что такое асса в фильме
Пароль «Асса»: как фильм Сергея Соловьева стал манифестом поколения Цоя
Елена Стишова
Культовый советский фильм «Асса» с 28 марта выходит в повторный прокат (это заслуга синематеки «Искусство кино» при поддержке «Мосфильма»). Елена Стишова, редактор отдела российского кино журнала «Искусство кино», пытается разобраться, как так получилось, что фильм, созданный как бы по наитию и случайно, вдруг становится программным для страны, которой уже совсем скоро не стало.
Двухсерийная «Асса» — всего лишь часть, и, возможно, не самая главная, причудливой мифологии, сложившейся вокруг и около артефакта за три десятилетия после его скандальной премьеры в ДК МЭЛЗ. Фильм оброс тяжелым шлейфом смыcлов, домыслов, апокрифов и прочими румянами-белилами, поток которых не иссякает по сей день.
Недавно я слушала (на каком СМИ — не помню и ссылки не дам) режиссера-постановщика «Ассы» и выдающегося спикера Сергея Соловьева. Согласно его последней версии, фильм рождался импровизационно, типа хэппенинг. Методом «с миру по нитке». Сергей Александрович едва ли не клялся, что ни политических демонстраций, ни фиги в кармане, словом, ничего крамольного он не замышлял, не имел в виду.
Просто: он поручил дрожащему дебютанту, 19-летнему студенту Сереже Ливневу, написать сценарий, обозначив некоторые параметры — романтическая любовь, два-три криминальных эпизода, все происходит в Ялте.
Просто: своим студентам он дал задание привести в мастерскую модных современных музыкантов (в то время во ВГИКе у Соловьева была казахская мастерская, из которой взметнется вскоре новая казахская волна, но это уже другой сюжет). Рашид Нугманов привел Виктора Цоя — от его песен уже фанатели толпы, а Сергей Александрович признался как на духу, что понятия не имел ни о Цое, ни о его группе «Кино». До такой степени, что, увидев красивого нацмена в группе, обеспокоился, поняв, что такое лицо в массовке не годится: будет доминировать. Подошел к нему, сказал комплименты и намекнул, мол, вы нам не подходите. Цой даже обрадовался такому повороту дела, собрался на выход, но Нугманов зашептал на ухо мастеру, что этот парень — рок-звезда, и без него никак. И тот, кто выкрикнет в финале слоган фильма «Мы ждем перемен!» и даст «Ассе» статус манифеста, не слишком охотно, но остался.
«Стихи не пишутся — случаются» Из Андрея Вознесенского. Вслед за поэтом Соловьев декларирует поэтику случайностей, но при этом чудесным образом у него каждое лыко в строку: великий Ульянов не смог сниматься в роли Крымова, график не позволил, и тогда режиссер пригласил друга — Станислава Говорухина, и роль подпольного миллионера села на него, как влитая. В «собрание случайностей» добавим зимнюю Ялту, придуманную сценаристом, труппу лилипутов, случайно встреченных им на пляже, неслыханное имя главной героини Алика в честь Алики Смеховой, сразившей молодого сценариста на крымском берегу, опять же, случайно.
И дальше все шло как в сказке про репку: бабка за дедку, внучка за бабку, жучка за внучку и так далее. Борис Гребенщиков познакомился с Сергеем Соловьевым на лестничной площадке московского телецентра, куда он вышел покурить. Б.Б. пришел в группу и привел Сергея Бугаева (Африку), и пошло-поехало. А костяк соловьевской труппы — Таня Друбич, Александр Баширов, Илья Иванов — следовал за ним из проекта в проект.
Как гоголевский Плюшкин, режиссер на всякий случай тащил на стройку фильма валявшийся на дороге ржавый гвоздь, любую пустяковину, — авось пригодится. И годилось. Все шло в дело. Небезуспешно примеряемый на себя имидж художника-импрессиониста, чьи миры рождаются в момент созерцания заката, рушится в прах, стоит лишь обратить внимание на железную режиссерскую хватку Сергея Александровича. Благодаря ей он управился с реальностями, о которых ничего не знал до того, как пустился на новый проект.
Любимец и неоднократный призер Венецианского фестиваля, в 1986 году он в очередной раз вернулся его триумфатором за фильм «Чужая белая и рябой» (специальный приз жюри). А в это время среди родных осин сарафанное радио тиражировало народную частушку на злобу дня:
Соловьев, адепт русской классики, тонкий и виртуозный ее интерпретатор и незаурядный стилист, стал искать новый материал, новые сценарии для инновационного проекта, и в руки ему случайно попались первые опыты Сергея Ливнева. Нежный возраст соискателя привлекал молодого мэтра. Сергей Соловьев был впереди, на лихом коне, не пришло еще его время, «задрав штаны, бежать за комсомолом». Зато было острое чутье на новое. Племя младое, незнакомое неумолимо вторгалось в жизнь на волне перестройки. Постановщик «Ста дней после детства» и друг детей распахнул им дверь.
«Асса» была снята фантастически быстро. От неясно различаемого замысла до премьеры прошло всего два года. Пушкинским «магическим кристаллом» оказалась все-таки перестройка. Внутренний цензор скоропостижно скончался, открыв поле для постмодернистской игры. Цензор в лице Госкино отреагировал на новую политику гласности. Ничто не мешало свести в одном сюжете звезд музыкального андеграунда, реальных кумиров молодежи (они же истопники и кочегары), утонченного мальчика по прозвищу Бананан, матерого супермена-цеховика и разыграть их соперничество за кроткую медсестричку в духе жестокого романса, исполненного Борисом Гребенщиковым. Подвешенные в дождливом небе в кабинке фуникулера Алика с Банананом парили над землей, над гигантским портретом Брежнева, который одиноко мок на набережной.
Художник модернистского сознания оказался автором первого постмодернистского опуса в российском кино в ту пору, когда понятие «постмодерн» еще не бытовало в нашей культуре. По остроумному замечанию киноведа Сергея Кудрявцева, «Асса» — «Понизовая вольница» постперестроечного кино. Первый игровой фильм с восьмиминутным хронометражем, от которого ведет отсчет русское кино, «Понизовая вольница» — про Стеньку Разина, народного героя, который однажды пришел дать нам волю. «Асса» — про молодых людей, отвергнутых режимом как опасных для него агентов свободы.
«Асса» больше, чем фильм. «Асса» — это Путь.
Как ни высокопарно это прозвучит, но финальные планы с Виктором Цоем, его лицо пророка, его рокочущий тембр, веющий над толпой, подпевавшей ему «Пе-ре-мен! Мы ждем перемен!», — то был редчайший в кино миг, когда рамки экрана размыкались в зрительный зал и сливались с ним, образуя естественный и мощный перформанс. Я использую неходовой тогда термин из словаря совриска, потому что «Асса» — это по всем статьям авангард, заявленный уже в названии.
С названием тоже засада. Иные полагают, что это аббревиатура, другие читают его как акростих, третьи — как тайное послание, кто-то припомнил, будто ветхозаветный Ной, ступив на земную твердь после потопа, промолвил именно это заветное слово. Однако большинство русскоговорящих держали в памяти «ассу» как молодецкий покрик танцоров лезгинки.
А потом и спорить перестали. Сошлись на том, что «Асса» — пароль, на который откликаются свои.
«Асса»: Во всем заснеженное сиротство
Юрий Сапрыкин: Я заметил, что людям, идущим на «Ассу», обязательно надо зачекиниться и сделать фото, как на детской линейке 1 сентября. У таких фотографий похожий подтекст: переживание несбывшихся (или еще питаемых, в случае линейки) надежд смешано с ощущением, что наше время уходит. Нам время тлеть, а им цвести. Я зашел перед сеансом в салон мобильной связи, объяснил продавцу, что спешу в кино, тот переспросил — а на что вы идете? «Асса»? Это фильм или мультик?
Интересно, что никаких ностальгических уколов я, например, не испытал. Более того — я впервые увидел сейчас какой-то другой фильм. То, на чем было сфокусировано внимание в год премьеры и позже — песня «ВВС», коммуникационная труба, прочие чудачества — сейчас воспринимается спокойно, как декор, все это застило глаза, а теперь перестало. И эта другая «Асса» не вызывает умиления и не очень-то веселит.
Максим Семеляк: Да-да, я и сам сфотографировался с САС [Сергей Александрович Соловьев — примеч. ред.], чего уж. Верно также и то, что ностальгии никакой нет, тут несколько иное ощущение. Я посмотрел «Ассу» в 1988 году в кинотеатре под названием «Авангард», скорее всего это была осень, потому что я хорошо помню, что было сравнительно тепло, мне только исполнилось четырнадцать. С тех пор я ее еще несколько раз смотрел по случаю: то по телевизору, то на кассете, и вот теперь опять оказался в кино. Я всегда любил эту картину, но сказать по правде, каким-то специальным фетишем она для меня не являлась. Нельзя сказать, что я прожил этот 31 год с постоянной оглядкой на «Ассу». Но на последнем киносеансе все встало на свои места. Это не ностальгия, скорее, что-то из области психотерапии. Я вот не имею привычки ходить к психологу, взамен хожу сейчас смотреть на большом экране фильмы Соловьева: был на «Доме под звездном небом» недавно, теперь вот «Асса», надеюсь на «Черную розу». «Асса» была, как теперь выясняется, точкой входа. Так совпало.
Я не припомню другого такого местного кино, которое продиктовало бы мне такое количество ходов и щелей для будущей жизни. При этом «Асса», будучи абсолютным фильмом на вырост, оказалась очень длинным процессом. Я так или иначе прожил жизнь в этих декорациях, и все более-менее было: от серьги в ухе и картинки Кейва на стене до ипподрома и макабрического гостиничного люкса.
Фильм, конечно, стал другим: вся структура как-то оголилась, стала не в пример жестче, она теперь сама как финальный обыск. «Наверное, чашку надо помыть? Помойте». И оптика теперь совершенно другая, все противоречия как будто сняты: сны Бананана и видения Крымова обернулись одним общим кошмаром. Ты прав, раньше казалось, что фильм прямо напичкан всеми этими комическими титрами-тезаурусами, раскрашенной пленкой и прочими мочалкиными блюзами. Сейчас они кажутся робкими и очень уместными арабесками в огромной заснеженной драме. И кстати, теперь прояснилась и услышалась эта рифма: вся эта питерская художественная богемная контркультура, которая тогда казалась такой триумфальной и заливистой, на самом деле — сестра родная бедного театра лилипутов, не более того. А «Чудесная страна» — это же просто эхо «Сильвы». Причем это ж прямо в лоб показано. Странно, что я этого раньше не замечал. Знаменитое «Вы будете говорить по телефону? Нет, по граммофону!» — это же ровно вот песня «Алло, а мальчик Бананан не у вас? Да, он здесь!»
Ю. С.: В «Ассе» всегда легко было увидеть историю, если совсем грубо, смены формаций. Старое и новое, тление и цветение. Открытка с пальмами и такая же открытка — но обыгрывающая первую с иронической дистанции. А сейчас дистанция схлопнулась, и стало видно, что лилипуты и банананы тут на равных правах, все это — просто разные конфигурации узоров в ролике студии «Мжалалафильм»; избыточные декорации сна. Там вообще много такого, необъяснимо-ненужного: человек по прозвищу Шар (с абсолютно балабановской фразой «Я тоже сны смотреть люблю»), скрипка Гварнери, вопиюще неуместный Баширов, вся линия с убийством Павла, песня про Бананана, само имя «Бананан», да тот же Цой в финале — зачем он там? Это какая-то виньетка ложной сути, он никак к фильму не клеится — впрочем, не больше и не меньше, чем все остальное. Зачем эти излишества? Затем, что это сон, так бывает во сне.
Ты говоришь про «общий кошмар», и у меня ровно это же ощущение; «Асса», как я ее увидел сейчас — это перенасыщенный абсурдными подробностями тяжелый морок, из которого не выбраться. Темные коридоры, скудные жилища, неуютная зябкая набережная, кто-то за кем-то бесконечно следит или гонится, даже знаменитый проезд на канатной дороге — это прежде всего панорама ветхого жилфонда, вот уж действительно чудесная страна. И Бананан со своими декорациями из фольги тоже выглядит форменной галлюцинацией, состоит из череды необъяснимых телодвижений, мерещится. Ну и финальный оптимистический аккорд — возвращаясь к Цою — звучит в тот момент, когда два главных героя погибли, а у третьей полностью разрушена жизнь; хорошенькое, так сказать, место для шага вперед. Оптика стала другая: то, что казалось радостным утверждением нового мира, обернулось каким-то гоголевским кружением в вечном российском сне.
«Асса» вся расползлась и раскидалась на афоризмы и мемы, все мы их помним, но одна из ключевых фраз как-то потерялась с годами: это когда Павел Первый говорит за столом — «на тот свет иттить, не котомки шить». Ну, впрочем, хватит жути нагонять, как говорили в другом фильме. Что на твой вкус сейчас в «Ассе» видят молодые люди, как они это воспринимают? Их же было реально до черта на этой повторной премьере; мы стояли с Соловьевым, и он недоумевал: «Кто все эти люди»? Причем в зале проводили короткий так сказать экзитполл: выяснилось, что чуть не треть пришедших смотрели ее впервые.
Ю. С.: О, про это могу сказать: я ходил со старшим сыном и его девушкой, обоим немного за двадцать. Первое, что они сказали — мы как-то предполагали, что это более, гм, радостное кино. Подозреваю, что для них «Асса» — это часть большого перестроечного мифа, в котором слово «перестройка» читается как «вечеринка», «Гагарин Пати». В сегодняшних модно-молодежных сферах восьмидесятые — это просто часть диджей-сета: на фестивале «Боль» выступает «НИИ Косметик», группа «Глинтшейк» играет точь-в-точь как «Ночной проспект» с вокалисткой Наташей Боржомовой, хорошо заходит на вечеринках песня «Ставлю на зеро». А чего стоит культ композитора Чернавского, совершенно абсурдный — нет, серьезно, кому в год выхода «Ассы» могло прийти в голову слушать «Банановые острова»? А в «Ассе» — не в «легендарном фильме», чья легенда во многом из этого «ту-ту-ту» и состоит, а в настоящем, который мы видим сейчас на экране — это все присутствует на правах блика, случайной ряби на поверхности. Гагарин тут, напомню, мокнет в фонтане и дрожит в кабинете у следователя.
Подозреваю, что совершенно не понятен сейчас конфликт «Ассы» в его социальном разрезе — Бананан и Крымов ведь люди из совершенно разных миров, и оба мира существуют в противофазе с общесоветским, не знаю, насколько это сейчас считывается. Все, что выглядело причудливым, диким, невообразимо роскошным или не-от-мира-сего, стало нормальным. Серьга в ухе, студия в летнем театре, надувной удав в комнате — или, с другой стороны, сквош, гостиничный бассейн и бутылка Ballantines на крышке аудиосистемы; это не воспринимается больше как знак какой-то запредельной странности. Вообще, с Крымовым произошла самая удивительная метаморфоза — ок, мужику 44 года, предприниматель, живет с молоденькой, что такого? С какой стати его обзывают «мурзиком» и издевательски (за его же, заметим, деньги) поют в лицо песню про Козлодоева? Как объяснить сейчас, что в логике если не самого фильма, то перестроечного восприятия фильма он выглядел как застойный рудимент, которого должен вычеркнуть из жизни условный Цой? Кажется, из всех персонажей «Ассы» он лучше всего сохранился, ты не находишь?
М. С.: Да, кстати о музыке: Асса предвосхитила даже и более поздние увлечения нашего скажем так поколения иной музыкой — ведь там помимо Чернавского и питерского рока звучит еще и Ободзинский — ну, когда Бананан подпевает про вечную весну и падает со стула. Вот что надо было включить в пластинку для полноты ощущений. Понятно, что тогда этого никто не замечал, но ведь оно там есть. В «Ассе» вообще тьма скрытых смыслов.
Крымов-Говорухин, конечно, бог. Не будем сейчас расписывать вещи, которые уже давно всем стали понятны. Ведь это он главный герой и трагик «Ассы», а вовсе не Африка. В нем всегда открываются новые и новые детали. Например, раз уж ты затронул семейственные отношения, то и мне есть, чем козырнуть: мы с женой ходили, и она, будучи когда-то профессиональной теннисисткой, сразу сказала, что Говорухин отлично для любителя играет в теннис (это в кино большая редкость, потому что в теннисе за секунду вычисляется чайник, слишком сложная техника, беглого взгляда достаточно, с какого ракурса ни снимай. Крымов — это даже не вопрос старения, того, что «Асса» была на вырост и странным образом до сих пор остается, просто ты примеряешь на себя новые роли — да, конечно, я давно вынул свою серьгу из уха, а про портрет Кейва на стене и вспоминать стыдно, хотя такой у меня висел какое-то время, и теперь у меня скорее план научиться стоять на руках, как Крымов (упомянутая тобой бутылка Ballantines и так нередко со мной). Ну, и на вопрос «А вам понравилась песня?», я все чаще отвечаю: «Нет».
Ю. С.: Тут дело, мне кажется, в особой соловьевской легкости. Фразу «дикость, как и любой компромисс», можно произнести с прокурорской серьезностью или подростковой бравадой — но у Соловьева она звучит так, будто, не знаю, смахнули упавший лепесток со стола. Я тут много говорил про морок и ветхие жилища; но правда и в том, что кино Соловьева как бы летит над этой юдолью печали, как кабинка канатной дороги; у него есть удивительное свойство каким-то неуловимым приемом — трюком, язвительной фразой, картинной позой с игрушечным удавом в руках — сбросить за секунду весь трагизм. Когда станет совсем гнусно, поставь эту кассету.
М. С.: Нугманов, кстати, выпускник соловьевского курса, так что все логично, а «Нежный возраст», да, кино еще и почище «Ассы». Да, Соловьев именно легкий, он и в жизни такой (ну, по крайней мере, я сужу на основании тех случаев, когда мне посчастливилось с ним общаться), и вот, поневоле возвращаясь к собственному опыту, я понимаю, что «Асса» — едва ли не единственная вещь из юности, к которой вообще нет никаких претензий. Тут нет ни рессентимента, ни так сказать метанойи. Да, я понимаю, что я бы наверное прожил жизнь по другому, не прими я близко к сердцу в свое время того же Сэллинджера, Летова, Усова и, не знаю, Ценципера с Гариком Осиповым — задним числом ясно, что это все несколько «токсичные», как выражается современная молодежь, активы. А вот «Асса» — это именно город золотой, и такой достаточно имперсональный город. Не важно в конце концов, кто эту песню сочинил. Что-то в нем такое безупречно светлое и невинное, было и остается, несмотря на весь мрак и рок, о котором мы говорили в начале. Всё без напряженья, как поется в одной из, без дураков, величайших сцен мирового кино. Давай уже перейдем к деталям. Твоя любимая сцена из «Ассы» какая?
Ю. С.: Я хотел назвать как раз первый сон! Там действительно гениально работает музыка — ранний рассвет, сонная безмятежность, убийца и жертва, еще не знающие, что они убийца и жертва, и все это окружено таким плотным струящимся потоком, бесконечно длящимся мажорным аккордом (привет Брайану Ино); как будто в этой сумеречной тишине становится слышен пресловутый шум времени. Но поскольку эта сцена уже заявлена, можно вспомнить еще парный заплыв в зимнем море (как раз следующий за первым сном) и медленный танец Баширова под «ВВС» — тоже в сочетании с песней. А что ты думаешь, кстати, про музыку? Какой у тебя сейчас любимый номер?
М. С.: У меня, конечно, тоже номер один визит Крымова и стояние на плоскости. Это без вариантов великая сцена и великая песня. Кроме того, ее все же сам Гребенщиков поет (а не Рыженко), сам сочинил, ну и вообще. «ВВС» — тоже шик, конечно, но там меня больше всего — опять-таки задним числом — веселит постановка трюков. Иншаков, он же какой-то главный каратист был, и почему же он так непрофессионально бьет Баширова? (Тут грех не вспомнить реплику Баширова из следующего фильма, адресованную Збруева — «Профессионально бьете!») Обрати внимание: он там машет руками и проваливается как начинающий.
Давай по-другому поставим вопрос: а каких песен там не хватает? Что бы там заменить? Это же была известная тема, что правоверные рокеры (тот же нами обожаемый Ю. Ю. [Юрий Юлианович Шевчук — примеч. ред.]) резко выступили против «Ассы», типа это все попса, «банановые острова» какие-то, компьютер «ямаха», а никакой не рок. Я имею в виду: что из современности достойно было бы войти в «Ассу»? Кто наши новые Крымов (ответ «Путин» не принимается), Баширов, Алика, Цой, Шар, наконец?
Ю. С.: Крымов мне и тогда, и сейчас напоминает Розенбаума — не биографическими пересечениями, а общей психофизикой и ощущением, что он «многое может, если не все». Про остальных — слушай, ну можно взять рэпера более-менее любого и объявить его новым Цоем, сколько раз уже так делали, но это, мягко говоря, натяжка. Все мои аналогии так или иначе сводятся к людям того же поколения и калибра, разве что с Башировым смешно получилось — есть же буквально новый Баширов (который Петров), тоже довольно опереточный и непонятно в кого переодетый.
А про песни — на месте музыкального редактора Мирры Бланк я бы, пожалуй, выкинул оттуда «Мочалкин блюз» и «Старика Козлодоева», это единственные вещи, за вычетом титульного «Мальчика Бананана», которые не появились одновременно с фильмом, а взяты откуда-то, и уже здесь выглядят анахронизмом. И если вернуться на 30 лет назад, мне хотелось бы воткнуть в саундтрек что-то из советской «новой волны» не первого ряда, группу «Неоретро» какую-нибудь, которую попадание в «Ассу» наделило бы хоть какой-то долей бессмертия, с ностальгическими интервью на «Кольте» и внезапными появлениями на фестивале «Боль», как спасло оно от забвения, прямо скажем, не очень интересную группу «Союз композиторов».
М. С.: Да. Это вопрос повторения и вечного возвращения. Несколько лет назад я был на семидесятилетии Соловьева. Ну, там полагались тосты, дошла очередь и до меня. И я вот что сказал. Много лет назад я был на первом показе как раз упомянутого тобой «Нежного возраста». И Соловьев по своей привычке стоял у выхода, это было почти что у нас в Гнездниковском, не Дом кино, а что-то такое похожее организационное и федеральное. Я тогда на выходе очень хотел сказать ему что-то очень хорошее про этот «Нежный возраст», ну потому что это действительно великий фильм, но постеснялся, мы не были знакомы. И вот много лет спустя я поднял тост за то, что Соловьев дает нам возможность вернуться, повторить, продолжить и отрепетировать. У меня возникла возможность его поблагодарить, и я счастлив. Так и теперь. Думаю, важно помнить, что «Асса» — фильм про лабухов и про репетиционную базу, а музыка такого рода имеет свойство жить в веках и не меняться, и нелюбимый тобой старик Козлодоев — это ровно тот же субъект, который хотел всех мочалок застебать. Всего лишь еще одна рифма. «Асса» — это чес в лучшем смысле слова, кто музыкант, тот поймет. И громогласный финал отлично рифмуется с ленивым и великим началом, когда известно кто распростер руки к солнцу и громогласно произнес: «АССА. »
Что такое асса в фильме
СССР | 1987 г. | 153 мин. | мелодрама
Рейтинг:
Кинопоиск 7,81 IMDb 8
Страна:
Длительность:
Режиссер фильма «Асса»:
Актеры фильма «Асса»:
Содержание фильма «Асса»:
Фильм «Асса» первое кинематографическое произведение с исполнителями русского рока, в котором снялся Виктор Цой и другие популярные российские рок-музыканты того времени. В фильме «Асса» звучат песни Бориса Гребенщикова и группы «Аквариум», Жанны Агузаровой с группой «Браво», группы «Кино».
Сюжет фильма «Асса»
Действие фильма «Асса» происходит в зимней Ялте, в 1980 годы.
Главная героиня фильма медсестра Алика ( актриса Татьяна Друбич ).
В больнице она знакомится со своим подопечным Андреем Валентиновичем Крымовым ( актер Станислав Говорухин ). У них начинается роман.
Крымов оказывается цеховиком и криминальным авторитетом.
В ожидании Крымова в зимней Ялте, она селится в доме случайного знакомого, молодого человека по прозвищу Бананан ( актер Сергей Бугаев ).
Незаметно для себя Алике начинает нравится Бананан и она старается пореже видеться с Крымовым.
Вечерами Банан вместе со своими друзьями играет в ресторанах, а по ночам работает сторожем в местном театре. В театре идут гастроли труппы артистов-лилипутов. Один артистов лилипутов Альберт ( актер Виктор Бешляга ), оказывается старым другом и бывшим подельником Крымова.
Крымов начинает ревновать Алику к Банану..
Тем временем за Крымовым охотятся сотрудники милиции.
Сам Крымов готовится ограбить музей и похитить скрипку Гварнери.
В свое время лилипут Альберт задолжал Крымову и теперь Крымов в уплату старого долга требует от Альбера, чтобы тот помог в похищении скрипки.
Крымову попадают совместные фотографии Алики и Бананана. Крымов выходит из себя.
Сначала Крымов чуть не топит Банана во время дальнего заплыва, затем подстраивает Банану на ипподроме крупный выигрыш.
Взамен Крымов хочет чтобы Банан на 2 недели покинул Ялту, чтобы они с Аликой могли спокойно уехать, но Банан отвергает это предложение Крымова.
В конце фильма чернокожий друг Бананана Виктор ( актер Дмитрий Шумилов ), приводит в ресторан на место Банана нового певца – Виктора Цоя, который поёт свою песню «Хочу перемен».