что хорошего в национализме
Почему нужно быть националистом
В этой статье я рассмотрю достаточно важный вопрос — почему нужно быть националистом. Ваше мнение может отличаться от моего мнения, также вы можете отрицательно относиться к тому, чтобы быть националистом, но вам всё равно следует прочитать данную статью и сделать выводы. Возможно, ваше отношение к этому изменится, возможно нет. Решать вам, я лишь хочу направить вас на тот путь, который считаю правильным.
Кто такие националисты
Задаваясь вопросом «Почему нужно быть националистом», может появиться и другой вопрос — а кто такие националисты? Самой главной проблемой современности является то, что людям промывают мозги, всячески стараются вывести их на путь деградации. Одно из последствий этого — то, что люди не видят разницы между нацизмом и национализмом и даже считают, будто это одно и тоже. И то, что должно притягивать к себе разумных людей, теперь наоборот — отталкивает их от себя.
Националисты — это те, кому важна их нация; те, кто думает об интересах нации; те, кто готовы её защищать. Они стараются сохранить свою культуру, развиваются, чтят своих предков, и так далее. Они нейтрально относятся к другим нациям, какие-то нации вообще могут быть им интересны в плане культуры. Нацисты же — это те, кто хотят избавиться от других наций, чтобы осталась лишь их собственная. Они считают свою нацию избранной, а чужие ничтожными и незначительными.
Националисты это не монстры людоеды, которые готовы убивать всех иностранцев, как это показывают продажные СМИ. Это точно такие же люди, как вы и я. У них тоже есть свои интересы, хобби, свои семьи. Они точно также как и вы ходят на работу, учатся. Они тоже могут смотреть всяческие фильмы и сериалы. Я надеюсь вы поняли что я имею ввиду. Это точно такие же люди, как и вы. Хотя, честно говоря, на данный момент, когда значительную часть общества составляют различные малообразованные существа, которых даже людьми назвать трудно, их не хочется называть равными националистам. Националисты лучше этого мусора.
Что свойственно националистам:
Почему нужно быть националистом
Если вы любите свою страну и хотите внести вклад в её развитие, то вам нужно быть националистом. Если вы чтите своих предков и гордитесь своей культурой, то вам нужно быть националистом. Если вы против деградации, то есть против наркотиков, алкоголя, других вредных привычек; если вы против пропаганды уничтожения своего народа и себя в том числе — ЛГБТ, мультикультурализма, космополитизма и прочей чумы, то вам нужно быть националистом.
Националисты — это истинные патриоты. Им важна их родина как никому другому. Они готовы ради неё на всё, даже жизнь ради неё готовы отдать. Став националистом ты должен будешь постоянно заниматься саморазвитием, чтобы не стать частью сброда, что окружает тебя каждый день.
Мне становится очень смешно, когда подобный сброд, мусор считает себя чем-то важным, считает себя умным, и особенно смешно когда подобные критикуют национализм. Всякие алкоголики и наркоманы; лентяи, которым важно лишь набить свой живот и ничего кроме этого; животные, которые могут только лишь потреблять, которые не способны создать что-то новое и интересное; рабы денег, которые мать родную готовы продать, лишь бы заработать побольше. Я надеюсь что ты не хочешь стать частью подобных существ. Я надеюсь что в тебе есть хотя бы капля разума, и ты встанешь на верный путь.
Когда появился национализм?
Британский политолог Бенедикт Андерсон считает, что первые нации сложились не в Европе, а в Новом Свете. В получивших независимость на рубеже XVIII и XIX вв. испанских колониях Южной Америки и в США между людьми впервые стерлись все былые различия. Теперь их объединяла принадлежность к общему государству, они чувствовали себя частью одной нации.
Роль романтизма
Фото: alternathistory.com Именно романтики стали собирать национальный фольклор, в первую очередь сказки (братья Гримм, Г.Х. Андерсен, Пушкин и Ершов). Таким образом литераторы создавали культурную идентичность молодых наций. Немалую роль в этом сыграли и историки романтической школы, находившие историческое обоснование особости каждого из народов.
В XIX веке любое искусство и даже наука становятся национальными: русская музыка, испанская живопись, немецкая философия, французская литература, английская поэзия итд.
Упадок национализма
К азалось, что в мире национализм отходит на второй план, уступая интеграции и глобализации. Если раньше национальные различия подчеркивались, то сегодня их стараются скрыть. Национализм остается уделом фанатиков, не имеющих другого повода для гордости, кроме как данная при рождении принадлежность к какому-либо народу, думали многие.
Хороший плохой национализм
После лекции Анатоль Ливен ответил на вопросы корреспондентов «Эксперта».
Наконец, важно понимать, что в одной и той же стране могут сосуществовать разные виды национализма. В той же Индии есть уже упомянутый гражданский национализм, сторонники которого делают упор на государственные институты и идеалы, но есть и другой тип национализма, который набирает силу в последние годы. Этот более молодой национализм строится на том, что верить в индийскую конституцию и государство недостаточно для того, чтобы быть индусом, для этого еще необходимо принадлежать к индуистской конфессии. Важно, что эта версия индийского национализма является не этнической, а скорее религиозной. Хотя в нем, конечно, есть некоторые этнические компоненты, но они выражены очень неявно.
Россия по определению не может использовать тот же самый антироссийский национализм, который имеет место в Восточной Европе, чтобы вызвать у населения массовую поддержку реформ и движение в сторону Запада
Именно из-за национализма Япония стала крайне жестокой, фашистской, шовинистической и милитаристской силой. И это привело страну к катастрофе. Но если сегодня мы сравним Японию и Филиппины, где национализмом и не пахнет, то увидим, что националистическая модернизация позволила Японии стать одной из самых экономически развитых стран мира, и как бы то ни было, думается, что до сих пор большинство японцев считает, что куда как лучше быть японцами, чем филиппинцами.
— Часто говорят, что коллапс Советского Союза, произошедший в девяностых годах, до определенной степени похож на разрушения империй, например, Британской или Французской. Но комбинация одновременного падения империи и экономического упадка, поразившего Россию, абсолютно беспрецедентна. Ничего подобного не происходило ни в одной стране, если только она не переживала тотальное военное поражение.
Есть проблемы и на геополитическом фронте. Как я уже говорил, национализм в России по определению не может быть антироссийским национализмом. Но с другой стороны, российскому национализму крайне трудно не быть имперским. По идее, Россия должна напрочь забыть о своем прошлом, перестать ощущать себя ядром Советского Союза и сконцентрироваться на создании национального государства и на укреплении национализма в таком виде. Но Россия и в прошлом, и в настоящем слишком тесно вовлечена в интересы окружающих ее республик, чтобы пойти на это. Хотя Россия, конечно же, имеет свои собственные интересы на постсоветском пространстве, но очевидно и то, что любое российское правительство неизбежно встанет перед необходимостью защищать интересы этого своего окружения в целом. Так, как это делают США в Центральной Америке и Карибском регионе.
Отдельную проблему создает российская бюрократия. Конечно, Россия далеко не самое регрессивное государство, есть намного более тяжелые случаи. Но все вышеперечисленные проблемы вместе создают крайне двусмысленную ситуацию. В России реформы идут медленнее, чем в странах Восточной Европы, которые сделали упор на демократию и единение с Западом, и медленнее, чем в авторитарных странах Восточной Азии. Вы находитесь где-то посередине и поэтому не можете использовать преимущества ни того, ни другого варианта.
— А как связаны между собой и связаны ли вообще такие явления, как национализм, демократия и экономическое развитие?
— В этом контексте как вы оцениваете происходящее в Турции. Там очень сильный национализм, который действительно позволяет стране хорошо развиваться экономически. По европейским же меркам, у Турции очень серьезные проблемы с демократией. Как же Турция при таком накале национализма собирается вступать в ЕС и как же ЕС собирается принимать Турцию в таком состоянии?
— А в США сегодня какую роль играет национализм?
Национализм: что такое хорошо?
О том, что такое национализм и как с ним бороться — Владимир Берхин.
Так как буквально вчера прошел «Русский марш», и как обычно в это время года, национализм и его приверженцы и противники стали предметом массового обсуждения, мне представляется уместным высказаться на эту актуальную тему.
Я думаю, что национализм — это очень логичная, понятная, простая, очевидная и естественная вещь. Быть националистом — нормально, как нормально становиться на сторону своей семьи в конфликте. Национализм не есть изначально, собственно, политическое учение — он ближе к инстинкту, который в дальнейшем вырабатывает себе логику и обоснование.
А в России, в ситуации, когда непонятно, что происходит, почему всё так, куда бежать и от кого спасаться — национализм тем более естественен, как естественно доверяться инстинкту в стрессовой ситуации.
Национализм исходит из самого простого ответа на самый простой политический вопрос. Вопрос «А зачем нам вообще государство?» в националистической голове предполагает ответ «чтобы нам было хорошо». Причем именно нам, и именно так, как мы себе это «хорошо» представляем, а не как-то иначе. Если нам для «хорошо» нужен социализм и Вождь — будем строить социализм под руководством Вождя. Не потому, что мы считаем левую идею «единственно научно верной», а потому что это позволит сделать «хорошо».
Если нам нужны для «хорошо» права и свободы — будем организовывать себе права и свободы. Именно себе и именно как инструмент для «хорошо» — а не потому, например, что некий «цивилизованный мир» решил, что права и свободы — это правильно. Если нужно рисовать на крыльце синий кружочек — значит, будем рисовать именно синий кружочек. А тех, кто рисует зеленый треугольник, будем жесточайшим образом карать.
Определение «кто такие мы» может быть различным. Какая-то часть националистов по старой традиции измеряет черепа и вчитывается в родословные, другие ведут разговоры о культурном контексте личности, иные применяют комбинированный подход, указывая, что ни среда, ни происхождение не проходят для человека бесследно. Это уже, как говорится, второй вопрос.
Национализм этим и хорош: он дает простые, ясные и чёткие ориентиры для деятельности вместо предложений борьбы за довольно абстрактные идеалы иных политических философий. Мы не приближаем загадочную «диктатуру пролетариата», мы не боремся за какие-то непонятные «свободы», мы просто делаем себе хорошо, пользуясь тем инструментарием, который у нас есть.
Опять же, это для человека естественно: самому себе всякий также сперва стремится сделать хорошо, а потом уже и об идеалах думать. Нормальное человеческое поведение. Сперва ужин, а уж после и мир во всем мире.
Поэтому всякому, кто считает национализм проблемой, кто хочет, чтобы торжествовала иная философия, логично не рассказывать окружающим о том, как национализм вреден для гостей с юга, как они страдают, как им тяжело и плохо. Это бесперспективно: люди, обращаясь к национализму, ищут «сделать себе хорошо», а не «сделать хорошо всем». Национализм конкурентен по определению, как конкурентен выбор блага своей семьи среди других семей. Национализм — это естественный эгоизм, только не отдельного человека, а нации. И как человек отличает себя от окружающих, в том числе и отношением (себя всякий по природе любит больше, чем всех остальных), то и национализм отличает своих от чужих. И как ближе к телу своя рубашка, так ближе к душе и родная кровь, как ты ее ни понимай.
Поэтому победить национализм, рассказывая о том, как злые скинхеды побили дворника, вряд ли получится. Подобное сообщение направлено несколько не туда: национализм — это не про ненависть, в конечном счете. Ненависть тут только средство, чтобы сделать хорошо. Несомненно, очень плохое — но просто средство.
Борьба же против средства всегда понимается применяющими средство как борьба против цели как таковой. И поэтому человек, который искренне старается просто сделать так, чтобы не били дворников, неизбежно выглядит как тот, кто не хочет, чтобы нам стало «хорошо». Его аргументация сразу отвергается, а сам он опознается как враг. Точно так же человек разочаровывается в стране, если не чувствует, что «своим» стремятся «сделать хорошо» в стране, которую он считает своей. Подобная страна будет, в конце концов, опознана как «чужая».
Национализм — это всегда ответ на «мутные времена». Он даёт ясный и простой вектор движения, позволяет увидеть в хаосе порядок. Поэтому наиболее эффективны против преступлений на почве национальной ненависти не чисто карательные меры (хотя, несомненно, преступления должны караться по закону), а преодоление «мутности» и непонимания будущего.
Адекватным ответом даже не национализму как таковому, а некоторым его проявлениям, мог бы быть разговор о том, что эти проявление или не ведут к «хорошо», или даже ведут к «плохо». Может быть эффективен разговор, ведущий к изменению состава «своих», как это делали коммунисты, заменяющие национальную общность — общностью классовой. Или, в других случаях, «свои» — это братья по вере, а не по крови. Или, как это делается в современном государстве — общность крови заменяется общностью гражданства, то есть юридически закрепленных прав и ответственностей.
Но для того чтобы человек отказался от естественной общности по крови в пользу неестественной, требуется два важных обстоятельства: во-первых, эта общность должна быть реальной, а не мнимой. Скажем, российское гражданство, если смотреть честно, на настоящий момент такой общности скорее не создаёт — права и обязанности, как ни крути, у сенатора в Совете Федерации и у охранника с рынка в Козельске всё же настолько разные, чтобы ни тот, ни другой не ощущали себя действительно чем-то единым. Во-вторых, принадлежность к этой общности должна давать то, что даёт общность с братьями по крови — ощущение защищенности и порядка в мире, хотя бы где-то в далеком будущем. Чего, опять же, не дают современные российские попытки объединить людей на основе социальных запросов или юридического статуса.
Да, возможен выход за пределы естественного эгоизма нации с помощью культуры — но этот процесс не может быть быстрым и не может развиваться в условиях кризиса: культура любит благополучие. Преодоление же даже личного эгоизма с помощью веры никогда не было и не будет массовым — Христос не зря называл своих учеников малым стадом.
Уже сейчас в обществе крайне высок запрос на любую общность. И национальная общность, как понятная и простая — наиболее востребована среди всех иных вариантов групповой самоидентификации. А спрос всегда найдет предложение.
И последнее. Христос был распят очень националистично настроенными людьми. Но сделано это было не без участия тогдашнего либерального садуккейского круга. Об этом всем нам следует крепко помнить при оценке новостей политической жизни. Как и о том, что среди учеников Господа вполне уживались коллаборационист с партизаном.
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
СНГ и Балтия
«Регионалы» после этих выборов испытывают двойственные ощущения. С одной стороны, оппозиция наверняка остается в новом парламенте в меньшинстве, с другой – провластное большинство получается весьма шатким и разношерстным, особенно с учетом растущих аппетитов коммунистов. Изрядно испортили «прическу» власти и скандалы на мажоритарных округах, на пяти из которых пройдут перевыборы. Заместитель главы Партии регионов и заместитель руководителя партийного избирательного штаба Владимир Рыбак считает, что, несмотря на массу пожеланий потенциальных партнеров, Партии регионов удастся удовлетворить всех. Оппозиция же наоборот – снова оскандалится.
«Спикер от Партии регионов желателен, но необязателен»
— Верите ли вы в однопартийное большинство в этом парламенте? Насколько стабильным оно будет?
— Это важный, но не главный вопрос для сегодняшнего парламента. Сейчас наша партия имеет больше всех голосов, но этого мало. Надо вести переговоры и создавать большинство, независимо оттого, что думают политические лидеры. Переговоры мы сегодня ведем со всеми, потому что врагов в Украине быть не должно. У нас могут быть расхождения, разные трактовки событий, но надо объединяться вокруг проблем, которые надо решать.
— Это вы так анонсируете очередной вал «тушек» в новом парламенте?
— Я не склонен говорить о «тушках» – зачем людей таким образом унижать? Просто когда приходишь в парламент, наступает переосмысление. Заканчивается предвыборный марафон, и в спокойной обстановке начинаешь оглядываться назад – становиться в ряд людей, которые будут писать законы, принимать решения, которые могут улучшить жизнь если не сегодня, то хотя бы в перспективе. Я допускаю, что целый ряд депутатов, особенно мажоритарщиков, будут голосовать вместе с нашей фракцией.
— А списочники из «Батькивщины», «Удара»?
— Если взять отрезок в пять лет, то вполне допускаю. Разочарования у депутатов будет много. Ведь придет много людей, которые никогда не были депутатами и которые думают, что уже завтра все изменят. Но когда побудут в парламенте, поймут, что в одиночку ничего не сделаешь. И человек станет перед выбором: оставаться в своей команде, которая будет отрицать все положительное, или нет. Закон ему не запрещает это делать.
— А какое большинство «регионалам» окажется делать сложнее – нынешнее, когда выдергивались штыки из других фракций, или будущее с мажоритарщиками?
— Отвечу так: все мажоритарщики – это известные в регионе люди, ведь просто так на округе сегодня не победишь. Естественно, у них есть свое мнение, свои обязательства перед избирателями.
— Проясните ситуацию с коммунистами. Складывается ощущение, что сотрудничество с ними вас перестало устраивать?
— Думаю, с коммунистами по целому ряду проблем никаких вопросов не будет. По законопроектам, улучшающим жизнь людей, мы будем голосовать вместе. Сейчас идут переговоры…
— И чего требуют коммунисты? В этом парламенте они в обмен на сотрудничество получили пост главы таможни. Требуют оставить Калетника, постов в Кабмине?
— В том числе. И с мажоритарщиками непросто. У меня здесь был ряд мажоритарщиков, которые рассказывали, что они хотят.
— И что хотят?
— Все хотят. Выполнять обязательства перед людьми (смеется).
— То есть должностей каких-то?
— Безусловно. Но о результатах переговоров вам никто сейчас не скажет.
— После всех скандалов можно говорить, оправдало ли себя введение смешанной системы?
— Рано говорить об этом. И потом, как посмотреть – с точки зрения формирования большинства или с точки зрения избирателей. Должно пройти некоторое время. Думаю, на базе Партии регионов будет создано большинство, а через два с половиной года нас ждет следующий экзамен – президентские выборы, на которых мы будем выдвигать своего кандидата.
— Уже определились с кандидатом?
— Еще рано об этом говорить. Но вы же понимаете, что у нас есть почетный лидер партии, которому мы доверяем, и я уверен, что на второй срок будет выдвинут действующий президент Виктор Федорович Янукович. Но два года нам надо очень серьезно работать, потому что власть нигде в мире особо не любят.
— Уже можно говорить, что новый спикер будет от Партии регионов?
— (пауза) Желательно, но необязательно. В результате консультаций с другими участниками большинства компромиссная фигура может быть любой.
— У мажоритарщиков может объявиться некий куратор, с которым вы будете иметь дело, дабы не разговаривать с каждым по отдельности?
— Разные варианты могут быть. Может быть, некоторые депутаты в кулуарах определятся как внефракционные и захотят создать какую-то группу.
— Последние изменения в регламент Рады серьезно усложнили этот процесс… Партия регионов боится посягательств на свою монополию?
— Это было сделано, чтобы не дробить парламент. Изучался опыт и других парламентов, в результате чего внесли такую формулу.
— Во времена Кучмы, когда в парламенте как раз было много мажоритарщиков и разнообразных групп, «рулил» г-н Волков, который сейчас возвращается под купол. Он может снова стать неким связующим звеном между депутатами и властью, властью и оппозицией?
— Волков – опытный управленец, который представляет сегодня оппозиционную партию. Там он, может, и будет какую-то функцию выполнять.
«Не нужно на Президента вешать эти пять округов»
— Почему Партия регионов, как говорит Ефремов, повлияла на Мельника, чтобы он не цеплялся за победу, но вовремя не одернула Травянко, Засуху – ведь такие случаи серьезно бьют по авторитету партии…
— Никто не будет спорить, что выборы были организованы на достаточно высоком уровне. Но когда окружные комиссии начали считать, возник ряд вопросов на некоторых округах, которые сразу захотели связать с партией власти. Хотя я говорил всем руководителям избирательных штабов, что они не должны дать ни на одном из округов повода поставить под сомнение результаты выборов. Отдельные кандидаты действительно выясняли отношения между собой, но обвинять в этом только провластных кандидатов – неправильно. Мы призвали своих кандидатов там, где они проиграли, пожать руку победителям – а устраивать эти «свадьбы», которые происходили на отдельных округах, не надо. Есть ЦИК, которая должна принимать решения, а если нужно для этого принять какой-то закон, парламент должен его принять. То, что происходило по нескольким округам, – это новое явление для нас, и, конечно, эти действия смазали мнение наблюдателей. Но надо поправлять это дело.
— Насколько партия вообще может влиять на таких кандидатов? Например, некоторые из них даже кредит в банке взяли под выборы, который им явно партия не вернет.
— Ну, мы же не можем сейчас снять этого кандидата! Приглашаешь человека, спрашиваешь – что это вы там устроили на участке? А он отвечает, что отстаивает интересы и партии, и свои личные. Это непростой вопрос.
— Как так получилось, что закон о выборах вышел с такой дырой, когда непонятно, что делать в нынешней ситуации?
— Там вообще много вопросов, над которыми надо поработать. И по поводу тех, кто формирует избирательные комиссии надо что-то решать – может, остановиться только на парламентских партиях или на партиях, выдвинувших достаточное количество людей. Вообще нам нужен единый Избирательный кодекс для выборов всех уровней.
— Недавно один из членов вашей партии сказал, что если бы Президент вмешался в избирательный процесс, ему надо было бы сделать импичмент. Но все же как объяснить, что Янукович так долго молчал, вообще не выражая свою позицию по поводу происходящего?
— Вы бы, журналисты, первыми написали, что Президент вмешивается в избирательный процесс. Президент все сделал, чтобы выборы состоялись, никто не мешал людям проголосовать, а если есть два-три-пять проблемных округов, то почему он должен вмешиваться? Для этого существуют соответствующие органы.
— А разве он все равно не вмешался, когда дал поручение Генпрокурору разобраться с фальсификациями?
— И правильно дал поручение. Но не нужно на Президента вешать эти пять округов – это исключения.
— Какую ответственность понесут губернаторы тех областей, где результаты ПР ниже прогнозированных?
— Губернаторы понесут ответственность за ухудшение социально-экономической обстановки. Если люди не голосуют за партию власти, нужно анализировать эти случаи. А если представитель власти пошел на выборы и проиграл, то нужно не ждать, а быстренько написать заявление и попросить Президента, чтоб отправил его на другую работу, раз люди лично ему не доверили. Что касается организации выборов в области, то это совсем другое – тут надо рассматривать совокупность различных факторов.
— А как по совокупности факторов проявил себя ваш фаворит в Киеве – Попов? Киевляне дали очень низкий результат партии власти.
— (пауза) По большому счету, мы не выдвигали кандидатов в Киеве. В столице народ более политизирован, получает больше информации. Если брать только социальные вопросы, то всем очевидно, что в Киеве с приходом Попова целый ряд вопросов начал решаться. Сам по себе Попов – честный и порядочный человек.
— Но как в такой ситуации вам проводить в следующем году выборы в Киеве?
— Не волнуйтесь – будут выборы в следующем году. Мы уже анализируем эту кампанию – раз людям больше нравятся «Батькивщина» и «Свобода», это надо принимать с уважением.
— Вы удовлетворены тем, что на этих выборах в Киеве пролетели все члены «молодой команды» Черновецкого?
— Я в этом случае становлюсь на сторону киевлян, а не тех, кто баллотировался. От двух сроков Черновецкого Киев только потерял.
— Оправдал ли себя эксперимент с веб-камерами? Он ведь не спас власть от обвинений в фальсификациях…
— В период голосования это себя оправдало, а то, что позже произошло на нескольких участках, никакого отношения к голосованию не имеет. Это уже зависит от культуры людей и выяснения отношений между двумя кандидатами.
«Будет много внутриоппозиционных скандалов»
— Многие эксперты и оппозиционеры заявляют, что недавно принятый закон о референдуме противоречит Конституции. Для чего принимался такой сырой законопроект?
— Пусть те, кто критикует, готовят постановления и вносят изменения. Про закон о референдуме мы уже десятки лет говорим, сейчас приняли – и готовы его дальше шлифовать. Оппозиция имеет право вносить свои предложения, и мы будем за них голосовать.
— Пока оппозиция вообще не хочет заходить в следующий парламент.
— Никогда не поверю, что мажоритарщик после такой избирательной кампании не пойдет в Верховную Раду. К тому же, для оппозиции есть опасность, что одни не захотят брать мандаты, а следующие за ними в списке – захотят. Я в эту легенду не верю. Повторяю – надо садиться и сближать позиции…
— Так оппозиция жалуется, что вы ее не слышите.
— По закону о выборах услышали же!
— Они сейчас, похоже, сами этому не рады.
— Потом они одну неделю говорили, что этот закон – плохой, другую неделю – что хороший. Теперь надо снова собраться и внести коррективы в этот закон, исходя из тех негативных тенденций, которые мы увидели. Другого пути не существует.
— Если вернуться к референдуму, то какие вопросы должны на него выноситься. Язык? Таможенный союз? Новая Конституция?
— В одном регионе мне говорят – давай русский язык, в другом – «не треба». Сейчас готовятся изменения в Конституцию, и, может быть, этот вопрос придется задать населению. Но опять же – закон может меняться, ведь жизнь вносит свои коррективы.
— Если говорить о негативах для вашей партии на этих выборах – то мы увидели общее снижение явки, уменьшение числа избирателей ПР, резкий рост протестных настроений, безнадежное поражение в Киеве… Какие выводы «регионалы» вынесли для себя из этой кампании?
— Надо поэтапно решать те социальные вопросы, которые обещали два года назад. Никогда люди не поддержат реформы, если не почувствуют улучшение – материальное, духовное… Есть целый ряд направлений улучшения жизни людей. Вот объявили мы о строительстве дешевого жилья, поэтапном увеличении зарплаты, увеличении помощи на детей, а через два года люди с нас спросят за эти обещания.
— Это все понятно, но есть же технологические вопросы. Очевидно, что Януковичу будет выгодно раздувать дрязги в оппозиционном лагере, чтобы оппозиция не смогла договориться о едином кандидате.
— Я и так знаю, что они не договорятся – это особенности украинской оппозиции. Вы будете свидетелями многих внутриоппозиционных скандалов, но мы туда веточки подбрасывать, чтобы это тлело, не будем.
«Национализм – это хорошо»
— Кто наиболее перспективный оппонент от оппозиции для Януковича? Под перспективностью понимайте, что хотите.
— Чтобы управлять страной, нужно пройти соответствующие этапы в жизни, определенные должности. У нас же, если проанализировать оппозицию, можно найти людей, которые по двадцать лет уже ходят по парламенту и по всем политическим шоу.
— Но тот же Яценюк уже прошел много должностей в этом государстве…
— Можно пройти, а можно пробежать или кто-то за ручку проведет. Проходить должности по два-три-пять месяцев – это несерьезно. Вот Янукович, например, до своего премьерства прошел много хозяйственных должностей…
— А Кличко ничего не прошел, но, тем не менее, у него сейчас немаленькая фракция в парламенте и неплохие перспективы на президентство. И пока Виталий открещивается от сотрудничества с властью.
— Да пусть открещивается. В «Ударе» есть люди, которых мы знаем и которые способны организовать дело. Время покажет.
— Кличко, по-вашему, уже не пойдет в мэры Киева?
— Не исключаю. Я нормально к нему отношусь, но что он уже сделал для Киева? Пусть кто-нибудь мне скажет. Но ожидания от него есть, и у него есть возможность показать себя в парламенте. И вот увидите – ситуация по отношению к нему года через два будет другая.
— В каком смысле? В нем разочаруются?
— Не исключаю, что он сам разочаруется. Молчание – золото, но на определенных должностях молчать нельзя, надо действовать. Политика и спорт – разные вещи.
— Вас удивила такая радикализация общества? Понятно же, что многие избиратели «Свободы» голосовали не столько за нее, сколько против власти.
— Знаете, у народа были ожидания, что придет Янукович – и сразу манна с неба посыпется и можно будет вообще не работать. Но так не будет. Сегодня государство должно создать условия, чтоб за свою работу люди получали достойную зарплату, а все должны работать. Тогда все будет нормально.
— Так сами хозяева предприятий – члены ПР – не платят «достойную» зарплату, но при этом рассовывают сверхприбыли по офшорам.
— На большинстве крупных предприятий заработная плата достойная, хотя еще отстает от европейских стандартов. А результат «Свободы» заслуживает внимания, может, даже не политиков, а других институтов. Вы же видите – Европа почему-то заволновалась по поводу того, что произошло. Такие националистические всплески были в Австрии несколько лет назад и как-то быстро пропали. Думаю, национализм – это хорошо, надо только чтоб он не пересекал грань с национал-фашизмом и прочим. Если «свободовцы» идут на выборы с лозунгами, декларируя, что «будут бить этим мразям морды», то это не национализм, а непонятно что. В «Свободе» есть люди, с которыми я абсолютно нормально общаюсь – может, они случайно туда забрели, не знаю. А 10 %, которые они получили на выборах, – это, скорее, неверие не во власть, а в оппозицию.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.