Как тушат пожар в якутии
Как тушат пожар в якутии
Свежая сводка от Рослесхоза: по ситуации на полночь 29 июля в России горят 246 лесных пожаров на 713 тысячах гектаров леса. Из них на долю Якутии приходится 93 пожара и 570 тысяч га.
В нацпарке Ленские Столбы тоже dream team: 48 человек из федеральной Авиалесоохраны и с ними коллеги из Тувы, Хабаровска, Читы, Екатеринбурга.
Как только в небе появляется достаточно мощное облако, к нему вылетает самолет со специальным реагентом. Это позволило обеспечить 90 часов искусственного дождя.
Ежедневные облеты пожаров, в которых участвует и глава Якутии Айсен Николаев, помогают координировать силы, привлекать добровольцев из местного населения. В итоге удается не допустить перехода огня на населенные пункты и объекты экономики региона.
Борьба с якутскими пожарами идет не только за лес, но и за здоровье людей.
Очевидно, ничего хорошего из-за дыма не ждет и COVID-больных. Прямых исследований по этому поводу не проводилось, но есть заключения медиков по курильщикам, которые регулярно вдыхают дым по собственной воле. COVID-19 у них протекает намного тяжелее, чем у тех, кто не курит.
Напомним, после памятного лета 2010 года, когда из-за аномальной жары вокруг Москвы горели торфяники и весь московский регион в течение нескольких недель оставался под плотным смогом, негативные последствия у многих возникали не только непосредственно в это время, но и позже. В Москве частота выездов скорой по вызовам выросла тогда в 1,5 раза, а в департаменте здравоохранения столицы зафиксировали увеличение смертности, в том числе от сердечно-сосудистых катастроф.
Люди вдвое увеличивают частоту пожаров
Николай Шматков, директор FSC России:
— Исследования показали, что в Сибири частота пожаров вдвое выше там, где есть дороги. То есть люди своими действиями увеличивают частоту возгораний в лесу в среднем в два раза относительно того, что заложено природой. Такие объемы горения плохи и для экологии, и для экономики. Выделяется огромный углеродный след, уничтожается ресурсная база.
Все помнят пожары 2010 года в Подмосковье, за это время были приняты меры, такого задымления у нас больше нет.
Летчик из Комсомольска рассказал, как тушат пожары в Якутии
В якутских лесах разверзлась огненная преисподняя – пожарами охвачена территория больше 4 млн га. Большая часть уже выгорела дотла. Дым уже накрыл соседние регионы – и даже добрался до США и Канады.
Хабаровская лесоохрана одной из первых пришла на помощь якутам. Семьдесят пожарных и летчиков ведут борьбу со стихией. Один из них – летчик-наблюдатель дальневосточной базы авиаохраны лесов Алексей МАЖАРА. Прибыл в выходные дни в родной Комсомольск. Вот что он рассказал в эксклюзивном интервью «КП-Хабаровск».
— В чем особенность неугасимых пожаров этим летом в Якутии?
— Надо понимать, что лесной пожар – это неуправляемая природная стихия. Когда он разгорелся во всю силу, потушить его невозможно. Якутская система пожаротушения и особенно предупреждения лесных пожаров, хоть и оставлять желает лучшего, но она не запущена. Природные обстоятельства не позволяют справиться со стихией, в результате чего привлеченные с других регионов силы приступают к тушению пожаров, которые уже необъятны по площадям. Тушить очень сложно, почти невозможно. Пожаров не так много, но они охватываю гигантские площади. Плюс очень сложные лесорастительные условия – массив древостоя такой, что любой огонек сразу переходит в верховой пожар. И вручную такое возгорание не тушится в принципе.
— Как происходит процесс тушения лесного огня?
— Техника применялась танкерная – ИЛ-76, Бе-200. Машины хорошие, мощные. Но, к сожалению, малоэффективные в таких условиях. Слишком большие площади – сколько бы самолет в себя жидкости не брал, потушить он все равно не сможет. Это нужно – я не знаю… – со всей страны согнать авиацию, чтобы залить все это водой. И потом. Слив воды с воздушных танкеров на большой скорости не результативен при пожаре высокой интенсивности. Даже наоборот – еще больше усиливает распространение огня. При сбросе происходит эффект водяной бомбы – жидкость падает в горящий лес и разбрасывает огонь вокруг себя. Такой способ применяют в определенных условиях в определенный момент. А у нас авиация начинает применяться тогда, когда уже поздно.
— Сколько людей сейчас тушит пожары в республике Саха (Якутия)?
— Смертельно опасные ситуации случались?
Сколько угодно. Высокоинтенсивный пожар часто подходил непосредственно к людям. Слава богу, обходилось. Такие пожары не тушатся прямыми методами воздействия. Мы часто использовали встречный пал – формировали минерализированную полосу, снимали слой почвы, который может прогореть, на ширину лопаты, и поджигали навстречу. Только так можно остановить стену огня, которая идет медленно, но верно – около 2 км в сутки. Бывает и больше. В тех лесах это единственный способ. Огонь – огнем. Наши специалисты из Хабаровского края имеют большой опыт такого противостояния и могут предугадывать, куда пойдет волна. Стараемся не допускать выгорания промышленных объектов и населенных пунктов. Это главная задача.
— Слушайте, Якутия горит каждый год. Откуда сегодня такое бедствие – поистине планетарного масштаба?
— Причины? Множество. В целом, малоразвитая инфраструктура, жара, отсутствие осадков и дремучие многоярусные хвойные леса привели к такой ситуации. Последнее время, когда установилась сухая пора, пожары возникали в основном от гроз. Это подтверждали и расщепы деревьев на кромке пожара. И специалисты выезжали, устанавливали факты прямого попадания молнии. Хотя были случаи, когда доводилось буквально за руку ловить поджигателей якутской тайги. Местных жителей задерживали, составлялись протоколы. Не знаю, какой ущерб может быть им вменен. Взяли одного деда лет под 70: Он запалил какую-то полянку неизвестно зачем. То ли халатность, то ли просто дурость. Понятно, что никто никогда за всю жизнь не расплатится за такой ущерб.
На весь 2021 год для Якутии был установлен лимит в размере почти 290 миллионов рублей. Этот лимит практически полностью был истрачен к 7 июля. Глава Якутии Айсен Николаев попросил премьера России Михаила Мишустина увеличить лимит. Было выделено дополнительно более 378 миллионов рублей.
Беда в том, что национальной республике не хватает ни работников лесоохраны и лесных пожарных, ни специального оборудования для самостоятельного проведения работ по вызыванию осадков. Ситуация с пожарами повторяется каждый год, только в этом проблема превратилась в настоящую беду.
Немаловажную роль в возникновении пожаров играет менталитет местных жителей. По словам главы Рослесхоза Ивана Советникова, в Якутии весьма распространен обычай, основанный на убеждении, что если весной пастбище отжечь, то там потом вырастет хорошая трава. Ученые еще в середине ХХ века доказали, что это чушь, но обычай живет. С укромной лесной полянки хищное пламя перекидывается в лес и готово – полыхает вся тайга. Верховой пожар может по скорости сравниться с лошадиной рысью.
Тушение и поиски виновного могут быть очень долгими и безуспешными. В 2021 году в Якутии по фактам возникновения пожаров по вине человека завели 422 уголовных дела. Известно, что по одному из них виновному присудили выплатить 1 млрд рублей ущерба. Он посчитал, что выплатить он попытается, конечно. Но на это ему понадобится 1600 лет, если отдавать 70% зарплаты каждый месяц.
«От раскаленной земли плавились сапоги». Как добровольцы тушат лесные пожары в Якутии
Что происходит в Якутии
На утро 20 июля в республике Якутия действует от 205 до 216 лесных пожаров на территории более 1,5 миллионов гектар.
Для тушения пожаров в Якутию направили самолеты Бе-200 и Ил-76 с дислокацией в городе Мирный: аэропорт Якутска не может принять такие суда из-за реконструкции взлетно-посадочной полосы.
От сильнейшего задымления страдают жители Якутска и еще почти 60 населенных пунктов. 18 июля в Якутске сервисом IQAir зафиксирована концентрация вредных частиц в воздухе, в 140 раз превышающая допустимую ВОЗ норму.
18 июля из-за дыма в аэропорту Якутска отменены все вылеты и прилеты. На сегодня задержки вылетов составляют более суток.
«Впервые увидел, как горит зеленая трава»
Альберт Васильев, доброволец:
— 11 июля мы выехали в Горный район за село Магарас. Мы должны были идти за трактором, который создавал борозды. Но тракторы были нерабочие, их пришлось ремонтировать одному из приезжих парней.
Первые три дня тушили низовой пожар, на четвертый день пошел верховой, под который я едва не попал. Такой пожар, когда огнем охвачено все дерево, тушить невозможно, от него только бежать и спасаться. Среди густого дыма со стороны было видно, как полыхают высокие деревья и сгорают, как спички, и это был тот лес, в котором мы были до обеда, буквально пару-тройку часов назад!
Мы попытались частично локализовать огонь возле опор, но из-за густого дыма пришлось вернуться обратно к трассе. Поехали вдоль ЛЭП на разведку на УАЗе.
Было такое ощущение, что заезжаешь в серый зловещий туман — прямо Сайлент Хилл. Одним словом, заехали в АД!
Ехали посреди густого дыма и между кострищами.
Увидели горящую опору ЛЭПа, пришлось остановиться и убедиться, что под машиной нет огня, начали тушить пожар. Перед этим я надел новенький респиратор желтого цвета с клапанами и защитной маской. Он был в герметичной упаковке.
До этого некоторые наши ребята попробовали эти маски и были не совсем довольны ими, так как у кого-то запотевало смотровое окошко, кому-то было трудно дышать. Поработав минуту в этом гермошлеме, я начал задыхаться от удушья и нехватки кислорода. Я пытался дышать равномерно, но это не помогало. Меня охватила паника, хотелось снять этот чертов респиратор, но вокруг был густой дым. Я запрыгнул в машину и там немного отдышался.
Через километр мы выехали к полю, где дыма было поменьше, но там уже бушевал пожар, и я впервые увидел, как горит зеленая — не сухостой, а молодая — трава!
Полевой огонь медленно, но верно пошел в нашу сторону. Нам пришлось повернуть обратно к машине, так как наши ранцы были пусты, и мы ничего не могли поделать.
Вечером к 18 часам вернулись на базу. Дым вокруг нашего лагеря усилился, поэтому сразу после ужина поехали осматривать окрестности.
Проехав с километр, выехали на большое поле, которое уже вовсю начинало полыхать. Мы все бросились тушить огонь.
Зеленая трава горела, как сухостой! Те ребята, у кого не было ранцев, били лопатами по горящей траве, пытаясь сбить огонь.
Земля там была настолько раскалена, что подошвы моих ботинок просто расплавились, я их потом там и бросил…
«Сотрудники Авиалесоохраны ловили рыбу, чтобы прокормиться»
Любомир Михайлов, адвокат, доброволец:
— 9 июля я обратился к общественникам, депутатам, журналистам, предприятиям с призывом о сборе добровольцев на тушение пожаров. В те дни 11 пожаров полыхало в природном парке «Ленские столбы».
На Ленских столбах
10 июля мы с товарищем взяли топоры, лопаты, продукты и вдвоем выехали на Ленские столбы. На 168 километре поднялись наверх, встретились там с бойцами Авиалесоохраны. Вот это настоящие герои! Молодые парни лет 20–25 работают в режиме нон-стоп с 1 июня. Они потушили пожар в Нюрбачане, потом их перебросили в Сунтар, а оттуда в Хангаласский район.
С 3 июля они тушат пожары на Ленских столбах. Не жалуются, не ноют, работают молча, практически без техники, борются с огнем вручную, с помощью топоров и лопат. Мы привезли им домашней еды, они очень обрадовались, потому что с продуктами у них было туго, они ловили рыбу, чтобы прокормиться.
В тот день мы работали вместе с ними, делали окольцовку. Работа страшная, изнурительная. Сильнейший дым. А вечером того же дня пошел дождь. Это, конечно, было настоящее чудо.
20 июля парашютисты-десантники Авиалесоохраны в Якутии потушили семь из одиннадцати пожаров в труднодоступных районах национального парка «Ленские столбы». — «Интерфакс»
«На тушение берут только мужчин»
Анна Пшенникова, журналист, доброволец:
— Активисты 9 июля через сообщество в мессенджере WhatsApp начали собирать добровольцев и все необходимое: респираторы, орудия труда, продукты, медикаменты. Очень быстро, буквально за неделю, движение стало набирать обороты, в группу ежедневно стали добавляться десятки людей. На сегодня в чате более 200 человек, из него формируются новые, более локальные команды — в основном те, кто выезжает на места тушения пожаров.
Дым там горький — забайкальские пожарные рассказали, как тушили Якутию
Тушением лесных пожаров в Якутии минувшим летом занимались 90 сотрудников Читинской авиабазы охраны лесов. Минприроды Забайкальского края 3 сентября организовало встречу журналистов с пожарными, чтобы они могли рассказать, чем отличается работа в соседнем регионе, почему дым в Якутии горький и как работа на очагах укрепляет здоровье.
Замминистра природных ресурсов края Заур Аппоев вручил пожарным благодарность и, сказав, что Читинская авиабаза считается одной из лучших в России, оставил пожарных наедине с журналистами.
Мужики, которые 2 месяца прожили в тайге, выходя на огонь буквально врукопашную, выглядели немного смущёнными. К такому целенаправленному вниманию и объективам камер они явно не привыкли. Но вопросы пожарные отвечают по очереди, но не перебивая, а дополняя друг друга. Даже в такой мелочи видно, что команда крепкая, сработанная.
— Тяжелее тушить пожары в Якутии или в Забайкалье?
— Там лес частый, рясный (густой — ред.). А всё остальное так же, как у нас. Пила, мотыга, лопата и ранец — всё такое же.
Отличие главное — в Якутии слой, который надо копать, намного толще. Там мари и торф почти в пояс. Иногда, впрочем, бывает, что на глубине штыка начинается вечная мерзлота. У нас такого нет, хотя очень похожие условия в Чаре, Тунгокочене и Тупике.
Ещё у нас дым лесных пожаров сладковатый, а там — горький, наверное, из-за торфа. Это чувствуется очень сильно. Говорят, что он вреднее, но мы не проверяли — не можем сказать.
— Каково вообще жить в лесу 2 месяца?
— Тяжело, особенно в Якутии — мошка, комары, все насекомые кусаются. Но мы всегда отвечаем — работа у нас такая.
Дым на мошку особенно не влияет. Животные спасались от насекомых — они старались даже зайти в пожарище, там хотя бы паутов нет.
Жили мы в сотнях километров от населённых пунктов. У нас в Забайкалье хотя бы вдоль дорог есть сёла, а там огромные территории не заселены. Жили почти без связи. Изредка появлялась возможность позвонить.
— Что больше всего запомнилось в этой командировке?
— Самый запоминающийся момент, как мы окопали один пожар по кругу 15-километровой траншеей и не один раз. А так — ну особо ничего такого. Мы не были около сёл, которым пожар угрожал, не было у нас экстремальных ситуаций, потому что их нельзя нам допускать.
— Не появляются ли проблемы со здоровьем после столь долгого нахождения в задымлённом лесу?
— Наоборот, здоровье прибавляется с каждым выкопанным километром траншеи (дружно смеются).
— Как вообще в Якутии была обстановка? Мы даже тут ощущали отголоски, так сказать, в виде задымления.
— Горело хорошо. Порой видимость была 10 метров, а дальше уже не видно. На верховые пожары мы не попадали. Сопок там мало, поэтому огонь наверх почти не поднимался, хотя бывало и такое.
Там были сильные ветра, из-за которых пожары объединяются и площадь возгорания составляет 300-400 гектаров. Это сложно представить, но когда над ними летишь-летишь, то и конца-края не видно. Такие пожары не тушат, только лишь сдерживают.
Жара, задымлённость — в горящих лесах всё так же, как у нас. А вот привыкнуть к белым ночам было трудно первое время. Время спать, а ещё светло — непривычно.
— Как сгорел лагерь у забайкальских пожарных?
— База пострадала у ребят из Тунгокоченского района. Там начался очень сильный ветер, можно сказать, ураган. Но люди они опытные, вышли с минимальными потерями. Палатки погорели — это мелочи, главное — люди живы и здоровы.
— Насколько вам помогали власти Якутии?
— Они пытались сразу всё делать не только для нас, а для всех прикомандированных. Технику старались вовремя прислать, хотя техники там не хватало — её и доставить трудно в такую глушь, и тонула она, потому что болота. Поэтому в основном от нас требовался ручной труд в тяжелейших условиях.
— Какая реакция была, когда вам сказали, что поедете в Якутию, где такая сложная обстановка?
— Поскорее бы вылететь. Ребята застоялись, у нас пожаров в этом году практически не было. Интересно посмотреть другую местность. Иногда везёт, и мы успеваем что-то посмотреть, в музей даже сходить. Но здесь этого не было, потому что прилетели, залетели, потушили, как только ситуация стабилизировалась — поехали обратно. Перед вылетом домой из леса выбрались.
После официальной части мы поговорили с пожарным Олегом Алмазовым. Он с 1998 года работал в лесной отрасли, а с нынешней весны стал пожарным.
— Как организована ваша работа? Вот прилетели вы в Якутию, и что дальше?
— С аэропорта нас забрал вертолёт и высадил уже в лесу. Там мы организовали табор — поставили палатки, соорудили очаг, сделали всё, что нужно для жизни, для быта. А потом начали работать. Рабочий день ненормированный, конечно, по обстоятельствам, по угрозе принимаются решения.
Обычно утром мы выходим из лагеря с ранцевыми огнетушителями, лопатами, мотыгами, пилами. Часть работы — это создание противопожарной траншеи по кромке пожара. Копать очень много приходится.
Условия от наших отличаются. Там мох, много кустарников, травы почти нет, но лес очень густой, деревья часто стоят, почти темно в лесу. Там густая растительность очень, чепура (кустарник — ред.), и огонь распространяется мгновенно.
Края хорошие, богатые, шикарная природа, интересно было посмотреть. Было удивительно, что лето на севере такое же жаркое. И насекомых очень много. Мошку даже дым от пожаров не пугает. Снял перчатку, и руку моментально облепляют комары.
— В какой местности вы работали?
— Мы были в Мирнинском и Ленском районах, всего нас, забайкальцев, было около 90 человек. Все разбиты по группам, работали в зависимости от остроты ситуации, от сложности обстановки. Наша группа — 12 человек.
Нас доставили на место на вертолёте, потому что иначе туда не добраться.
— Отчего возникают пожары?
— В основном от сухих гроз. Мы видели, как гремит, сверкает, а дождя нет, и потом начинается возгорание. Такие грозы там часто происходят. Других причин для пожаров и нет, наверное. Туда, где мы были, только на вертолёте можно добраться. Человек туда точно не попадёт. А чтобы борт нанимать и лететь что-то жечь — дорогое удовольствие, наверное.
В этом сложность таких пожаров. И попасть туда непросто, и работать трудно. Но мы отработали всё-таки.
— Много споров из-за того, целесообразно ли тушить лесные пожары в такой глуши. Вы как думаете?
— Это лес, живая природа. Я даже не думаю, целесообразно или нет — надо в любом случае тушить, спасать природу. Глушь или не глушь — с пожарами в любом случае надо бороться.
С риском для жизни за скромные деньги: Как тушат пожары в республике — выясняла «Якутия.Инфо»
YAKUTIA.INFO. Которую неделю якутяне продолжают дышать смогом от лесных пожаров. Как отчитались власти, за прошедшие сутки в Якутии ликвидировано 18 пожаров и локализовано 20. И если в Якутске небо после дождей прояснилось, по республике обнаружена 21 новая термоточка.
На прошлой неделе огонь добрался до Намского улуса. Корреспондент «Якутия.Инфо» вместе с сотрудниками «Авиалесоохраны» республики побывал на месте событий и сделал определенные выводы по сложившейся ситуации.
ТУШЕНИЕ ЛОПАТАМИ, ОТЖИГ И БЕГЛЫЙ ОГОНЬ
Мы едем с бригадой под руководством инструктора пожарно-десантной службы «Авиалесоохраны» Бориса Кручинина.
См. видео «Якутия.Инфо»
По соседству работают ГАУ «Якутлесресурс» и сотрудники «Авиалесоохраны» Амурской области. Задача каждой из групп – окопать и обжечь территорию по периметру на каждом участке, чтобы не допустить дальнейшего распространения огня. Окольцованный таким образом огонь локализуется, а затем тушится.
Мы приземлились на территории ресурсного резервата «Кэнкэмэ» в болотистой местности, где ребята разбивают лагерь. В этом кроется интересный нюанс – для бригады важно наличие рядом воды, однако речка Кэнкэмэ протекает отсюда не очень близко. Поэтому для базировки выбирают такие места. Конечно, болото – не река, но вода в нем пригодна для мытья и даже питья.
Раньше ребята работали в разных сферах – кто поваром, кто военным, кто ди-джеем
Работа начинается тем же вечером. Рядом возникло возгорание, которое необходимо ликвидировать. Надев каски и вооружившись лопатами, ребята идут тушить пожар. Лопата – одно из главных орудий огнеборца. Плюс технические средства – ранцевые огнетушители, бензопилы. Вода фактически не используется, да и откуда ее взять, если ближайший полноценный источник в двух километрах отсюда. За час работы возгорание фактически ликвидировано.
Но основная работа предстоит завтра. Встав рано утром и позавтракав, сотрудники направляются на вверенный им участок. Группе повезло – ночью приехал трактор и проложил минерализованную полосу вокруг пожара. Это значительно облегчает задачу, поскольку теперь не придется вручную окапывать территорию. Ребята вооружены ранцевыми лесными огнетушителями и специальными аппаратами для отжига. Борис объясняет, что сейчас они будут делать встречный пал.
Работа ночью не оплачивается
Стартовав от лагеря, мы прошли шесть километров. Для сравнения, соседний амурский отряд обработал всего два километра. День выдался жарким – не менее 30 градусов, донимают комары и слепни, рядом полыхает пламя, добавляя жару, тяжело дышать из-за смога.
Дойдя до участка «Якутлесресурса», ребята выясняют, что пожар взять в кольцо не удалось – огонь вырвался на каком-то участке других бригад. Вечером дежурные направляются на контрольный обход – спиливают бензопилами деревья, которые могут воспламениться и тушат возгорания на небольших участках.
На третий день поставлена новая задача – провести отжиг на другом участке, чтобы попытаться захватить «убежавший» огонь в кольцо. Однако из-за плохой видимости в связи с дымом вертолет «Полярных авиалиний» не смог приземлиться и забрать ребят (их перебросили только на следующий день, после небольших дождей).
Походный рукомойник, временами его используют как душ
В основном в отряде сезонные контрактники, прошедшие специальное обучение
ПОЧЕМУ НЕ ХВАТАЕТ ЛЮДЕЙ И ТЕХНИКИ?
В отряде у Бориса Кручинина около 10 бойцов. В основном это сезонные контрактники, прошедшие специальное обучение. Раньше работали в разных сферах – кто поваром, кто военным, кто вовсе ди-джеем в ночном клубе. Многие из тех, кто приходит сюда работать, не выдерживают условий. Ребята в команде Кручинина трудятся уже не первый сезон, так что это подготовленные бойцы.
На вопрос – в чем главная трудность? – ответ звучит предсказуемо: низкая зарплата. Да, сезонно работать в принципе можно. Но при всей выработке в месяц выходит около пятидесяти тысяч – не самые большие деньги при такой тяжелой и вредной работе.
Огнеборцы избавляют территорию от ЛГМ – лесных горючих материалов
Контрактники в команде Кручинина трудятся уже не первый сезон
Бойцы поджигают ЛГМ и, опрыскивая водой, не дают огню распространяться за пределы участка
Отсюда вытекает другая проблема – катастрофическая нехватка кадров. Если в советское время основной состав «Авиалесоохраны» был более тысячи человек, то сейчас – от силы 300 человек, плюс наземная служба. Это очень мало для такой огромной республики, где один улус может достигать, а то и превосходить по размерам европейскую страну.
Кстати, техники тоже не хватает. Мы уже упомянули, что минерализованную полосу выполнил трактор. Это был обычный старенький «Беларусь», привлеченный по плану тушения района. По идее полоса должна быть проложена крупным гусеничным трактором. Но на это нужно больше средств.
В общем, на гнев, критику и стремление общественности обвинить ребят вроде Кручинина за ситуацию с пожарами можно ответить просто: а что вы хотели на такие средства?
Воду набирают из соседнего болотистого озерца
День выдался жарким, рядом полыхает пламя, очень мучит жажда
О СЕЛЬХОЗПАЛАХ И ГЕРОИЗМЕ МЕСТНЫХ ЖИТЕЛЕЙ
В последнее время в местных СМИ и интернет-ресурсах было много материалов о том, как с лесными пожарами борется местное население, проводятся целые флэш-мобы в защиту леса. На борьбу с огнем выходят жители сел, оказавшихся в опасности, по республике звучит призыв в духе военного времени «За Родину!», блогеры отчитываются о тушении тех или иных возгораний.
И еще один момент. В последнее время в СМИ и соцсетях поднимается вопрос о том, что нужно отказаться от запрета на проведение сельхозпалов. Такого же мнения придерживаются некоторые жители Намского улуса.
Борис Кручинин с таким мнением согласен лишь частично.
Мы уезжаем в город на третий день, а ребятам предстоит провести в тайге еще как минимум месяц. В Намском улусе основные пожары официально потушены, поэтому ребят будут перебрасывать на другие участки – в зависимости от развития ситуации. А она, судя по всему, будет непростой вплоть до поздней осени.
Местность, освобожденная от ЛГМ, теперь остановит пожар
ЗАРПЛАТУ РЯДОВОМУ СОТРУДНИКУ НАДО ПОВЫШАТЬ МИНИМУМ ВДВОЕ
За комментарием по поводу ситуации мы обратились к руководителю Якутской «Авиалесоохраны» Владимиру Леонову.
— Владимир Сергеевич, на сколько должно быть увеличен численный состав «Авиалесоохраны»?
— Численный состав «Авиалесоохраны» нужно увеличивать в разы. Существующая численность — 300 человек плюс наземная служба — не достаточна для своевременного тушения возгораний, поскольку рассчитана только на малую горимость. При высокой горимости, которая сейчас наблюдается на территории республики, численность парашютно-десантных войск должна быть не менее 900 человек на охраняемой территории. При этом с прошлого года площадь охраняемой территории увеличилась на 13 миллионов, однако численный состав увеличили всего на 60 человек. Это очень мало. Даже прибывших на помощь Якутии 700 сотрудников из других регионов все равно не хватает.
— Насколько обоснованы слова о том, что в «Авиалесоохране» не очень хорошие зарплаты?
— В настоящий момент зарплата сотрудника «Авиалесоохраны» в Якутии не достаточна, ее нужно увеличить как минимум вдвое. В несезонный период она рассчитана исходя из минимального размера оплаты труда и не составляет свыше 30 тысяч рублей. Мы считаем, что в целом по отрасли оплата должна быть выше, поскольку действующие зарплаты рядовых сотрудников не соизмеримы с той нагрузкой и рисками, которые им приходится нести.
Владимир Леонов: Мы считаем, что в целом по отрасли оплата должна быть выше
— Каким образом можно увеличить в целом финансирование?
— Методика расчета субвенций несовершенна — она рассчитана не от площади территории, а от численности населения, что больше подходит для Центральной России, где инфраструктура совершенно другая. На сегодня в республика она рассчитывается исходя из норматива 6 рублей за гектар — для сравнения, по Дальнему Востоку эта сумма составляет 28 рублей за гектар. При этом резервные леса, объем которых в республике очень большой, под финансирование не подпадают, хотя мы несем расходы как по их тушению, так и по контролю.
— В СМИ сообщалось, что в целом на тушение пожаров выделен 1 млрд 300 миллионов рублей. Неужели этой суммы недостаточно?
— Это общая цифра, которая направляется также на содержание лесничеств, приобретение техники, лесохозяйственные работы и т. д. На само тушение пожаров на начало пожароопасного сезона мы получили всего 96 миллионов. При дополнительном выделении средств на сегодня сумма средств на тушение пожаров составляет 342 млн. Плюс к этому средства должны выделяться заранее, чтобы у нас было время подготовиться к пожароопасному сезону. Этого, к сожалению, не наблюдается.
Отметим, что в интервью «Якутия.Инфо» в октябре 2020 года руководитель Якутской «Авиалесоохраны» уже прогнозировал сложную ситуацию с пожарами в республике в 2021 году (см. ссылку).
Огнеборцам предстоит провести в тайге еще как минимум месяц
В следующем году на выжженной земле вырастет новая сочная трава
В ожидании вертолета для переброски на другое участок