что такое ортодоксальные евреи
Ортодоксальные евреи. Религия, обычаи евреев
Мало того, что в мире существует довольно много разных религий и верований, так все они имеют еще и разнообразные ответвления. В данной же статье хочется подробно разобраться в том, кто такие ортодоксальные евреи и в чем особенность их уклада жизни и верований.
Кто это такие?
Изначально нужно сказать о том, что евреи бывают разные. Даже несмотря на то что они все исповедуют иудаизм. Так, есть простые люди, которые воспитывают детей согласно общественным, а не религиозным канонам. Они одеваются по моде и не соблюдают ревностно все обряды и традиции своих прадедов. Однако есть и иная категория. Это ортодоксальные евреи. Их жизнь подчинена всем законам Галахи, сформированным еще очень давно, в период Нового времени.
Религия ортодоксальных евреев
Изначально надо отметить, что религия евреев – это иудаизм. Однако тут не все так просто. В современном мире существует пять основных направлений иудаизма: гуманистическое (наименее строгое), реформаторское, реконструкционистское, консервативное и ортодоксальное.
Важные для ортодоксов книги
Религия евреев – иудаизм. Какие же у этих людей есть религиозные книги? В первую очередь надо рассказать о священном писании, которое называется Танах. Рассмотрим его составляющие:
Еще одна весьма важная для ортодоксальных евреев книга – это Талмуд. Это свод законов, а также морально-этических норм, которым верующие должны неукоснительно следовать.
Ответвление: ультраортодоксы
Важно отметить, что существует такое распространенное сегодня течение, как ультраортодоксальные евреи. В иудаизме это направление носит всем известное название хасидизм. Данное течение берет свое начало в 18 веке. Религия тут тесно соприкасается с мистицизмом, экзальтацией. Основные идеи хасидов следующие:
Очень важна для хасидов ежедневная молитва. Она произносится в приподнятом эмоциональном настроении. Ее цель – как можно более тесное общение с Богом.
Среди традиционных занятий хасидов можно выделить строительный бизнес (недвижимость), торговлю, финансовый рынок, посредничество. Довольно часто хасиды занимаются бриллиантами. Это довольно богатые люди, которые управляют миром.
Немного о боге
Также стоит сказать о том, что еще четыре тысячелетия тому назад евреи также верили во многих богов, как и остальные люди на Земле. Но все же каждый род поклонялся какому-то одному, по их мнению, самому сильному божеству. И в одной общине главным был Яхве. Именно этот культ постепенно выходил на первый план и занимал лидирующие позиции согласно количеству приверженцев.
Совершенно новый этап в иудаизме связан с появлением такой личности, как Моисей. Ученые уверены в том, что это может быть действительно некогда живший человек, главная заслуга которого – выведение евреев из египетского рабства. Важно также отметить, что самые первые книги Торы называют «Пятикнижием Моисея», что еще раз доказывает величие этой личности в иудаистской религии.
Итак, бог евреев – Яхве. Однако есть и иное, несколько трансформированное его имя, которое чаще всего используется в европейских странах. Это Иегова.
Внешний вид
Ортодоксальные евреи считают, что они должны строго следовать не только лишь священному писанию – Торе, но и многим обрядам предков, которые жили во времена расцвета иудаизма в Речи Посполитой в 14-17 вв. Именно поэтому внешний вид этих людей нередко весьма странный, согласно мнению современного человека.
Приверженцы именно этого течения в иудаизме носят одежду исключительно двух цветов – белого и черного (это также касается и белья). При этом обязательно на голове должна быть шляпа. По праздникам ортодоксы надевают меховые шапки, которые бывают двух видов:
Кафтаны их имеют различные вариации. Они могут быть разной длины. Цвет может быть как просто черным, так и в белую полоску (такие одежды одеваются преимущественно на праздники вместе с особой белой шапочкой с помпоном).
Какая еще есть одежда ортодоксальных евреев? Так, имеется один весьма интересный вторичный религиозный признак таких людей – это кисточки, которые торчат из-под одежды. Именно они – обязательный атрибут талеса (особой материи, которая может как покрывать все тело человека во время молитвы, так и быть частью нательного белья). Главное назначение этих кисточек прописано в Торе. Выглядывая из-под одежды, они должны напоминать о Боге и о том, что ежеминутно ему надо служить.
Прическа
Ортодоксальные евреи также отличаются и особой прической. А если быть точнее – локонами, которые либо свисают до плеч, либо же закладываются за уши. Называются они пейсами. Носят такие прически далеко не все представители иудаизма, а только лишь те, кто ревностно относится к следующей заповеди Торы: «Не округляй края волос своих и не обрезай бороды…»
Стоит отметить, что существует огромное количество толкований этой заповеди. Однако ортодоксальные евреи воспринимают ее максимально буквально. Что и приводит к появлению пейсов и длинных бород.
Питание
Вся жизнь ортодоксальных евреев подчинена писаниями Торы. Это же касается и правил питания. Что можно кушать, а чего есть нельзя таким людям?
Несколько слов о женщинах
Какие они, ортодоксальные евреи-женщины? Изначально надо сказать о том, что после замужества такие дамы стригут волосы как можно короче или вовсе бреют голову на лысо. Традиция эта пришла еще со времен Средневековья, когда таким образом женщины защищали себя от посягательств мужчин. Но и сегодня она не утратила своей актуальности у ортодоксов.
Замужние дамы также должны быть верными своим мужьям. Ведь у ортодоксов ребенок, родившийся не от мужа, является страшным грехом, пятном семьи. Дальше он не сможет нормально жить: учиться, выйти замуж или жениться. Если же малыш рожден незамужней девушкой, он будет обычным евреем.
Относительно роли женщины ортодоксы придерживаются старомодных правил. Так, область деятельности жены – это семья, дом, дети, уют. Все остальное – это для мужчин. Однако женщина в этой религии никогда не была собственностью мужа. Она имеет широкий круг прав и свобод. Женщину в некоем смысле даже почитают, поклоняются ей. Однако только в стенах своего дома.
Также надо отметить, что ортодоксальные евреи не находятся рядом с женщинами в общественных местах: автобусах, парикмахерских и т.д. Кроме того, они стараются не ходить по одной стороне улицы.
Традиции и обряды
Какие соблюдают ортодоксальные евреи обычаи? Что интересного предусматривает их верование?
Простые выводы
Бог евреев Яхве говорил своим ученикам, что нужно знать и чтить Тору. Именно этим и занимаются последователи данного течения. По большей части они учатся. Работать мужчины идут только во взрослом возрасте. В молодости и еще первые пару лет в браке такие мужчины уделяют все время обучению. Именно поэтому данное течение у евреев не слишком жалуют. Ведь деньги налогоплательщиков идут на содержание таких семей (где часто мужчины, ну и женщины, конечно же, не работают). А ортодоксы, в свою очередь, уверены, что остальные евреи не придерживаются священных законов Торы.
Легко ли быть «черным» Как живут ультраортодоксальные евреи в Израиле
В Израиле ненавидят «черных» больше, чем где-либо. Речь не о цвете кожи, а о черных шляпах, лапсердаках, халатах и пейсах. Сами они определяют себя как харедим — «богобоязненные». Другие называют их ультраортодоксами. Говорят, что они сидят на шее у государства, не служат в армии и плодятся как кролики. Все ли так, как говорят?
Больше не экзотика
Когда я оказался впервые в Израиле в 2000 году, будучи студентом, мы с компанией решили посетить очень интересный иерусалимский квартал — Меа Шеарим. Рассказывали, что там живут ультраортодоксальные евреи, которые ходят в старомодных одеждах, а по субботам не пускают в этот район транспорт. При входе в квартал на иврите, английском и очень кривом русском было написано обращение к туристам с призывом не нарушать покой этой части города и заходить туда только скромно одетыми. Квартал и его жители в черно-белой одежде показались нам исключительно мрачными и неприветливыми. Спустя несколько лет, когда я снова оказался в Иерусалиме, я обнаружил, что Меа Шеарим потерял уникальность и экзотичность. Не потому, что его жители изменились. Просто шляпы, пейсы, халаты и лапсердаки распространились по всему городу. Перегораживать по субботам дороги, чтобы по ним не ездили автомобили, стали и во многих других кварталах города.
Светские иерусалимцы жаловались, что город «чернеет». Через какое-то время «почернел» я сам. И хотя я порой позволяю себе ходить в джинсах, а в моем гардеробе есть рубашки не только белого цвета, тем не менее об этом странном обществе я скорее могу сказать «мы», нежели «они».
Материалы по теме
Чемодан, вокзал, Уганда
Поначалу кажется, что все одеты в униформу, на самом деле здесь множество движений, течений, направлений, религиозных групп и так далее. И у каждой группы «униформа» своя. Дресс-код — важнейшая составляющая израильской жизни. Это касается не только харедим, но их — в особенности. «Толдот Аарон» — в полосатых халатах, вижницкие хасиды — в круглых шляпах, литваки — в итальянских костюмах и шляпах борсалино… Кто есть кто — сразу видно по одежде. Живут, как правило, тоже компактно. Чисто «харедными» населенными пунктами считаются Бней-Брак, Бейтар-Илит, Кирьят-Сефер. В других местах возникают и растут «черные» кварталы.
«Ты из России? Да ладно! Ведь русские нерелигиозны, они реалисты», — не верит татуированный длинноволосый таксист. Раньше это было действительно так. Теперь же есть целые кварталы, населенные преимущественно «русскими» харедим. Самый известный — иерусалимский район Рамот.
Коммунизм без ТВ
Бабушка прислала из Питера внуку в Бейтар разноцветную толстовку с суперменом. «Бабуль, спасибо, конечно, большое, только меня за такую кофту из хедера выгонят», — говорит 10-летний Йоси. Школа — самый эффективный инструмент общественного воздействия. Формально тебя не заставляют выполнять неписанные правила общины, но если ты им не следуешь — на твоих детей начинают косо смотреть другие родители: «А безопасно ли с ними общаться нашим детям? А не научат ли они чему плохому? А не перевести ли моих в другую школу, с более строгими правилами?» В этих условиях директору школы проще «попросить» того, кто выбивается из общей массы, чем успокаивать встревоженных родителей.
Дети харедим одеты весьма скромно. Младшие донашивают вещи за старшими. Нередко можно увидеть разновозрастных детей, одетых в вещи одинаковой расцветки, — это дети из одной семьи. Они не смотрят кино и мультфильмов, не играют в компьютерные игры. Телевизор в этом обществе строго запрещен и считается наиболее «токсичным» предметом светского мира. Если он появится дома, это будет означать автоматическое исключение детей из школы, а с обладателем голубого экрана просто не будут общаться. В особо строгих общинах также идет война против интернета и смартфонов. Но здесь все сложнее: эти «блага цивилизации» многим необходимы для работы. Те, кто не могут без них обойтись, часто устанавливают «кошерный интернет», в котором заблокированы все сайты с нескромными картинками.
Несмотря на все это «мракобесие», многие харедим активно работают в хай-теке. Как же такое возможно, если в их школах преподают почти исключительно религиозные предметы, а в светских школах они не учатся? Знания добираются на специальных курсах. Причем программу, которую на обычных курсах проходят за три месяца, харедим осваивают за две-три недели. Привычка решать нестандартные задачи, смотреть на проблему с разных точек зрения вырабатываются в процессе изучения Талмуда. В отличие от многих конфессий, стимулирующих «простую, бесхитростную веру», еврейская религия не только не преследует, но, напротив, поощряет каверзные вопросы, дискуссии и проверку утверждений логикой. Талмуд именно из этого и состоит. Известны случаи, когда большие мудрецы Торы просто гнали со своих уроков тех учеников, которые не задавали вопросов и были со всем согласны.
Изучение Торы — главная ценность в мире харедим. Твой вес в этом обществе определяется не размером счета в банке, а тем, насколько ты продвинут в знании Талмуда. Например, юноша, все время посвящающий учебе и живущий на очень скромную стипендию йешивы, — более завидный жених, чем тот, кто работает и, соответственно, лучше обеспечен. Довольно распространенная ситуация, когда в семье зарабатывает жена, а муж все время учится в коллеле (учебном заведении для женатых мужчин).
Здесь принято помогать друг другу. Если тебе не с кем оставить детей — за ними присмотрят соседи, если не хватает посуды, одежды, техники — поделятся, одолжат, подарят, в конце концов. Существует огромное количество «гмахов» — мини-фондов бесплатного проката вещей. Организуют их люди сами. Ящики с вещами, которые можно взять, попользоваться и вернуть на место, стоят прямо на улицах. Есть и денежные «гмахи», где можно взять в долг без процента (одалживать под проценты евреям запрещает Тора). Только ежемесячные выплаты будут довольно большие по сравнению с банковскими. С другой стороны, тем же соседям есть дело до твоей личной жизни — вплоть до того, какого цвета твои ботинки и в каких колготках ходит твоя жена. За дресс-кодом следят очень строго.
Есть ли те, кто уходят из этого зарегулированного множеством правил общества? Есть, но их немного. Цахи, принадлежавший к гурским хасидам, пытался оставить религию и стать простым светским израильтянином. Родители не отвернулись от него и поддерживали связь. Через какое-то время он вернулся к образу жизни «соблюдающего» еврея. Правда, после отхода от религии он не мог жениться на девушке из своей общины — и теперь женат на репатриантке из России (религиозной, разумеется). Хотя свадьбу они справляли в его общине, поселились среди более либеральных хабадников.
Перечеркнутый Герцль
Мой раввин живет в Бней-Браке на улице рава Шаха. Улица названа в честь великого раввина, который родился в 1894 году в Литве, входившей тогда в Российскую империю, а умер в 2001-м здесь, в Бней-Браке. Когда-то улица носила имя основателя Всемирной сионистской организации Теодора Герцля, но жители добились переименования. На некоторых домах до сих пор висят таблички со старым названием, перечеркнутым наискосок. Это своего рода протест: «Мы не признаем вашей идеологии и ваших кумиров!», «Не хотим вашего Герцля!»
Материалы по теме
«Они помогали убивать»
Большинство харедим относятся к Государству Израиль и идеям сионизма скептически, настороженно, а иногда и враждебно. Дело не только в том, что Герцль писал, что призвал бы евреев креститься, если бы это избавило их от преследований. И даже не в том, что основатели государства были нерелигиозными людьми левых взглядов. Главная причина в том, что с точки зрения многих религиозных авторитетов избавление, которого евреи давно ждут, придет только с восстановлением Иерусалимского Храма. Сам Творец отправил евреев в изгнание, и Он же должен их вернуть. Только когда придет Машиах — царь-избавитель, тогда и будет создано не просто еврейское государство, устроенное по законам Торы, но царство справедливости во всем мире. А сионистский эксперимент — это самоуправство.
Особо непримиримые к сионизму течения (например, сатмарские хасиды) отказываются от полагающихся им льгот и пособий, не желая ничего принимать от «неправильного» государства. Следует, однако, заметить, что те харедим, которые любят устраивать демонстрации перед камерами с палестинскими флагами, в среде самих же харедим считаются отщепенцами. Одно дело — не признавать государство, совсем другое — поддерживать убийц.
Впрочем, не все «соблюдающие» евреи отрицают идею государства. Есть так называемые религиозные сионисты. Они не ходят в черно-белом, носят вязаные кипы и считают, что раз Всевышний позволил государству появиться — значит, так и должно быть, и это первый шаг к избавлению. А «откошеровать» это государство — уже наша задача. «Вязаные» относятся к Герцлю и основателям современного Израиля благосклонно, несмотря на то, что те были абсолютно светскими людьми. С харедим «вязаные кипы» тоже не очень ладят. Основная претензия к «черным» — отношение к службе в армии.
Дезертиры
К армии в Израиле отношение трепетное. Старушка, садящаяся в автобус, настаивает, чтобы группа солдат прошла впереди нее, и не терпит возражений. Хозяин кафе бесплатно кормит ребят в военной форме. Повсеместно принято подвозить едущих на побывку домой солдат на своих машинах, все на каждом углу говорят им «спасибо»…
У харедим — все наоборот. Если ты пошел в армию, твой статус понижается. Самые лучшие невесты за такого парня уже не пойдут. Более того, многие его осудят. В харедимном мире есть группы, которые активно борются с призывом в армию, расклеивая обидные плакаты и подвергая оскорблениям солдат, которые все же пошли служить. Почему?
Дело в том, что армия в Израиле — это не столько защита от врага (с этой задачей с успехом справляются спецслужбы), сколько инструмент социализации. Если отслужил — ты вписан в израильское общество, тебе открыты все двери, ты свой. Именно этого и не хотят харедим. Принципиально важно стоять особняком, не смешиваться с этим обществом, которое основано на других ценностях.
Когда же харедим упрекают в том, что они отказываются защищать страну, они возражают, что защищают не танки и автоматы, а покровительство Всевышнего. Светские же граждане, нарушая заповеди, как бы снимают с себя Его защиту, подвергая опасности весь народ. Таким образом, это не мы, а они — дезертиры.
Тем не менее в последнее время служить идет все больше «черных» юношей. Естественно, они служат не в обычных, а в специально созданных для них «харедных» частях, где строже правила кашрута и нет женщин. Но если раньше в армию шли обалдуи, не способные учиться в йешиве, то теперь идут не только худшие, но и средние ученики. Религиозные учебные заведения уже не могут принять такое количество народа.
У чужих
«Ну и где же ваш Машиах?» — ехидно бросает мне лысый старичок в шортах, реагируя на мою черную кипу и белую рубашку. Я иду по враждебной территории — городу Тель-Авиву. Здесь религиозных почти нет. Вокруг уютные скверики, рядом — красивый парк Яркон, расположившийся вдоль одноименной речки. Тут и там атлетически сложенные мужчины и женщины совершают пробежку: спорт в моде.
Мы с женой и детьми заходим в кафе. «Здесь некошерно!» — предупреждает парень за барной стойкой. Идем в другое — то же самое. Третье, четвертое… В следующем просим хозяина предъявить сертификат кашрута. «Ну, в общем-то, у нас ничего некошерного здесь нет, но мы работаем по субботам». Для нас это означает, что есть здесь нельзя: поддерживать нарушение евреями субботы своими деньгами запрещено. В следующем заведении под вывеской написано «кошерно». И по субботам они не работают. Но вот незадача: это сертификат главного раввината Израиля, который считается недостаточно строгим. В Израиле множество организаций, сертифицирующих кошерность продуктов питания, кафе и ресторанов. Но в среде харедим принято покупать продукты и есть в заведениях, получивших сертификат наиболее въедливых и дотошных организаций.
На одной из красивых тель-авивских улиц к нам подходят улыбчивые и вроде бы скромно одетые девушки, раздающие листовки. Вчитавшись в текст, я понимаю, что это какая-то околохристианская секта. Иногда из окон свешиваются радужные флаги ЛГБТ. Нагулявшись по территории противника, мы возвращаемся к своим — в «черное гетто», где все не так эстетично, зато можно поесть, зайти на общественную молитву или урок Талмуда. Там везде бегают дети. Там — жизнь.
Кролики
В Москве я со своими тремя детьми считаюсь многодетным родителем. Этот статус позволяет мне бесплатно водить детей в государственный еврейский садик, где обеспечивается кашрут, я пользуюсь бесплатным проездом в транспорте, а если бы у меня была машина — мне полагалась бы бесплатная парковка на муниципальных стоянках. На молочной кухне в детской поликлинике нам дают молоко и молочные продукты — не все из этого кошерно, но ведь можно выменять на то, что нам нужно. Раз в месяц мы можем бесплатно ходить в музеи, на выставки, плюс всевозможные скидки для многодетных, плюс небольшое денежное пособие в первые 1,5 года после рождения ребенка. Еще есть материнский капитал…
При этом окружающие всячески хвалят нас за то, что мы в нашей неблагополучной стране в столь трудное время отваживаемся рожать и воспитывать целых троих детей. Наши друзья в Израиле, у которых по четверо, пятеро, шестеро детей, и вовсе считаются героями-безумцами.
У моего раввина 13 детей, и для семей харедим это норма. Из социальных благ такому родителю полагается только пособие в 700 шекелей (примерно 185 долларов), при том что только на детский садик уходит больше 1000 шекелей. При этом от светских израильтян можно услышать примерно следующее: «Эти религиозные фанатики специально плодятся, как кролики, чтобы тянуть из государства пособия и не работать».
Даже с моими социальными льготами я не могу сказать, что из воспитания детей можно извлечь материальную выгоду. Льготы и пособия облегчают жизнь, но они несопоставимы с расходами, а в Израиле — тем более.
А la guerre comme а la guerre
Еду в аэропорт в маршрутке, забирающей пассажиров с разных адресов. На одной из остановок ждем пассажира слишком долго. Наконец входит немолодой человек в одежде вижницкого хасида. Все, начиная с водителя и заканчивая загорелой полной женщиной, поспешили сделать ему замечание, пристыдив за лицемерие: «Какой же ты религиозный, раз заставляешь людей ждать?!» Прямо как в советском трамвае — «А еще шляпу надел!» Он отбивается: «Да вы на меня набросились только потому, что я хареди! А на тебя, водитель, я пожалуюсь в твою фирму!» Формально мужик неправ: опоздав, он задержал всех. С другой стороны, не будь он «черным», накал возмущения был бы куда слабее.
Война между харедим и всем остальным израильским обществом (состоящим из светских, традиционных, «вязаных»…) чувствуется все острее. Все жалуются на «засилие черных»: уже сейчас в обшарпанных тесных хедерах учится больше детей, чем в просторных компьютеризированных светских школах. Из-за высокой стоимости квартир в традиционно «харедных» городах ортодоксы постепенно перебираются в другие районы. Таким образом «чернеют» населенные пункты, до сих пор считавшиеся светскими.
Под их предпочтения постепенно подстраиваются магазины, рестораны, другая инфраструктура. Когда государственная авиакомпания «Эль-Аль» попыталась совершать перелеты по субботам и еврейским праздникам, лидеры харедим объявили компании бойкот: ни один представитель ни одной из ультраортодоксальных общин самолетами «Эль-Аль» не летал — указания раввинов соблюдаются неукоснительно. В результате авиакомпании пришлось вернуться к прежнему расписанию.
Сложно сказать, какие причудливые формы может принять израильское общество в ходе этой тихой войны. Харедим все больше входят в израильскую жизнь, меняя лицо страны, но незаметно для самих себя меняются сами. Одно ясно: «противники» больше не могут делать вид, что не замечают друг друга хотя бы в силу быстро растущей численности «черных» жителей страны.
ортодоксальный иудаизм
Формирование и концепция
С исторической точки зрения ортодоксальный иудаизм является продолжением еврейского религиозного мировоззрения, окончательно сформировавшегося в конце средневековья — начале нового времени (в частности, как реакция на кризис саббатианства /см. Саббатай Цви/).
Центральное место в религиозной концепции ортодоксального иудаизма занимает Галаха в том виде, в каком она зафиксирована в Устном Законе (в Мишне и Гемаре, то есть в Талмуде) и кодифицирована в своде Шулхан арух. В качестве религиозного течения ортодоксальный иудаизм сложился в первой половине 19 в. как реакция на возникновение реформизма в иудаизме, распространение Хаскалы и секуляризацию еврейской жизни в ходе эмансипации. Термин «ортодокс» впервые возник в конце 18 в. и служил в устах просвещенных евреев Германии презрительным прозвищем противников изменений в религиозной и общественной жизни еврейства; сами противники таких изменений называли себя иереим (`благочестивые`) или харедим (`богобоязненные`) и лишь с середины 19 в. стали именовать себя также ортодоксами. В конце 19 в., когда сформировалось ортодоксальное течение в еврействе Восточной Европы, его приверженцы именовали себя адуким (`набожные`) или датиим (`религиозные`) в противоположность хофшим (`свободомыслящие`). Эти названия привились затем и в Эрец-Исраэль, где подавляющее большинство традиционного еврейства было ортодоксальным. После образования еврейского государства в употребление вошло противопоставление датиим — хиллоним (`светские`).
Ортодоксальный иудаизм развивался различными путями, которые определялись различиями в характере местной религиозной жизни; так сложились три основные течения ортодоксального иудаизма — немецкое, венгерское и восточноевропейское.
Еще в самом начале процесса эмансипации многие религиозные деятели осознали опасность, грозящую еврейству вследствие исчезновения гетто. Некоторые раввины призывали евреев отвергнуть предлагаемые им политические, социальные и экономические права, которые, с их точки зрения, сделают почти невозможным существование еврея как такового (см. Еврей). Другие, не отвергая эмансипации, настаивали на обособленной общественной и культурной жизни евреев среди окружающих народов. Опасения этих раввинов были вызваны быстро развивавшимся процессом ассимиляции эмансипированного еврейства, который проявлялся как в многочисленных в этот период случаях отступничества, так и в попытках ряда лидеров реформизма в иудаизме коренным образом изменить характер еврейской религии для облегчения полной интеграции евреев в современном обществе. Характерные для этого этапа развития реформистского движения эстетические новшества, которые вводившие их считали необходимыми для признания евреев их христианскими соседями, были встречены традиционалистски настроенными лидерами как стремление превратить синагогу в подобие протестантской церкви. Утверждения реформистов, что введение в литургию органной музыки или замена молитвы на иврите молитвой на принятом в данной общине разговорном языке не противоречат Талмуду, были опровергнуты 18 ведущими религиозными авторитетами, совместно выступившими в книге «Элле диврей ха-брит» («Таковы слова Завета», Альтона, 1819).
«Венгерская» ортодоксия
Ортодоксальная община чувствовала, что реформы в области богослужения — это лишь начало далеко идущего процесса, направленного на изменение догматов и практики иудаизма и ведущего к культурной ассимиляции еврейства. Реакцией на эти тенденции было требование неукоснительного следования сложившейся традиции. Родоначальником ортодоксального иудаизма принято считать рабби Моше Софера (Хатам Софер), раввина Пресбурга (ныне Братислава) в 1806–39 гг. Его утверждение «В соответствии с Торой нововведения запрещены» означало сопротивление любым новшествам (не только в сфере собственно Галахи) и основывалось на убеждении, что реформистские тенденции и стремление к эмансипации вызваны неудовлетворенностью традицией и желанием ассимиляции. Поэтому он резко возражал против изменений в области образования и отмены общинных порядков даже в тех случаях, когда эти реформы не противоречили Галахе. Тезис М. Софера заложил идеологическую основу для создания обособленных ортодоксальных общин в тех местах, где в общинном руководстве преобладали «реформаторы». В ответ на призыв реформистов превратить иудаизм из социально-религиозной концепции в универсалистское мировоззрение М. Софер возвел национальные моменты иудаизма в степень обязывающих религиозных принципов и, исходя из них, горячо поддерживал возобновление еврейского ишува в Эрец-Исраэль. Деятельность М. Софера превратила его в лидера ортодоксального иудаизма, противостоявшего реформизму, а его респонсы, послания и, в особенности, завещание оказали определяющее влияние на формирование образа мысли и жизненного уклада венгерской ортодоксии.
Реакцией на возникновение в Венгрии во второй половине 19 в. — начале 20 в. многочисленных «неологических» общин (течение, близкое по духу консервативному иудаизму) было развитие здесь крайних форм ортодоксии, так называемой ультраортодоксии, центр которой находился в Закарпатье. Характерными чертами ультраортодоксии были замкнутый образ жизни общин, отказ от просвещения во всех его проявлениях и неукоснительное соблюдение традиционных форм общинной жизни; ультраортодоксы вели непримиримую борьбу против всяких новых форм еврейской организации, включая Агуддат Исраэль. Выдающимся лидером ультраортодоксов был раввин города Коломыя Хиллел Лихтенштейн (1815–91), который на съезде ортодоксальных раввинов в Михаловце в 1866 г. требовал наложить херем на сторонников ведения молитвы на местных государственных языках. С конца 19 в. и вплоть до Катастрофы лидеры ультраортодоксии, центром которой оставалась Венгрия, вели непримиримую борьбу с сионизмом, движением Мизрахи и с Агуддат Исраэль. Другим центром ультраортодоксии в 19 в. была Галиция, в особенности те ее области, где происходила конфронтация между хасидизмом и Хаскалой. В этих местах хасидские круги с беспрецедентной бескомпромиссностью выступали против Хаскалы и даже отказались от изучения и использования местного государственного языка.
Ортодоксия в Германии
В отличие от крайних форм, которые ортодоксальный иудаизм принял в Венгрии, ортодоксия в Германии, строго соблюдая Галаху и обряд, не порывала с просвещением и не отказывалась принять результаты эмансипации. Определяющую роль в формировании идеологии ортодоксального иудаизма в Германии сыграл Ш. Гирш, с 1851 г. — раввин первой неоортодоксальной общины «Адат-Иешурун», основанной в 1848 г. во Франкфурте-на-Майне. Гирш выдвинул принцип Тора им дерех-эрец, то есть сочетание религиозных предписаний с участием в жизни страны. Гирш категорически отрицал взгляд на Тору как на явление исторического характера, плод эволюционного развития, настаивая на ее вечной метафизической сущности, не допускающей никаких «исправлений». Исходя из этого, он рассматривал реформизм как отпадение от Израиля и призывал к размежеванию со сторонниками реформы. Вместе с тем он выступал также и против идеи возвращения еврейского народа на свою историческую родину. Община Гирша быстро создала собственные образовательные, филантропические и культурные учреждения, став образцом для ортодоксов Германии и Венгрии, создавших по ее примеру отдельные ортодоксальные общины. В среде немецких ортодоксов развернулась дискуссия по вопросу о создании отдельных ортодоксальных общин. Основными противниками обособления, требовавшими бороться с реформистами в рамках совместных общин, были раввин Альтоны И. Этлингер и раввин Вюрцбурга И. Ц. Бамбергер; противники обособления опасались, что создание ортодоксальных общин приведет к разрыву реформистов с народом Израиля.
Иная концепция ортодоксального иудаизма была представлена раввином Берлина А. Хильдесхаймером. Он высоко ставил достижения еврейской мысли и дискутировал со своими оппонентами по вопросам веры и науки. В 1873 г. он основал в Берлине раввинскую семинарию, из которой вышли многие выдающиеся ортодоксальные раввины и ученые. Хильдесхаймер вел активную деятельность в среде евреев Германии, Венгрии, России и Эрец-Исраэль и подвергался резким нападкам со стороны ультраортодоксов за свое стремление ввести светские науки в программу еврейского образования.
Умеренный и плюралистический характер ортодоксальной идеологии в Германии позволил немецкому еврейству приобщиться к жизни страны, к экономическому и социальному прогрессу, не отказываясь при этом от соблюдения принципов Галахи и следования традиции. Следствием этого была консолидация немецкой ортодоксии во второй половине 19 в. в общегерманскую ортодоксальную организацию, которой удалось в значительной степени затормозить распространение идеологии реформизма. Немецкие ортодоксы создали обширную апологетическую литературу, в которой доказывали, что прогресс не чужд иудаизму и что нет противоречия между религией и наукой. Литература этого жанра развивалась вплоть до середины 20 в.
В Восточной Европе
В пределах Российской империи, где со времени раздела Польши было сосредоточено большинство евреев мира, не было организованного реформистского движения, и потому не существовало условий для возникновения ортодоксальных течений в тех формах, в каких это движение развивалось в центральноевропейских и западноевропейских общинах. Однако, начиная со второй половины 19 в., по следам реформ Александра II, маскилим выступили с требованиями изменения традиционного еврейского образа жизни и интеграции евреев в окружающей среде в языковом, бытовом и культурном отношении. Эти маскилим, однако, демонстративно выступали против сторонников ассимиляции, что облегчило проникновение их идей в иешивы и раввинские семинарии. В 1860-х гг. на страницах еврейской печати на иврите развернулась дискуссия между сторонниками и противниками реформ еврейской жизни. Однако эта дискуссия не повлекла за собой размежевания между маскилим и сторонниками традиции, так как многие из раввинов были маскилим, а многие маскилим строго соблюдали галахическими предписания. Экстремистские требования, высказанные некоторыми участниками этой дискуссии, не привели к формированию ортодоксальных и реформистских лагерей; напротив, ряд крупнейших раввинистических авторитетов России выступил против подобного организационного размежевания. Ортодоксальная оппозиция новым веяниям сформировалась как реакция на идеологию Хиббат Цион (см. Ховевей Цион), а затем — сионистского движения.
Избрание деятеля Хаскалы Л. Пинскера главой Хиббат Цион и неудача, постигшая раввина Ш. Могилевера, вызвали в религиозных кругах ощущение, что первоначальная религиозная основа движения Хиббат Цион утрачена, что это национальное движение по своей сути светское и что оно угрожает традиции. Часть религиозных кругов, отстраненных от руководства национальным движением, не приняла впоследствии и сионистского движения.
Подавляющее большинство евреев Восточной Европы придерживалось традиционных взглядов и группировалось вокруг традиционных центров. Сознание еврейской религиозной общественности в России формировалось под влиянием литовских иешив (см. Литва), которые с начала 19 в. развивались в новом направлении, определенном раввином Хаимом из Воложина (см. Х. Воложинер), основавшим там в 1803 г. иешиву «Эц хаим». Литовская иешива была надобщинным учреждением элитарного характера, в котором была принята система мусар, а с начала 20 в. — аналитический метод; ученые — главы иешив и машгихим в иешивот-мусар — сформировали характер религиозной общины в соответствии с традиционной иерархией ценностей в противовес светскому образу жизни. В Польше религиозные круги, впоследствии консолидировавшиеся в ортодоксию, группировались вокруг дворов хасидских цаддиков и хасидских иешив. Существование этих центров традиционной религиозности в Литве и Польше обеспечило успех различным ортодоксальным движениям в этих странах. Распространение Хаскалы, а затем и светской сионистской идеологии повлекло за собой все более возраставшее вплоть до Второй мировой войны отчуждение религиозных кругов от национального движения.
Сионизм и Агуддат Исраэль
В результате того, что на первом Сионистском конгрессе Т. Герцль уклонился от занятия четкой позиции по вопросу о культурной деятельности, боясь оттолкнуть от национального движения широкие круги традиционного еврейства, ортодоксальные круги, видевшие в национальном движении возможную основу политического сионизма и практического сотрудничества, примкнули к сионистскому движению. Однако усиление оппозиции маскилим, требовавших ввести культурно-просветительную работу в сферу деятельности сионистского движения, заставило ортодоксальные круги в сионистском движении организовать свою фракцию Мизрахи, члены которой стремились примирить новую реальность и традицию. Такая позиция вызвала резкую критику со стороны части ортодоксальных лидеров, обвинявших Мизрахи в легитимации сионизма и предательстве традиции. Эта критика повлекла за собой значительное ослабление поддержки Мизрахи религиозными кругами. На десятом Сионистском конгрессе (1911) маскилим сумели добиться принятия резолюции, требующей от сионистского движения проводить «культурную работу», что еще более усилило оппозицию Мизрахи со стороны религиозных кругов и повлекло за собой отставку ряда членов фракции. Резолюция усилила в среде несионистских ортодоксальных кругов ощущение, что двери национального движения закрыты перед ними; с этого времени весь ортодоксальный лагерь вне Мизрахи стал в оппозицию к сионистскому движению.
В 1912 г. в Катовице собрался учредительный съезд организации Агуддат Исраэль, которая была своеобразной реакцией немецких и восточноевропейских ортодоксов на радикальные тенденции в сионизме. Учреждение Агуддат Исраэль было первой в своем роде попыткой ортодоксальных кругов создать собственную влиятельную политическую организацию, использующую современные средства — прессу, политическую борьбу, представительство и т. д. Сущность идеологии Агуддат Исраэль была сформулирована в ее программе, согласно которой следует «решать в духе Торы различные вопросы, которые станут на повестку дня в жизни народа Израиля». Эта концепция — находить в Торе ответы на все актуальные вопросы — возвела гдолей ха-Тора (`великих в Торе`) созданием Совета гдолей ха-Тора в ранг политических лидеров, который они никогда не занимали в традиционных общинах.
В начальный период своего существования Агуддат Исраэль не противилась делу еврейского заселения Эрец-Исраэль, однако после Бальфура декларации, увеличившей среди евреев поддержку сионизма и ослабившей позиции Агуддат Исраэль, усилилась оппозиция сионистскому движению; с этого времени деятельность Агуддат Исраэль сосредоточилась главным образом на укреплении религиозной общины в Европе, и в этой сфере она добилась значительных успехов. Агуддат Исраэль не сумела стать универсальной ортодоксальной организацией. Ультраортодоксальные — в первую очередь хасидские — группы не присоединились к Агуддат Исраэль, так как они отрицали политическую деятельность и использование современных организационных форм. Не присоединилась также сильная и организованная венгерская ортодоксия, считавшая, что Агуддат Исраэль недостаточно поддерживает идею создания обособленных ортодоксальных общин, и многие лидеры венгерской ортодоксии даже вели непримиримую борьбу против Агуддат Исраэль. С другой стороны, умеренные ортодоксальные круги отдалились от Агуддат Исраэль. Недовольство части ортодоксальных кругов тем, что Агуддат Исраэль воздерживалась от деятельности в Эрец-Исраэль, привело к тому, что в 1930-х гг. было воссоздано движение По‘алей агуддат Исраэль. Это движение первоначально возникло в Польше в 1920-х гг. с целью защиты интересов рабочих из среды ортодоксального еврейства. В Эрец-Исраэль начало действовать в сотрудничестве с немецким ортодоксальным еврейством и — до известной степени — с сионистскими учреждениями. Уничтожение европейского еврейства нацистами во время Второй мировой войны ослабило политическую оппозицию Агуддат Исраэль сионизму.
Соединенные Штаты Америки
Ортодоксальные круги США включают в себя разнородные элементы — как специфически американские, так и европейские по своему происхождению. Массовая еврейская эмиграция из Восточной Европы в конце 19 в. включала множество религиозных евреев, которые стали создавать собственные организационные рамки наподобие тех, в которых существовало укоренившееся и прекрасно организованное реформистское течение. Первым ортодоксальным образовательным учреждением была иешива «Раббену Ицхак Элханан» (названа по имени И. Э. Спектора; ныне — Иешива-университет), основанная в 1897 г. в Нью-Йорке как центр преподавания Талмуда в духе литовских иешив и академической науки. Это заведение оказало глубокое влияние (особенно после Второй мировой войны) на формирование нового поколения американских ортодоксальных раввинов и талмидей-хахамим; особая заслуга в этом принадлежит раввину И. Д. Соловейчику (см. Соловейчик, семья). Специфический облик американской ортодоксии нашел свое выражение во всех областях общинной жизни и сложился в результате повседневного контакта с окружающей средой и адаптации к ней.
Первая волна эмиграции состояла преимущественно из бедняков; вторая волна, начавшаяся после Первой мировой войны, включала значительное число зажиточных евреев, связь которых с традицией была более глубокой. Вследствие этого в США появились ортодоксальные партии — Мизрахи и Агуддат Исраэль, и именно с этого времени начинается интенсивное развитие жизни американской ортодоксии в общественных, образовательных и организационных аспектах. В ходе Второй мировой войны и после нее в США поселяются также ультраортодоксальные евреи, включая хасидских цаддиков с их дворами и глав литовских иешив; эти люди хорошо приспособились к новым условиям и развернули активную общественную и воспитательную деятельность.
В среде ультраортодоксов наиболее выделяются антисонистски настроенные сатмарские хасиды, хасиды движения Хабад, иешива Лейквуд и другие. Значительная часть американского еврейства, не соблюдающего религиозных традиций, тем не менее поддерживает связь с ортодоксальной синагогой и общиной; эта связь — результат привычки и взгляда на ортодоксию как на «подлинное еврейство». Готовность американской ортодоксии сотрудничать с теми кругами еврейства, в которых принято соблюдение лишь торжественных еврейских ритуалов (зажигание субботних свечей, поминовение мертвых, обрезание и т. п.), объясняется открытостью и плюрализмом ортодоксальной общины и ортодоксальных раввинов в США. Здесь ортодоксальный раввин выступает главным образом в роли проповедника, организатора молодежи, признанного авторитета общины и консультанта по личным вопросам; значение раввина как галахического авторитета второстепенно. Обычно американский ортодоксальный раввин получает широкое образование и понимает общественные проблемы, с которыми сталкиваются евреи США в повседневной жизни.
В Эрец-Исраэль
В Эрец-Исраэль ортодоксальный образ жизни установился в ашкеназской общине (см. Ашкеназы) с середины 19 в. под влиянием новоприбывших из Центральной и Восточной Европы и тех ортодоксальных общин Европы, которые поддерживали ашкеназский ишув. Ортодоксальный характер ашкеназской общины Эрец-Исраэль проявился в борьбе против распространения влияния Хаскалы, с одной стороны, и в формулировке концепции связи евреев с Эрец-Исраэль — с другой, в особенности среди учеников М. Софера (см. выше), в числе которых были некоторые из будущих основателей Петах-Тиквы.
Деятельность немецких ортодоксов сосредоточилась главным образом на создании образовательных учреждений нового ишува и филантропических заведений, как, например, квартал Баттей-Махасе и больница Ша‘арей-Цедек в Иерусалиме. Замкнутость старого ишува привела к отсутствию связи между ним и земледельцами мошавот (см. Мошава), хотя последние, как правило, придерживались еврейской традиции. Вследствие Первой мировой войны экономическая база старого ишува рухнула, в то время как сионистский сектор усилился и после войны, став доминирующим, вынудил старый ишув занять крайние позиции, что, в свою очередь, с течением времени привело последний к почти полному распаду. С прибытием в страну ультраортодоксальных групп, главным образом из Венгрии, в 1930-х гг. сложилась группа Наторей карта, отличающаяся крайним религиозным фанатизмом и непримиримостью к сионизму.
Создание в 1921 г. Верховного раввината и умеренный и сионистский характер ортодоксии, приданный ей раввином А. Куком, позволили ортодоксальному движению в Эрец-Исраэль стать прибежищем для тех раввинов и глав иешив, которые были склонны поддерживать сионистское движение и выступали против изоляционизма в духе Агуддат Исраэль. Как оппозиция созданию Верховного раввината организовалась ха-‘эда ха-харедит (`богобоязненная община`) в качестве общинного руководства харедим в Иерусалиме.
В 1920-х гг. в новом ишуве начало складываться основное ядро традиционно настроенных кругов, включавших в основном новых репатриантов — пионеров освоения Эрец-Исраэль, примыкавших к движению Мизрахи. В 1922 г. острый конфликт между религиозными и светскими кругами ишува привел к созданию рабочего движения Ха-По‘эл ха-мизрахи в рамках движения Мизрахи; в 1924 г. Ха-По‘эл ха-мизрахи присоединился к Хистадруту, в то время как более ортодоксально настроенное движение Мизрахи продолжало действовать отдельно. В 1928 г. большинство членов Ха-По‘эл ха-мизрахи вышли из Хистадрута, обвинив последний в проведении по отношению к ним дискриминационной политики, однако многие остались в нем. Требование действовать в нетрадиционных рамках было выражением нового подхода, характеризовавшего это движение и в других сферах и опиравшегося на поддержку принадлежавших этому движению киббуцов. С конца 1920-х гг. и до образования Государства Израиль Ха-По‘эл ха-мизрахи был ядром, вокруг которого сплачивалась сионистская ортодоксия. Движение создало в стране инфраструктуру, параллельную светской, — трудовые биржи, поселения, жилые кварталы и систему образовательных заведений, а в национальных учреждениях представляло, вместе с Мизрахи, интересы религиозно-сионистских кругов.
Государство Израиль
Создание Государства Израиль потребовало от умеренной сионистской ортодоксии выработать новые формы деятельности для борьбы за религиозный характер государства. Это стремление сионистской ортодоксии вызвало резкий протест со стороны антирелигиозных кругов. В то же время Агуддат Исраэль вынуждена была сотрудничать с сионистским государством и искать свое место в новой общееврейской реальности. Желание религиозно-сионистских кругов увеличить свою политическую силу и то, что Агуддат Исраэль включилась в политическую жизнь страны, предопределило создание Объединенного религиозного фронта, в котором оба движения выступили на выборах в Кнесет первого созыва, получив в нем 16 мест (19,2%).
Попытка светских движений и партий в 1950-х гг. распространить свое влияние на массы репатриантов из стран ислама, в подавляющем большинстве религиозных, вызвала острый конфликт — почти «культурную войну» — между религиозными и светскими кругами в стране и привела к самоизоляции ортодоксального лагеря в целом и к усилению позиций Агуддат Исраэль, которая изначально возражала против сотрудничества со светскими кругами. В 1952 г. Агуддат Исраэль вышла из правительственной коалиции. В 1953 г. «культурная война» закончилась, и ортодоксия примирилась с положением меньшинства в государстве и младшего политического партнера правящих партий. В том же году был принят закон о браке и разводе, согласно которому запись этих актов гражданского состояния была передана в ведение раввинских судов, и закон об обязательном образовании, который гарантировал место религиозно-государственных школ в системе государственного образования и признал независимую систему школьного образования под эгидой Агуддат Исраэль.
В 1956 г. Мизрахи и Ха-По‘эл ха-мизрахи объединились, создав Национальную религиозную партию, которая с тех пор участвовала во всех правительственных коалициях на условиях сохранения существующего положения (так называемый «статус-кво») в области религиозной и общественной жизни; «статус-кво» служил основой всех коалиционных соглашений между Национальной религиозной и правящими партиями.
Летом 1958 г. разразился общественно-политический кризис по вопросу о юридическом определении понятия еврей в Законе о возвращении; ортодоксальные круги считали, что они выступают защитниками общенациональных интересов, настаивая на том, что еврейское государство не вправе отказываться от галахического определения этого понятия. Борьба закончилась победой ортодоксии, однако вызвала возобновление «культурной войны». Обострению борьбы между религиозными и светскими кругами до 1967 г. способствовали религиозно-политические конфликты, например, по вопросу о Бней-Исраэль, из-за работы ашдодского порта по субботам и т. п. Внутри самого сионистско-ортодоксального лагеря намечались более крайнее и более умеренное течения; более умеренные политические круги, представленные фракцией «Ла-мифне» в Ха-По‘эл ха-мизрахи, опирались на поддержку Ха-Киббуц ха-дати (см. Киббуц) и религиозной интеллигенции. Фракция выступала против занятия партией крайних правых позиций и против создания объединенного фронта с Агуддат Исраэль.
В 1960-е гг. начинается политическое усиление «молодых» в Национальной религиозной партии, большинство из них — уроженцы Эрец-Исраэль и воспитанники молодежного движения Бней-‘Акива. Постепенно «молодые» заняли ключевые посты в руководстве, превратив партию в политическое движение, интересы которого охватывают все сферы жизни государства. Новые руководители отказались от традиционной концепции «исторического союза» с Мапай и левыми партиями и проявили готовность к сотрудничеству с партиями правого толка; они также стремились к включению в сферу деятельности партии, помимо исключительно религиозных, также общегосударственных политических проблем — экономических, оборонных и т. п. Эта тенденция, наметившаяся в начале 1960-х гг., окончательно выкристаллизовалась после Шестидневной войны 1967 г.: переход под израильский контроль Восточного Иерусалима, Иудеи, Самарии и Голанских высот был воспринят в ортодоксальных кругах как начало возвращения еврейского народа к иудаизму. Общественная дискуссия по вопросу о будущем Иудеи и Самарии, включавшая оборонные, национальные и религиозные аспекты, позволила сионистской ортодоксии выйти за рамки общественно-религиозной проблематики и поставить на повестку дня вопросы общенациональных целей и задач Израиля.
Война Судного дня и ее последствия были восприняты в кругах умеренной ортодоксии как подтверждение национально-религиозной концепции, претворение в жизнь которой обеспечит существование и будущее народа Израиля. Это убеждение легло в основу движения Гуш Эмуним — общественно-идеологического внеполитического ортодоксального движения, видящего в себе продолжателя исконного сионизма. Националистически настроенные ортодоксальные круги, группирующиеся вокруг Гуш Эмуним, стоят в центре поселенческой деятельности в Иудее, Самарии и секторе Газы и вносят значительный вклад в привлечение алии из стран Запада. Идеология Гуш Эмуним встретила оппозицию в самой сионистски настроенной ортодоксии, и проявлением этой оппозиции явилось возникновение небольших общественно-политических групп, например, «Оз ве-шалом», «Нетивей шалом» и «Мемад», занимавших более умеренные позиции по вопросу о будущем Иудеи, Самарии и сектора Газы; этим группам, однако, не удалось снискать общественную поддержку, необходимую для того, чтобы сделать их значительной политической силой.
Приход к власти Ликкуда в 1977 г. повлек за собой распад «исторического союза» между Израильской партией труда (историческая Мапай) и Национальной религиозной партией, которая, под нажимом «молодых», чья позиция была близка программе Ликкуда, вступила в новую коалицию. Переход власти к правым партиям и международная политическая обстановка привели к усилению политического влияния традиционалистских кругов в израильском обществе. Вместе с тем, поддержка новым правительством еврейской традиции и собственные политические интересы вернули Агуддат Исраэль на политическую арену: партия вступила в правительственную коалицию, хотя и отказалась от министерских портфелей.
Перед выборами в Кнесет 11-го созыва (1984) в Агуддат Исраэль произошел раскол, и ортодоксальные круги выходцев из восточных общин создали собственную партию Шас, снискавшую широкую поддержку в среде традиционно настроенных, хотя далеко не всегда глубоко религиозных и до того времени поддерживавших светские партии, евреев из стран ислама (четыре места в Кнесете 11-го созыва, шесть — в Кнесете 12-го созыва). Организационная структура партии аналогична таковой в Агуддат Исраэль: высший политический авторитет — группа раввинов — Совет мудрецов Торы ( Мо‘эцет хахмей ха-Тора). Участие в правительственной коалиции позволило Шас упрочить свое политическое влияние и расширить электоральную базу, что фактически означает усиление ортодоксальных тенденций среди выходцев из восточных общин. Шас стремится к созданию собственной независимой сети образовательных учреждений по образцу школьной сети Агуддат Исраэль, что в будущем обеспечит ей еще большее политическое влияние. Вместе с тем более умеренный характер ортодоксии восточного еврейства и сравнительно широкая поддержка традиционалистских, однако не религиозных в строгом смысле слова кругов, видящих в Шас выразителя не столько религиозной, сколько культурной традиции евреев восточных общин, противодействует изоляционизму, до сих пор в значительной степени характеризующему позицию Агуддат Исраэль. Вследствие этого Шас гораздо больше вовлечена, по сравнению с Агуддат Исраэль, в общеполитическую жизнь страны.
К выборам в Кнесет 12-го созыва (1988) в Агуддат Исраэль произошел еще один раскол: от партии отделилась группа раввинов «литовского толка» во главе с раввином Э. Шахом; новая партия — Дегел ха-Тора (`Знамя Торы`) — получила два места в Кнесете. Однако, несмотря на расколы, представительство Агуддат Исраэль в Кнесете не только не сократилось, но даже увеличилось с четырех мест в 1977 г. и 1981 г. (два места в 1984 г., когда Шас выступила отдельным списком) до пяти мест в 1988 г., что объясняется поддержкой, оказанной ей хасидами движения Хабад, прежде воздерживавшимися от занятия четкой политической позиции. Расколы характеризуют и сионистско-ортодоксальный лагерь, в котором существует постоянная напряженность между более умеренными и более экстремистскими кругами по вопросу о будущем Иудеи и Самарии; вместе с тем, характер движения Гуш Эмуним позволяет его членам сотрудничать с различными, причем не только религиозными, партиями.
Сеть государственно-религиозных образовательных учреждений, обслуживающая сионистско-ортодоксальные круги израильского общества, включает в себя воспитательные и образовательные заведения всех уровней — детские сады, начальные и средние школы, учительские семинарии; высшее учебное заведение, обучающее ортодоксальную молодежь академическим специальностям (но открытое и для нерелигиозных абитуриентов) — Бар-Илан университет.
Большинство ортодоксальной молодежи в Израиле продолжает свое школьное образование в «средних» (или профессиональных) иешивах, соответствующих средней школе. Первая иешива такого типа — « Ха-ишшув хе-хадаш» — была основана в Тель-Авиве в 1938 г.; большинство этих иешив создано движением Бней-‘Акива. Развитие этого типа учебных заведений позволило религиозной молодежи сочетать религиозное образование с изучением общеобразовательных дисциплин на уровне, позволяющем выпускникам поступать в университеты или в «высшие» иешивы. В начале 1960-х годов между Министерством обороны и иешивой «Керем бе-Явне» было достигнуто соглашение, в соответствии с которым ученики этой иешивы будут проходить воинскую службу в рамках Нахала; это соглашение послужило основой создания иешивот- хесдер, ученики которых сочетают религиозное образование со службой в армии (в боевых частях). «Средние» иешивы и иешивот- хесдер представляют собой новый тип религиозных учебных заведений, которые, в отличие от несионистских ортодоксальных иешив, характеризующихся стремлением к самоизоляции, воспитывают своих учеников в духе активного участия в общественной, культурной и политической жизни общества. Важнейшую роль в высшем религиозном образовании сионистской ортодоксии Израиля играет иешива «Мерказ ха-рав», основанная в 1924 г. раввином А. Куком как мировой центр изучения иудаизма во всех его аспектах. С самого начала эта иешива, привлекавшая к себе тех, кого не устраивали учебные программы несионистских иешив, отличалась своей открытостью новым веяниям, широкой образовательной программой и положительным отношением к сионизму. После Шестидневной войны 1967 г. «Мерказ ха-рав» под руководством раввина Ц. И. Кука (см. А. Кук) заняла жесткую позицию против каких-либо территориальных уступок и требовала основания еврейских поселений в Иудее и Самарии.
В ортодоксальных кругах, группирующихся вокруг Агуддат Исраэль, начальное образование (восемь лет) обеспечивается в рамках школ системы «независимого образования», лишь частично финансируемой государством. Большинство выпускников этих школ продолжают образование в «малых» иешивах (с 14 до 18 лет), а затем часть из них переходит в «высшие» иешивы, главы которых — духовные лидеры несионистской ортодоксии в Израиле.