в каком году италия проиграла эфиопии
Итало-эфиопская война (1935-1936)
Итало-эфиопская война (1935-1936)
| Вторая итало-эфиопская война | |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| |||||||||
| Противники | |||||||||
 Итальянское королевство |  Эфиопия | ||||||||
| Командующие | |||||||||
 Бенито Муссолини Северный фронт: Эмилио де Боно Пьетро Бадольо  Хайле Селассие Гукса Южный фронт: Родольфо Грациани | Хайле Селассие I Северный фронт: Имру Хайле Селассие Мулугета Йеггази Сейюм Мангаша Касса Хайле Дарги рас Айелу Южный фронт: Насибу Эммануэль Деста Демтю | ||||||||
| Силы сторон | |||||||||
| 800 000 (из них только около 330 000 мобилизовано) | Около 250 000 | ||||||||
| Военные потери | |||||||||
| 10 000 убито 1 [1] (к маю 1936) 44 000 ранено (к маю 1936) [2] 9 555 убито 2 (1936-1940) [3] 144 000 ранено (1936-1940) [4] | 275 000 погибло в бою 300 000 погибло от голода 5 181 000 казнено и уничтожено в концентрационных лагерях | ||||||||
| 1 По официальным итальянским данным 3 000. [1] 2 Основано на том, что 1 911 убито в первые 6 месяцев 1940; по данным министерства Африки, с 6 мая 1936 по 10 июня 1940 убито 8 284 человек | |||||||||
Вторая итало-эфиопская война (Вторая итало-абиссинская война, Итало-эфиопская война (1935—1936 гг.)) — колониальная война между Итальянским королевством и Эфиопией, итогом которой стала аннексия Эфиопии и создание из нее, вместе с колониями Эритрея и Итальянское Сомали, колонии Итальянская Восточная Африка. Эта война показала несостоятельность Лиги Наций, членами которой были и Италия, и Эфиопия, в урегулировании международных конфликтов. Так же в войне итальянскими войсками широко применялось запрещенное химическое оружие: иприт и фосген.
Победа в войне сделала Муссолини одной из самых видных и значимых фигур европейской политики и показала силу «итальянского оружия».
Содержание
Причины войны
Дуче Бенито Муссолини с начала своего правления провозгласил курс на создание великой Итальянской империи по типу Римской империи. В его планы входило установление контроля над средиземноморским бассейном и севером Африки. Муссолини обещал итальянскому народу «место под солнцем», не меньше чем у основных колониальных империй: Великобритании и Франции.
Эфиопия была отличным кандидатом для осуществления планов итальянского диктатора. На то было несколько причин. К тому времени Эфиопия оставалась практически единственной полностью независимой страной. Захват Эфиопии позволил бы объединить уже имеющиеся у Италии колонии Эритрею и Итальянское Сомали. Кроме того, Эфиопия была слаба в военном отношении: многие воины из туземных племен были вооружены копьями и луками. И наконец это отличный шанс отомстить за поражение в битве при Адуа.
Вооруженные силы Италии и Эфиопии к началу войны
Эфиопия
Поняв, что война с Италией является неизбежной, Хайле Селассие объявил всеобщую мобилизацию. Ему удалось мобилизовать около 500000 человек. Несмотря на немалую численность войск, стране не хватало современных вооружений. Многие воины были вооружены копьями и луками, остальная часть была вооружена морально устаревшими винтовками образцов до 1900 года выпуска. По итальянским оценкам, к началу войны эфиопские войска насчитывали от 350 до 760 тысяч человек. Но лишь четверть из имеющихся войск прошла хотя бы минимальную военную подготовку. Всего на армию приходилось примерно 400 тысяч винтовок различных производителей и годов выпуска, около 200 единиц устаревшей артиллерии, около 50 легких и тяжелых зенитных орудий. Так же в наличии у эфиопов имелось несколько бронированных грузовиков Форд и небольшое количество танков времен первой мировой войны. ВВС Эфиопии состояли из 12 устаревших бипланов, из которых в рабочем состоянии находились лишь 3 машины. Лучшими подразделениями была личная гвардия Хайле Селассие — Кебур Забанга. Эти войска достаточно хорошо обучены и лучше оснащены. Но воины императорской гвардии носили униформу бельгийской армии цвета хаки, в отличие от остальной армии, носившей белую хлопковую форму. В условиях Эфиопии это делало их отличной мишенью для итальянцев.
Италия
Основная часть итальянской армии перед вторжением в Эфиопию была развёрнута в Эритрее, куда в 1935 прибыли 5 дивизий регулярной армии и 5 дивизий чернорубашечников; в это же время в Итальянское Сомали прибыли одна дивизия регулярной армии и несколько батальонов чернорубашечников. Только эти силы (без учёта армии, уже размещённой в Восточной Африке, туземных подразделений и подразделений, прибывших в течение войны) состояли из 7 000 офицеров и 200 000 рядовых и были оснащены 6 000 пулемётов, 700 орудиями, 150 танкетками и 150 самолётами. Общее командование итальянскими силами в Восточной Африке до ноября 1935 осуществлял генерал Эмилио де Боно, начиная с ноября 1935 фельдмаршал Пьетро Бадольо. Северный фронт (в Эритрее) состоял из 5 корпусов, 1-м командовал Ружеро Сантини, 2-м — Пьетро Маравина, 3-м — Адальбетро Бергамо (затем Этторе Бастико), Эритрейским корпусом — Алессандро Пирцио Бироли. Силы Южного фронта (в Сомали) большей частью были сведены в колонну, которой командовал генерал Родольфо Грациани.
Ход военных действий
3 октября 1935 в 5 часов утра итальянская армия вторглась в Эфиопию из Эритреи и Сомали без объявления войны; одновременно авиация Италии начала бомбардировки города Адуа.
Итальянское наступление шло успешно, 6 октября итальянские войска взяли Адуа, 15 октября Аксум; аксумский обелиск был вывезен в Италию и возвращён Эфиопии только в 2005. 19 октября император Хайле Селассие I дал более чёткие приказы главнокомандующему эфиопской армии рас Касса [5] :
16 декабря Муссолини разрешил Бадольо применение любых удушливых газов против эфиопских войск, что противоречило Женевской конвенции 1925. В январе-апреле 1936 основная часть эфиопской армии была успешно разгромлена. Итальянцы нанесли решающее поражение войскам негуса в битве у Май-Чио 31 марта-2 апреля 1936 и 5 мая вступили в Аддис-Абебу. 2 мая император Хайле Селассие I с семьёй и 2 расами тайно бежал во французское Джибути.
Международная реакция
Война показала неэффективность Лиги Наций как инструмента урегулирования международных конфликтов.
Итог войны
7 мая 1936 Италия аннексировала Эфиопию; 9 мая итальянсий король Виктор Эммануил III был объявлен императором Эфиопии. Эфиопия, Эритрея и Итальянское Сомали были объединены в Итальянскую Восточную Африку. 30 июня на чрезвычайной сессии Лиги Наций, посвящённой аннексии Эфиопии, Хайле Селассие выступил с призывом вернуть Эфиопии независимость, предупреждая, что «То, что происходит у нас сегодня, произойдёт у вас завтра» и критикуя международное сообщество за бездействие.
15 июля экономические санкции против Италии были отменены. Тем не менее, большинство стран мира не признало присоединение Эфиопии к итальянским владениям, как это сделала 25 июля 1936 Германия.
В 1937 Италия вышла из состава Лиги Наций.
Война Италии против Эфиопии и план Хора–Лаваля
Война Италии против Эфиопии и реакция Лиги Наций
Итальянское вторжение в Эфиопию началось 3 октября 1935 г. без объявления войны. Дальнейшее военное продвижение зависело от развития европейской дипломатии, хотя в Италии существовал военный план полного захвата Абиссинии (как часто называли тогда Эфиопию). 7 октября Совет Лиги Наций признал, что Италия прибегла к войне в нарушение обязательств, данных в ст. 12 Версальского договора. Статья предусматривала представление государствами-членами Лиги всех спорных вопросов в международный арбитраж. Данное решение было ратифицировано Ассамблеей Лиги 11 октября. Не поддержали его только государства, которые фактически находились в орбите итальянской внешней политики, – Австрия, Венгрия и Албания. В соответствии со ст. 16 Версальского договора ассамблея создала координационный комитет («комитет 18-ти») с целью рассмотрения вопроса об установлении санкций против Италии. Комитет рекомендовал членам Лиги осуществить следующие действия:
Нефть, имеющая важнейшее значение для военной экономики Италии, была исключена из списка товаров, подлежащих санкциям. Это ставило под вопрос решимость Лиги Наций противодействовать итальянской агрессии. Впоследствии, уже накануне Мюнхенской конференции, Муссолини признался Гитлеру: «Если бы Лига Наций… в абиссинском споре распространила экономические санкции на нефть, мне пришлось бы убраться из Абиссинии через неделю. Это было бы для меня непредвиденным бедствием».
Европейские страны рассматривали это африканское государство в значительной степени как объект приложения своей политики. На Великобританию и Францию была возложена задача в рамках Лиги Наций договориться об условиях решения конфликта до введения в действие санкций 18 ноября.
Решение о санкциях имело целью припугнуть Муссолини, не порывая с ним, но эффект был достигнут обратный. То, что было тайно спланированным фашистским предприятием, благодаря оппозиции Лиги превратилось в Италии в национальное дело. Выбранная для наказания «сытым и эгоистичным» Западом «пролетарская» Италия была готова на жертвы, чтобы достичь в конце концов расплаты за «украденную победу».
Колебания Муссолини
На протяжении осени Муссолини колебался между захватом Эфиопии и более ограниченной целью. Вначале он угрожал, что «санкции означают войну». Но когда стало понятно, что санкции все-таки будут введены, он сменил тон. Экономическое эмбарго, не распространявшееся на нефть, он мог пережить. В ответ же на вооруженные действия могла быть объявлена война. После предполагаемой быстрой победы, не дожидаясь реакции Лиги, Муссолини провозгласил бы империю. Но за фразой: «Кризис в отношениях с Британией – да, решительный разрыв – нет», – итальянский диктатор оставлял возможность заключения соглашения с Британией на итальянских условиях за спиной комитета в Женеве. Италия признала бы британские интересы в Эфиопии параллельно с обоюдной и одновременной демобилизацией в Средиземноморье.
Если бы Лига прибегла к санкциям на нефть и если бы Великобритания закрыла Суэцкий канал для итальянских судов, Муссолини ответил бы объявлением войны и отводом войск с Бреннера. Ввиду постоянных заверений со стороны как Великобритании, так и Франции в том, что строгие контрмеры предприняты не будут, такое запугивание должно было сработать. Несмотря на свою военную директиву от 30 декабря 1934 г. и воинственные угрозы в разговоре с британским министром по делам Лиги Наций А. Иденом в июне 1935 г. о том, что Италия сотрет Эфиопию с лица земли, Муссолини хотел достичь контроля над Абиссинией, не отказываясь от реставрации нормальных отношений с западными державами в конце военной кампании. Дуче не хотел войны с Британией осенью 1935 г. хотя бы потому, что итальянские армии были слишком распылены на огромной территории, а Гитлер выжидал момент, чтобы использовать ссору Италии с Лигой Наций для захвата Австрии. Таким образом, Муссолини стремился удерживать равновесие.
Муссолини чувствовал себя достаточно уверенно, т. к. понимал, что две ведущие державы – Великобритания и Франция – связаны взаимными обязательствами. Так, министр иностранных дел Франции П. Лаваль отказался самостоятельно устанавливать жесткие санкции или предпринимать другие решительные действия против Италии. Ему была необходима твердая гарантия Британии в Европе, которая касалась бы недопущения аншлюса Австрии и германской ремилитаризации Рейнской зоны. Не получив со стороны Великобритании достойную, по его мнению, компенсацию за отмежевание от итальянских действий в Эфиопии, Лаваль не мог дать безусловного заверения в военной поддержке в случае, если Италия атакует британские вооруженные силы в Средиземном море. Франко-итальянские соглашения (в т. ч. военные), имеющие целью защиту Австрии, обеспечивали Франции безопасность в Европе. Лаваль не собирался ей жертвовать только для того, чтобы помешать Муссолини совершить «колониальное приключение» в Восточной Африке. В то же время, если бы французскому министру пришлось выбирать между Римом и Лондоном, он выбрал бы Лондон – и Женеву. Этот приоритет был продиктован кабинетом Э. Эррио, твердого сторонника Лиги Наций и откровенного критика фашистской Италии. Таким образом, Лаваль пытался совершить невозможное – поддерживать одновременно Лигу, Великобританию и Италию.
Действия Великобритании и Франции
В это же время министр иностранных дел Великобритании С. Хор отказывался предпринимать какие-либо действия по вопросу санкций без твердой поддержки Франции. Поскольку такой поддержки не предвиделось, Хор дал понять Италии, что Великобритания не намеревается ни принимать военные санкции, ни тем более закрывать Суэцкий канал. Усиление флота было исключительно мерой предосторожности. Вместо провоцирования Муссолини на войну и неуклонное отчуждение должен быть сохранен мир. Италию поддерживали как стража Бреннера от любого германского движения в сторону Австрии. Более того, английский народ был против любого вооруженного ответа на итальянскую агрессию с целью спасти далекую африканскую страну. Оставалась надежда, что перед лицом твердого англо-французского фронта Муссолини пересмотрит свои агрессивные намерения. Таковы были составляющие британского умиротворения Италии. Однако позиции английского правительства по этому вопросу не были едины. Ярым противником поощрения фашистской агрессии являлся А. Иден, который выступал за жесткие меры против Муссолини, вплоть до закрытия Суэцкого канала (это противоречило бы конвенции 1888 г. о международном статусе канала, но гипотетически могло быть проведено в жизнь как «санкция» Лиги Наций).
Лаваль попал в «перекрестный огонь» между Римом и Лондоном. Чтобы нейтрализовать Идена, ставшего в Италии символом карательных мер Лиги против Муссолини, Лаваль разработал систему смягчения санкций в надежде на то, что Великобритания поймет, что безопасность европейских границ гораздо важнее, чем замешательство Лиги по поводу «проступка» Италии в Африке. Но, не в силах избежать британского давления, Лаваль 8 октября предупредил Муссолини, что в случае обострения ситуации в Средиземном море Франция вынуждена будет встать на сторону Великобритании. Чтобы предотвратить эту катастрофу, Италии следовало пойти на соглашения и определенные уступки.
Муссолини решил выпутаться из этой «безвыходной ситуации». Между 13 и 17 октября он сообщил Лавалю свои условия решения конфликта. Италия должна была получить уже завоеванную ею территорию в Северной Эфиопии, прибрежную полосу, соединяющую Эритрею и Сомали, мандат или другую форму администрации в периферийных зонах Эфиопии, а также торговый выход для Эфиопии через итальянский колониальный порт Ассаб. Итальянский контроль над Аддис-Абебой (посредством прямого мандата или другой формы) должен быть обеспечен требованием разоружения Эфиопии. В диалоге с Лавалем со стороны Муссолини часто звучала угроза. В случае войны Великобритании с Италией Франция оказывалась изолированной против сильного противника – Германии – при том, что Италия отведет войска от Бреннера. Дуче обеспечил себе путь к отступлению требованием, чтобы любое соглашение было преподнесено как французская инициатива. Муссолини также соглашался оставаться в Лиге, связывая соответствующее участие Италии в администрации Амхары и разоружение Эфиопии с ранее отвергнутым предложением Комитета Пяти. Пока должны были вестись переговоры, Муссолини рассчитывал на быстрое завоевание эфиопских территорий маршалом Э. Де Боно, главнокомандующим итальянскими войсками в Восточной Африке. Это позволяло усилить свой дипломатический вес.
Лаваль оказался в тупике. Он знал, что далеко не все требования Муссолини Великобритания согласится принять. В то же время он не хотел терять своих привилегированных позиций в Риме. Он успокаивал себя, что, возможно, Муссолини будет доволен таким решением, при котором остаток незавоеванной территории Абиссинии сохранялся под властью Негуса (императора Эфиопии) Хайле Селассие. Адуа, таким образом, была бы отомщена. Посредством этого была бы достигнута договоренность с Великобританией.
17 октября Хор вызвал итальянского посла в Лондоне Д. Гранди, чтобы сделать два заявления: во-первых, Великобритания не втянута в конфликт с фашизмом. Во-вторых, война между Англией и Италией ни в коем случае не является неизбежной. Подтверждение этого получил и Муссолини на следующий день в разговоре с британскими представителями. Для дуче это было прекрасным заявлением. Нападение на Эфиопию могло продолжаться безнаказанно. Хор и Гранди говорили также о разрядке напряжения в отношениях двух государств путем обоюдного выведения войск из зон потенциального конфликта. Хор не сказал Гранди, что одновременно он производил сильное давление на Лаваля, вынуждая его выступить на стороне Британии.
На следующий день Лаваль сдался из страха потерять Великобританию, не завоевав Италии. Он неохотно обещал военную поддержку в Средиземном море в случае, если в ответ на меры, предпринимаемые Великобританией в сотрудничестве с Лигой Наций и по соглашению с Францией, Италия начнет военные действия. Тем не менее превращение обязательства в серьезное средство военного устрашения было проблематичным. Ограниченно финансируемый британский флот, находящийся на страже дальневосточных аванпостов империи от агрессивных действий Японии, был на грани кризиса. Итальянская угроза жизненно важному пути Британской империи, проходящему через Суэцкий канал, не представляла серьезной опасности. Британский средиземноморский флот страдал от нехватки всего, и английское морское командование отнюдь не стремилось быть втянутым в конфликт с Италией. То же относилось и к французскому флоту. Кроме того, французская армия все еще рассчитывала на военное соглашение с Италией об обеспечении независимости Австрии. Франция не собиралась вступать в войну с Италией, если бы были введены санкции на нефть, или с целью остановить агрессию в Эфиопии.
Муссолини, узнав об англо-французских военных переговорах, решил, что Великобритания и Франция готовили решающий шаг в Средиземном море. Также его беспокоило и то, что западные державы усилили давление на США и Германию с целью заставить их принять установленные Лигой санкции на нефть. «Время работает против нас», – сказал Муссолини Де Боно. Поэтому дуче стремился завоевать как можно большую территорию Эфиопии в кратчайшие сроки. Опасения Муссолини оказались беспочвенными, поскольку разговоры о войне способствовали началу переговоров о перемирии. 22 октября Великобритания приняла предложение Лаваля путем переговоров достигнуть компромисса между Италией и Эфиопией.
План Хора–Лаваля
Много участников играло секретную и важную роль в выработке конечного варианта плана такого компромисса. Муссолини послал в Лондон в качестве персонального агента генерала Э. Гарибальди, который поддерживал контакт с главой коалиционного (национального) правительства Дж.Р.Макдональдом. Гранди в это же время работал с постоянным заместителем министра иностранных дел Р.Дж. Ванситтартом, составляя план возможного соглашения. Хор своими речами в парламенте способствовал подготовке общественного мнения. Кропотливая подготовительная работа над предложениями была проделана в Париже служащим Форин Оффиса М. Петерсоном и его французским коллегой графом Р. де Сент-Куэнтеном. Ванситтарт и Хор окончательно доработали проект. 7 декабря 1935 г., в обстановке многочисленных слухов об англо-французских маневрах в Средиземном море и напоминаний со стороны Муссолини о том, что он начнет войну в случае введения санкций на нефть, появилось соглашение Хора– Лаваля. Большая часть территории Огадена отходила к Итальянскому Сомали. Земли, недавно захваченные итальянскими войсками в Тигре, присоединялись к Итальянской Эритрее. Италии вверялось экономическое развитие обширной зоны в южной Амхаре под суверенитетом Негуса и определенной формой контроля со стороны Лиги Наций (Италии отводилась здесь «важнейшая, но не исключительная роль»). В обмен на это за Негусом сохранялся суверенитет над территориями, полностью не сданными Италии. Эфиопия также получала в качестве компенсации коридор, проходящий через Эритрею к порту Ассаб на Красном море. В дополнение к этому Эфиопия должна была принять к себе на службу итальянских советников и предоставить Италии значительные экономические привилегии. Фактически, это был шаг на пути к ликвидации независимости Эфиопии.
Настроение в Риме было тяжелым. Цены росли, бросать вызов миру казалось уже не столь привлекательным. Росла военная тревога, на фронте был беспокоящий застой, вызванный эфиопским «Рождественским наступлением». На дипломатическом фронте облегчения не было. С 15 декабря Лига Наций пыталась выйти из крайне неблагоприятной и осложнившейся ситуации, возникшей в связи с проектом Хора–Лаваля (ведь Великобритания и Франция играли в Лиге ведущую роль, и соглашение Хора–Лаваля планировалось именно в рамках Лиги Наций). Дипломаты Лондона и Парижа выдвинули идею применения нефтяных санкций в полном их объеме. Заместитель министра иностранных дел Италии Ф. Сувик находил в это время Муссолини «обескураженным и охваченным фатализмом», представитель Италии в Совете Лиги Наций П. Алоизи расценивал международную ситуацию как «абсолютно неопределенную, запутанную и не имеющую направления». В письме к дуче от 22 декабря Лаваль упрекал его за затягивание с принятием плана: «исход мира в Европе находится в руках Италии». Муссолини три дня спустя написал успокаивающий ответ, обещая не делать ничего, что могло бы привести к непоправимому разрыву с Францией. В январе Лаваль был смещен, сопровождаемый бурной критикой за потакание итальянской агрессии. Новое правительство, возглавленное А. Сарро, и министр иностранных дел П.-Э. Фландэн не проявили ничего, кроме предупреждений, что итальянская бомбардировка железной дороги Аддис-Абеба–Джибути может быть воспринята во Франции как оскорбление и привести к расторжению соглашений Муссолини–Лаваля 7 января 1935 г. Из Лондона также поступали плохие новости. 22 декабря премьер-министр С. Болдуин дал А. Идену, противнику Муссолини, пост министра иностранных дел, который тот принял 2 января 1936 г.
Однако с течением времени ситуация улучшилась. Санкции продолжали носить несистематический характер, а решающий вопрос – введение эмбарго на нефть – был отложен комиссией экспертов на неопределенный срок. Бадольо отразил эфиопское «Рождественское наступление» и готовился перейти в атаку. Генерал Р. Грациани, командующий Южной армией в Сомали, продвигался к Харрару через пустынные скалистые земли Огадена. Застой в соглашениях дал Муссолини возможность развивать военное наступление, не будучи связанным дипломатией или действиями Лиги Наций.
Таким образом, план Хора–Лаваля сыграл важнейшую роль не только в европейских международных отношениях периода итало эфиопской войны, но и в международной политике последующих лет. При заключении соглашения Хор и Лаваль исходили из интересов своих государств, рассчитывая ценой уступок в колониальных вопросах (как они расценивали Абиссинскую войну) сохранить мир в Европе, который к тому времени становился все более хрупким. Муссолини, который в своей политике всегда стремился просчитывать возможные варианты развития событий, в целом был готов пойти на сотрудничество с западными державами. Несмотря на провал соглашения Хора–Лаваля, действенные меры против фашистской агрессии так и не были предприняты. Общее направление европейской политики оставалось тем же. Это дало Муссолини возможность, не порывая полностью с западными державами, реализовывать свои захватнические планы. В дальнейшем Британия и Италия столкнутся уже в Испании. Также первый удачный опыт фашистской агрессии оказал влияние на всю дальнейшую политику фашистских государств. Стремясь сохранить мир в Европе, западные державы в конечном счете способствовали реализации фашистских замыслов в мировом масштабе.