединяющая горцев в борьбе против политики царизма на Кавказе.
В контексте этого вопроса, в частности, рассматривая роль ислама в период Кавказской войны, особенно в период движения Шамиля, М.М. Керимову удалось выявить социальные и военно-политические условия трансформации накшбанддийа-халидийа в мюридизм — радикалистское религиозно-политическое направление, оформившееся как реакция на завоевательную политику царизма в Дагестане и Чечне. В его основе находится идеология газавата, сформулированная дагестанскими муллами Мухаммадом Ярагским, Гази- Мухаммедом, Шамилем, которая в тех условиях сыграла объединительную роль для горцев в их борьбе против колониальной политики царизма. Но с ослаблением сопротивления горцев и явной победой царизма, на смену идеологии газавата,- подчеркивает М.М. Керимов,- призывавшей горцев к борьбе с царскими войсками до победного конца, приходит миролюбивое учение чеченского суфия Кунта-Хаджи Кишиева. Сравнительный анализ идеологии газавата и учения Кунта-Хаджи, вирдовая сегментация, то есть деления, накшбандийа и кадирийа маркируют (выделяют) местную специфику традиционного ислама. В любом случае, как подчеркивает М.М. Керимов, ислам в Чечне имеет свои существенные особенности, основанные на этнокультурных ценностях народа. Свой отпечаток на ислам в Чечне,- заключает автор, отложили коллизии, столкновения традиционной культуры чеченцев с радикалистскими и экстремис¬тскими течениями, носите¬лями которой были ваххабиты. Преобладающая часть Чечни, будучи последователями традиционного ислама, отвергли идеологию и практику ваххабизма, которые навязывались насильственными мерами. Эти выводы подтверждены в монографии яркими и убедительными фактами.
Таков далеко не полный обзор монографии М.М. Керимова. Надеюсь, что эта книга явится основой докторской диссертации автора, а пока же отметим, что названное монографическое исследование адресовано научным экспертам, исследователям всем тем, кто интересуется проблемами регионов. Монография вышла редакцией доктора философских наук, профессор В.Х. Акаева.
М. Багаев «Вести республики» №128, 5 Сентября 2007 г.
Как чеченцы ислам принимали?
Эпиграфические источники XVI–XIX вв.
Вопрос об истории распространения ислама в Чечне не становился еще вплоть до настоящего времени предметом обстоятельного исследования, которое бы ответило на ключевые вопросы: о хронологии, главных действующих лицах и других обстоятельствах этого процесса.
Надмогильная плита шейха Берсана
Еще во второй половине ХIХ в. были зафиксированы чеченские предания и легенды о неких Термаоле и Берсане, которые сыграли ключевую роль в исламизации чеченцев. В дальнейшем этого вопроса касались еще несколько исследователей, среди которых можно отметить М. Б. Мужухоева, в работе которого анализируются вайнахские предания и данные, имеющиеся в русских источниках XVII–XIX вв. Разыскания ученых Чечни и известную им фактуру обобщил известный кавказовед Я. З. Ахмадов на страницах своей «Истории Чечни».
Авторы академического труда, посвященного истории и культуре чеченцев, так и не смогли ответить на эти вопросы, ограничившись обобщением ранее уже опубликованной информации. По их мнению, Термаол начал распространять ислам в конце XVI в: «Окончательное же принятие ислама чеченцами… произошло под воздействием другой исторической личности по имени Берса-шейх». Вышеуказанный Я. З. Ахмадов считает, что «восточный» регион, прилегающий к Дагестану, «был исламизирован в XV в.».
Главное чего, думается, не хватает здесь – ссылок на достоверные источники, ибо, делая опору лишь на логику и исторические параллели, трудно быть убедительным в своих заявлениях. Восполнению этого пробела, как мы надеемся, поможет введение в научный оборот новых данных о вышеупомянутых Берсане и Термаоле, а также об их деятельности по распространению ислама в Чечне.
В рамках этой статьи мы охватываем, прежде всего, территорию современных Веденского, Ножаюртовского и южной части Курчалоевского районов Чеченской Республики, которая была известна исторически на Восточном Кавказе как Нохчимохк или Ичкерия. Ичкерия – топоним тюркский (Ичери – «внутренний»), на родном языке чеченцы называют данную территорию Нохчи-мохк (чечен. мохк – «земля, страна»). Схожее название встречается и у аварцев рубежа ХIХ–ХХ вв. – Нохчимухъ (авар. мухъ – «сторона, страна»). В XVIII в. и ранее аварцы в отношении ичкеринцев употребляли термин Жани-буртиял (авар. – «внутренние чеченцы»).
Территория Нохчимохка занята в основном северными отрогами Андийского хребта. Это – благодатные для жизни, в основном предгорные, земли общей площадью примерно 1 500 кв. км, покрытые лиственными лесами. Разделены они на речные долины – вначале, в горах, весьма узкие, но потом все более и более расширяющиеся, из которых самой большой по площади будет та, что образована течением р. Хулхулау. Затем упомянуть следует здесь реку Аксай (Яхси) с ее долиной и реки Ямансу и Ярыксу с их долинами, которые относительно малы.
Особая значимость Нохчимохка в истории северо-восточного Кавказа заключается в том, что говор, который сформировался в указанной предгорной зоне позднее – в ХVIII в., лег в основу того диалекта, который получил преобладание в равнинной Чечне в ХVIII – начале ХIХ вв. В эпоху же полного утверждения власти Российской империи (после 1859 г.), а затем и советского государства со всеми их политическими мероприятиями и акциями (в том числе укрупнение населенных пунктов и депортация в Среднюю Азию от 1944 г.) на фундаменте последнего (фактически на основании вайнахского диалекта Нохчимохка) – сложился современный чеченский литературный язык.
«Шейх Берсан»
Еще во второй половине ХIХ в. были зафиксированы чеченские предания и легенды о некоем Берсане, который сыграл большую роль в исламизации чеченцев Нохчимохка. Как пишет У. Лаудаев, «при окончательном утверждении исламизма между чеченцами в главе народа стоял некто Берса (Берсан) Кирчалинской фамилии; он имел влияние в народе, его называли имамом и шейхом (святым)». В дальнейшем он рассказывает о распространении Берсаном ислама в селах Гуни и Агишпатой.
Согласно преданиям, собранным Ив. Поповым у жителей сел. Гуни и опубликованным в 1872 г., ислам они приняли от «шейха Бэрсана, сына женщины из нашего аула, вышедшей замуж за курчалинца, жившего в ауле Курчали». Они же рассказывали, что Берсан, «будучи ловким молодым человеком, впоследствии отправился в Кази-Кумух (в Дагестане) с целью выучиться грамоте по-арабски; чрез короткое время, оказав большие успехи, он воротился домой и жил, не отличаясь особенно ничем». В дальнейшем предание указывает на факт нападения аварцев на селение, в котором жила семья невесты Берсана: «Аварцы, опустошив часть аула, уже отступали обратно, когда Бэрсан догнал главу партии и выстрелом нанес ему смертельную рану». Раненый, назвав себя «шейхом Гада», обращавшим людей в ислам и учившим их нормам шариата, завещал Берсану: «Обращай народ в мусульманство и прими его, прежде всего, сам». Гада вскоре умер, а Берсан под впечатлением от происшедшего принял ислам и распространил его в первую очередь в родном селении Курчали.
Касательно происхождения Берсана данные, собранные Ив. Поповым, противоречат друг другу. К примеру, в приведенной выше цитате говорилось, что он был чеченцем из сел. Курчали, чему противоречит другой отрывок из сочинения того же Ив. Попова: «Несколько слов о шейхе Бэрсане. Ичкеринцы говорят, что он выходец из Кази-Кумуха (в среднем Дагестане). Будучи пропагандистом учения Магомета, Бэрсан был человеком строгих правил и искренно веровал в слова Корана. Явившись в Ичкерию, он прежде всего поселился в ауле Курчали, откуда, как говорит предание, не мечом, а сильным словом и точными предсказаниями будущих событий проводил мусульманство в окрестные аулы». Далее, при описании селения Нижний Курчали, Ив. Попов уточняет, что «Нижний Курчали – родина шейха Бэрсана; здесь же и могила его, весьма чтимая народом».
Обращаясь к вопросу о хронологических рамках жизни Берсана, мы имеем лишь одно косвенное на то указание. Ив. Попов в 1872 г. пишет об истории селения Эрсенойи, перечисляя предков стариков этого населенного пункта («Албаст и Чополау, живущие и ныне в ауле Эрсеной, как представители своей фамилии: оба уже старики»), ставших его информаторами, указывает, что «в восьмом поколении (Дырши) явился в Эрсеной шейх Бэрсан, внося с собой учение ислама». Если учесть, что, согласно посемейным спискам 1867 г., Албасу Мачиеву было 42 года, а Чопалаву Мачиеву – 71 (анализ состава семей сыновей этого Мачи заставляет нас думать, что Чопалаву в 1867 г. был 61, а не 71 год), их предок Дырши, скорее всего, родился в 1540–1560-х гг. Таким образом, время его активной жизнедеятельности приходится на конец XVI – самое начало XVII в., когда вышеуказанный Берсан распространял ислам в Нохчимохке.
Одному из авторов посчастливилось первым среди кавказоведов узнать о местонахождении могилы этого Берсана, посетить ее и прочитать эпитафию. Находится могила Берсана в Веденском районе ЧР, в сел. Курчали, которое стоит к востоку от Ведено, в верховьях р. Гумс. Надмогильная плита Берсана (см. фото №1) представляет собой прямоугольную каменную стелу с верхней стороной в виде как бы треугольника; с плечами, широкой шеей и как бы отрубленной головой. Сбоку вырезана почерком сулс (?) малограмотная арабская надпись религиозного содержания. В ее верхней строке читается мусульманская формула единобожия, начертанная с ошибками. В центре надмогильной плиты имеется нечто вроде площадки для письма, которая сделана путем выемки фона. Там по-арабски написано насхом: «Это – усыпальница… Берсана». Даты нет, а поэтому, с учетом чеченской действительности, датировка здесь затруднительна, но дагестанские параллели заставляют все же думать, что эпитафия с именем Берсана относится к XVI–XVII вв.
Надмогильная плита Мусы, сына Хизри
ТерманОл
В работе чеченского автора 2-й половины ХIХ в. У. Лаудаева, который собрал с уст современных ему чеченских старожилов многочисленные предания о событиях прошлых лет, говорится об исламизаторе чеченского населения Нохчимохка, носившем имя Термаол. Приведем цитату, касающуюся изучаемого вопроса: «В преданиях народа сохранилось имя первого проповедника исламизма у чеченцев; им был некто Термаол. Он был человек красноречивый и жестокий. Увлекаемые потоком его речей, чеченцы покорились ему. В собрании всего народа он в торжественных словах описывал всемогущество Бога мусульман… Такие речи воспламеняли чеченцев, и те, которые хоть мало были в сомнении, тотчас же делались мусульманами… Окружив себя усерднейшими последователями, Термаол начал смелее производить обращение и убивал противящихся… Он вырыл себе могилу и живой погреб себя. Погребая себя, он сказал: «Прощайте, мусульмане, теперь я уже больше не нужен вам, но приду тогда, когда вы почувствуете во мне нужды». Некоторые фанатики и теперь ожидают его появления. Могила его находится в Ичкерии, на земле Энокалинской фамилии».
Чеченские историки ХХ–ХХI вв., в числе их и Я. З. Ахмадов, работая над историей исламизации своего народа, не смогли, как видно, разобраться с вопросом о Термаоле, а поэтому они просто не упоминают о нем в своих трудах, в то время как касательно Берсана пишут. Одному из авторов (Т. М. Айтберов) удалось выявить уникальный эпиграфический материал на арабском языке, который раскрывает во многом указанный здесь вопрос.
Эникалинская община расположена ниже упомянутого выше селения Курчали – по течению р. Гумс. Вблизи этого чеченского селения Эникали (ныне в составе Курчалоевского района ЧР, в прошлом – в составе Ножаюртовского) расположено сел. Корен-Беной (чечен. – «гнездо ястреба»), которое около 1830 г. было образовано переселенцами из Эникали. В 1981 г. еще существовало (современное положение нам не удалось уточнить) кладбище «Турпал Термоли каш» (чечен. – «мавзолей героя Термоли»), на котором были похоронены потомки вышеобозначенного Термаола. Мы здесь приведем пять эпитафий, которые помогут нам установить приблизительно время деятельности Термаола, а также его генеалогию до конца XIX в.
Сопоставив данные всех эпитафий потомков Терман Ола, мы пришли к выводу, что он являлся реальной исторической личностью, родившейся около 1540 г. Правильными являются, на наш взгляд, генеалогии на эпитафиях Мака, Мусы, Ибрагима. В надписи Ушурмы вместо отца Терма и сына Ола указан лишь один Терма, что можно понять, поскольку их имена слились воедино в Термаол и, видимо, позже в устной традиции отдельных представителей рода так и остались запечатлены. Наиболее полной и достоверной, на наш взгляд, является генеалогия, приведенная в эпитафии Мусы, сына Хизри. Полна неточностей эпитафия Берса, сына Буки. К примеру, имена Умма, Умар и Уммахан, приведенные в этой надписи, скорее всего, являются различными формами одного имени, так же как Бази и Базурка, а также Сарак и Ватрак. Также ошибочно указано, что Каламат являлся сыном Кануки, тогда как во всех остальных надписях эти имена приведены в обратной последовательности.
Генеалогия этого рода начинается с Ола I (ок. 1450 г. р.), и на основе данных надмогильных надписей можно сделать следующую цепочку: Ол I – Андир – Терма – Ол – Инарука – Аурик – Базурка – Гардан – Гарданука – Канука, который родился ок. 1720 г. и имел, по крайней мере, двух сыновей: Дабалика и Каламата. Дабалика имел сына Туганби и внука Ибрагима (ум. 1819–20 г.). Каламат же имел двух сыновей: Хизри (1787 г. р.), сыном которого являлся Муса (1807 г. р.) и Мака (ум. в 1845 г.), от которого тянется цепочка: Алхазур (1836 г. р.) – Маза (1866 г. р.) – Ушурма (ум. 1896–97 г.).
Кабардинский след
В этом роду имело место широкое распространение кабардинских имен, а следовательно, и весьма оригинальной кабардинской культуры. В намного меньшей мере это можно сказать касательно отношения к аварцам (имена Уммахан, Умма). Внимательный анализ антропонимов приводит к мысли о возможном происхождении рода Термаола от кабардинцев.
Здесь нельзя умолчать о том, что именно в указанное время – конец XV – XVI вв. – кабардинцы продвигались с равнин Центрального Кавказа к берегам Каспийского моря, в которых они нуждались как люди, живущие полукочевым скотоводством. Дело в том, что в зимнее время территория Прискаспия не оказывалась подвержена джуту (внезапное оледенение травы) и вызываемой им массовой гибели скота. Они, как известно, пытались закрепляться в северно-западном Прикаспии, но горцы Дагестана во главе (?) со знатными кумухцами нападали на них при содействии иранско-сефевидских войск и в конце концов вытеснили названный ядыгоязычный народ в междуречье Сунжи и Терека, а также в пределы современной равнинной Ингушетии. Из Назранской зоны ушли кабардинцы на запад, как хорошо известно, лишь во второй половине ХVIII в.
В вышеуказанный период, в XVI–XVII вв., на территории Терско-Сулакского междуречья и предгорной части Нохчимохка (Ичкерии) осели кабардинские фамилии, образовавшие целый ряд населенных пунктов. Касательно Нохчимохка можно указать возникновение в это время населенного пункта Гезин-чу, основанного неким Гези – «выходцем из Кабарды». Он попросил покровительства у центороевцев и вошел таким образом в их состав («принял Цонтароевскую фамилию»). Не исключено, что подобным образом в сел. Эникали заселилась кабардинская фамилия, из которой вышел Термаол.
Таким образом, мы видим, что реальное распространение ислама среди чеченцев началось в XVI в. при помощи миссионеров – Терман Ола и Берсана. Благодаря их деятельности в начале XVII в. восточная часть Чечни – Нохчимохк – была исламизирована. Горная часть Чечни, расположенная в бассейне реки Аргун, в середине XVII в. была регионом поликонфессиональным, без преобладания какой-либо религии. К примеру, в Шатое в середине XVII в., по свидетельству горных грузин – тушин, вера была «одна с тушинами, а иные шибутцы (шатойцы – прим. авторов) живут по-бусурмански».
Участие аварских нуцалов
В ХVII веке в юго-западной части Аварии – Цунте – происходило дальнейшее укрепление позиций ислама. Аварские газии, не довольствуясь распространением ислама на собственно аварских землях, начали активно заниматься исламизацией расположенных западнее земель вплоть до Ингушетии. Эта политика активно проводилась в жизнь аварским правителем Дугри-нуцалом, умершим в 1667/68 г. В XIX в. он считался святым «шейхом», и поэтому хунзахцы ходили молиться на его могилу. Почитание этого нуцала, по всей вероятности, могло быть вызвано и тем усердием, которое он прилагал для распространения ислама на Восточном Кавказе. По всей видимости, незадолго до его смерти, а именно в 1667 г., сформированный в Аварии отряд газиев направился на территорию горной Чечни, в бассейн реки Аргун, для насильственного распространения там ислама. В этом войске находился и хунзахский ученый, вышеупомянутый Атанасил Хусайн. После ряда успешных мероприятий по утверждению ислама среди горных чеченцев близ селения Дангу, в ущелье Хачарой (Дангъаб ХIачариб, ныне территория Итумкалинского района ЧР), развернулось ожесточенное сражение. В нем одним из шахидов стал и Атанасил Хусайн, убитый одним из «неверных» чеченцев. Эта информация отражена сыном кадия Шабана ал-Убуди ал-Авари, Малла-Мухаммадом, в 1078/1667–68 г. в книге, которую он переписал во время учебы у ставшего потом шахидом и «убитого в сражении с неверующими Дагнаб-Хачараб» Хусайна, сына Атанаса Хунзахского.
Окончательная исламизация горной Чечни произошла лишь в 1770–80-х гг. – во время деятельности шейха Мансура. Об этом пишет У. Лаудаев: «Некто Мансур, алдинский уроженец Арестенжоевской фамилии, стал во главе народа. Его называли и шейхом, и имамом… Язычествовавшие кабардинцы, галгаи и горные чеченцы принимают ислам и единодушно с чеченцами восстают против русских». Такие же хронологические рамки для окончательной исламизации горных чеченских общин определяются А. П. Берже в 1859 г.: «Один из значительнейших тохумов (фамилий) чеченских принял последний мусульманскую веру около 90 лет тому назад».
Последними среди чеченцев, вероятно, ислам приняли жители Галанчожа, расположенного на границе с Ингушетией. Как пишет автор начала ХХ в., «мюридизм, разлившись широкой волной в горах, захватил в своем течении и описываемую местность, а проповедники его во времена уже Кази-Муллы обратили языческое население в ислам, чем и заставили слиться с общим потоком газавата».
Таким образом, мы можем сделать вывод, что распространение ислама среди чеченцев началось в конце XVI в. и было полностью завершено в 1820-х гг.
Как чеченцы пришли в Ислам
Ислам впервые начал приходить к вайнахам еще в XIV-XV веках – со стороны уже принявшего мусульманство Дагестана, а также от Золотой Орды.
Известно, что на момент нашествия Тамерлана в конце XIV столетий у чеченцев уже имелось государство Симсир, чей правитель носил исламское имя Муххамед. А в Ингушетии первый исламский памятник, мавзолей Борга-Каш, датируется XV веком.
Однако еще очень долго чеченцы и ингуши в основной массе не принимали ислам. Множество из вайнахов было язычниками, верившими в целый сонм различных богов и духов, немало оставалось и православных христиан, обращенных грузинскими миссионерами.
Второе и главное наступление ислама началось на Чечню и Ингушетию в XVIII веке, когда вайнахов впервые попыталась покорить Россия. Мусульманский лидер шейх Мансур из селения Алды на месте нынешнего Грозного провел среди чеченцев буквально мусульманскую революцию, убедив своих земляков встать под зеленое знамя Пророка – для сопротивления наступлению христианского царя. То есть, в исламе чеченцы увидели идею сохранения своей национальной независимости.
Именно тогда, например, появилось знаменитое сопротивление чеченцев алкоголю – шейх Мансур приказал запретить в Чечне пивоварение и винокурение, лидер горцев лично переворачивал и выливал на землю бочки с зеленым змием.
Мусульманская религия идеально легла на общество чеченцев – им нравилась строгость этой веры, ее монотеизм. Дело в том, что чеченцы и до прихода ислама склонялись к единобожию – поклонялись практически уже одному единому Богу Дала. Интересно, что сейчас древним словом Дала/Дяла чеченцы и ингуши называют Аллаха. Хотя среди 99 арабских Прекрасных имен Всевышнего, понятное дело, такого нет.
Иногда говорят, что приняв ислам, чеченцы рассчитывали на военную помощь со стороны Османской империи или даже Ирана. Но это не так – чеченцам поддержка от империи, пусть даже мусульманской была не нужна. Тем более, они в 1734 году сами воевали с крымским ханом и не желали становиться частью какого-либо иноземного правителя.
Считается, что одними из первых мусульман в Чечне стали обитатели области под названием Нохчимайхкой, она же Ичкерия. А уже в Кавказскую войну чеченцы воевали на стороне имама Шамиля и входили в его исламское государство, хотя и на особых правах, со своими наибами.
Окончательно ислам утвердился среди чеченцев к середине XIX века, среди ингушей к началу XX века. Интересно, что ингуши, почти не воевавшие с Россией, тоже вслед за чеченцками приняли мусульманскую веру, как основную – хотя при царе их одно время пытались обратить в православие.
В каком веке чеченцы приняли мусульманскую веру
Чеченцы стали мусульманами около тысячи четыреста лет назад – во времена второго праведного халифа Умара ибн Хаттаба (634—644). «Мы, чеченцы, все мусульмане, и пришли в Ислам во времена сподвижника Умара ибн Хаттаба (да будет доволен им Всевышний). С тех пор, испокон веков, мы всегда почитали и почитаем священный месяц Рамадан. В частности, в этот благословенный месяц мы прощаем друг другу даже кровную месть, все споры, распри, очень много заключается примирений, все постятся, ходят в мечеть для совершения намазов в джамаате, вместе проводят таравих намаз, читают священный Коран, раздают милостыню (саадака)», – сказал Салах Межиев в интервью эмиратскому телевидению. «Чеченцы, будучи мусульманами, стараются быть набожными и придерживаются наиболее строгих правил, чтобы получить милость Всевышнего, – рассказал муфтий. – Ни для кого не секрет, что во времена Советского Союза были репрессии, очень много наших ученых было выслано из своих земель и убиты. Мы потеряли много ученых, праведников, настоящих мужчин, но по воле и милости Всевышнего Аллаха, мы выстояли и всегда, несмотря на запреты и преследования коммунистов, наш народ придерживался религии Ислам – постились, делали намаз, читали мовлиды у себя в домах, хотя это было очень сложно. В 20-30-х годах мечети и медресе были закрыты, но вопреки этому, желающие брали знания у известных шейхов на дому, посещали уроки и пополняли багаж религиозных знаний».
Регистрация
Форма восстановления пароля
Принять ислам
Принять Ислам очень просто. Нужно произнести свидетельство (шахаду):
أَشْهَدُ أَنْ لاَ إِلَهَ إِلاَّ اللَّهُ. وَ أَشْهَدُ أَنَّ مُحَمَّدًا عَبْدُهُ وَ رَسُولُهُ
На арабском это звучит примерно так: «Ашхаду алля иляха илляЛлах. Ва ашхаду анна Мухаммадан ‘абдуху ва расулюх».
Смысл: «Я свидетельствую, что нет никого, достойного поклонения, кроме Аллаха. И я свидетельствую, что Мухаммад — Его раб и Посланник».
Основные положения веры, которые должен признавать человек, принимающий Ислам, следующие:
1. Бог Един. У Него нет ни сотоварища, ни сына или дочери. Он Един в истинном смысле слова, в котором нет места концепции о троице или любым другим убеждениям, которые прикрываются словом «монотеизм», а на самом деле — скрытое многобожие.
2. Пророк Мухаммад, да благословит его Аллах и да приветствует, является последним Посланником Аллаха, после которого не будет больше посланников или пророков Аллаха (в каком бы то ни было смысле).
3. Благородный Коран — это последнее Божественное Писание, ниспосланное нашему Пророку, да благословит его Аллах и да приветствует, и всё, что содержится в нём, является истиной.
4. Жизнь после смерти — это вечная жизнь, которую будет проживать каждый после смерти и в которой он получит воздаяние за свои благие и дурные дела.
5. Все предписания Священного Корана и нашего Пророка, да благословит его Аллах и да приветствует, в абсолютной и ясной форме, правильны и являются истиной.
Когда человек принимает все эти основные положения веры как истинные — на словах и сердцем — он становится мусульманином.
Основные столпы веры заключены в этих словах:
آمنت بالله وملائكته وكتبه ورسله واليوم الآخر وبلقدر خيره وشرٌه من الله تعال وبعث بعد الموت
«Я уверовал в Аллаха, Его ангелов, Его книги (в том виде, в котором они изначально были ниспосланы пророкам), в Его посланников, в Судный день, в то, что всё хорошее и плохое — всё от Всевышнего Аллаха, и в то, что мы будем воскрешены после смерти».
Шахаду часто произносят в присутствии двух свидетелей, как правило, в мечети. Однако это необязательно. Можно принять Ислам в полном одиночестве. Проще говоря, если вы верите, что Бог один и что Мухаммад – Его Пророк, вы уже можете считать себя мусульманином и произнести шахаду.
Если вы приходите в Ислам из другой религии, также надо освободиться от убеждений, которые были частью вашей прошлой веры и не соответствуют Исламу. Например, христианин должен засвидетельствовать, что не считает больше Иисуса Богом.
Если вы пока не готовы исполнять все практические предписания религии, это не преграда для принятия Ислама. Главное – признавать, что все исламские установления законны, то есть что каждый мусульманин действительно обязан молиться пять раз в день, поститься в месяц Рамадан, не есть свинину и не употреблять алкоголь и так далее. Даже если вы понимаете, что, к сожалению, у вас не получится сразу начать соблюдать все предписания, это не повод откладывать принятие Ислама. Быть немусульманином гораздо хуже, чем быть мусульманином, который грешит.
Тем не менее, надо осознавать, что принятие Ислама – это серьезный шаг. И будет лучше, если вы с первого дня начнете соблюдать религию на практике и постараетесь не грешить.