что такое опиоидный кризис

Опиоидный кризис

В 2010-е годы США и Канаду охватил масштабный опиодный кризис (опиоидная эпидемия). Это явление начало набирать силу с 1990-х годов, когда американские врачи, отчасти действуя в интересах фармкомпаний, стали массово прописывать пациентам сильные опиоидные обезболивающие.[1]

Содержание

Рост смертности от опиоидов в США

С 1999 по 2015 годы года число смертей от опиоидов в США выросло в 3 раза. Из 52 404 смертельных случаев от передозировок наркотиками 33 109 приходятся именно на опиоиды, из них 19 884 смерти — на нелегальные опиоиды.[4]

Важно отметить, что почти половина случаев приходится на те опиоиды, которые были прописаны врачами. При этом по факту многие пациенты, у которых развилась зависимость, продолжают покупать и применять данные препараты далеко за пределами прописанных врачом сроков применения.

Проблема уже настолько серьезная, что стала одной из главных причин прекращения роста средней продолжительности жизни в США [5]: если с 1970 до 2000 года продолжительность жизни в США росла каждый год в среднем на 2,5 месяца, то в период между 2000 и 2014 годами рост замедлился до 1,5 месяцев в год, а с 2014 года и вовсе остановился.

Если так дела будут идти дальше, то одним из главных стереотипов про американцев станет «человек на опиатах». И это куда как менее приятный стереотип, чем нынешние представления о том, что для американцев характерен лишний вес или что они плохо знают географию за пределами США.

Влияние на экономику

Распространение наркомании вызывает далеко идущие экономические последствия. Например, в штатах и графствах, где распространено применение опиоидов, резко повышаются расходы на медицину и социальное обслуживание, а также на работу полиции, что создаёт серьёзную нагрузку на местные бюджеты [6]. В частности, агентство Reuters приводит в пример графство Росс к югу Колумбуса, штат Огайо. На 77 тысяч населения в этом графстве было зафиксировано 44 смерти от опиатов за 2016 год (по сравнению с 19 смертями в 2009 году). В результате возросли расходы местного бюджета — причём не столько на медицину, сколько на государственный уход за детьми. Из 200 детей, взятых на государственную опеку властями графства, у 75 родители ранее подсели на опиаты. Кто-то из них умер, кого-то лишили родительских прав. Детей с родителями-наркоманами становится всё больше, и таким детям требуется особая реабилитация, на что нужны дополнительные средства. Из-за этого расходы на опеку поднялись с 1,3 миллионов долларов в год до 2,4 миллионов, что превышает 10 % бюджета графства. В других графствах жалуются на значительный рост расходов на проведение вскрытий, работу токсикологов, содержание преступников-наркоманов в тюрьмах. Кроме того, в Огайо не могут заполнить 20 тысяч вакансий в промышленности, потому что кандидаты не могут пройти тест на наркотики. [7].

Эпидемия потребления опиатов в США плохо стыкуется с официальным дискурсом о том, что экономика страны идёт на поправку. При растущей экономике, работающих социальных лифтах, повышении занятости не фиксируется массового увлечения наркотиками. Эта ситуация весьма некстати для Дональда Трампа, обещавшего в ходе предвыборной компании побороть безработицу и обеспечить экономический рост за счёт подъёма локальных экономик и создания рабочих мест внутри США. В 2017 году Трамп признал проблему и назвал опиоидный кризис «чрезвычайной ситуацией» национального масштаба, однако никаких действий не предпринял.[8]

Роль фармбизнеса

Значительную роль в развитие эпидемии наркомании в США играет фарм-бизнес, которые применяет технологию «агрессивных продаж» и навязывания пациенту избыточных лекарств. Существующие причины развития наркомании в США укладываются в следующую схему: Фармацевтические компании платят врачам за то, что те рекомендует и выписывают пациентам опиоидные анальгетики даже от такой мелочи как головная боль. Пациент быстро становится зависимым от легально продаваемого наркопрепарата и, не выдержав «синдрома отмены», идёт на улицу за героином или нелегальным фентанилом.

В настоящее время власти США начали приходить к широкому пониманию того, что истинной причиной «опиоидной эпидемии» в США является деятельность фармацевтической мафии.

Меры по борьбе с опиоидным кризисом

В начале ноября 2017 года созванная Дональдом Трампом Комиссия по борьбе с наркоманией и опиоидным кризисом опубликовала большой доклад с рекомендациями по решению данной проблемы. [9]

Среди прочего предлагается: увеличить финансирование мер противодействия опиоидной эпидемии, проводить обучение и консультации врачей и пациентов, наказывать врачей за необоснованное прописывание опиоидных препаратов. Однако в рекомендациях комиссии нет ничего о действиях фармацевтической мафии. Похоже, Трампу предлагают бороться не с причиной, а со следствием.

Иски к фармкомпаниям от штата Огайо

В мае 2017 года штат Огайо, в лице местного генерального прокурора Майка Девайна, подал иск [10] в отношении группы пяти фармацевтических компаний, среди которых Джонсон и Джонсон (Johnson & Johnson), Пурд фарма (Purdue Pharma) и Тева (Teva Pharmaceuticals). Производители опиоидных анальгетиков обвиняются в недобросовестной маркетинговой кампании.

В своём иске Майк Девайн пишет:

Всего в 2016 году опиоидные анальгетики были прописаны 2,3 млн огайцам, то есть, каждому пятому, включая младенцев и глубоких стариков. В среднем, в 2012 г. на каждого жителя штата приходилось по 68 выписанных таблеток опиоидов (793 млн доз). На национальном уровне, от рецептурных опиоидов гибнет около половины от всех передозировок наркотиками.

Фармацевтическая мафия обвиняется генеральным прокурором в следующем:

Иск к компании Insys Therapeutics от города Нью-Йорк

Инсис терапевтикс основал Джон Капур (индус) в 1990 г., сами себя они называют «лидерами в разработке, производстве и продаже фармацевтических каннабиноидов и спреев». Инсис производит и продаёт всего два препарата:

В ответ на судебные притязания генпрокурора Нью-Йорка в Инсис сообщили [16]:

По существу прокурорского иска фармацевты отмолчались.

Прочие иски

Итоги некоторых успешных исков против фармкомпаний:

Опиоиды в России

Источник

Опиоидный кризис в США: почему все больше американцев становятся зависимыми от обезболивающих препаратов

Опиоидный кризис в США: почему все больше американцев становятся зависимыми от обезболивающих препаратов

Мишель в 12 лет сломала ногу. Врач в больнице выписал обезболивающее — «Оксиконтин». Так Мишель стала наркоманкой.

Если в 1999 от передозировки героином умерли две тысяч американцев, то в 2017 году — уже 15,5 тысяч человек. Смертность от фентанила и других синтетических наркотиков с 1999-го по 2017-й вообще возросла почти в 40 раз! Но погибают американцы и от опиоидных лекарств, которые легально продаются в аптеках по рецепту. В 1999-м от передозировки такими препаратами умерли 3400 человек. В 2017-м — в пять раз больше.

Мишель, бывшая зависимая: «Моя мама меня нашла, я вообще заснула на улице перед домом. Она посадила меня в машину и привезла в центр [реабилитации]».

Так Мишель оказалась в бруклинском реабилитационном центре Dynamite — название унаследовано сначала от кинотеатра, а потом от дискотеки, которые находились в этом же здании. Директор Dynamite Марина Накла показывает фотографии Фолсберга — городка примерно в 150 км от Нью-Йорка. Там проводят первую ступень реабилитации: год жизнь по сути в коммуне, почти без связи с внешним миром. Второй год клиенты проводят уже здесь, в Бруклине — заново осваиваются в городской среде. На ночь их отпускают домой.

Марина Накла, директор реабилитационного центра Dynamite: «Им надо не просто убрать эту зависимость, а научить жить опять. Им нужны время, лечение и поддержка».

В 2017 году почти каждый третий американец, погибший от передозировки опиоидами, не был наркоманом в классическом представлении, а принимал лекарства по рецепту врача. В Центрах по контролю и профилактике заболеваний подсчитали: ежедневно в США от сверхдоз легальных препаратов умирают по меньшей мере 46 человек. На каждые 100 тысяч мужчин — шесть таких смертей. На каждые 100 тысяч женщин — четыре. В основном речь идет о трех лекарствах: метадоне, оксиконтине, викодине.

Анна, бывшая зависимая: «Когда люди думают о человеке, который употребляет героином, кого они себе представляют? Они представляют какого-то бездомного, который все потерял, ему уже за 50 лет. Жизни никакой для них нет и перспектив никаких. Когда думаете о просто обезболивающих, которые люди принимают после операции, — это кажется не таким страшным».

Леонид Копейкин, сотрудник страховой компании: «Отношение, в основном, к болевым синдромам в Америке поменялось — вот что, на мой взгляд, спровоцировало эту эпидемию. То есть, не терпите боль. Если вам больно, просите и вам дадут обезболивающее».

Анна, бывшая зависимая: «Некоторые люди знали докторов, куда они могли просто так сходить и сказать, как у них сильно спина болит. Или где-то у них старый перелом или травма, которые даже спустя три года болят. И все — рецепт на „Оксиконтин“. Еще были другие места, где этим докторам можно было просто деньги дать».

Сегодня в Америке таких врачей периодически сажают. Один из последних случаев — пожизненное заключение для Стивена Хэнсона в Канзасе. Выписывал рецепты без медицинских оснований. За него безуспешно пыталась вступиться организация Doctors of courage. Она отстаивает право врачей самим решать, есть ли основания избавлять людей от боли. На сайте движения значятся 1199 фамилий докторов, осужденных на разные сроки.

Линда Чик, глава Doctor of Courage: «По-моему, это просто узаконенный геноцид. Потому что люди, которые не в состоянии стерпеть боль, идут на самоубийства, ищут наркотики на улицах. Я сама, когда еще была практикующим терапевтом, находила предсмертные записки моих пациентов. Они писали, что больше не в силах выносить боль».

Пока сажают врачей, производитель «Оксиконтина» — компания Purdue Pharma — отделывается миллионными выплатами по искам при миллиардных прибылях от продажи опиоидов. Фармацевтический гигант в интернете призывает внимательнее читать надписи на упаковке. Сказано же, что может вызывать привыкание, так какой спрос с производителя.

В Музее Гуггенхайма в Нью-Йорке находится художественный образовательный центр Саклеров. Именно семейство Саклеров основало компанию Purdue Pharma и сказочно разбогатело на продажах «Оксиконтина». Саклеры жертвовали миллионы долларов музеям и художественным галереям по всему миру. Но у тех, кто на себе испытал, что такое зависимость от опиоидов, выписанных врачами, к таким художествам возникли вопросы.

«400 тысяч человек погибли от опиоидных лекарств», — скандировали участники акции в музее Гуггенхайма в феврале 2019 года. Во главе движения против Саклеров — известная фотохудожница Нэн Голдин, которая сама сидела на «Оксиконтине». Препарат ей выписали после операции. Дальше началось привыкание, увеличение дозы, отказ врачей выписывать рецепты, покупки у дилеров, безденежье, попытки заглушить ломки марихуаной и передозировка фентанилом. Нэн в итоге удалось излечиться.

19 марта Нэн Голдин заявила, что отменит свою выставку в Национальной портретной галерее в Лондоне, если та примет пожертвование от Саклеров. Семья обещала грант примерно на миллион-триста тысяч долларов. Галерея отказалась.

На запрос RTVI в Purdue Pharma не ответили. На сайте компании есть информация о препарате под названием «Бутранс». Его используют для борьбы с последствиями применения «Оксиконтина». Активное вещество «Бутранса» — полусинтетический опиоид бупренорфин. На его же основе фармакологи выпустили еще один бренд «Сабаксон». В общем, как если бы у яда и противоядия был один и тот же производитель. Хотя являются ли «Бутранс» и «Сабаксон» противоядием — большой вопрос. Бывшей наркоманке Мишель, к примеру, это в свое время не помогло.

Мишель, бывшая зависимая: «Теперь вот поток этого „Сабаксона“. Мы ходили по докторам, и они мне выписывали разные медикаменты: либо на метадоне посиди, либо на„Сабаксон“. И, честно говоря, мы все его просто продавали. Никто его не принимал. Это бесплатные деньги, за которые к тому же платит штат».

В штате Нью-Йорк с 2013 года действует программа ISTOP. Чтобы нельзя было отовариваться по рецепту каждый день в разных аптеках, покупателей заносят в единую базу данных. Но тут вскрылась другая проблема.

Героиновых наркоманов стало больше, говорит Накла, и они теперь моложе. Если раньше сидели на «Оксиконтине» до 18 – 19 лет, то теперь уже в 17 приходят к героину. И чем бы ни закончилась война с опиоидной эпидемией, последствия кризиса будут напоминать о себе много лет. Да и фармакология не стоит на месте: чтобы лечиться от одних опиатов, продают другие.

Источник

Болевой порок: как Америка подсела на таблетки и с чего начинался опиоидный кризис, который уносит 70 тысяч жизней ежегодно

Джон лишь один из многих американцев, которые приобрели зависимость от опиоидных анальгетиков, отпускаемых по рецепту. По официальной статистике на 2016−2017 годы, в США рецептурными обезболивающими злоупотребляют 11,4 миллиона человек, а от зависимости страдают 2,1 миллиона американцев. Та же статистика говорит о том, что в результате передозировки опиоидами в США ежедневно погибают более 130 человек.

Опиоидные препараты воздействуют на рецепторы, отвечающие за восприятие боли, и блокируют болевые сигналы. Как правило, их назначают по рецепту при сильных болях после операций или при лечении тяжелых заболеваний. При этом эти препараты стимулируют дофаминовые пути в мозгу и вызывают эйфорию.

Опиоидная эпидемия: с чего все началось

Препараты стали назначать при любых мало-мальски неприятных болевых ощущениях, на которые жаловались пациенты. Эту ситуацию можно сравнить с назначением морфия в середине XIX века — тогда его прописывали в качестве обезболивающего и считали, что он не вызывает привыкания.

Ядром опиоидного кризиса стал штат Флорида — там стали открываться клиники лечения боли, откуда пациенты уходили с рецептами на мощные обезболивающие препараты. По сути, эти учреждения были легальным прикрытием для коррумпированных врачей и наркоторговцев, отмечает The Washington Post. Масштаб был такой, что клиники размещали билборды с рекламой своих препаратов и услуг на крупных межштатных автомагистралях. Во Флориду «запастить таблетками» стало ездить так много людей, что появилось сленговое обозначение таких путешественников — их стали называть «рецептурными туристами» (prescription tourists).

Трассу из Флориды в штаты Джоржия, Кентукки, Западная Вирджиния и Огайо стали называть «голубой автомагистралью» в честь одного из препаратов компании Mallinckrodt — с 2008 по 2012 год было перевезено 500 миллионов таблеток. Когда на дорожных маршрутах появился патруль, наркодельцы поднялись в воздух: открылись прямые рейсы из Флориды в северные штаты, которые стали называть «окси-экспресс.

«Процесс века»

В США существует правительственная база данных, где ведется учет всех рецептурных обезболивающих, которые продаются на территории США, — путь каждой таблетки прослеживается от производителя до дистрибьютора, поставляющего препараты во все аптеки в американских городах. Базу данных, известную как автоматизация отчетов и консолидированных заказов (ARCOS), ведет Управление по борьбе с наркотиками министерства юстиции США (DEA).

Вплоть до июля 2019 года эти данные были закрыты для широкой публики. Против выступали как фармацевтические компании, так и DEA: первые заявляли, что обнародование информации приведет к недобросовестной конкуренции на рынке, а вторые объясняли свою позицию тем, что это «повлияет на текущие расследования». Тем не менее в результате судебных тяжб The Washigton Post и HD Media удалось добиться рассекречивания данных с 2006 по 2012 год.

Публикация данных ARCOS подтвердила, какую роль сыграли фармацевтические компании в опиоидном кризисе, жертвами которого в США ежегодно становятся около 70 тысяч человек.

За шесть лет фармацевтические компании продали 76 миллиардов таблеток оксикодона и гидрокодона. Этого достаточно, чтобы обеспечить препаратами каждого взрослого и ребенка в стране на 36 лет вперед. Больше всего таблетки пользуются спросом в сельских местностях и таких штатах, как Западная Вирджиния, Кентукки, Южная Каролина, Теннесси и Невада.

Фармацевтические компании и дистрибьюторов обвиняют в том, что они «вступили в преступный сговор, чтобы затопить страну опиоидами». Компании, в свою очередь, обвинили врачей и аптеки в том, что они якобы «пренебрегали правилами и здравым смыслом и назначали опиоиды в чрезмерном количестве, злоупотребляя доверием клиентов». Они также утверждают, что «работали над тем, чтобы обеспечить потребности пациентов, отчаянно нуждающихся в обезболивании, законными рецептами».

Фармацевтические компании знали, какое количество таблеток уходили к дистрибьюторам и в какие именно города и торговые точки, утверждает сторона обвинения. При этом они не всегда уведомляли федеральные власти о подозрительных заказах, нарушавших федеральный закон о наркотиках (эти препараты потом уходили на черный рынок). Например, в 2012 году DEA расследовало дело в отношении McKesson, крупнейшего дистрибьютора лекарственных средств и оператора сети аптек. Так, с 2008 по 2013 год компания оформила 1,6 миллиона заказов в штат Колорадо, и только 16 из них были помечены как подозрительные. Одна из аптек в городе Брайтон с населением 38 тысяч человек выписывала по 2000 таблеток в день.

Все большие расследования DEA в отношении фармацевтов заканчивались досудебным урегулированием, отмечает The Washington Times. Компании соглашались выплачивать многомиллионые штрафы и обязывались «более тщательно мониторить ситуацию».

Что предпринимают власти США

Закон должен обеспечить поддержку пациентов и общин, которые столкнулись с зависимостью от опиоидов. Документ также направлен на поощрение исследований по поиску новых лекарств для лечения боли, не вызывающих привыкания. Он также расширяет доступ к лечению расстройств, вызванных употреблением психоактивных веществ.

В июле 2019 года Центры по контролю и профилактике заболеваний Минздрава США опубликовали предварительные данные по результатам борьбы с опиоидным кризисом в США. Они показывают, что за 2018 год число случаев передозировки опиоидами снизилось на 5,1%. По данным агентства, в 2008 году от передозировки наркотиками погибли почти 69 тысяч человек, из них около 47,5 тысячи — из-за употребления опиоидов. Если цифры подтвердятся, то это будет первое снижение смертности от передозировки опиоидами в США за более чем два десятилетия.

Источник

Апелляционный суд Оклахомы оправдал Johnson & Johnson в деле об опиоидном кризисе

Оклахома-Сити, 10 ноября. Верховный суд Оклахомы отменил решение суда нижней инстанции о взыскании с фармацевтической компании Johnson & Johnson 465 млн долларов в рамках дела об опиоидном кризисе в США.

Это стало вторым подобным судебным постановлением, принятым в этом месяце по аналогичным делам, связанным с обвинениями против фармацевтических компаний в провоцировании опиоидного кризиса, жертвами которого стали около 500 тыс. американцев.

CIAAG applauds this decision. We need real solutions not public scapegoats.https://t.co/vqL92vpM6S

Ряд общественных организаций, частных лиц, а также власти нескольких штатов подали иски против ведущих производителей лекарств, обвиняя их в использовании нечистоплотных и агрессивных маркетинговых практик, которые привели к выписыванию рецептов на опиоидные болеутоляющие средства для людей, не нуждавшихся в этом, что стало причиной формирования опиоидной зависимости среди сотен тысяч американцев и многих случаев смерти вследствие передозировки препаратов. В настоящее время в производстве находится 3000 подобных дел.

Апелляционный суд постановил, что окружной судья Тэд Балкман в 2019 году неверно применил закон штата о нарушении общественного порядка, придя к выводу, что базирующаяся в Нью-Джерси компания Johnson & Johnson и ее дочерняя компания в Бельгии Janssen Pharmaceuticals нарушили закон.

«Johnson & Johnson не контролировала свою продукцию на нескольких уровнях распространения, в том числе после продажи опиоидов дистрибьюторам и оптовым компаниям, которые затем распределялись по аптекам, больницам и кабинетам врачей, а затем назначались врачами пациентам», — говорится в судебном решении.

В постановлении также говорилось, что компания не контролировала, как пациенты затем использовали продукты.

Суд сообщил, что, хотя он не хотел бы преуменьшать страдания, которые тысячи жителей Оклахомы испытали из-за опиоидов, вопрос заключался в том, нарушали ли маркетинговые практики компании закон штата.

«Johnson & Johnson больше не продвигает какие-либо рецептурные опиоиды и не делала этого в течение нескольких лет. Даже с учетом маркетинговой практики компании эти лекарства составляли менее 1% от всех рецептов на опиоиды в Оклахоме», — подчеркивает судья Джеймс Винчестер.

Oklahoma Supreme Court overturns historic opioid ruling against J&J https://t.co/YhspjOPRQp

Суд также отклонил апелляцию штата об увеличении суммы возмещения ущерба. Власти Оклахомы планировали использовать 465 миллионов долларов для борьбы с опиоидным кризисом, но заявили, что этого недостаточно, чтобы возместить причиненный ущерб.

Постановление апелляционного суда Оклахомы было вынесено через неделю после того, как калифорнийский судья вынес предварительное постановление, в котором говорилось, что местные органы власти не смогли доказать, что Johnson & Johnson и другие производители лекарств использовали недобросовестный маркетинг для увеличения количества рецептов на свои обезболивающие, что в итоге привело к тяжелым последствиям.

Источник

CGTN: от болеутоляющих к опиоидам — в пандемию кризис наркозависимости в США вышел из-под контроля

Часто всё начинается с болеутоляющих в шкафчике для лекарств, а дальше перерастает в пристрастие к более сильным опиоидным средствам, вроде героина и синтетического фентанила. Такая зависимость обычно растёт стремительными темпами.

ГАБРИЭЛЛА ТЁРНБИЛЛ, наркозависимая на реабилитации: Я начала принимать наркотики и алкоголь, когда мне было где-то 12—13 лет.

От таблеток Габриэлла Тёрнбилл перешла к инъекциям героина. Её задержали за торговлю наркотиками, и в конечном счёте девушка попала в программу реабилитации наркозависимых. По её словам, несколько её друзей умерли от передозировки.

ГАБРИЭЛЛА ТЁРНБИЛЛ: Будь то люди, ушедшие из программы, или кто-то из моего прошлого — страшно это.

СООБЩЕНИЕ ПО РАЦИИ: Передозировка героином.

В 2020 году от передозировки умерло рекордное число американцев — 93 тысячи человек. Как полагают эксперты, часть этих людей стали жертвами стресса и изоляции, вызванных пандемией.

РОБ ВЭЛАК, профессор Школы фармации, общественного здравоохранения и медицины при Университете Колорадо: В пандемию ситуация лишь ухудшилась. Употребление каннабиса, алкоголя, успокоительных, антидепрессантов, опиоидных препаратов, в том числе и в отсутствие медицинских показаний, выросло на 30—40 процентов.

Роб Вэлак уже 30 лет работает с проблемой опиоидной зависимости. По его оценке, хотя пресечение каналов поставки наркотиков тоже важно — действующие вещества часто прибывают из Китая и Пакистана, а затем производством и распространением занимаются мексиканские картели, — ещё более остро стоит проблема спроса.

РОБ ВЭЛАК: Мы должны вкладывать значительные суммы в предотвращение формирования зависимости. На деле мы отмахивались от проблемы ничтожными вливаниями и на этом успокаивались я — мол, «мы же создали программы для предотвращения». Да, но не на том финансовом уровне, который необходим, чтобы был какой-то результат.

ХЕНДРИК САЙБРЕНДИ, корреспондент CGTN: В июле, спустя два года переговоров, три крупных американских дистрибьютора лекарственных препаратов и большая фармацевтическая корпорация согласились вложить 26 миллиардов долларов в программы помощи наркозависимым.

В обмен на это с них сняли гражданскую ответственность за ущерб, нанесённый опиоидными препаратами.

МАЙКЛ О’МОЛЛИ, прокурор округа Кайахога, штат Огайо: Мы используем эти деньги на развитие реабилитационных программ, привлечение людей в эти программы, поддержку службам экстренной помощи, которым приходится напрямую бороться с этим кризисом.

РОБ ВЭЛАК: В процессе борьбы с этим кризисом полезны любые финансовые средства, которые будут вложены в это дело в рамках судебного урегулирования.

Как утверждает Вэлак, 26 миллиардов долларов — мизерная сумма по сравнению с тем, во сколько обходится эта эпидемия.

РОБ ВЭЛАК: По сравнению с ущербом от этого кризиса кажется, что это капля в море. Но в то же время я понимаю, что добиться больших вложений может быть нереально.

ГАБРИЭЛЛА ТЁРНБИЛЛ: Это позволяет им, можно сказать, откупиться от проблемы и не нести ответственность за то, что они сделали.

Тёрнбилл, которая окончила программу реабилитации колорадского фонда Stout Street Foundation в июне, считает, что помощь наркозависимым должна стать более доступной. Недавно она столкнулась с непростой ситуацией, когда сломала палец на ноге и ей прописали болеутоляющие.

ГАБРИЭЛЛА ТЁРНБИЛЛ: Какая-та часть моего мозга оживилась: «О, мы такое помним». И впервые за долгое время я почувствовала желание что-то принять.

Габриэлла говорит, что прошла слишком длинный путь восстановления, чтобы сейчас с него сворачивать.

Как отмечает Вэлак, период между первым злоупотреблением опиоидами и вступлением в программу по реабилитации может растянуться от 7 до 13 лет. Он беспокоится, что реальные последствия пандемии ещё проявят себя позднее.

РОБ ВЭЛАК: Это пламя горит ярко и мощно и распространяется с пугающей скоростью.

Он добавляет, что прогресс уже есть, но чтобы сдержать вышедшую из-под контроля ситуацию, потребуется куда больше ресурсов.

Источник