в каком году были гонения казаков
Казачество в СССР: хроника репрессий
Приблизительное время чтения: 2 мин.
1. Отмена традиции казачьей воинской службы
12 декабря 1917 года — Обращение Совета народных комиссаров «Об отмене обязательной воинской повинности и об установлении полной свободы передвижения казаков» за подписью Владимира Ленина:
«Отменить обязательную военную повинность казаковъ и заменить постоянную службу краткосрочнымъ обученiемъ при станицахъ, установить полную свободу передвиженiя казаковъ». На самом деле — уничтожение сложившейся военизированной структуры казачьих войск и сведение на нет одного из основных достоинств казачьих сообществ — способности к быстрой мобилизации и приведению в боевую готовность.
2. Попытка спровоцировать раскол внутри казачества
21 декабря 1917 года — Обращение Совета народных комиссаров «Трудовым казакам»: призыв «сбросить покорность офицерам, помещикам, богачам».
На самом деле — попытка вбить клин между «казаками-помещиками» и «казаками-тружениками». Однако в реальной жизни почвы для разжигания классовой борьбы внутри казачьих сообществ практически не было, потому что фактически отсутствовало деление на классы.
3. Решение о начале террора
4. Прямые репрессии
28 февраля 1919 года — секретная инструкция руководителям советской власти Уральской области: «Все семьи оставшихся в рядах казачьей армии после 1 марта объявляются арестованными и заложниками… В случае самовольного ухода одной из семей, объявленных заложниками, подлежат расстрелу все семьи, состоящие на учете данного Совета…
В случае самовольного ухода одного из семьи, объявленной заложниками, подлежат расстрелу все члены данной семьи…».
5. Решение о «полном уничтожении казачества»
8 апреля 1919 года — резолюция Донбюро РКП(б): «Насущная задача — полное, быстрое и решительное уничтожение казачества… Во всех станицах, хуторах немедленно арестовать всех видных представителей данной станицы или хутора, пользующихся каким-либо авторитетом, хотя и не замешанных в контрреволюционных действиях, и отправить как заложников в районный революционный трибунал…».
6. Вымарывание слова «казачество»
10 апреля 1920 года — письмо Владимира Ленина:
«Задача органов В.Ч.К. заключается в том, чтобы само слово «казачество» исчезло из русского языка раз и навсегда…».
7. Частичная реабилитация накануне Великой отечественной войны
20 апреля 1936 года — Постановление Центрисполкома СССР:
«Отменить для казачества все ранее существовавшие ограничения в отношении их службы в рядах Рабоче-Крестьянской Красной армии, кроме лишенных прав по суду…».
8. Признание геноцида казачества
26 апреля 1991 года — по закону РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», казачество — «исторически сложившаяся культурно-этническая общность людей», в отношении которой проводилась на государственном уровне политика клеветы и геноцида и установление режима террора».
9. Реабилитация казачества
16 июля 1992 года — Постановление Верховного совета РФ о реабилитации казачества, отменившее как незаконные все репрессивные акты в отношении казачества, принятые начиная с 1918 г.
Василий Селюминов, пресс-служба Синодального комитета по взаимодействию с казачеством
24 января 1919 года Советской Россией был начат геноцид казачьего народа.
… И казаки уходят в тишину, не успевая Богу помолиться.
24 января 1919 года вышла сатанинская по запредельной жестокости секретная директива (циркулярное письмо) Оргбюро ЦК РКП (б), положившая начало геноциду казачьего народа на государственном уровне. Идеологи, вдохновители и организаторы геноцида казаков – Свердлов, Ленин, Троцкий.
[Циркулярное письмо об отношении к казакам,
принятое на заседании Оргбюро ЦК РКП(б)]
Циркулярно, секретно
Последние события на различных фронтах в казачьих районах — наши продвижения в глубь казачьих поселений и разложение среди казачьих войск — заставляют нас дать указания партийным работникам о характере их работы при воссоздании и укреплении Советской власти в указанных районах. Необходимо, учитывая опыт гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость пути недопустимы. Поэтому необходимо:
2. Конфисковать хлеб и заставить ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам.
3. Принять все меры по оказанию помощи переселяющейся пришлой бедноте, организуя переселения, где это возможно.
4. Уравнять пришлых «иногородних» к казакам в земельном и во всех других отношениях.
7. Вооруженные отряды оставлять в казачьих станицах впредь до установления полного порядка.
8. Всем комиссарам, назначенным в те или иные казачьи поселения, предлагается проявить максимальную твердость и неуклонно проводить настоящие указания.
ЦК постановляет провести через соответствующие советские учреждения обязательство Наркомзему разработать в спешном порядке фактические меры по массовому переселению бедноты на казачьи земли.
ДОН ОНЕМЕЛ ОТ УЖАСА. КАК ЭТО БЫЛО: ГОД 1919-Й.
В России до 1917 года довольно компактно (по территориям 12-ти казачьих войск) жило более 6 млн казаков. Идеологи „мировой революции“ объявили их „опорой самодержавия“, „контрреволюционным сословием“. Как писал Ленину один из таких „теоретиков“, И. Рейнгольд: „Казаков, по крайней мере, огромную их часть, надо рано или поздно истребить, просто уничтожить физически, но тут нужен огромный такт, величайшая осторожность и заигрывание с казачеством: ни на минуту нельзя забывать, что мы имеем дело с воинственным народом, у которого каждая станица — вооруженный лагерь, каждый хутор — крепость»
Ни перевоспитывать, ни болышевизировать «контрреволюционный” казачий народ красные не собирались. Они решили его уничтожить как таковое.
Террор против казаков достиг своего первого пика еще в ходе Гражданской войны.
Ни перевоспитывать, ни болышевизировать «контрреволюционный” казачий народ красные не собирались. Они решили его уничтожить как таковое.
Первая волна казачьего геноцида покатилась со вступлением на Дон красных войск. Реквизировали лошадей, продовольствие, кое-кого, походя, пускали „в расход”. Убивали, в первую очередь, офицеров… Но это были цветочки, лишь преддверие настоящего ужаса. Пробороздив Донскую землю, регулярные большевистские части осели в окопах по берегу Северского Донца. Фронт стабилизировался.
Вот тогда и начался истинный ужас, настоящий геноцид. Когда на казачьи земли пришла Советская власть. Перешедшие на сторону красных казачьи полки быстренько отправили на Восточный фронт. На западный фронт убрали красного казачьего командира Миронова — от греха подальше.
НА ДОН ПРИШЛА СМЕРТЬ
Как писал в приказе-воззвании в августе 1919 г. Ф. Миронов: “Население стонало от насилий и надругательств. Нет хутора и станицы, которые не считали бы свои жертвы красного террора десятками и сотнями. Дон онемел от ужаса… Восстания в казачьих областях вызывались искусственно, чтобы под этим видом истребить казачество». Сам председатель Донбюро РКП(б) С.Сырцов, говоря о «расправе с казачеством», его «ликвидации», отмечал: «станицы обезлюдели». В некоторых было уничтожено до 80% жителей. Только на Дону погибло от 800 тысяч до миллиона человек — около 35% населения.
Еще свидетельство — посланного на Дон московского коммуниста М. Нестерова:
«Партийное бюро возглавлял человек… который действовал по какой-то инструкции из центра и понимал ее как полное уничтожение казачества… Расстреливались безграмотные старики и старухи, которые едва волочили ноги, урядники, не говоря уже об офицерах. В день расстреливали по 60-80 человек… Во главе продотдела стоял некто Голдин, его взгляд на казаков был такой: надо всех казаков вырезать! И заселить Донскую область пришлым элементом…»
Другой московский агитатор, К. Краснушкин:
«Комиссары станиц и хуторов грабили население, пьянствовали… Люди расстреливались совершенно невиновные — старики, старухи, дети… расстреливали на глазах у всей станицы сразу по 30-40 человек, с издевательствами, раздевали донага. Над женщинами, прикрывавшими руками свою наготу, издевались и запрещали это делать…».
Побывавшие в восставшей против большевиков станице Вёшенской летчики Бессонов и Веселовский докладывали Войсковому казачьему Кругу (1919):
В одном из хуторов Вешенской старому казаку за то только, что он в глаза обозвал коммунистов мародерами, вырезали язык, прибили его гвоздями к подбородку и так водили по хутору, пока старик не умер. В станице Каргинской забрали 1000 девушек для рытья окопов. Все девушки были изнасилованы и, когда восставшие казаки подходили к станице, выгнаны вперед окопов и расстреляны… С одного из хуторов прибежала дочь священника со «свадьбы» своего отца, которого в церкви «венчали» с кобылой. После «венчания» была устроена попойка, на которой попа с попадьей заставили плясать. В конце концов батюшка был зверски замучен…
После оккупации красными Юга России репрессии прокатились по областям Кубанского и Терского войск. При выселении терских станиц Калиновской, Ермоловской, Самашкинской, Романовской, Михайловской, Асиновской красные убили до 35 тысяч стариков, женщин и детей (и вселились в опустевшие станицы).
При т.н. «конфискациях» у казаков и казачек порой выгребались все имевшиеся вещи, вплоть до женского нижнего белья.
В Станице Константиновской.
21 февраля 1919 года “мироновцы” ворвались в Константиновскую: началось советское строительство жизни… Гомерическое пьянство по разграбленным винным погребам разразилось в первый же день… расстреляны были захваченные офицеры и «казаки- красновцы» по доносу иногородних. Выпущены были все арестанты из тюрем, ибо “у нас нет тюрем!”
Насмерть перепутанные обыватели забились по домам и ждали всяких бед, которые вскоре и начались: повальные Обыски с непременным отобраньем всего маломальски ценного, открытые грабежи домов и магазинов, хулиганская стрельба вдоль улиц, словом, налицо показались все аттрибуты “социалитического рая”.
Местные воры и конокрады, краса и гордость революции матросы, озлобленные иногородние отплясывали дикую Сарабанду над поверженной в прах станицей, захлебываясь в реках награбленного вина и потоках безвинной крови.Второй раз пережили станичники ужасы вступления бронштейновских палачей: снова начались грабежи, обыски и расстрелы, пьяные кутежи: “вино речками лилось в Дон”, говорят жители, и красноармейцы с и ведрами стояли у “берегов” этих речек и пили, пили до потери сознания, сваливаясь тут же. Этот пьяный период продолжался до середины апреля…
Гастроли этих “народных вождей” начались и кончились беспробудным вседневным пьянством.
Деятельно работали, как всегда у большевиков, лишь чрезвычайка (военно-революционный суд), трибунал и военныя власти. Главными заправилами чрезвычайки были два еврея — Аронштам и Склярский.Они излили свою всегдашнюю ненависть к казачеству в ежедневных расстрелах, издевательствах и зверствах самаго извращеннаго свойства. За два месяца ими было разстреляно (приговоры утверждались латышем-комендантом) свыше 800 человек… Большинство расстрелянных старики. Не щадились и женщины, а мальчики-партизаны расстреливались с особенными издевательствами и жестокостями.
Жутью веет от одной истории о расстреле схваченной жены партизана ей выкалывали глаза, вырезали шашкой куски мяса, разрубили надвое, одну половину бросили в Дон, а другую выбросили на улицу для устрашения непокорных.Расстрелянаго прис.пов. Петровскаго изрубили в куски и бросили на два дня у тюрьмы за собором, а потом за станицей труп его объеден был свиньими.
Расстреливали днем у тюрьмы китайцы, на виду у всех, трупы расстрелянных родственникам, после безконечных унижений и просьб, позволялось хоронить, но “без звона и внесения в церковь”, как говорилось в приказе. Церковный звон резал уши комиссаров и вообще запрещался.Помощниками китайцев в расстрелах были солдаты особых «сводных батальонов для укрепления советской власти на дону». Любопытен секретный приказ о формировании этих батальонов, оставленный большевиками при стремительном бег-стве, “1 мая 19I9 г., № 6. Предписываю всем комиссарам немедленно сформировать команды для обезпечения порядка и спокойствия для укрепления советской власти на Дону. Желательно, чтобы все были иногородние, при невозможности же казаки, но только строевики и под личную ответственность комиссаров. Все обмундирование, вооружение, конское снаряжение, лошади должны быть взяты от местного населения.
Злодеяние большевиков в Верхне-Донском округе.
В Новочеркасск приехали из поездки по Донской области члены комиссии по расследованию преступлений большевиков при Главнокомандующем бар. А.К.Врангель и Б.А.Подгорный после обследования, коснувшагося гл. района восстания казаков, т.е. ст. Мигулинской, Казанской и Вешенской.
По сообщению членов комиссии, разрушения, произведенные большевиками в крае, колоссальны. Ряд хуторов на половину сожжены. В хут. Колодезном Казанской ст. из 185 дворов уцелело 15; в хут Варваринском Мигулинской ст. из 200 дворов остались 45. Повсюду торчали полуразрушенные остовы печей, остальное сгорело дотла; валяются исковерканныя огнем железныя части сельскохозяйственного инвентаря: косилок, плугов и т.д… Скот и лошади угнаны. Птица пошла на обед красноармейцам. Даже нет собак: красные истремляли все… В хут. Мрыховском Мигулинской ст. было найдено до 200 трупов. В некоторых дворах находили целыя семьи в 5, 9, 12 человек.
Хлеба великолепны. Но невольная тревога охватывает, когда смотришь на “волнующуюся ниву”: как будет убран, если нет ни волов, ни лошадей, ни самих людей…
Станица Цымлянская.
20 мая 1919 года в Цымлянскую тюрьму из ст. Романовской привели на допрос молодую казачку. Избитая прыкладами, окровавленная, подвергнутая насилиям диких зверей красноармейскаго палачества, казачка, насмехаясь над своими судьями, в трибунале повторила то, за что ее арестовали по доносу одной иногородней: “Дон всегда был вольной казачьей рекой и таким остался, хоть советская власть и пришла со штыками в наши станицы! Вы, русаки, думаете, что назвали Романовскую Алферовской, так и Дон будет зваться по вашему? Не бывать этому, хоть зараз меня расстреляйте!”
Ее увели на расстрел.
А Дон «райревком» счел за благо переименовать в «Русачку»
Одновременно развернута была кампания обоснования террора в большевицкой печати. Например, в феврале 1919 г. газета «Известия Наркомвоена» (выходившая фактически под прямой редакцией Троцкого) писала:
«… Российский пролетариат не имеет никакого права применить к Дону великодушие… На всех их революционное пламя должно навести страх, ужас, и они, как евангельские свиньи, должны быть сброшены в Черное море!» — неистовствовала названная выше большевистская газета в передовице.
А ведь после Гражданской войны были новые круги ада. Разказачивание, коллективизация, раскулачивание, депортации, три голодомора… И много еще чего.
«Был геноцид, не было? Была ли это «классовая борьба»? Потери говорят сами за себя.
А ведь после Гражданской войны были новые круги ада. Разказачивание, коллективизация, раскулачивание, депортации, три голодомора… И много еще чего.
ПО САМЫМ СКРОМНЫМ ПОДСЧЕТАМ КРАСНЫЙ ГЕНОЦИД УНЁС ЖИЗНИ БОЛЕЕ 3 (ТРЁХ) МИЛЛИОНОВ
За что казаков истребляли по директиве Свердлова от 24 января 1919 года?
Факт репрессий против казаков в Советском Союзе настолько очевиден, что не требует доказательств. Но было ли это геноцидом или лишь расказачиванием сословия и раскулачиванием зажиточных слоев населения? Советскую позицию можно выразить словами шолоховского персонажа: «Казаки народ закоснелый, их придется ломать». Постсоветская версия однозначно указывает на директиву ЦК РКП(б) о «поголовном истреблении» от 24 января 1919 года, подписанную Яковом Свердловым. В Терской области события тех лет отягощались еще и межнациональным вопросом.
Горцы за справедливость, а казаки?
На II съезде народов Терека эти решения были поддержаны всеми, кроме казаков, что означало отторжение большей части казачьих наделов в пользу малоземельных горцев и безземельных иногородних.
Механизм передачи территорий не был прописан, но съезд дал карт-бланш горцам, которые еще в 1917 году начали захватывать хутора и станицы. Ингуши нападали на Тарскую, Сунженскую, Фельдмаршальскую станицы, убивали население, невзирая на пол и возраст. В ответ казаки разоряли их аулы.
Чеченцы сожгли до основания станицы Кахановскую, разграбили Ильинскую и слободу Хасан-Юрт.
Осетины заняли поместья близ станицы Ардонская, и за это позже были наказаны помещиками, вернувшимися с казаками. Однако впоследствии земли все же были переданы крестьянам горских селений.
Историк неоднократно указывает, что привилегированным положением казаков коренные народы и иногородние крестьяне были недовольны. В них видели притеснителей, вольно или невольно исполнявших волю «колониальных властей». Так что решения большевиков эти слои населения принимали на ура.
И столь же естественной была негативная реакция казаков, или «казачьих верхов», как подчеркивает Валерий Дзидзоев. Они не желали терять земельные наделы, хотя при этом их освобождали от воинской повинности и бремени снаряжения воинов в армию, давали свободу перемещения.
«Трудовое казачество» советская власть трогать изначально не собиралась. Поэтому часть казаков оказалась на стороне красных.
«Коммунистическая идеология в своей основе имела привлекательные черты. Самая главная – это призыв к социальной справедливости, Естественно, какая-то часть казачества была вдохновлена такими лозунгами», – в комментарии КАВПОЛИТу отмечает казачий писатель, товарищ атамана Терского войскового казачьего общества Олег Губенко.
В своей книге «Терское казачье войско в XV— XXI вв» Олег Вячеславович приводит данные советских энциклопедий о том, что при освобождении белогвардейцами Терской области были расстреляны тысяча казаков-красноармейцев и повешены около 300 сунженцев. Сколько всего было казаков на той и другой стороне в Гражданской войне в Терской области, историки не указывают.
«Станичный пролетариат» и другие
Были и другие причины, по которым произошел раскол в среде самого казачества. Мемуаристы белого движения вспоминают, что казаки к моменту революции были недовольны засильем чиновников в руководстве Терского войска. Они возмущались тем, что войсковыми атаманами назначались не родовые терцы.
Историк терского казачества Феликс Киреев отмечает, что больше симпатий к большевикам проявляли станицы Пятигорского отдела, такие как Марьинская или Государственная (ныне Советская), поскольку они жили дальше от горцев.
С другой стороны, в сунженских станицах также Красная армия поверстала немало бойцов-казаков. По словам Феликса Киеева, тамошние казаки были недовольны чересполосицей, сложившейся на тех землях, упрекали в этом царя и сами были готовы к переселению и созданию компактной казачьей области.
Олег Губенко добавляет, что при формировании Сунженской линии, вопрос о переселении из донских станиц решался по жребию. И когда эта участь выпадала крепким и богатым казакам, они вместо себя нанимали людей, готовых за большую сумму денег ехать, куда угодно.
В результате терское казачество, которому, казалось бы, для самосохранения во враждебной ему среде необходимо было единство, поделилось на белых и красных. Казаки противостояли друг другу при «осаде Грозного», во время «сунженского восстания» и «Владикавказского мятежа».
«Вот тебе, сукин сын, советская власть»
О трагическом разломе, который прошел по терским семьям, красноречиво говорит эпизод, пересказанный Олегом Губенко:
— В Минераловодском районе проживает старик 1927 года рождения. Его отец был красный, а дед – белый. Он рассказывал, как его отца, участника сунженских красноармейских отрядов, уводили чекисты, несмотря на его заслуги перед советской властью, а он, мальчик четырех-пяти лет стоял с бабкой у ворот. И она кричала вслед арестованному: «Вот тебе, сукин сын, советская власть!»
Григорий Орджоникидзе, который после восстания во Владикавказе фактически подарил ингушам четыре казачьих станицы, позже докладывал в Смольный, что казаки станиц Самашкинской, Романовской и Ермоловской сдались без боя и перешли под красные знамена, что «среди терского казачества решительный перелом».
Но тот же Орджоникидзе лоббировал карательные мер против казаков. Причем репрессий в 1919 году, а затем в 30-е годы не избежали и те, кто изначально был лоялен советской власти. Казаков выселяли семьями, отнимали имущество, ссылали и даже расстреливали.
Такое отношение власти даже критикующий казачьи привилегии Валерий Дзидзоев считает несправедливым. Но если учесть, что большевики в казачьих регионах видели будущую Вандею, то понятно, почему они считали необходимым полное истребление казаков «на всякий случай».
Мифы и реальность о зверствах белых и красных
— Жестокость казаков к местным народам доходила до лютой ненависти, – пишет он, повторяя через несколько строк, что «взаимная ненависть казаков и горцев стала носить явно патологический характер».
На взгляд Феликса Киреева, зверства белых были преувеличены советской пропагандой, чтобы оправдать уничтожение терского казачества.
— Против горцев казаки в прямом смысле не выступали. От них были только ответные действия. Конечно, они могли повести себя в каких-то делах жестко, но не настолько это было масштабно, как потом это преподнесли, – напомнил он. – Казаков насильно выселяли из Тарской и других станиц, и это началось задолго до прихода Деникина. В конце 1917 года был убит войсковой атаман Караулов, когда белых еще там не было.
Исследователь истории терцев привел в качестве примера подтасовок советские данные о том, что в годы Гражданской войны во Владикавказе было убито белыми 15 тысяч красноармейцев. «Но на самом деле, в этой цифре учитывались умершие от тифа. Армия, которая сама насчитывала 10-20 тысяч человек, столько не будет убивать, – пояснил он. – К тому же, в Гражданскую войну было так: кого повязали, брали в свои части, и они дальше воевали уже на другой стороне».
Массовых расстрелов со стороны белоказаков не было, утверждает Феликс Киреев. А вот когда Владикавказ снова заняли красные во главе с Орджоникидзе, репрессии приняли более серьезный характер.
Но опять же говорить о десятках тысяч убитых терских казаков не приходится. Документальных подтверждений расстрела в марте 1919 года, в память о котором под Бесланом сейчас возвышается курган, Феликс Киреев не нашел.
Сунженские станицы в то время действительно выселялись, но позже большинство казачьих семей были обнаружены во Владикавказе, близлежащих станицах и Пятигорском районе. При переселении были расстреляны около 30 человек, но никак не 35 тысяч. Такое массовое убийство наверняка отразилось бы в белоэмигрантской прессе.
Тем не менее факт геноцида историк подтверждает. «Их уничтожали и выселяли именно потому, что они казаки, – подчеркивает наш собеседник. – После репрессий почти никто не возвращался. Особенно офицеры. Я как-то писал о братьях Федюшкиных из станицы Червлёная. Там в одной семье были одни полковники и генералы. Троих из них арестовали в Баку. Один был расстрелян вместе с женой. Двое умерли. Младшее поколение уехало, и сейчас их потомки живут в разных странах мира. Терское войско было ликвидировано как административное образование. Казаков последовательно уничтожали, как класс, о чём и говорится в директиве Свердлова».
Раскулаченные до погибели
Атаман Ставропольского городского казачьего общества Александр Печников ведет свою родословную от казаков станицы Ищерской, по которым тоже прошёлся каток репрессий.
«Отец моей прабабушки Нестор Кудрявцев имел 14 детей. Его сослали в Сибирь, отобрав всё имущество – мельницу, пекарню. Младший брат ездил его искать, и там ему рассказали, что Нестор умер на работах. Это было примерно в начале 20-х годов.
Прадеда моего Архипа Земцова, в честь которого я назвал младшего сына, тоже раскулачили. Их было семеро братьев, они все воевали на фронте во время Первой мировой войны. Вернувшись, дед восстановил пекарню.
По маминой линии Рябовы после раскулачивания из Ищёрской переехали в Калиновскую. Бабушка говорила, что мужчины все в лес ушли, а имущество закопали. Последний сундук, о котором бабушка вспомнила, я с нею выкапывал в начале двухтысячных. Из него она мне дала икону Николая Угодника, моей сестре – Спаса. И книга там была, напечатанная еще при Алексее Тишайшем, втором Романове».
Раскулачивание зажиточных казаков уничтожало семьи с детьми, женщинами и стариками. Если их не расстреливали, как новомарьинских стариков в Ставрополе в районе Холодных родников, то они умирали от голода и болезней.
Геноцидом всё это начали назвать в 90-х годах прошлого века. Говорили про 3 миллиона казаков, погибших от красного террора, хотя эти данные некоторые историки оспаривают.
Подергался сомнению и сам термин «геноцид» по отношению к политике расказачивания. Более правильным ученые предлагали считать понятие «стратацид», поскольку казачество уничтожали как социальный слой.
Когда с устоями казачьей жизни было покончено, коммунисты вернули казакам право призываться в армию. Их героизм и готовность сложить голову за Отечество в годы Второй мировой войны снова воспевались, но то было уже другое казачество, не представлявшее опасности для советской власти.